Это уже не игра.

Опять я пришёл в себя в незнакомом месте. На этот раз почему-то лёжа в больничной койке. С чего я решил, что больничной? Рядом находились двое в белых халатах и говорили, употребляя медицинские термины. А слева от меня протянулся ещё ряд таких же коек, которые были заняты лежащими на них людьми. У моего соседа, до кровати которого можно было дотянуться рукой, была замотана голова от затылка до подбородка. Следующий за ним лежал, меланхолично глядя в потолок. Повернув к ним голову и с трудом сфокусировав зрение, я различил какие-то таблички и буквы с цифрами над их головами. "Раненый новобранец, 17" — Гласила надпись над головой моего соседа. Чуть ниже был прямоугольник, в котором были какие-то цифры. “70/500" – разглядел я. Впрочем, в следующую секунду цифры с левой стороны «слэша» резко изменились. Теперь было "75/500". — Ёперный театр! Серьёзно? Это типа шкалы хитпоинтов что ли? Неожиданная догадка возникла в сознании весьма кстати. Тогда, получается, «раненый солдат» - название НПСа, а цифра 17 – его уровень. Если Творец не соврал, то я реально попал внутрь игры. От этой мысли захотелось обрадованно закричать, но едва лишь я привстал на койке, чтобы это сделать, как тут же охнул от жуткой боли в башке и откинулся обратно. — Ма-а-ть твою-у-у, — Протянул я, скривившись и обхватив свою многострадальную голову руками. Кажись, последствия от удара в той реальности перенеслись в эту. Не самое лучшее, что может произойти с начинающим «игроком», если меня можно было так назвать. Всё таки Творец сказал, что засунет меня в другой мир. А значит, то, что тут происходит - в полной мере назвать игрой нельзя, но, тем не менее, эта штука ну очень уж на неё похожа. — Больной, лягте на место! У вас тяжёлая травма, вставать ещё неделю нельзя, и это как минимум! Женщина в халате внезапно повернулась ко мне. Блеснули строгие чёрные глаза из под нацепленных на острый орлиный нос очков, тонкие губы неприязненно скривились. "Старшая сестра-хирург Бия" – гласило имя над головой. Тридцать восьмой уровень. НПС Санитар рядом с ней выглядел куда скромнее - тщедушный паренёк с исподлобным взглядом и двадцатым уровнем. А вот количество очков здоровья у обоих было почти одинаковым – 400 у женщины и 450 у пацана. Что-то странно. Такая разница в уровнях и очень непонятная раскидка по ХП. Видимо, с этой системой будет не так уж и просто. — Я уже почти в норме. Оставьте меня в покое, старшая сестра-хирург. Кое-как выговорив это, я попытался снова встать с кровати. — Эй, тебе сказали лечь, — Передо мной возник паренёк-санитар поигрывая чем-то похожим на длинное резиновое дилдо и полицейскую дубинку одновременно. — Отойдите. — А ну лёг! — После этого окрика я получил сильный толчок, от которого рухнул обратно на койку. Перед глазами заплясали цветные пятна. А локоть, которым я удалился о спинку кровати полыхнул вспышкой боли. — Элв! — Рявкнула медсестра, отвешивая толкнувшему меня санитару тумак, — Аккуратнее с пациентом! Или забыл, почему тут оказался, упырёныш!? — Да помню я всё, — Зло отозвался тот. Пока оба отвлеклись на перепалку, я понял, что другого шанса свалить не будет. Резкий рывок, и я слетаю с кровати. Санитар Элв, имя которого теперь поменялось, окрасившись в ярко-красный, что-то заорал, снова схватившись за дилдо-дубину. Бия тоже. Я же шустро драпанул к двери из палаты. — Ненормальные тут медики какие-то! Пронеслась мысль в голове, в то время как всем телом врезавшись в дверь, я распахнул её и вылетел в коридор под ноги двоим пациентам, чьи имена и уровни рассматривать не было времени. Налетев в эту парочку, я свалил одного на пол, после чего понёсся вперёд, видя впереди источник света. — Хватай! — Держи! — Убегает! Вопли доносились отовсюду. Один раз кто-то вцепился сзади, но я не глядя отмахнул сжатой в кулак рукой назад и даже попал. Во всяком случае хватка разжалась, а перед глазами промелькнули золотистые буквы и цифры, читать которые было недосуг. Двадцать метров. Пятнадцать. Вопли за спиной всё громче. Десять. Пять. Тело влетает в дверь, после чего я понимаю, что опоры под ногами нет. Ещё три секунды бесполезного перебирания конечностями в воздухе, после чего с диким воплем я полетел вниз, в море, которое расстилалось внизу и над которым возвышалась эта психушка. *** Вода стремительно приближалась. Расстояние между мной и зеркальной гладью становилось всё меньше и меньше. Десять метров. Девять. Восемь. Семь. Я зажмурил глаза, понимая, что сгруппироваться уже нереально, а значит, меня ждёт жёсткий контакт, после