Хранитель

      Саманта вызвала на совещание всю команду полковника Шеппарда. С доктором Пепперпот она поговорила ранее. Точнее, сообщила ей о необходимости вернуться на Землю и невозможности более работать в межгалактическом пространстве из-за предвзятости к пациентам.       - Вы допустили сильнейшую депрессию у одного из работников Атлантиды. Подавая прошение о работе в межгалактическом пространстве, вы должны были понимать, что работать вам придётся не только с людьми. Из-за вашей профессиональной халатности мы чуть не потеряли ценного специалиста в области ботаники, - таков был её официальный вердикт.       С людьми Шеппарда она позволила себе говорить более открыто. И совершенно другими выражениями:       - Как вы могли такое допустить? Я понимаю, если бы её состояние длилось две недели, но пять, чёрт возьми, месяцев? Или вы не знали, что эмоционально она незрела?       - Знали, - ответила за всех Тейла. – Карсон говорил об этом. Мы не снимаем с себя вины за произошедшее.       - Однако проблему это никак не решает, -заметила Сэм. – И я не уверена, что у нас есть время ждать другого психолога. Поймите, вы - её друзья, и ближе людей, чем вы, у неё просто нет. И именно вам нужно будет ей помочь. Кроме того, насколько я помню, вы не бросаете своих. С кем, помимо Карсона, она близко общалась?       - Со мной и Рононом, - сказала атозианка. – Иногда с Джоном. С Родни почти нет, и не по своей вине. Просто Родни…       - Родни - это Родни, - закончила Саманта.       - Родни – ужас неокрепшей детской психики – МакКей! – вспомнил Джон. – Так его называли после её поздравительной речи на Дне Рождения Ронона!       - Мамулечки-Ронона, - тут же вскинулся в ответ физик.       Совещание начинало напоминать балаган.       - Прекратите! – Картер несильно стукнула по столешнице, призывая всех к спокойствию. – В общем, так. Я настоятельно прошу каждого из вас уделить Энжи больше внимания. КАЖДОГО. Особенно - тебя, Ронон. Ты в этом замешан на порядок больше, чем кто-то другой. А также я жду от каждого из вас предложений, как можно ей помочь. И чем можно ей помочь. В виде письменного доклада. И срок вам на это – два дня. Все свободны.       - Маленькая месть? – уточнил Джон, имея в виду письменный доклад.       - Скорее, ваше общее наказание за душевную чёрствость, - поправила Сэм. – С друзьями так не поступают, Джон. Если уж вы вывезли её из спящего мира, вы несёте за неё ответственность. Хотя бы до тех пор, пока она не повзрослеет.       Полковник не нашёл, что возразить, и, козырнув, вышел.               * * *       Рейф выглядел болезненно. И без того резкие черты его лица заострились ещё больше, глубоко посаженные глаза, казалось, готовы были вовсе провалиться. Из-за ран его на время освободили от оков, хотя сидел он всё равно в клетке. Сидел, по крупицам собирая энергию для регенерации.       «Здравствуй».       Рейф открыл глаза. Перед клеткой стояла Энжи, прижимая к груди небольшую коробку. Из коробки чем-то насыщенно пахло, чем-то терпким, с примесью каких-то пряностей.       «Опять ты?»       Дежуривший солдат открыл ей дверь камеры. Поблагодарив его кивком головы, девушка вошла и села прямо на пол перед сидящим на скамье рейфом. Аккуратно поставила коробку справа от себя и посмотрела на пленника снизу вверх.       «Я пришла извиниться. Я прошу у тебя прощения за насмешки и оскорбления в твой адрес. Также я прошу прощения за то, что по моей вине ты оказался ранен и обессилен».       Рейф молчал.       «У рейфов не принято прощать?»       «Нет».       Крылатая огорчённо склонила голову.       «Впрочем, у нас также не принято просить прощения, разве что у Королевы».       «Это значит, что я прощена?»       «Это значит, что тебе незачем приходить сюда и меня раздражать».       «Есть зачем! – девушка с энтузиазмом вскинула голову, впиваясь в него взглядом. – Я буду залечивать твои раны! Я исцелю тебя..! Я тебя раздражаю?»       Её взгляд словно затягивал. В её глаза хотелось смотреть, и неожиданно рейф сказал правду:       «Нет. Сейчас, когда ты не бьёшь мне по сознанию хаотичными выплесками, ты меня не раздражаешь. Но это не означает, что мне приятно твоё присутствие».       «Это вовсе и не обязательно, - хранитель, помостившись хвостатым задом на жёстком полу, протянула к нему маленькие ладошки. – Дай, я посмотрю твою руку».       Рейф нехотя протянул забинтованную конечность. Быстро и ловко размотав повязку, Энжи осмотрела кисть.       Меньше всего пострадала кормовая щель. А может быть, именно она восстановилась в первую очередь, давая своему хозяину шанс питаться и восстанавливаться дальше. В остальном же зрелище было печальным: сухая, покрытая грубой коркой, абсолютно неподвижная лапка с тёмными когтями. Стоит рейфу сжать ладонь в кулак, и корка полопается, а плоть снова вылезет наружу…Кожи на руке пока не было.       «Мне очень жаль, что так получилось…»       «Пустое. Ты довольна теперь?»       Вместо ответа крылатая легонько, совсем невесомо обхватила изувеченную конечность пальчиками и запела.        От её пальцев рука словно потеплела. Начали уходить зуд и боль. Стало уменьшаться голодное жжение. С каждым вдохом рейф чувствовал, как его наполняет умиротворение.       «Может, ты заснёшь? Во сне тело восстанавливается быстрее».       «Нет».       Но сонливость накатывала волнами вместе с чувством покоя, и, чтобы меньше ей поддаваться, рейф решил заговорить:       «Люди быстро рождаются, быстро зреют и быстро умирают. А, встретив на своем пути рейфов, умирают очень быстро. Ты не человек, ты больше схожа с рейфами, я чувствую это. Что же могло заставить тебя не спасать свою жизнь любой ценой, а попытаться так бездумно её разрушить?»       «Я не люблю рейфа».       «Рейфов никто не любит. Даже сами рейфы не любят друг друга. Но если бы все пользовались твоим способом выражать свою нелюбовь, мы бы все уже вымерли».       «Я не люблю не рейфов, а рейфа. Настолько люблю, что ненавижу. А может, это вовсе и не рейф».       Рейф усмехнулся. Объяснение было глупым и не совсем понятным, совершенно детским.       «Какого – то особенного?» - он догадывался, о ком идёт речь. Тот самый посетитель её снов.       «Да. Он особенный. Он забрал мои крылья».       «Твои крылья на месте, крылатка. Только одно из них не функционирует».       Девушка отвлеклась от исцеления. Песня смолкла. Потянувшись, она достала из принесённой коробки чашку, наполненную чем-то тягучим. Именно от содержимого чашки и шёл аромат.       «Будешь?»       Рейф презрительно скривился. Пожав плечами, девушка в три глубоких глотка опустошила посуду и вернулась к своему занятию.       «Это вкусно. Я знаю, что рейфы могут употреблять обычную пищу. Не ради насыщения, а ради удовольствия».       Раненый предпочёл оставить ремарку без ответа, лишь тихо фыркнул. Энжи снова пожала плечами.       «Ты слишком рационален, рейф. Я имела в виду любовь или что-то подобное. А крыло… Крыло мне отстрелил РононДекс».                                                  ***              После случившегося нервного срыва Келлер настоятельно советовала Энжи хотя бы раз в сутки посещать лазарет. Та послушно выполняла предписание, хоть и без особой радости.       - Как ты себя чувствуешь, Птенчик?       Сидящая напротив неё на кушетке хранитель дёрнулась, как от удара.       - Не называй меня так! Не называйте, пожалуйста, доктор.       Доктор растерялась:       - Но я слышала, как тебя так называли…        - Может быть, но не при мне. Я просила не называть меня так больше. Это прозвище мне дал Карсон, но после… После его гибели мне странно это слышать. Очень тяжело. Очень больно.       - Прости…       Келлер совсем смутилась. Она быстро взяла у крылатой экспресс-анализы на гормоны, благо гормоны были очень схожи с человеческими, и несколько минут ожидания прошли в тишине. Вскоре результаты были готовы.       - Всё в порядке, - пробежав глазами данные, озвучила Дженифер. Незначительное повышение уровня гормонов, тождественных человеческим кортизолу и пролактину вполне можно было объяснить упоминанием о Карсоне.       - Значит, я могу идти, - скорее утвердительно, нежели вопросительно резюмировала Энжи, спрыгивая с кушетки.       - Подожди, - док всеми силами пыталась исправить возникшую неловкость. – Ты выглядишь неважно. С тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь?       - Нормально. Я просто устала. Я трачу много сил на лечение рейфа, и мне не всегда хватает времени отдохнуть полностью. Это не страшно, если я успею его исцелить, я просто усну дня на три-четыре и восстановлюсь. Всё будет хорошо.       - Я тебе не нравлюсь, Энжи? – в лоб спросила док.       - Нет, доктор Келлер, дело не в вас. Просто мне тяжело видеть медотсек без Карсона. Мы часто бывали здесь вместе, и я до сих пор не могу привыкнуть, что его нет. Вы не виноваты в том, что вы – не он.       Келлер понимающе кивнула.       - Он был твоим парнем?       - Что?       - Ну, твоим парнем… Твоим… партнером, мужчиной, понимаешь?       - А, вы про это… Нет, не был. Но он был мне другом. Мы были с ним на одной волне и, наверное, понимали друг друга даже без слов. Пожалуй, это больше, чем партнер для спаривания, - и, кивнув Дженифер на прощание, она вышла.                                                  ***       Он почувствовал её издалека. За два коридора уловил спокойствие её ментального поля, не прощупывая. Минутой позже услышал лёгкие, почти невесомые шаги и сухой шелест перьев на крыльях. А ещё через мгновение появилась и сама девушка в облаке одуряющего сладко-пряного аромата, исходящего из коробки в её руках.       «Здравствуй!»       «Снова ты!»       Энжи усмехнулась, прошла в клетку и заняла свое привычное место на полу, прямо у коленей раненого. Протянула ладошки – рейф, помедлив, вложил в них раненую руку.       Рука была покрыта плотной серой кожей с проступающими тёмными сосудами. Корки, больше похожие теперь на заживающие ссадины, остались только на суставах, там, где кожа была подвижней всего.       «Ты тратишь слишком много силы на регенерацию», - нахмурилась Энжи.       Рейф посмотрел на неё сверху вниз, с изрядной долей превосходства во взгляде.       «Видишь ли, некоторые процессы неподвластны одному лишь моему желанию».       «Я понимаю, но чем больше сил уходит на восстановление, тем быстрее придёт твой голод. Его я убрать не смогу…»       Рейф промолчал.       Деловито осмотрев заживающую кисть со всех сторон, крылатая глубоко вздохнула:       «Здесь моя помощь больше не нужна. Покажи свой бок».       «Не стоит».       «Мы договаривались. Покажи мне, пожалуйста, свой бок».       Недовольно рыкнув, рейф отвернулся.       «Рейф, пойми, если голод тебя одолеет, ты не сможешь работать. Здесь тебя не станут кормить. Родни в одиночку не закончит вирус, и ваша работа отложится на неопределённый срок. Неужели гордость в тебе сильнее, чем желание выжить? А где же тот, кто спас меня от самоубийства потому, что нет ничего дороже собственной жизни?»       Эти доводы подействовали.       Стараясь не смотреть на Энжи, раненый медленно расстегнул плащ. Под плащом оказалась плотная кожаная туника на шнуровке, вот только шнуровка, на беду, оказалась сбоку, прямо на раненой стороне.       Хранитель потянулась к завязкам. Рейф рявкнул на неё и ударил по рукам, и тут же оказался под прицелом четырёх автоматов.       - Всё в порядке, ребята, это просто приступ упрямства! – девушка вскинула руку ладошкой вверх.       «Хорошо, развязывайся сам. Стискивай зубы, морщись от боли и сам распутывай шнуровку».       Из чистого упрямства рейф резко дёрнул за концы завязки и рваными движениями начал вытягивать шнурок. Туника оказалась распахнутой с одной стороны.       Сев боком на скамью рядом с ним, крылатая склонилась над своим пациентом. Плечо пуля пробила навылет, и эта рана уже почти затянулась. Две другие выглядели на порядок хуже.       «Наверное, надо извлечь пули…»       «Не надо, - рейф на неё даже не смотрел, - они выйдут сами через некоторое время после полного выздоровления».       «Ты уверен?»       «Неужели ты думаешь, что за столько тысяч лет это моё первое пулевое ранение, морово ты недоразумение?»       Энжи пожала плечами и приложила свои ладошки к его боку. Полилась мелодия лечебной песни, и рейф начал быстро успокаиваться. Даже тот факт, что ему пришлось раздеться под дулами автоматов, уже не казался таким унизительным. В дженайском плену бывали ситуации и поунизительнее… Пытаясь отогнать неприятные мысли и подступающую сонливость, он спросил:       «К какой расе ты относишься, Энжи?»       Он впервые назвал её по имени, и от неожиданности хранитель даже прервалась, но, поймав на себе взгляд жёлтых глаз, снова запела.       «Я не знаю. Никто на Атлантиде, да и я сама, никого, подобного мне, не встречали. А ты? У тебя наверняка больше опыта. Ты видел раньше таких, как я?»       «Нет. Никогда».       Девушка понятливо кивнула, не выказывая ни радости, ни тревоги – так, констатация факта.       Несколько минут прошли в тишине, наполненной только мелодичными переливами. От её ладошек, прижатых к его рёбрам, шёл уже почти жар, и его сердце билось тяжело и ровно.       Прямо в её ладони.       «Это ведь были твои ульи, верно? Оба твоих улья? Те, что расстреляли друг друга у нас на орбите?»       Рейф вздрогнул так сильно, что на мгновение её пальцы оторвались от его кожи.       «Откуда ты знаешь?»       «Догадалась, - Энжи придвинулась к нему плотнее, почти коснувшись острыми коленками его бедра. – Я думаю, что ты слишком умный, чтобы всё само вот так удачно совпало. Тебе нужно было, чтобы тебе поверили, и ты сделал для этого всё, что было в твоих силах, даже расстрелял свои собственные ульи. Думаю, на них находилось всего по несколько солдат, остальная команда ждёт тебя где-то в другом улье. Насколько я узнала рейфов, вам свойственно жертвовать чем-то относительно малым ради достижения большего. Люди говорят, что лучше маленькая птица в руке, чем большая в небе, но вам мало маленькой. Вы готовы рисковать до последнего. Очень похоже на людей. Вы бы идеально сосуществовали вместе, если бы не пожирали один второго».       Рейф был потрясён. Настолько, что, повернув свою большую косматую голову, долго смотрел ей прямо в глаза. В огромные круглые глаза, которые затягивали в свой омут, одновременно и одурманивали, и словно пробуждали в его памяти какое-то смутное, едва уловимое воспоминание.       - А ты не так глупа, чтобы быть обычным недоразумением, Эн-жи, - тихо протянул рейф вслух, и в его голосе проскользнула нотка … уважения?       «И не настолько умна, чтобы тебе было приятно моё присутствие!» - девушка изо всех сил старалась не засмеяться, чтобы не прерывать песню.       Рейф хмыкнул и отвернулся.       «Судя по тому, что я ещё жив, Шеппард об этом не знает».       «Нет. А разве надо? Я согласилась прощупывать тебя, чтобы в случае возникновения опасности с твоей стороны спасти Атлантиду и людей. Относительно своих намерений ты не соврал, опасности не было. А то, что ты оказался умнее их… Я думаю, они и сами об этом догадываются, поэтому ты их так раздражаешь. Но не думай, рейф! – вдруг вскинулась хранитель. – Если вдруг я почувствую хотя бы намёк на изменение твоего отношения к лантийцам, я не знаю, что с тобой сделаю!»       Эта вспышка больше позабавила рейфа, чем насторожила, и он снова хмыкнул.       Больше они не произнесли ни слова, оставаясь в покое и мелодичных переливах до тех пор, пока…       Пока песенка внезапно не смолкла, а Энжи не уткнулась рейфу лбом в голый бок, уснув от бессилия. Это произошло так неожиданно, что рейф не нашёлся, что сказать вскинувшимся солдатам, кроме:       - Тише,тише. У вашего недоразумения просто закончился заряд.                                                  ***              Её сон был спокоен и безмятежен, словно движение двух зелёных лун по орбите планеты. В её сне не было ничего, кроме покоя и космоса, и сколько это продолжалось, она не имела ни малейшего представления. Может быть, всего минуту. А может быть, ещё десять тысяч лет.       Она совершенно не знала, где находится, но это ни капли её не пугало. Сквозь слой дрёмы, укрывавшей её подобно огромному одеялу, она явственно чувствовала Его присутствие. Он был большим, сильным и безликим, он был недвижим и надёжен, словно монолит обсидиана, и его присутствие наполняло ощущением полной безопасности.       Но он был не вечным. Совершенно невообразимым образом Он вдруг исчез, и образовавшуюся пустоту занял… страх.       У её страха были короткие волосы и спокойные жёлтые глаза. Её страх подходил близко и смотрел на неё, не снисходя до разговоров. А из-за его спины появлялись они – полужуки-полулюди, ведомые лишь силой его мысли.       Он направлял их, а сам стоял и безразлично наблюдал за тем, как жуки жвалами разрывают её тело, растаскивают на куски, рассекают клешнями-лапами её плоть и кости, пока от неё не остаётся ничего. Совершенно ничего, кроме маленького пера, оторвавшегося от одного из её крыльев и застрявшего у него в волосах.       «Майкл!!!»       Энжи распахнула глаза. Было раннее утро, солнце едва вышло наполовину. Находиться в комнате не хотелось, и, быстро собравшись, девушка выскользнула за дверь.       На одном из поворотов, примерно на полпути к камере рейфа, хранитель столкнулась с Самантой. Та выглядела встревоженной и уставшей.       - Энжи, ты проснулась! – кивнула она.       - Полковник Картер! – поприветствовала крылатая в ответ. – Что-то случилось?       - Да, рейфу стало плохо. О, ты же не знаешь. Пошли со мной, я по пути всё тебе расскажу.       Она спала всего несколько дней, а казалось – целую вечность, столько всего успело произойти. Похитили сестру родни, и МакКей с Шеппардом и Рононом поспешили её спасать. А следом за ними отправили и рейфа, помогать физику искать способ заблокировать нанитов, которыми заразили Джинни. Быстрая регенерация сыграла с ним злую шутку – он попросту обессилел от голода. Атлантиде ничего не оставалось, кроме как ждать.                                                  ***              Результаты новых экспресс-анализов заставили Дженифер нахмуриться. Судя по показателям, у Энжи снова начало нарастать стрессовое состояние, а это вполне могло означать, что вскоре опять могут начаться депрессия и ментальные припадки. Подумав некоторое время, девушка полезла в архивную базу – искать отчёты КарсонаБэккета…       - Атрофия вентрамедиальных ядер гипоталамуса? – уточнила Картер, когда Келлер передала ей всю нашедшуюся информацию.       - Я больше склоняюсь к тому, что это не атрофия, а блокировка, - заметила врач.       - И что это значит?       - Что она не может злиться. Мне кажется, в этом и есть вся проблема. По сути, она не может дать выход всем негативным эмоциям, которые она может чувствовать. Обида, раздражение, боль, страх – всё это копится внутри неё и не может выйти. Вы ведь знаете, что произойдёт с конденсатором, если влить в него энергии больше, чем он может в себе удержать?       - Он взорвётся.       - Боюсь, то же самое может произойти и с Энжи. Это лишь вопрос времени. Истерики дают ей лишь временное облегчение, но не решают суть проблемы. Они лишь… минимальный прокол, а нам нужен полноценный разрез, чтобы её опустошить.       - И что нам делать? – Сэм встала и взволнованно заходила по кабинету. – Она ведь тоже часть команды. Кроме того… Подобная сила, лишившись контроля, может быть попросту опасной, и для нас, и для неё самой в первую очередь.       - Я думаю, - осторожно начала Келлер, - я смогу простимулировать этот участок мозга электрическим разрядом. Но для этого всё равно потребуется делать трепанацию, чтобы иметь возможность направлять его именно туда, куда требуется.       - Может быть, и не потребуется, - задумчиво остановилась Картер. – Если использовать суперпозицию полей магнитных волн, вполне возможно обойтись и без трепанации… Вот только расчёты… - Сэм покачала головой. – Мне бы сейчас очень пригодился Родни…       В дверь посигналили. На пороге стояла Энжи.       - Полковник Картер? О, док, вы тоже здесь.       - Я уже ухожу, - поспешно встала Келлер, переглянувшись с Самантой.       Подождав, пока дверь за ней закроется, хранитель нерешительно начала:       - Полковник Картер, вы говорили, что я могу прийти к вам, если мне понадобится… поговорить…       Хвост девушки нервно дёргался из стороны в сторону.       - Да, Энжи, конечно. Присаживайся.       Крылатая умостилась на стул, подтянув к себе ноги и обхватив их руками.       - Полковник Картер…       - Зови меня Сэм!       - Сэм… Я даже не знаю, с чего начать…       - Тебя что-то тревожит?       - Да, - хранитель глубоко вздохнула. – Я снова начала видеть кошмары. Мне начал снова сниться Майкл и его жуки. Я боюсь, что во сне не смогу себя сдерживать, и у меня опять начнутся ментальные припадки.       - Боюсь, это же подтвердила и доктор Келлер, - кивнула полковник. – Энжи, а доктор Бэккет рассказывал что-нибудь о тебе самой?       - Да, - девушка стала старательно припоминать. – Во мне, как и в рейфах, есть ген жука Иратуса. Физиологически я всё же ближе к ним, чем к людям, это подтверждает и регенерация, схожая с регенерацией рейфов, и схожие ментальные способности. Однако у нас совершенно различная система питания, за счёт чего у меня функционируют те системы, которые не функционируют у них… Ну, например, пищеварительная. У меня нет кормовой щели, ферментного мешка и щёчных дырочек. Внешне я такая же, как была много лет на Эдеме. Единственное – когда я прилетела на Атлантиду, мне всё же пришлось кое-что изменить. У вас здесь другое солнце. Я изменила цвет кожи и крыльев. Про крылья мне подсказал Родни на день Рождения Ронона. Сказал, что так они поглощают больше солнечной энергии. Пока работает. И ещё глаза. Вертикальный зрачок напоминал всем о рейфах, и я сделала его круглым, как у людей. Неприятно, когда, глядя на тебя, все чувствуют опасность.       - Энжи, ты знаешь, что такое злость?       - Да. Это эмоция, которую часто испытывает Ронон, ну и остальные лантийцы в большей или меньшей степени. Она мне знакома.       - Ты сама когда-нибудь чувствовала её?       Хранитель задумалась, пытаясь понятнее объяснить. Оглядела кабинет, наткнулась взглядом на вазочку с шоколадными конфетами.       - Можно?       - Конечно, угощайся.       Энжи цапнула одну шоколадку, немного помяла в пальцах и засунула в рот. Прожевала, проглотила.       - Сэм, я сейчас кое-что съела. Что именно?       - Шоколад. Энжи, я не совсем…       - Хорошо, а теперь представь, что ты не видела, что именно я брала.       - У тебя руки грязные.       Крылатая поспешно спрятала руки за спину.       - А теперь?       - От тебя пахнет шоколадом.       - Вот! Вот оно, Сэм! Для того, чтобы понять, что я съела шоколад, тебе не обязательно было пробовать его тоже. Или видеть мои руки. Я не чувствую злости, но я знаю, что она такое. Всё дело в моей голове, да? Карсон... Я подслушала как-то, что у меня не работает один из отделов мозга. В этом всё дело?       - Боюсь, что да, - Картер кивнула, но продолжить не успела: её срочно вызывали в зал управления, на связи была Зона 51.                                                  ***       Джек, Ронон и рейф вернулись. Родни передал устным сообщением, что хотел бы понаблюдать сестру ещё некоторое время, поэтому задержится где-то на неделю. Генерал Лэндри одобрил его просьбу, и Сэм ничего не оставалось, кроме как в одиночку начинать работу над расчётами.       «Но почему в одиночку?»       Саманта уже думала об этом, но совершенно другое – свои мысли осуществить. Однако, если это повысит шансы на успех, она готова была пойти и на это. Ей не хотелось ошибиться. Не в этот раз.       Ей нужна была помощь.       Гарнитура около её уха ожила:       - Полковник Картер, мы улавливаем ментальную активность Энжи. Беспорядочную активность.       - Я поняла.       Медлить больше не имело смысла. Полковник решительно вышла из кабинета.                                                  ***              Энжи чувствовала его. Она знала, что он здесь, снова в городе, и её захлестнули очень противоречивые чувства.       