Поцелованные солнцем

      Когда горизонт на западе окрашивается багряным, а на затканном в цвет индиго востоке появляются первые звезды, когда время дневных дел уже прошло, а двери в царство Покоя души и тела еще закрыты, приходит время историй.       Тогда старый ведун Лафир разжигает на площади собраний большой костер, вспыхивающий снопами искр, когда в него подкидываются пучки ароматных трав для приветствия богов ночи. Эти искры отражаются в любопытных широко раскрытых глазах собравшихся вокруг костра детей, предвкушающих очередную волшебную сказку, и присоединившихся к ним взрослых, что не перестали в сказки верить.       - Ну и про что вам рассказать сегодня? – с хитрой улыбкой обведя взглядом замерших в ожидании слушателей, спросил старик.       Взрослые растерянно молчали, а дети нетерпеливо заелозили, явно силясь придумать, о чем они хотели бы услышать в этот раз. Ведун редко интересовался пожеланиями, чаще, раскурив свою расписную трубку с длинным мундштуком, делал пару глубоких затяжек, прикрывал глаза и начинал сам рассказывать. Сначала тихо и медленно, как будто вытягивая что-то из собственных воспоминаний, потом речь его становилась громче и быстрее, словно он едва успевал описывать видения, что проносились под его закрытыми веками.       Вдруг мальчишка, сидевший неподалеку от старого ведуна и что-то прячущий в перепачканных ладонях, смущенно проговорил:       - Деда, расскажи про драконов.       - Про драконов? - переспросил Лафир, раскуривая трубку и внимательно вглядываясь в большие темные глаза мальчугана. - Ну что ж, думал, что поведаю вам очередную сказку, но будет быль.       Когда-то, очень-очень давно, в те времена, когда еще не возвышались в той стороне, где встает солнце, серые горы, скрывающие ныне от людей красоту восхода, когда темные воды Изхара еще не разлились настолько широко, схоронив в своих глубинах половину мира от наших лесов до тех самых гор, а люди только-только обживали эту землю – были у этого мира истинные хранители. Красивая, сильная и мудрая раса, наделенная богами властью над всеми стихиями и поддерживающая саму жизнь. Великолепные в образе подобном нашему, они становились еще более прекрасными, превращаясь в драконов – могучих существ, с телом, покрытым чешуей, блестящей, как отполированная кора драгоценного дерева Цу, с костяным гребнем, идущим от головы до хвоста и сияющим перламутром, как утренняя роса на цветке Миар. А главное, в истинном облике у них появлялись крылья, и когда они поднимались в небо, то ни одной птице было не сравниться с ними в быстроте, умении и красоте полета.       В начале времен жили драконы обособленно, исполняя свое предназначение – хранить хрупкий баланс мира, и редко их тропы пересекались с людскими. Но проходило время, и все чаще обращали хранители свой взгляд на дочерей и сынов человеческих, ибо были первые из них нежны, мудры и красотой равны богиням, а вторые обладали силой, ловкостью, текучей грацией хищников, острым глазом и не менее острым умом. И стали уходить некоторые драконы к людям, создавая с ними священные союзы. Сильны были узы таких союзов, как и чувства, побудившие к их созданию, и счастье жило в их домах. Но недолог век людской, и начинали они свое путешествие в страну великого Атука намного раньше, чем хранители, а потеряв своего человека, дракон впадал в тоску на века или уходил вслед за своим избранником. И мир серел, теряя хранителей. И тогда появились "поцелованные солнцем".       - А кто это такие, Лафир? - раздался голос кого-то из слушателей.       - Сейчас, сейчас, все по порядку – ответил ведун и, в очередной раз набив свою трубку, продолжил: – Огорчались боги, наблюдая за страданиями своих любимых созданий и в один из дней, названный потом Великим Днем Единожизни, они преподнести драконам еще один дар. Теперь любой из них, полюбивший человека, мог поделить отпущенное ему время жизни и отдать половину своего долголетия избраннику.       - Как? – вновь раздался вопрос.       Дед прикрыл глаза и глубоко затянулся. Он молчал пару минут, медленно выпуская дым, который складывался в странные узоры, устремляясь ввысь. Потом ведун резко вскочил на ноги, словно кто-то невидимый вздернул его вверх, и прошелся вокруг костра, заглянув в глаза каждому, кто пришел сегодня на площадь.       - Вот! - вскричал он, тыча костлявым пальцем в направлении каждого и никого конкретно. – Именно это "как?" и стало началом конца. Ибо не до́лжно было знать об этом никому! Было это таинство, совершаемое только меж двумя.       Еще до рассвета дракон со своим избранником поднимались на самый пик священной горы Катмир, где, едва розовая полоса окрасит горизонт, приносили перед богами клятвы друг другу. И когда первый луч солнца касался этих двоих, черная чешуя дракона становилась золотой, так же как и радужка в глазах человека. А перед ними в светящемся облаке появлялся драгоценный кристалл, состоящий из двух равных половинок – сосредоточение сущности и жизненной силы дракона. И хранитель вручал своей паре знак полного доверия, а человек благодарно принимал половинку предложенного дара. С этого момента их жизненный путь становился равным. И не тосковали больше драконы, не теряли любимых из-за короткой жизни, и радостью наполнялись дни, а значит и мир откликался, радуя ласковым солнцем, тёплыми дождями, яркой зеленью, даря обильные урожаи, добрую охоту и улов. А драконов с золотой чешуей и людей с золотыми глазами стали называть “поцелованными солнцем “.       