***
Алек открыл дверь и уставился на Рафаэля. — Просто пиздец! Какого хера вы меня вчера так легко отпустили? Совсем дебилы? — Что? — не понял Алек, пропуская гостя в квартиру. — А то, блядь! Сука. Что я натворил! Его руки дрожали, а глаза лихорадочно сверкали. Он был на взводе. — Успокойся, Рафаэль. Давай вместе разберемся! — мягко произнес парень, исследуя эмоциональный фон Сантьяго. Он ощущал боль, страх и презрение к самому себе. А еще чувство стыда, раскаяния и… любовь. — Дело в Саймоне? — догадался Алек. Рафаэль прикрыл глаза рукой, постоял немного, после чего обессиленно рухнул в кресло. — Я, блядь, не представляю, что мне теперь… Как я ему в глаза смотреть буду? — Что ты сделал? — холодея спросил Алек. — Поехал к нему, когда ты засунул меня в такси. — А дальше? — Все. Все, что давно хотел. О чем мечтал. Блядь. Как же я себя презираю! — Это было… против его воли? — осторожно спросил Алек. — Он был в стельку пьян! Какая, нахер, воля? Он был в дрова. — Имею ввиду… Саймон пришел в сознание или… — Да, — Рафаэль сложил ладони домиком и уткнулся в них лицом. — Когда я ему отсасывал, он проснулся. Алек покраснел, не горя желанием знать подробности. — А дальше? Саймон сопротивлялся? Говорил нет? — Во время минета? Он стонал, как портовая девка, и молил взять поглубже. — Это все, что было между вами? — Шутишь? Мы пошли до конца. И не раз. Блядь. Да мы почти не спали ночью. — Ты принуждал его? Он просил прекратить, остановиться? — продолжал свои расспросы Алек. Видит Бог, парень не желал этого всего слышать. Но должен был. — Вроде бы нет. — Вроде бы? — Да я сам, блядь, был пьян в стельку. Я смутно помню, ясно? Но вроде бы нет. Только вот мозги у него были набекрень, помнишь? Старина Саймон подшофе на все согласен. Я ж потому и просил не подпускать меня близко к нему. Алек вздохнул. — А что он сказал тебе наутро? Когда проснулся? — Какое, блядь, утро? Я проснулся раньше и слинял. — То есть, ты не обсудил с ним эту ситуацию? — А что там обсуждать? Я поступил, как последний кусок дерьма. — Возможно, Саймон так не считает. — У меня не хватит смелости посмотреть ему в глаза. Алек глядел на Рафаэля. Всегда такого саркастичного, едкого, уверенного в себе, и он поражался подобной разнице. Все же любовь здорово меняет людей. — Хорошо. Жди меня здесь. Я переоденусь, возьму с собой некоторые медикаменты. Они могут пригодиться, — на этих словах он вновь покраснел, потому что ту экстренную аптечку Алек готовил для себя и последствий своей первой брачной ночи. И до этой минуты, ни разу ею не пользовался. — А после мы вместе поедем к Саймону. Поговорим с ним. Если потребуется — отвезем в больницу. И… будь готов, если все пойдет по худшему сценарию, то он может выдвинуть обвинения. — Да мне, блядь, легче в тюрьму сесть, чем ему в глаза посмотреть. — Я буду рядом. И если почувствую, что ему действительно не хочется тебя видеть, то первый выставлю тебя прочь. Рафаэль кивнул и сказал: — Торопись давай. Алек в очередной раз вздохнул и пошел в комнату, отправляя смс матери о том, что опоздает на работу, а также Джейсу об отмене тренировки.***
Когда они приехали к Саймону, то он открыл им дверь весь взлохмаченный и с тостом в руке. — Привет, — удивился он, отступая и впуская гостей. Алек ощущал его спокойствие. Ни боли, ни обиды, ни агрессии. — Как ты? — спросил он. — Не хочу на работу. Ужасно не хочу. Мечтаю о прогуле. Но так нельзя, потому я уже завтракаю. Хотите присоединиться? Рафаэль что-то пробормотал на испанском, бросая на Алека говорящие взгляды. — Нет, спасибо. Я перекусил, — произнес тот, обращаясь к Саймону и игнорируя Сантьяго. — Слушай… что ты помнишь о прошедшей ночи? Паренек в ответ на этот вопрос смутился, покраснев до кончиков ушей, и посмотрел на Рафаэля. Алек