Ей хотелось его увидеть.       И вместе с этим, ей было страшно его увидеть. Когда Сэм сказала, что ему стало плохо там, на Земле, она почувствовала смутное беспокойство. И свою вину перед ним: именно она стала невольным виновником его состояния. И тогда, на бэк-блоке, и после этого.       «Если бы я быстрее проснулась, я бы быстрее его вылечила, и ему не пришлось бы тратить на это силы».       Джон нашёл способ накормить его даже на Земле, и он закончил работу. Они с Родни спасли Джинни, и вот он вернулся…       «А вдруг, он не захочет меня больше видеть? Я ведь просто… недоразумение…»       Хранитель металась по северо-восточному пирсу от одного края к другому. Здоровое крыло периодически нервно взмахивало, парализованное же было плотно сложено и закреплено эластичной повязкой.       Она попыталась легонько коснуться рейфа, совсем незаметно, чтобы понять, в каком он пребывает расположении духа. Он был озабочен. Сосредоточен. И, кажется, с кем-то серьёзно беседовал.       Не в силах больше терпеть, девушка бегом припустила в сторону башни управления…       … Рейф действительно разговаривал. С Самантой. Его клетка была открыта, и полковник стояла прямо напротив него. Рядом стояли Ронон и Джон.       - Я понимаю ваше беспокойство за свою подопечную, полковник, - неторопливо рокотал пленник, - но что мне за дело до её эмоционального состояния? Если работа над нанитами в сестре доктора МакКея ещё может нам как-то пригодится, то это, боюсь, нет.       - Возможно, - криво улыбнулась Сэм, - вот только если у неё снова начнутся истерики, первым, кто об этом узнает, будешь ты, по той простой причине, что ты – телепат. И на этот раз я очень внимательно буду обдумывать вопрос о предоставлении тебе отдыха на свежем воздухе.       Рейф оскалился, приподнимая верхнюю губу.       - Допустим, я соглашусь вам помочь. Что мне за это будет?       - Ты останешься жив, - невозмутимо предложил Ронон. – Пока что.       - Звучит многообещающе, но малоубедительно.       Шеппард хотел что-то предложить, но Картер его остановила:       - Что тебе надо?       - Её биоматериал для изучении и возможных опытов.       - Нет, - отрезала Сэм.       - Я согласна! – вторила ей Энжи.       Все повернулись к ней. Декс рыкнул, Джон в недоумении вскинул брови.       - Речь ведь идёт о моей голове, верно? И так или иначе ему придётся со мной работать. Либо ждать Родни, но как показала практика, МакКей работает медленнее, а у рейфа больше опыта. У него будет возможность собрать генетический материал, так лучше знать об этом изначально, чем догадываться или предполагать. Кроме того, даже его изучение меня нам может быть полезным. Уже будет, если он ответит хотя бы на один вопрос – к какой расе я отношусь. Возможно, я смогу найти таких же, как я. Возможно, это поможет мне лучше узнать себя. И понять. И принять, в конце концов.       Люди молчали. Саманта спокойно, Шеппард – слегка озадаченно, и только Ронон закипал от ярости. Скалился, в бессильной злобе раздувая ноздри, и не смел сказать ничего вопреки, потому что сам чуть не покинул Атлантиду совсем недавно, отыскав ещё троих сатедианцев.       Рейф выглядел довольным.       - При таком условии, что все твои опыты и изучения будут проводиться на базе и останутся на базе, - предупредила Картер.       - Те, что будут проводиться на базе, - спокойно подчеркнул пленник.       - В таком случае мы … договорились.       - Значит, жмём руки? – рейф протянул вперёд правую руку, на которой длинной каплей выделялась кормовая щель.       Шутка была известной и несмешной изначально, но двое солдат всё равно лениво вскинули дула автоматов на рейфа.       Шутка была неизвестна и непонятна только одному существу на всей Атлантиде.       Энжи шагнула вперёд и вложила свою маленькую ладошку в широкую ладонь рейфа.       - Жмём!       Сэм дёрнулась вперёд, Джон выхватил пистолет, Ронон – бластер. Девушка глубоко вздохнула, но посмотрела только на рейфа:       - Я опять что-то сделала не так, верно?       - Именно, маленькое недоразумение, - удивлённо, но вполне миролюбиво подтвердил тот. – Только ненормальный будет жать рейфу руку, тем более ту, которой он питается.       Пленник аккуратно сжал свою руку – маленькая ладошка спряталась в ней целиком, - а затем отпустил и сделал шаг назад.       Картер выдохнула.       Декс, схватив крылатую за ремень на брюках, резко перетянул себе за спину.       Шеппард угрожающе предупредил:       - Ещё раз ты так пошутишь рейф…       - И ты меня убьёшь, Джон Шеппард, - согласно кивнул головой рейф.                                                  ***              От Саманты Энжи получила настоящую взбучку. За безответственность, неоправданный риск и абсолютное несоблюдение правил безопасности. Сэм была рассержена настолько, что запретила ей входить к рейфу в клетку. Про нахождение около клетки она упомянуть, видимо, забыла.       «Опять ты!»       «Здравствуй. Как ты себя чувствуешь?»       Рейф непонимающе на неё посмотрел. Девушка смутилась.       «Я слышала, что тебе было плохо на Земле. У людей принято волноваться друг за друга».       «Мы не люди».       «Но это не значит, что я не могу за тебя волноваться. У рейфов не принято переживать за другого. Возможно, что у моей расы – тоже. Но мы живём среди людей и… мне свойственны некоторые их повадки».       Рейф хмыкнул. Он бы никогда не признал даже самому себе, что перенимает какие-то человеческие черты. Ну разве что ТОЛЬКО самому себе. Где-нибудь глубоко-глубоко в душе. И только в тот момент, когда рядом не окажется никого, кто бы мог его почувствовать.       «Полковник Картер запретила мне заходить в твою клетку».       «Это правильно».       «Но почему? Я непригодна для питания, думаю, это удержит тебя от соблазна кормиться мной».       «А что удержит меня от соблазна убить тебя?»       Рейф раздражённо на неё посмотрел, пытаясь понять, в чём кроется причина её самоуверенности.       «То, что ты не убийца. Хищник – да. Воин – да. Но не убийца. Ты можешь убить, чтобы не умереть от голода. Или убить, чтобы не убили тебя самого. Можешь убить ради достижения цели. Но ты не убиваешь ради удовольствия».       «Ты слишком хорошего мнения о рейфах».       «Я сейчас не о рейфах. Я сейчас о тебе…»       Непонятно почему, его раздражение возросло. Настолько, что видеть её, сидящей около клетки, даже просто ощущать её присутствие, было тяжело.       «Уходи, маленькая крылатка».       Она посмотрела на него, стараясь словить его взгляд, но он уже знал, какими гипнотическими могут быть её зелёные глаза, поэтому старательно смотрел в пол, прямо между своими ступнями.       «Тебе стало неприятно моё присутствие?»       «Я хочу отдохнуть перед тем, как возьмусь за работу по спасению твоих мозгов. Ваша полковник сказала, что начнём завтра утром».       «Хорошо, рейф, - девушка послушно встала. – Тогда я постараюсь сегодня не спать, чтобы не мешать тебе».       Энжи ушла, не оглянувшись, только хвост дёрнулся из стороны в сторону. А раздражение – осталось, и пленник невольно подумал о том, а она ли была ему причиной.                                                  ***              А утром началась работа.       Детальное исследование активности мозга Энжи в состоянии покоя и эмоционального подъёма, аналогичные исследования выборки людей и самого рейфа, сведение, проверка и перепроверка полученных данных и выявление общих закономерностей.       Рейф не выходил из лаборатории несколько суток, отмечая часы работы лишь циклами сна-бордствования полковника Картер, работавшей вместе с ним. Десятки схем, нарисованных рукой человека. Сотни показаний, внесённых в компьютер рукой рейфа. Синусоиды различных волн, то разделённых, то сведённых воедино.       Дотошные расчёты направленности и энергии волн, точек приложений, частоты импульсов и количества источников…       Хранитель стоически всё это терпела, отлучаясь из лаборатории лишь по необходимости, всё же остальное время она либо сидела на кушетке, подчиняясь малейшим манипуляциям рейфа или Саманты, либо сидела на стуле где-нибудь в углу, тихо наблюдая за работой, ни словом, ни импульсом не выдавая своего присутствия. Рейфу было непривычно видеть её такой, поэтому он старался и вовсе её не замечать, чтобы лишний раз не раздражаться – эмоции и точные расчёты были не совместимы.       Иногда он закрывал на несколько секунд глаза, и ему казалось, что он их всё же не закрыл: строчки данных и показателей всё также продолжали прыгать перед его взором.       В один из таких моментов, открыв глаза, он увидел в лаборатории МакКея и решил, что, пожалуй, всё-таки уснул, но сон был ни при чём: просто Родни уже успел вернуться с Земли и даже немного попрерикаться с Картер по поводу того, что ему ничего не сообщили.       - Не визжи, - тихо рыкну дрейф, поднимаясь со стула. - Лучше возьми и перепроверь полученные результаты. У нас с командиром эти данные уже прыгают перед глазами.       Брови МакКея возмущённо поползли вверх, но огрызаться с рейфом физик всё же не посмел, поэтому, подумав, сел за проверку, мысленно утешая себя тем, что даже здесь без него не справляются, и погружаясь в изучение нейроматриц.       Раздался тихий стук – на пол упал хвост уснувшей Энжи. Сэм уже хотела попросить одного из солдат перенести девушку со стула на кушетку, но рейф оказался ближе. Легко подняв крылатую на руки, он непроизвольно её просканировал: сон был спокойным. Положив её на кушетку, он отошёл к столу.       Саманта, бросив взгляд на его снова заострившееся лицо, скомандовала:       - Брейк. Пусть Родни свежим взглядом всё проверит, а нам всем пора отдохнуть.                                                  ***              Расчёты были верны, о чём с нескрываемым изумлением вскоре сообщил Родни. Вскоре – это ещё через сутки, астрофизик, ради проверки полученных результатов, решил разок пренебречь сном вопреки собственным убеждениям. Впереди замаячили реальные испытания, а Энжи всё ещё спала.       - Сэкономим на анестезии? – бодро осведомился МакКей, но тут же словил укоризненный взгляд Дженифер. – А что? Она всё равно спит.       - Нет, её надо будить, - покачала головой Сэм.       Крылатая спала неспокойно. Датчики то и дело фиксировали ментальные всплески, и, судя по динамике, их интенсивность нарастала. Однако разбудить её оказалось делом непростым: на внешние раздражители девушка не реагировала. Не помогало ни тормошение, ни щекотание, ни даже боль – Дженифер взяла у неё кровь, чтобы удостовериться в том, что хранитель действительно спит. Такого поворота не ожидал никто.       - Может, поцеловать её? – предложил Джон.       Рейф и сатедианец посмотрели на него с непониманием.       Бросив на Шеппарда укоризненный взгляд, Сэм пояснила:       - Это такая сказка. Заколдованная принцесса спала до тех пор, пока её не поцеловал любимый принц.       - Кто отправится за тем рейфом? – спросил рейф.       Ронон тут же вскинул на него бластер:       - Не смей! Не смей даже мысли допускать об этом. Если хоть один жизнесос дотронется до неё, я снесу ему голову, и хрен ли меня кто остановит! Хватило уже!       - Может, не важно, какой рейф это сделает, и мы воспользуемся уже имеющимся? – задумчиво протянул Родни, не отрываясь от планшета.       Декс с трудом подавил рвотный рефлекс, но дуло на астрофизика перевёл твёрдо.       - Я не стану этого делать как минимум по двум причинам, - начал было рейф, но Картер его перебила:       - У вас что, от усталости крыша у всех поехала? Какие поцелуи?       Спорщики присмирели.       - А что если, - подала голос Келлер, вздрогнув от писка датчика, сигнализирующего об очередном ментальном импульсе. – А что если попробовать связаться с ней телепатически? Условно говоря, взять за руку и вывести из той глубины, в которую она провалилась во сне?       Идея была вполне сносной, вот только…       - Тейле сейчас нехорошо, - покачал головой Ронон. – Особенно учитывая её переживания за атозианцев.       - Но ведь у нас есть ещё один телепат, - настойчиво сказала док, многозначительно поднимая брови.       