Кнопки

      Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Джо закрывает глаза и видит Кента. Растрепанная прическа, щенячий взгляд, в котором сочетается непонятная ему обида и еще более непонятная надежда. Потрескавшиеся упрямо сжатые губы. И красный след пощечины. Джо распахивает глаза, не в силах больше выносить стоящую перед ними картину.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Кнопки послушно ложатся каждая в свою кучку. Так - правильно. Так - упорядочено. Все в его жизни должно подчиняться определенному порядку, иначе хаос поглотит его. ОКР сведет его с сума, он и глазом моргнуть не успеет. Джо прочитал достаточно статей на эту тему, чтобы желать держать болезнь под контролем. Держать под контролем свою жизнь.       Желтая. Его работа. Все, что у него есть. Все, чего ему хочется иметь. Он избавился от иллюзий. Он больше не стремиться пробиться (или, в его случае, просочиться, от этой иллюзии он тоже избавился) наверх. Джо нравится быть там, где он находится сейчас. Нравится делать что-то действительно важное. Спасать жизни, например.       Синяя. Его команда. Они стали для него больше, чем просто подчиненные. При его неумении ладить с людьми странно, что все вышло именно так. И даже Майлз, который, казалось бы, невзлюбил его с первого взгляда, даже он заботится о нем. Это вызывает у него недоумение, растерянность и странное теплое чувство, имя которому Джо все еще не сумел придумать.       Красная. Его болезнь. Его одержимость. Иногда ему кажется, что он должен был родиться в каком-то другом мире. Где меньше запахов, где все находится точно на своих местах, где не происходит ничего внезапного. Там все просто и понятно. Там ничто не сводило бы его с ума. Этот же мир несет в себе хаос и полную неразбериху. Постоянно что-то происходит, и иногда Джо просто не успевает сосредоточится на чем-то одном. Шум в голове, и мысли скачут с одного на другое, и боль пульсирует в висках... Иногда ему хочется только одного - чтобы мир на мгновение замер, а он за это время успел бы отдышаться. Чтобы эта круговерть перед глазами хоть ненадолго остановилась. Поэтому редко, очень-очень редко Джо делает себе больно. Это ненадолго успокаивает бессистемно скачущие мысли и проясняет его разум. К сожалению, эффект становится с каждым разом все слабее и слабее. Поэтому он старается не злоупотреблять этим способом.       Зеленая. Его личная жизнь. Точнее, ее отсутствие. Похоже, Майлза эта тема волнует сильнее, чем его. Джо привык к мысли, что он не умеет находить общий язык с женщинами. Сначала страсть к порядку их забавляет, потом - раздражает, а иногда - пугает. Впрочем, тут уже дело не только в порядке. Джо отдает себе отчет в том, что может перегнуть палку. Временами он просто не успевает остановиться. И хотя он окончательно терял контроль только однажды, этого ему хватило, чтобы потом всегда стараться держать себя в руках. Слишком долго ему пришлось извиняться за грубость. Не слов, действий. Это воспоминание действует на него получше, чем на иных - здоровая доза брома. Ситуация с Миной только подтвердила то, что Джо лучше держаться от женщин подальше.       Белая. Мина. Уже не его. Она казалась идеальной. В ней все было правильно. Джо и не думал, что такие женщины существуют. Они понимали друг друга с полуслова. В его жизни такое было впервые. На какое-то мгновение безумная идея Майлза об устройстве личной жизни показалась Джо вполне разумной. Рядом с этой женщиной ему было комфортно. Настолько, насколько ему вообще может быть комфортно с женщиной. И все же, когда встал выбор между ней и командой, между ней и Майлзом, Джо не колебался ни секунды. Если бы она и правда была такой идеальной, она бы поняла. Это была работа. И он принял то решение, которое было лучше для дела. Джо до сих пор не понимал, как можно было хотеть от него чего-то иного.       