которого ещё не факт, что можно выжить. О том, что будет после, задумываться не хотелось совсем. В лучшем случае - опять окажусь у Творца, который ехидно меня обсмеёт, сказав про вторую подряд смешную смерть. Три метра. Два. Краем глаза я неожиданно уловил под водой какое-то движение. В следующую секунду оттуда с шумом от расходящихся волн показалась исполинская туша. "Житель Глубин, 434", — Гласила красная надпись над башкой существа. Распахнулась гигантская зубастая пасть. А вот я... я летел прямо в неё, осознавая, что теперь уж точно конец. — Чавк! — Челюсти схлопнулись за спиной, отрезая меня от мира. После этого я почувствовал, как заглотнувшая меня тварь на большой скорости устремилась вниз. — Маа-а-ать тво-о-ю-у-у! — Оставалось только ругаться, зацепившись за отросток склизкой десны монстра. Сила гравитации упорно тянула меня назад, предположительно по направлению к желудку этого Жителя Глубин. Вот только, если честно, перевариваться я был не особо настроен. Впрочем, долго тут продержаться мне вряд ли удастся. Рано или поздно, а воздух тут кончится. Об этом говорили и цифры в левом верхнем углу того «экрана», в роли которого сейчас выступала картинка перед моими глазами. Пока дыхания оставалось на сто тридцать пять минут. То есть два часа и ещё четверть. В теории, можно придумать, как выбраться, вот только, судя по скорости продолжавшего погружаться монстра, это будет бессмысленно. Глубина уже наверняка не та, чтобы успеть выплыть, к тому же, хрен его знает, сколько подобных этой гадин водится в местных водах и не захочет ли какая-нибудь из них тоже мной откушать в этом случае. Так что я продолжал болтаться соплёй, вцепившись в склизкий комок. *** Непонятно откуда раздался странный гул, после чего исполинская туша моей живой тюрьмы содрогнулась, будто бы по ней вмазали такой же исполинской кувалдой. Последние полчаса Житель Глубин находился в неподвижном состоянии, но тут внезапно резко сдвинулся с места, рванув вперёд. — Уааа-а-аа! — Завопил я, понимая, что ничего хорошего подобные передвижения мне точно не сулят. Тем временем тело монстра сотряс новый удар. Где-то в глубине раздался хруст, после чего скорость всплытия увеличилась. — Ёлки... - клац, - ...палки... - клац, - ...твоюжмать! — Даже толком ругаться не получилось, ибо я тут же прикусил себе язык. Меня продолжало мотать из стороны в сторону, руки лишь каким-то чудом всё ещё продолжали держаться за выступ на десне, но с каждой секундой они соскальзывали всё дальше и дальше. — Такими темпами мне светит прямое попадание в прямую кишку, это точно, — Ситуация к каламбуру ну совсем не располагала, но момент всё равно подвернулся удачный. Это разум продолжал отмечать на бессознательном уровне, пока тело напрягало все свои невеликие силы, чтобы не закончить новую жизнь раньше времени. So hard to let go. Так тяжело разрешить уйти And I still hear the sound of your voice singing in my head. Я всё ещё продолжаю слышать твой голос у себя в голове I can’t surrender Мне нельзя сдаваться Cause the rope’s slowly coming apart but hanging by a thread Но верёвка медленно стягивается вокруг шеи It’s gone on Это зашло For to long Слишком далеко And this is it И вот теперь So take a look into my eyes one last time Так взгляни же мне в глаза последний раз So we never forget Никогда нам больше не забыть The way we were before То, чем были мы тогда When we came alive И когда мы вернёмся At the moment we met В тот момент, когда увидели друг друга впервые This is still worth fighting То будем знать, что за это стоит бороться Still worth fighting for Да, за это стоит бороться Почему отрывок из этой песни вспомнился мне именно сейчас, когда обстановка к этому располагала меньше всего? Видимо, это конец. А то, что я слышу в своей голове сейчас - его предвестник, последнее напоминание о той жизни, которая у меня была и с которой я так нелепо расстался. Ну, вот и всё. На этот раз точно трындец. С этими мыслями я, в противовес взвывшему пожарной сиреной от такого безрассудного и пренебрежительного к себе отношения разуму, закрыл глаза и разжал обе руки, раскинув их в стороны. Привыкнув цепляться за жизнь любыми способами, сейчас я понимал, что от меня здесь не зависит ничего, а следовательно, тут уже не мне решать, отправлюсь ли я на тот свет сейчас, или несколько позже. Голова в одночасье стала свободной от всех мыслей, а в душе впервые за мои две жизни и наступило спокойствие и умиротворение. — Вот и всё, — Пронеслось в сознании перед тем, как я снова отключился, отдавшись на волю судьбы.