Все, включая дуло бластера, снова посмотрели на рейфа. Тот подумал и кивнул:       - Я смогу это сделать. Это у меня уже получалось.       В возникшей тишине недвусмысленно щёлкнул рычажок под пальцами Ронона, переходя из режима оглушения в боевой.       - Интересно, при каких обстоятельствах? – сощурилась Саманта.       - В первую ночь здесь пытался понять, что мне так мешает.       Лантийцы переглянулись.       - Другого выхода у нас всё равно нет.       Подумав, рейф кивнул, и все отправились в комнату Энжи.       Девушка спала на животе, тревожно разметав крылья на постели.       - Приступай, - кивнула Картер.       Декс моментально обозначился рядом, накручивая оружие на пальце, но рейф не обратил на него внимания.       Он потянулся к ней, мягко, но настойчиво, словно раздвигая мыслями плотные шторы, много-много складок и ниспадающих тёмных волн. Постепенно все звуки, принадлежащие внешнему миру, стихли, и он погрузился в её подсознание полностью. Визуализировал свой образ, чтобы ей было проще его уловить, и двинулся в ту сторону, где едва заметным светлячком колебался её ментальный всполох.       Подсознание – глубже космоса. В нём нет ориентиров. Нет расстояния, глубины или высоты. Есть только цель. И только от цели зависит, насколько ты погрузишься.       А ещё в подсознании нет времени. Поэтому, агонизируя всего лишь миг, можно прожить ещё одну жизнь, совершенно отличную от той, которую ты только что закончил.       Он не знал, сколько он к ней стремился. Ему казалось, долго, прежде чем увидел её, сидящую, в потёках крови, с одним разорванным крылом.       Вскинувшись, она не сразу поверила своим глазам.       «Ты?!»       «Пошли, нам надо возвращаться».       «Но здесь… они. И Майкл с ними. Если мы пойдём, они нас услышат. Видишь, что они сделали? – девушка, извернувшись, подняла раненое крыло руками. – Я его уже не чувствую».       «Ты просто спишь, крылатка. Это всего лишь твой кошмар. Нам надо возвращаться. Пошли».       «Ладно…»       На некоторое время они погрузились в безмолвную тьму, двтгаясь куда-то, куда их вел рейф. Энжи постоянно оглядывалась, пытаясь что-то или кого-то рассмотреть.       «Что?» - недовольно рыкнул рейф.       «Мне кажется, что там кто-то идёт за нами».       «Тебе кажется».       «Но послушай…»       «Тебе кажется!»       Хранитель покорно замолчала.       «Как можно быть такой трусливой? Такой… бестолковой, такой…»       «Недоразумением?» - запрокинув голову так высоко, что она упёрлась ему в плечо, спросила крылатая.       «Как ты вообще собираешься выживать?»       «Не знаю. Я не просила меня забирать с Эдема, а оставаться одной было… немного страшно, немного странно, совершенно непривычно. Я словно… Впервые в жизни я оказалась в полном одиночестве, в кромешной тишине, и я просто не знала, что с этим делать. В моей голове был целый мир, целая планета, но вдруг всё опустело. Я побоялась сойти с ума. Поэтому улетела с Шеппардом. А что бы ты сделал на моём месте?»       «Я бы тоже улетел. Для рейфа нет ничего страшнее тишины в голове – она означает его полное одиночество в галактике. Одиночки не выживают, а рейфы очень хотят жить».       «Вот видишь. А ты сам говорил, что я очень похожа на рейфа. Больше, чем на людей».       «Не по характеру, физиологически».       Некоторое время, а точнее, некоторое ощущение времени они стремились молча, но Энжи не умела, видимо, долго молчать.       «Вот ты говоришь – сон, а значит, всё нереально. Я чувствую тебя. Могу до тебя дотронуться, даже дотрагивалась, когда смотрела на тебя. Как так?»       «Игры разума. Так проще воспринимать нереальность. Делая и совершая привычное. Поэтому и обратно мы не летим, а идём».       «Но для меня летать – привычно…»       И, поддавшись внезапному порыву, девушка распахнула крылья. Они послушались – оба, привычно потянуло плечи под тяжестью расправленных оперённых конечностей; не веря себе, она взмахнула ими – пространство так знакомо подалось, расступилось со свистом и ударило в бока…       «Как же мне этого не хватало… КАК ЖЕ МНЕ ЭТОГО НЕ ХВАТАЛО!»       С весёлым гиком она подпрыгнула, взмахнув крыльями, и совершила непонятный кульбит у него над головой, задев хвостом прядь его волос.       «Это обязательно, морово ты недоразумение?»       «Но ведь это сон, рейф! Я в своём сне, могу делать, что захочу! И тебе разрешаю, ну же, повеселись! Я никому не скажу, что старый суровый рейф посмел веселиться у меня во сне!»       Хвост опять щёлкнул его по волосам. Рейф резко вскинул руку и успел поймать её за самый кончик, украшенный перьевой кисточкой. С силой дёрнул – и Энжи уже барахталась во тьме около самых его ног, пытаясь подняться и смеясь.       «Это больно же! – сквозь смех выдавила она. – Знаешь, сколько в хвосте нервных окончаний?»       Поморщившись, рейф выпустил из рук хвост, и некоторое время девушка растирала ладошками то место, за которое он схватился. А потом посмотрела на него снизу вверх, и в глазах у неё прыгали озорные искры.       «Вот ты говоришь, что на моём месте тоже улетел бы с лантийцами. А знаешь, что бы я сделала на твоём месте? Вот прямо сейчас?»       «Мне неинтересно, вставай, нам надо возвращаться».       «Для начала, я бы подала руку одному недоразумению, и помогла бы ему подняться. Затем, я бы попросила прощения за причинённую боль, даже не смотря на то, что это не принято у вашей расы…»       Рейф хмыкнул, двигаясь вперёд. Крылатая прыгала вокруг него, появляясь то справа, то слева. Совсем как детёныш.       «В-третьих, я бы всё-таки поблагодарила за исцеление ран, пусть даже я являюсь причиной их возникновения. В-четвёртых, я бы порадовалась за возвращение сил в крылья…»       «А мне что за дело до твоих крыльев?»       «Ладно, согласна. Но ведь есть ещё в-пятых!»       Рейф обречённо вздохнул.       «А в-пятых, я бы всё-таки повеселилась!»       И, прежде чем он успел среагировать, она подпрыгнула, повиснув у него на левой руке, потянулась и лизнула через всю щёку в глаз.       