уловил спектр его чувств и не обнаружил в них ничего отрицательного. — Он просто волнуется. Что ты пожалеешь о произошедшем. Или сочтешь, что все было не по твоей воле. Саймона подобные слова смутили еще больше. Рафаэль в целом не отличался слишком развитой эмпатией, потому метался по комнате, не находя себе места. — Алек, я хотел бы поговорить с ним наедине… — Конечно. Без проблем. Вот… здесь аптечка. На всякий случай. Вдруг что-то понадобится. — Спасибо, — вновь смущаясь пробормотал он. Алек спешно ретировался, оставив эту парочку для серьезной беседы. Впрочем, он понимал, что влюбленность Рафаэля так сильна, что ее может почувствовать даже слабый эмпат. А Саймон, судя по всему, вполне осмысленно сделал выбор этой ночью. Так что оставалось только пожелать им счастья. Алек отправился на работу, проверяя телефон. Там было три сообщения. Джейс: «Бро, это подстава. Сначала перестаешь баловать меня кофе в постель. Теперь вот на тренировки забил. Что дальше? Вообще забудешь, как общаться с родными? Я никогда не отдавал все свое время девушкам, предпочитая их семье». Обиделся. Будет несколько дней дуться и не разговаривать. Но ничего непоправимого. Мариз: «Приняла к сведению». Недовольна опозданием. Недовольна всем, что происходит в жизни ее сына. Наверняка, начнет сваливать его задержку на влияние Бейна. Алек тяжело вздохнул. Хоть у его матери и положительные характеристики, но с ней временами тяжелее, чем с отцом. Магнус: «И кто же ломился в нашу дверь?)) Ты так быстро сбежал, мог бы оставить записку или кинуть смс. Надеюсь, тебя не похитили с целью выкупа или давления на скверного мистера Бейна, чьим соулмейтом ты оказался. Спасибо за завтрак, ты вкусно готовишь.» Это было первое и единственное сообщение, которое он получил от своего супруга за все время их знакомства. Оно было шутливым и незамысловатым. Но в то же время таило в себе толику какого-то любопытства или беспокойства. Алек не мог объяснить свои чувства, не понимал до конца, что подразумевал Магнус, но он был чертовски счастлив. Как последний осел. На пустом месте. Из-за обычного сообщения. Сделав глубокий вдох, Алек набрал ответ: «Приходил Рафаэль. Я ездил с ним по делам. Сейчас в пути на работу. Увидимся вечером» Он критически пробежал текст. Выходило как-то сухо. Да и не привык Алек писать что-то забавное или вроде того. Его стихия — информативные, короткие и по делу сообщения. Но все же он решился и дописал: «Надеюсь, наши планы в силе? Я готов идти до конца даже перед лицом Апокалипсиса ;) » Алеку это показалось идиотским и глупым. Зато честным. Потому он отправил смс и поехал на работу, волнуясь о корректности подобных заявлений. Да и Магнус, как назло, не ответил ему.***
Появившись в офисе, парень занял свое место и принялся активно проверять список запланированных дел, стремясь уложиться в кратчайшие сроки, чтобы пропущенные задачи не сильно сдвигали те, которые еще предстояло сделать. Он спокойно провозился со своими обязанностями часа три, когда Мариз вызвала его к себе. Алек только понадеялся, что мама не будет его распекать насчет опоздания или читать нотации. Потому что уроки этой женщины напоминали моральный бульдозер. Но в конференц-зале, помимо Мариз, находилась еще парочка незнакомцев. Коротко поздоровавшись, парень занял место рядом с матерью. — Алек, это агенты национальной безопасности Джефферсон и Мэдисон. Он неловко улыбнулся, после чего вопросительно посмотрел на мать, будто интересуясь, что именно от него требуется. — Мы хотели бы поговорить о вашем супруге, мистер Лайтвуд, — начал один из агентов, протягивая свою визитку. — Лайтвуд-Бейн, — поправил Алек, нахмурившись. Он взял кусок картона, на котором было выведено имя Т.