Но недолго длилась эта гармония. Ровно до тех пор, пока не возник этот вопрос “как?”, вызванный не простым детским любопытством, а черной завистью, что зародилась в людских сердцах к избранным с золотыми глазами, к их долголетию, силе и молодости. И ведомые желанием обладать всем этим, вызнали люди тайну кристаллов. Но ни украсть, ни купить сущность дракона невозможно – ее можно получить лишь в дар. И нашлись те, – дед зло сплюнул в костер, – кто хитростью решил получить желаемое.       Они обольщали драконов, изображая любовь, а те, будучи сами чисты от всякой скверны, и не подозревая о подобном коварстве, приносили клятвы на горе Катмир и отдавали свою сущность вероломным обманщикам, которые забирали себе все.       И снова стали гибнуть хранители, ведь лишенный своей сущности дракон умирал. Боги пришли в ярость, узнав о деяниях людей, и перенесли всех драконов в далекую страну на востоке, оградив ее высокими отвесными скалами. И разлился Изхар, и нарушилось равновесие. Не стало хватать для расплодившегося племени людского суши, и начались жестокие войны за каждый клочок плодородной земли. Из этого хаоса родились новые темные боги, а на тропах и в селениях все чаще стали появляться их адепты, призывающие к кровавым жертвам во их имя, дабы придать им сил для схватки с теми, кто обрушил на людские головы свой гнев. И многие шли за ними.       Но много оставалось и тех, кто продолжал чтить истинных создателей и посланных ими хранителей – драконов, кто верил в их возвращение и знал настоящую причину. Именно тогда и разделился наш мир на нас, Миридов – тех кто поклоняется истинным богам, и Тэриков, что чтут новых богов из темного мира. Но все равно, с тех пор драконов больше никто никогда не видел!       - Значит, боги нас не простили? И драконы больше никогда не придут к нам? – блестя темными влажными глазенками, спросил мальчишка, по чьей просьбе и рассказывал сегодня ведун историю.       - Придут ли? Не знаю, – ответил Лафир, потрепав пацаненка по лохматой макушке. – Но верю, что те, кого ждут, обязательно приходят рано или поздно. Так что главное верь. А теперь пора всем по домам, наступает время Покоя.       Старый ведун жестом пригасил огонь, что-то беззвучно пробормотал, обращаясь к небесам и, опираясь на посох, побрел к своему жилищу. Следом за рассказчиком тихо переговариваясь, делясь впечатлениями и мыслями об услышанном, стали не спеша расходиться по домам и слушатели. А большеглазый мальчишка, ведомый за руку отцом домой, в другой ладошке бережно нес слепленного им из желтой озерной глины во время рассказа ведуна маленького дракончика. ”Я обязательно тебя увижу, – мысленно пообещал себе малыш, глядя на слегка кривоватую фигурку, – и ты точно будешь золотым”. ***       Леси в этот день никак не сиделось на месте, он уже до обеда успел переделать все свои дневные дела, но какое-то неведомое чувство все равно как будто подгоняло его куда-то. И не выдержав этого беспокойного метания молодой парень, уже не подросток, но еще и не прошедший посвящение в мужчины, взял свой лук, закинул за спину колчан со стрелами и отправился в лес. Непонятное чувство тревоги, что заставляло громче стучать сердце и ускорять шаги, четко направляло его, как стрелка на компасе, в сторону зеленого озера Ху. Мало кто из местных ходил сюда, опасаясь коварства аромата травы Лих, что вызывает странные видения и является одним из тайных ингредиентов в курительном сборе Лафира. Но Леси был одним из немногих, кто не поддавался ее влиянию, и потому именно его в свое время выбрал старый ведун к себе в ученики.       По мере приближения к озеру тревога все возрастала, и тут над его головой неожиданно пронеслась огромная тень. Парень вскинул глаза и успел заметить только длинный черный чешуйчатый хвост скрывшегося за кронами деревьев существа. Леси встряхнул головой, не веря своим глазам, и уже было собрался пожевать Блику, решив, что на этот раз Лих его зацепила своим дурманом. Но раздавшийся впереди треск деревьев, заставил его не раздумывая броситься на звук.       На поляне у озера, около самой кромки воды, лежал… самый настоящий дракон! Именно такой, каким его описывал старый Лафир. Леси зажмурился и тряхнул неверяще головой, потом снова во все глаза уставился на дракона. Тот был ранен. Толстая черная стрела торчала из длинной шеи, пройдя ее насквозь.       Дракон тяжело дышал, видно он отдал этому полету последние силы. И когда Леси, твердо решивший, что полет этот не будет для дракона последним, и он приложит к этому все знания, что получил от ведуна, смело шагнул к раненому, тот лишь устало и обреченно прикрыл глаза. Внимательно осмотрев место ранения, и увидев, что стрела прошила мышцы и, на первый взгляд, не задела важных органов, парень принялся за дело. Растерев между пальцами листья так кстати росшей здесь травы Лих и втерев сок под носом дракона, Леси дождался когда того унесет в мир грез, обломал наконечник стрелы и резко дернул за нее, вытаскивая древко. Хранитель издал глухой стон, контуры его тела как будто потекли, меняя размер и очертание. И вот уже перед Леси на песке лежит не черный дракон, а русоволосый мужчина. Быстро наложив повязку со смесью лечебных трав на начавшие еще сильней кровоточить раны, парень легко провел кончиками пальцев по лицу мужчины, убирая влажные волосы, укрыл его своей курткой и сел рядом на песок, скрестив ноги.       Леси смотрел на хранителя, а мысли его потекли в прошлое, в тот день, когда он впервые у вечернего костра услышал легенду о “поцелованных солнцем”, когда пообещал себе обязательно увидеть настоящего дракона. Его мечта сбылась. Парень сунул руку в свою холщовую сумку и вытащил оттуда ту самую фигурку из желтой глины, которую носил постоянно с собой, и поставил ее на песок перед лицом мужчины.       - Ты обязательно обретешь счастье и станешь золотым!