И в тот же миг тьму рассеял яркий свет пробуждения.                                                        ***              Дёрнулись все из-за того, что дёрнулся рейф. Не просто дёрнулся – отпрыгнул от её кровати, раздражённо шипя и натирая рукой левую щёку.       Энжи села на кровати, непонимающе хлопая глазами и наблюдая за тем, как Ронон снова берёт телепата на прицел.       - В чём дело?       - Мы не могли тебя разбудить, - пояснила Саманта, - поэтому я разрешила рейфу влезть в твоё сознание и вытянуть тебя из сна. А что случилось у вас?       Хранитель виновата глянула на рейфа.       - Я думала, что мне это просто снится, прости.       Тот рассержено рыкнул в ответ.       - Ты дала ему оплеуху? – спросил Родни.       - Почти, - прошептала девушка, густо краснея.       Непонимающее молчание затянулось. Наконец Дженифер решительно сказала:       - Надо идти в лабораторию.                                                  ***              Уже там Родни продемонстрировал сконструированный им прибор: небольшой шлемик, окружённый неметаллическим ободом с расположенными на нём точечными источниками магнитных волн. Конструкция выглядела слегка нелепо, а астрофизик гордо называл её "венцом МакКея - Картер".       - Энжи, мы поместим тебя в наркоз, а потом волнами простимулируем необходимый участок.       - Зачем тогда было меня будить? – спросила крылатая, и Родни согласно вскинулся.       - Чтобы твой сон был контролируемым, и ты не чувствовала боли, - объясняла док.       Девушка недоверчиво потыкала пальцем в ободе. Ей было страшно. Но если это поможет… В памяти всплыли слова, сказанные рейфом во сне. Как же можно быть такой трусливой! Такой беспомощной и… такой никчёмной, ненужной, такой абсолютно бесполезной…       - Сначала мы протестируем его, чтобы на сто процентов быть уверенными в его точности…       - На крыле, - решительно подняла голову хранитель. – Тестируйте его на парализованном крыле!                                                  ***              Испытательная стимуляция парализованного нерва прошла успешно – венец работал, и импульсы наводились чётко. Более того, с помощью испытания решилась ещё одна проблема: к крылу начала возвращаться чувствительность. Постепенно, медленно, шажочек за шажочком, но начала.       Об этом свидетельствовал сначала зуд, тот самый характерный, ни с чем не сравнимый зуд, когда в занемевшую конечность начинает поступать приток крови, а потом боль.       На саму операцию по стимуляции гипоталамуса Энжи пришла, перекошенная на одну сторону от боли. Чтобы не мешать кровоснабжению крыла, его, крыло, перестали фиксировать повязкой, и оно безжизненно волоклось за девушкой.       - Я могу давать тебе обезболивающее, - предложила Келлер, но пациентка лишь покачала головой: побочным эффектом ускоренной регенерации являлось и ускоренное выведение всех чужеродных веществ, попавших в организм.       В операционной находилась Дженифер, уже помытая и полностью подготовленная, бригада ассистирующих медиков, Родни, в таком же медицинском костюме, с шапочкой и повязкой, Сэм и рейф.       Непонятно, почему, но его она была рада видеть, даже не смотря на то, что после пробуждения они не общались вообще никак: ни мысленно, ни словесно.       Ронон, Джон и Тейла ожидали наверху, на балконе около стеклянного купола: в находящуюся под ним палату Энжи должны были привезти сразу после стимуляции.       - Я должен был поговорить с ней ДО этого, - ни к кому не обращаясь, выдохнул сатедианец, и Шеппард понимающе похлопал его по плечу.       - Ты поговоришь с ней ПОСЛЕ этого, и всё ей скажешь, - утешающее приобняла его Тейла. – Мы все поговорим. Каждый из нас перед ней немного виноват.                                           ***       Энжи медленно приходила в себя, и единственным, что она чувствовала, была боль. Болела голова. Казалось, что в ней не осталось ничего кроме боли и …       И ещё какого-то совершенно незнакомого чувства, распиравшего грудь. От него хотелось кричать, громко-громко, как кричал обычно Ронон перед тем, как кинуться на кого-нибудь.       Ронон… Это он во всём виноват. Это из-за него у неё столько боли в жизни.       Если бы не Ронон, с Майклом всё было бы по-другому.       Если бы не Ронон, она по-прежнему жила бы на Эдеме, хранила бы жителей планеты и была бы собой, такой, какой она была десять тысяч лет до этого. И никто бы не считал бы её бесполезной трусливой зверушкой.       Болели крылья. Какой-то умник додумался уложить её на спину, и крылья немели под тяжестью её хоть и небольшого, но полноценного тела.       Болели руки, словно кто-то привязал их к кровати, на которой она лежала. Великий космос, а ведь и правда, привязал – девушка чувствовала мягкие кожаные браслеты на своих затёкших запястьях.       Чем дольше она находилась в сознании, тем больше чувствовала, пусть даже глаза были по-прежнему закрыты, а дыхание не сбилось ни на миг, не выдавая факта её пробуждения.       Она чувствовала, как внутри неё всё закипает, клокочет и рвётся наружу. Ни одно воспоминание не оставляло её равнодушной, и, пожалуй, она могла бы хоть что-нибудь припомнить практически каждому обитателю Атлантиды сейчас.       Единственной позитивной мыслью было осознание того, что стимуляция, судя по всему, прошла успешно, потому что то, что она чувствовала, была и не злость даже, а самое настоящее бешенство.       Где-то сбоку пиликнул прибор, отзываясь на её участившееся сердцебиение, тут же послышались чьи-то шаги, направившиеся к ней.       Ронон. Это точно был Ронон, и ей совершенно не обязательно было открывать глаза, чтобы знать это. Она узнавала его по шагам, по запаху, улавливала его эмоциональный фон и слышала поскрипывание кожаной одежды.       Его рука погладила её по волосам:       - Энжи?       Притворяться больше не было смысла. Она резко распахнула глаза, и он отшатнулся, наткнувшись взглядом на светло-светло зелёные, почти жёлтые радужки, прорезанные поперёк вертикальной щелью зрачка.       - Энжи?       - Ненавижу! Ненавижу тебя, Ронон Декс с Сатеды! Ненавижу всех вас!..