Джефферсон. И контакты, по которым можно связаться с этим парнем. — Мистер Лайтвуд-Бейн, — поправился тот, с прищуром изучая Алека. — Что именно вас интересует? — Мы хотели бы попросить вас оказать гражданское содействие в расследовании. Это дело государственной важности, — продолжил он. — И в чем оно заключается? — полюбопытствовал Алек. — Магнус Бейн готовит патент на новый вид подавителей, которые будут не просто сдерживать негативные параметры, но и регулировать общие характеристики человека. Парень широко распахнул глаза. — Он хочет сделать… настраиваемые параметры характера? — Верно. Причем, как мы поняли, не только для людей с отрицательными характеристиками. Алек нервно облизнул губы. Его сердце бешено забилось. Какой-то смесью радости и восхищения. Это вызвало неодобрительный взгляд Мариз, которая с лёгкостью прочла сына и ответила на них небольшим возмущением собственных эмоций. А вот агенты были непроницаемы, словно все их чувства были надежно скрыты. — Мистер Лайтвуд, вы должны понять всю чудовищность данных планов. Система соулмейтов и истинных пар сойдет на нет. Станет неактуальной. — И? Что вам от меня нужно? — спросил Алек, хмурясь. Он не стал поправлять ошибку в своей фамилии, просто старался отзеркалить эмоции Мариз, чтобы скрыть свои собственные. — Мы хотели бы получить данные по этой разработке, чтобы запатентовать идею раньше. — И таким образом, вы лишите Магнуса возможности работать в этом направлении? — Верно. — Вы ошиблись с человеком. У нас недостаточно близкие отношения. Я ничего не знаю о его работе, даже не имею представления где его офис находится. Так что вынужден вам отказать. — Это правда. Как я упоминала ранее, — вступила в беседу Мариз, — мой сын не хотел этого брака. Но выбора у него не было. И в текущий момент они не ладят. — Что ж… спасибо, что уделили время, мистер Лайтвуд, — сказал один из агентов. — Иди, Алек. Мы поговорим позже, — велела ему мать. Парень попрощался и покинул помещение, пытаясь понять, в чем же дело. Потому что его мать и эти чертовы агенты явно копали под Магнуса. Вернувшись на свое рабочее место, Алек сделал то, чего не делал никогда в жизни. Он нарушил правила, занявшись производственным шпионажем и поиском всего, что у них есть по делу его супруга.***
Алек ехал домой в полном раздрае, не зная, что делать. Потому что если он… если расскажет обо всем, что выяснил Магнусу, то это погубит его мать. А он не достаточно знал своего мужа. Не мог до конца определить степень своего доверия к нему. Да что уж там! Он даже в их отношениях между собой не мог до конца разобраться. И это все разрывало его на части. Потому что на одной чаше весов была его семья, на другой его соулмейт, с которым они не так давно вместе. Из-за скопления дел и того, что часть своего рабочего времени Алек потратил на разнюхивание дела Магнуса, он изрядно задержался. Когда же парень вошел домой, то обомлел. Квартира была уставлена свечами, создававшими приятный полумрак, а на столе стояла ваза с огромным букетом синих роз. За столом его ждал супруг, который копошился в ноутбуке, что-то отбивая на клавиатуре. — Привет, — неуверенно протянул он. — Александр! — воскликнул Магнус, захлопывая крышку своего компьютера. — А я ждал тебя. Мужчина поднялся, отложив устройство в сторону, и приблизился к мужу. — Помнишь, мы договаривались о свидании? А еще об особом вечере. Я решил все это совместить. Хоть и не Франция, но все же. Алек удивленно осмотрелся. — Это все ты? — Хотелось бы сказать, что это так, но, увы. Мне немного помогли. — Все равно очень здорово! — восхищенно выдохнул Алек. — Я впечатлен. Магнус хитро ухмыльнулся и произнес: — Прибереги комплименты для второй половины вечера. Алек ощутил, как его уши пылают. Бейн же продолжил: — Кстати, Рафаэль просил передать тебе