cold island, cold humanity

Шпицберген, 14:40 Хрупкий силуэт стоял на рыхлой земле, женщина смотрела вдаль на Северный Ледовитый океан — самый холодный водоём с самым бедным органическим миром. Белый плед, укрывавший её от порывистого морозного ветра, чуть не сдуло с плеч. Локоны изящно то падали на плечи, то поднимались вверх, оголяя бледную шею, покрытую мурашками. — Вы можете простыть, — раздался баритон за спиной брюнетки. Женщина не отреагировала на реплику, но обернулась, когда чужая рука поправила спадающий плед. Перед ней стоял детектив в своём излюбленном чёрно-сером пальто, в его левой руке располагался шарф. Он снял его, чтобы ветер не унёс темно-синею вещь в свои богатые владения. — На Шпицбергене туристы могут посетить шахты и ледяные пещеры, совершить экскурсию на лодке вдоль берегов острова, заняться хайкингом или каякингом, прокатиться верхом, на собачьей упряжке или на снегоходе, пробежаться на лыжах, любуясь окружающим снегом, а Вы выбрали стоять на склоне перед невероятно холодным океаном в лёгкой куртке и брюках? — Вы действительно не хотите, чтобы я заболела? — Мисс Адлер, не льстите себе. Экс-доминантка криво улыбнулась и собралась уходить. — На Вас это не похоже, — продолжил мужчина, — Что случилось? — Почему не похоже? — Вы хотели поужинать со мной, писали смс, а сейчас, когда мы наконец встретились, просто уходите? Ирэн одарила его насмешливым взглядом и высунула руку из кармана, в ней была пачка сигарет, серый немного мятый картон похрустывал от старости. Женщина протянула пачку Холмсу. Забирая упаковку, он заметил обручальное кольцо на её пальце. Детектив не обратил на это должное внимание, не хотел обсуждать, но из-за чего-то у него кольнуло в груди. Достав табачный свёрток, он рефлекторно определил, какой вид пепла будет после сгорания сигареты. Тонкими пальцами, едва дрожащими от холода, он поднёс бумажный свёрток к губам, обвил его ими, поднёс заранее приготовленную зажигалку, открыл огонь, поджог конец сигареты и затянулся, закрыв на секунду глаза с подрагивающими веками. Мисс Адлер смотрела на Холмса в упор, следила за губами, за выпускаемым дымом, получала эстетическое удовольствие от просмотра этого процесса. — Как его зовут? — спокойно, ровным, безучастным тоном поинтересовался мужчина. — Вы о ком? Шерлок сделал третью тягу и подошёл ближе к женщине. Затем он взял её за руку, положив руку на тонкую кожу запястья, считая пульс: он был ровным, где-то внутри опять неприятно кольнуло, поднял руку на уровень глаз. Обручальное кольцо, в котором, эффектно отблёскивая на солнечном свете, находился бриллиант, говорило о многом. — Мне интересно, что скажете Вы. — Фиктивный брак, вероятно, для того, чтобы Вашему супругу миллионеру как-то занять своё место в светской компании среди семей. — Очень занятно, но всё неверно. Детектив поднял одну бровь и вновь затянулся, делая уже последнюю тягу, он почти докурил сигарету до самого фильтра, последняя затяжка обожгла губы и уже не сигарета была подвластна ему, а он ей. Обжигала, но при этом не переставала приносить удовольствие. Ирэн ещё больше стало интересно наблюдать за Холмсом. — Расскажите правильную версию. — Зачем? Действительно интригует? Шпицбергенский мороз дал о себе знать: температура стала опускаться. Плечи и пальцы женщины задрожали. Шерлок смял двумя едва дрожащими пальцами остатки сигареты и кинул её на землю, потом он подошёл к мисс Адлер и обнял её, чтобы согреть, ему не нравилось видеть её такой замёрзшей, такой…беззащитной. — Не стоит, — сказала экс-доминантка и отошла от мужчины. Реакция Ирэн удивила детектива. Он всерьёз задумался о нефиктивности брака. — Кэтрин Эйдри. — Кто? — не понял Шерлок. — Моя жена, — тихо произнесла мисс Адлер, затем развернулась и ушла прочь. — Прощайте, — громко добавила она, опасаясь, что шумный ветер мог приглушить звук. Плед, ранее удерживаемый руками мужчины, слетел, но её это совершенно не волновало, она продолжила дальше идти гордо и безразлично.

***

Всё тот же морозный Шпицберген, 16:56 Он не верил. Отказывался. Отрицал. Не принимал. Принимал только морфий. И час назад кокаин. Ему безразлично. Обман самого себя. Из-за дрожащих рук уже второй раз промахнулся шприцом мимо вены. Пускай. Может, так лучше, но труднее сойти в ад. Мужчина сидит с окровавленными руками уже пять минут. Ему плевать на неё. Совершенно. Почему он не отвечал на её сообщения? Не хотел. Опять бессмысленное враньё. Он задерживал дыхание, а потом громко выпускал воздух. Как можно прогнать Эту женщину из головы? Её слишком много. Невыносимо много. Она везде. Она вирус — нет, лучше, — она, как никотин. Без неё ломка. Без неё плохо. Плохо, но правильно. Всё должно быть правильно. Нотный лист с мелодией, посвященной Этой женщине, догорал в камине отеля до ужаса холодного и ненавистного острова. И какая разница, какой пепел останется после этого листа?