Дьявольский хомяк

Пентаграмма вспыхнула ярче, и человек в черной мантии забормотал свои заклинания еще усерднее, почти выкрикивая последние слова. - Приди! Приди! Приди! - Да пришел уже, не ори. Голос был негромким, и раздавался откуда-то из самого центра клубящейся тьмы, заключенной в сияющие границы перевернутой звезды. Человек в мантии бухнулся на колени. - О, Великий! - Ну, можешь меня и так называть, - после задумчивой паузы согласился голос. – Надо чего? - Я призвал тебя, Царь Тьмы, чтобы ты исполнил три моих желания! - Три желания ему… - вздохнул голос. – А жертву?! Сначала жертву. - Что желаешь, о Великий? Девственницу? Младенца? Черного козла? Только скажи! - Ты совсем дурак? – вежливо поинтересовался голос из пентаграммы. – Значит так, записывай… Через два часа в центре магической звезды лежали: сыр, печенье (не сладкое), шоколадные конфеты (с мармеладом). И пять кило мандарин. - Отлично! – бодро отозвался голос из Тьмы. - Все, как я люблю. - Покажись мне, о Великий! – воззвал адепт. – Дозволь увидеть твой Лик! - Ну, если ты так настаиваешь… - … - Что? - Ты хомяк! Хомяк развел лапами, влюбленно глядя на мандарины. - А ты кого ждал? - Дьявола. - Он сейчас занят. - В смысле?! - Ты дурак? – в очередной раз, вежливо поинтересовался хомяк, резво расправляясь с жертвоприношением. – Занят он сейчас. Вас таких знаешь сколько? А он один. Устает между-прочим… Хомяк вздохнул, и горестно добавил. - Себя не жалеет! Не спал уже три века! Я ему - да ты бы отдохнул, а он мне: некогда, хомяк, отдыхать... - А мне что делать? – грустно спросил адепт, усаживаясь рядом. – Три желания же… - А что за желания? – поинтересовался хомяк, набивая щеки. - Ну… любви, денег, счастья. - Ладно. Слушай сюда. Для начала сходи, умойся и найди что-нибудь поприличнее этой мантии… под ней у тебя что, ничего нет? Извращенец. Подстричься тоже не мешает… - Ну все, бывай, - хомяк нырнул в пентаграмму. - Ты заходи если что, ну так, по-дружески, я еще сыра куплю! В темной пульсации сердца преисподней грел очередной вызов… Вздохнув, хомяк пошел на зов. - Устает же он, - ворчал он. – Себя не жалеет. А вы тут со своими желаниями глупыми… ну ладно, еще одно – и на сегодня хватит… Что тебе надобно, смертный?!