миллион благодарностей. У них там с Саймоном что-то сложилось, якобы, благодаря тебе. — О! — выдохнул парень, который совсем забыл об утреннем происшествии со всем тем, что навалилось на него в течение дня. — Рад слышать, что у них все отлично. Он наблюдал за тем, как Магнус снимает свой подавитель. Эта их близость: медленная, осторожная, но такая доверчиво-открытая, очень сильно влияла на обоих. Они испытывали смущение, им было странно и непривычно, но вместе с тем очень хорошо и комфортно. Алек приблизился к супругу и осторожно взяв его руку, начал массировать запястье, с которого только что отстегнули массивный браслет с устройством. — Ужин? — с улыбкой спросил Магнус. — Он дожидается нас на кухне, но я не стал сервировать стол раньше времени, потому что не знал во сколько ты вернешься. Алек улыбнулся ему, чувствуя тепло и расположенность супруга. Его умиротворенность, легкое волнение и предвкушение. В то время как он сам испытывал страх и растерянность. Но не из-за их отношений. — Что-то не так? — осторожно поинтересовался Магнус. Уровня его эмпатии хватало, чтобы почувствовать сами эмоции, но определить их направленность он не мог. — Что-то случилось на работе или причина во мне? — Нет, — тут же ответил Алек, — то есть… все вместе. Я… не представляю, что мне делать. Меня поставили перед выбором. Сложным и серьезным. Но я не хочу его делать. Потому что не знаю, какую из сторон конфликта поддержать. Мне бы не хотелось их противостояния в целом. Так как импонирую и тем, и другим, но в то же время… Выбор за мной. Даже мое бездействие уже будет выбором. Потому я должен решить: отойти в сторону и не вмешиваться, хотя могу предупредить и помочь тому, против кого готовят атаку. Или же влезть во все это. Рассказать, повлиять, но при этом предать доверие близкого мне человека, в дела которого я вмешался за его же спиной. Магнус… я… Парень не закончил фразы. Он просто смотрел на своего супруга. Растерянным и ранимым взглядом затравленного человека, на чьи плечи легло непомерное бремя. — Я бы на твоем месте поступил следующим образом, — с невозмутимым спокойствием произнес Бейн. — Обдумай все хорошенько и просчитай варианты, по которым может пойти дальнейшее развитие событий. Что-то вроде шахмат, Александр. Только ты не должен вмешиваться в конфликт. Просто имей все возможности, чтобы поставить мат обеим сторонам. И в тот момент, когда одна из них будет побеждать, или, может, раньше, ты поймешь, на чью сторону хочешь встать. И тогда используй все свои козыри. К тому же, если ты обойдешь и тех, и других, то сможешь увидеть ситуацию под иным углом. Возможно, есть третий вариант. Он часто неприметен и скрыт. Но есть почти всегда. Алек заглянул в спокойные, умные глаза супруга. Супруга, который, не ведая всей правды, порекомендовал ему обскакать себя самого, а заодно и Мариз. Но в его словах действительно было зерно истины. Если у Алека в руках будет ключ к тому, чтобы склонить чашу весов в нужную ему сторону, какой бы она ни была, то у него окажутся рычаги давления, которыми можно будет удерживать равновесие как можно дольше. Или же принять окончательное решение. Решение, на которое он сможет повлиять. Ведь он обязан определиться с тем, на чьей стороне выступить. Пока Алек размышлял, между его бровей залегла складка. Он ушел в себя и не обращал внимания на Магнуса, продолжая массировать его запястье. — Хей, — Бейн приподнял его лицо за подбородок, заглядывая в глаза. — Я всегда рядом. Если тебе захочется поговорить. Получив утвердительный кивок, мужчина склонился и легко коснулся губ своего супруга. Это был нежный, невесомый поцелуй. Поцелуй-поддержка. Поцелуй-обещание. Магнус не сказал этого вслух, но Алек был уверен, что тот готов ему помочь. Что муж всегда