Но он все равно позвонил ей несколько дней назад. И они снова встретились. Это была огромная ошибка. Теперь-то Джо понимал это.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Дверь в его офис заперта. Майлз пытался войти, но сейчас Джо не до него. Боль в висках пульсирует, и вьетнамский бальзам уже не помогает. Нельзя закрывать глаза. Нельзя, нельзя, нельзя. Он не хочет думать, не хочет видеть, не хочет понять. Джо знает, стоит ему только начать рассматривать эту ситуацию, как он тут же все поймет. Поэтому - нельзя. Взять себя в руки, успокоиться, сконцентрироваться на кнопках.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Желтая, синяя, красная, зеленая, белая.       Желтая, синяя, красная. зеленая...       Фиолетовая кнопка появляется среди других так внезапно, так неожиданно, что Джо делает неловкое движение и роняет ее. А когда пытается поднять, то загоняет острием себе под ноготь. Внезапная боль выбивает воздух из легких, и он не в силах даже заорать, только открывает рот как рыба. Но зато в висках перестает стучать, мысли успокаиваются, словно оседают, после непрерывного хаотичного кипешения, а в голове становится так ясно, как давно уже не было. Не нужно думать, не нужно оценивать. Все ответы находятся прямо перед Джо. Давно уже находятся. Остается только набраться смелости, чтобы их увидеть.       Фиолетовая. Кент. Растрепанные волосы и этот взгляд, который преследует Джо уже не первый день. Они встретили его в баре. Он выходил из туалета как раз тогда, когда их ссора достигла своей кульминации. Джо даже не подозревал, что такая спокойная, уравновешенная женщина может так громко орать. От громких звуков хотелось спрятаться, виски ломило от привычной боли, и смысл слов ускользал от него. Но там точно было что-то про то, как он ее унизил перед низшими по званию. Вдруг Мина оборвала себя на полуслове, ее лицо исказила гримаса, смотрела она куда-то за спину Джо. Тот обернулся, и увидел Кента. Выражение лица у юноши было довольно воинственным.       Джо ничерта не помнит из речи Кента. Тогда ему казалось, что в голове взрываются противопехотные мины. Очнулся он только на слове «стерва», после чего раздался звук пощечины.       Ударить еще раз Мине не удалось - Джо перехватил ее руку. Он даже не злился. Просто смотрел на эту женщину и не мог понять, как ему вообще пришло в голову, что у них есть что-то общее.       - Не смей распускать руки, - у нее было тонкое запястье, она не пыталась вырваться, но он понимал, что делает ей больно, видел это по ее глазам. - Сейчас ты извинишься перед Эмерсоном и уйдешь отсюда, и мы больше никогда друг друга не увидим. Ты все поняла?       Она кивнула, и Джо увидел, как в ее глазах промелькнул страх. Он позволил своему внутреннему чудовищу взять верх, он потерял контроль. Но она ударила Кента. Никто не смеет бить его людей. Особенно, Кента. Крей заплатил кровью за кровь, Мина - болью за боль. Джо отпустил ее руку и повернулся к своему младшему констеблю. Тот даже не смотрел на Мину, пока она бормотала извинения, только кивнул, не отводя взгляда от Джо. Она тут же ушла.       А Джо смотрел на Кента. Его волосы были в беспорядке, и очень хотелось провести по ним рукой. Щенячий взгляд огромных карих глаз. В них сверкала обида на то, что Джо попытался снова встретиться с этой женщиной, хотя она однажды уже успела доказать свою несостоятельность, и разгоралась надежда, потому что в этот раз Джо не просто предпочел ей свою команду, он предпочел ей Кента. Губы упрямо сжаты. Если вдруг Джо начнет его сейчас отчитывать за неподобающее поведение, то ему есть, что сказать в свою защиту.       Но Джо не хотел его отчитывать. Джо хотел его целовать. В эти самые упрямо сжатые губы. Чудовище, которому он только что дал волю, хотело большего. Затолкать Кента обратно в туалет и взять его прямо там, в одной из кабинок, как в дешевом порнофильме.       Джо осознал, что никогда раньше не был настолько возбужден, и... сбежал.