будет на его стороне. Это было странное чувство. Будто ты всю жизнь бродил в темноте, шаря руками в надежде найти выход, но вместо этого обрел опору. Того, кто будет держать тебя за руку. Того, кто идет уверенной и твердой походкой, не пытаясь что-то нащупать. Он просто знает, куда нужно идти, и ведет тебя за собой. — Спасибо, — улыбнулся парень. Между ними вновь заклубилось то самое странное чувство. Что-то теплое. Бережное, заботливое. Обоим на подсознательном уровне хотелось сделать своего соулмейта счастливым, хотелось оберегать и защищать свою пару. Хотелось довериться. Они не осознавали этого, все еще путаясь в той буре эмоций, что возникала в непосредственной близости друг от друга. — Ужин? — предложил Магнус. — Я бы не отказался сразу перейти к десерту, — пробормотал Алек едва слышно и покраснел. Бейн хмыкнул, после чего произнес: — Делаем ставки. Кому мы понадобимся в самое ближайшее время? Родственники, друзья, Президент, Агентство национальной безопасности, апокалипсис, а может сам дьявол? Алек вздрогнул при упоминании АНБ, с представителями которого встречался буквально сегодня. И им нужен был Магнус. Могло ли так случиться, что супруг уже знал обо всем? Но эти мысли выветрились, едва его губы накрыли в требовательном и жарком поцелуе, сметающим все на своем пути, как селевой поток. Такой же грязный и мокрый. — Ох… — выдохнул Алек, когда Магнус отстранился. — Идем в спальню или желаешь обновить этот стол? Парень покосился на оговоренную мебель, краснея до свекольного оттенка, помотал головой и подытожил: — Для первого раза слишком экстремально. Он взял Магнуса за руку и направился к спальне. Его сердце нервно билось, с силой выстукивая свой ритм. Алек волновался. Горел от нетерпения, жаждал прикасаться к своему соулмейту, изучить его тело кончиками своих пальцев, попробовать на вкус каждый сантиметр, потому что Магнус был невероятно привлекательным. Но в то же время он нервничал, как никогда в жизни. На пороге спальни Бейн остановился, слегка дернув его за руку. — Уверен? — спросил он, вскинув брови. Вместо ответа Алек начал медленно раздеваться, неотрывно глядя на супруга. Сначала он скинул пиджак и небрежно бросил его на стул около входа, медленно двигаясь в сторону кровати. Его длинные, ловкие пальцы скользили по пуговицам, расстегивая рубашку и сбрасывая ее на пол. Затем он коснулся пряжки ремня. Металлический звон сменился мягким звуком бегунка на молнии и брюки соскользнули на пол, оставляя своего владельца лишь в нижнем белье. Алек облизнул губы, глядя на Магнуса, и неуверенно коснулся резинки на единственной оставшейся на нем одежды. Он слегка спустил мягкую ткань, обнажая острые тазовые косточки, курчавую поросль волос и участок нежной розовой кожи на его возбужденной плоти. Магнус чувствовал исходящее от Алека желание и страсть, но вместе с тем намерение поиграть, подразнить. Вишенкой на торте было его смущение. Парень, как всегда, был полон противоречий и сюрпризов. Бейн ослабил узел своего галстука, подошел к стулу и принялся нарочито медленно и аккуратно раздеваться, складывая свою одежду. — Надеешься потянуть время и дождаться визита президента или всадников Апокалипсиса? — поддразнил Алек, садясь на кровать и вытягивая перед собой ноги. Он буквально пожирал Бейна взглядом. Его рельефный пресс, сильные руки, пластичные движения и нереальную задницу. А эта поясница с двумя ложбинками, приковывающими взгляд… Казалось, смущение Алека исчезло вместе с его мозгами за волнами возбуждения. Когда Магнус, наконец, обернулся к супругу, то на миг застыл. Тот сидел и беззастенчиво скользил пальцами по своему члену. Нежно, едва касаясь. Скорее дразнясь, нежели ища разрядки. — Вот же чертенок, — хмыкнул он, приближаясь. Щеки Алека порозовели от смущения, но свои действия он не прекратил. Лишь звучно выдохнул, предвкушая, когда муж навис над ним. Магнус чмокнул его в лоб и мягко толкнул на постель. Тот послушно улегся, слегка подрагивая. — Тебе страшно? — спросил Бейн. Парень неуверенно кивнул. Одно дело попытки, и совсем другое - когда все вот-вот случится. И они оба были уверены, что все произойдет здесь и сейчас. Магнус осторожно лег набок рядом с Алеком и поцеловал его в плечо. — Не стоит так волноваться, дорогой, — сказал он, ведя костяшками пальцев по его щеке. — В этом нет ничего страшного или смертельного. Если станет больно, мы всегда можем остановиться, — продолжал Магнус, скользя кончиками пальцев в едва ощутимом, несколько щекочущем касании по нежной шее и тяжело вздымающейся груди Алека. — Если ты не хочешь, если слишком боишься, мы можем не идти до конца. Я не настаиваю. И никогда не просил тебя делать то, чего ты не хочешь. Я готов подождать столько, сколько потребуется. Парень перевел на него красноречивый взгляд, пробежав им от лица Магнуса к его паху, где определенная часть тела весьма однозначно заявляли о его желании. — Ты слишком джентльмен, Бейн. Неужели со всеми так церемонишься? Просто сделай это уже. Как вчера в машине. Настойчиво и уверенно. Мне этого не хватает. Мне нужна твоя твердость. Мужчина хрипло рассмеялся. — Тот единственный раз, когда я пожелал вести себя, как приличный человек, а во мне хотят видеть похотливое животное. Алек смутился от этих слов и думал что-то ответить, но его рот уже заткнули поцелуем. Сладким, томным, требовательным. Уверенность Магнуса вернулась вместе с желанием пойти до конца. Эти ощущения четко улавливались Алеком. Словно бы они говорили без слов и делили не только физические ощущения на двоих, но и все то, что было в их сердцах. Когда Магнус отстранился, то произнес, почти приказал: — Отодвинься чуть дальше. Не хочу в самый разгар процесса ненароком рухнуть на пол. Алек, который все еще располагался на краю кровати, послушно отполз к подушкам, наблюдая за супругом, который поднялся и подошел к тумбе у изголовья, доставая оттуда смазку и презервативы. Сердце парня вновь екнуло. Словно он только теперь понял, что все на самом деле. Что это не шутки. И вот сейчас, совсем скоро… — Вот только не начинай, — фыркнул Магнус, забираясь к нему на кровать. — Что ты за неугомонный паникер? — Людям свойственно бояться неведомого. Бейн закусил губу, чтобы не рассмеяться. Но все равно издал странный звук, похожий на покашливание. — Ничего веселого в этом нет, — надулся Алек, но его рот уже предательски растянулся в ответной улыбке. Они переглянулись и, не выдержав, захохотали, снимая возникшее эмоциональное напряжение. — Александр, в сексе нет ничего пугающего. Это просто физический акт для получения обоюдного удовлетворения. — Звучит как-то… механически. Не знаю. Словно в этом нет каких-то чувств, — чуть нахмурившись проговорил парень. — Во многих случаях так и бывает. — Но… у нас должно быть иначе. Мы же соулмейты. Мы созданы друг для друга. Магнус ничего ему не ответил, но эмоции, не скрываемые подавителем, отразили его скепсис. — Хорошо. Допустим, в этом нет ничего необычного, — продолжил свою мысль Алек, — но тогда мне все равно есть из-за чего волноваться. Ты же переспал с половиной планеты или сколько там? У тебя обширный опыт и навыки. А я… у меня нет ничего подобного. Вообще. Я неумеха. В отличие от той же Камиллы. — Уверен, что хочешь обсуждать в нашей постели именно Камиллу? Особенно во время пикантных моментов. Алек прикрыл глаза тыльной стороной правой ладони и выдохнул: — Мне кажется, что ничерта пикантного тут нет. Скорее испуганный, трясущийся кролик, который понятия не имеет, что делать с морковкой, и просит совета у хитрого лиса. Магнус вновь рассмеялся. — Кролик и морковка, Александр? Это слишком, — проговорил он сквозь хохот. Парень же говорил от чистого сердца, и подобная реакция на его, пусть и не самые удачные аллегории, задела его за живое. — Забудь, — промотал он, вытаскивая одну из подушек и обнимая ее. — Не злись, детка, — улыбнулся Магнус, глядя на своего супруга. — Или мне стоит называть тебя «зайка»? — Да пошел ты, — буркнул Алек, даже не задумываясь о том, что чувство обиды или подобные выражения вообще ему не свойственны. — О, я пойду, уж поверь, — ухмыльнулся Магнус, потянув парня вниз за бедра и меняя его положение с сидячего на лежачее. — Что ты там говорил о «возьми, не спрашивая, не будь джентльменом»? По сбившемуся дыханию и предвкушению Алека, мужчина понял, что тот действительно хочет этого. Магнус забрал у супруга подушку и откинул ее в сторону, после чего склонился к его животу, оставляя на нем легкий поцелуй и россыпь мурашек. В этот миг, казалось, голова и вовсе перестала работать, причем сначала у одного, а затем и у второго. Они больше не говорили и, что главное, не спорили. Просто отдавались ощущениям. Для Алека все было в новинку. Каждое прикосновение, каждое движение ощущалось необычайно ярко, чувственно. То, что испытывало его тело, подпитывалось еще и тем, что переживал сам Магнус. Его эмоции. Чистое желание. Восхищение. Нежность. Пылкость. Удивление. Ликование. Это было нереально передать словами и описать как-либо. Они напоминали коктейль, в который добавили все их эмоции и ощущения, сильно перемешали между собой и разлили обоим в рюмки. Вкус был един. Напиток был общим. Вот только пили его двое. Даже опытный Магнус терялся в том, что происходило с ним. С его разумом, с его телом. Он был в активной позиции, но одновременно с этим ощущал себя и в принимающей роли. Чувствовал новизну в этом. Чувствовал Алека, как никого и никогда. И речь здесь шла не просто о каком-то акте любви или удовлетворении похоти. Парнишка был прав, когда говорил, что для соулмейтов все иначе. Чертов Рагнор, который всегда утверждал, что этого не понять и не объяснить, тоже оказался прав. Это действительно выходило за какие-то границы, за все возможные рамки. Это было сродни человеку, впервые полетевшему в космос, оторвавшемуся от земли, преодолевшему пределы. Невероятное единение. Душ, тел, ощущений, эмоций. Словно у тебя был сиамский близнец. Неотделимый, сросшийся, часть тебя. Нет, даже не так, продолжение тебя самого. И будьте прокляты все, кто заставляет хватать первого встречного человека со схожими показателями, ради стабилизации общих характеристик! Потому что не найти свою пару — это грех. Кощунство. Идиотизм. Магнус и сам был конченным дебилом, раз лишал себя всего этого. Особенно четко это утверждение подтвердилось во время оргазма. Потому что это было нечто ошеломляющее. Обоюдное. Одновременное. И убийственное. Кажется, они даже потеряли сознание на несколько секунд. Сил не оставалось ни на что. Они просто лежали в обнимку, глядя в одну точку и тяжело дыша. Все взмокшие, испачканные, дезориентированные. Но счастливо опустошенные. Испытавшие своего рода катарсис. Потому что именно в этот момент они вдруг осознали всю ценность своей связи. Она заключалась не в более сильных ощущениях от секса, а в чем-то глубинном. Словно они действительно единое целое, помещенное в два тела. И все, что было до момента их объединения — все не так важно. Незначительные пустяки. Потому что ни один другой человек на свете не сможет дать им то, что смогут дать друг другу они. Это понимание растекалось приятной истомой и одновременно каким-то лихорадочным интеллектуальным возбуждением. Потому что все теперь пойдет по-новому. Потому что они не будут прежними. Все изменилось.