***
Каждый день в Восточном штабе — чистое сумасшествие, работа кипит как никогда, и Мустанг не отдыхает ни секунды, так что его команде остаётся только молча удивляться и выполнять свою также многочисленную работу. Несмотря на то, что страну буквально нужно создавать заново, и Рой один из тех людей, кому Грумман может доверить это, Мустанг сразу после восстановления зрения возвращается в Восточный штаб, ведь приоритетом для него является Ишвар. И перед тем, как туда отправиться, нужно выполнить всю работу дома. Восстановление уничтоженных территорий — это не просто отстройка городов, а воссоздание дома для людей, почти всех из которых они так безжалостно уничтожили. И уж влюблённые лейтенанты, которых прислал Грумман в помощь Мустангу, не то, чем полковник хотел бы заниматься. Но всякий раз ему приходится различными способами останавливать каждого, кто пробует подкатить к Ризе, и заставлять их выполнять ту работу, которую им дали. И его можно было бы назвать ревнивцем, если бы причина не была настолько прозаичной — любые поползновения отвлекали бы Ризу от работы, не важно, как она могла бы к ним относиться. Ведь весь Восточный штаб держится на её плечах, не важно, как много и хорошо работает полковник, ибо сам он держится за те же плечи, обладательница которых и заставляет его работать с утра до ночи, а не спать на своём столе. И проблема в том, что избавляться от всех этих ухажёров Мустангу приходится незаметно, по крайней мере, незаметно для них самих. Во-первых, потому что от его команды, а уж тем более от Ризы что-либо утаить невозможно, а, во-вторых, лишняя напряженка в отношениях с подчинёнными Рою не нужна. Он, несомненно, способен справиться со всеми выскочками, но полковнику хочется, чтобы его не только боялись и ненавидели, но и уважали тоже. И, пожалуй, единственный плюс всех этих непутевых ухаживаний — они жутко веселят Роя. У всех этих парней из Централа настолько банальные и нелепые идеи, что если бы Мустанг не был на службе, то точно бы расхохотался на весь Восточный штаб. И Рой снова испытывает то злорадное чувство, ведь он прекрасно знает, что ничего из этого лейтенанта Хоукай точно привлечь не может. Иногда он замечает, как Хавок и Бреда обсуждают самые неудачные подношения, и Рой точно не собирается их останавливать.***
Работа идёт полным ходом, остаются некоторые формальные вопросы, и они-таки смогут отправиться в Ишвар, чтобы контролировать восстановление на месте. Поклонники лейтенанта Хоукай все также обламываются один за другим, и они уже должны потерять всякую надежду, но либо они ее не теряют, либо их с каждым разом становится все больше, что не нравится полковнику больше, чем опустившиеся руки подчинённых. У солдат никогда не должны опускаться руки. Рою кажется, что ему никогда не надоест втихаря обламывать незадачливых ухажёров лейтенанта. До определенного момента все их попытки только веселят и даже не раздражают, несмотря на все мысли Мустанга по этому поводу. И веселили бы до сих пор, но один умник — во всех смыслах этого слова — оказавшийся на попечении у Фьюри, оказывается слишком настойчив и, по мнению полковника, слишком самонадеян. Когда Рой первый раз ловит прапорщика Картмена в одном из коридоров с цветами, полковнику удается легко перенаправить энергию подчинённого в более важные для армии вопросы, просто сказав, что в штабе не должно быть никакой лишней растительности, хоть и мертвой. В тот раз он тоже победно усмехается, ведь лейтенант Хоукай терпеть не может астры. Второй раз Картмен несёт в его кабинет коробку шоколадных конфет, и Мустангу всего лишь стоит сказать, что никто из его команды шоколад не любит, как прапорщик тут же исчезает. После пятой попытки прапорщика Картмена Рою уже не так весело, как в самом начале. Этот парень не зря считается умником — с каждым разом его идеи становятся всё лучше и лучше. Рою даже приходится признать, что не будь Риза ему так сильно предана, этот парень вполне мог бы стать её молодым человеком. Но такие мысли быстро выветриваются у него из головы, ведь успешная личная жизнь вряд ли сможет принести Ризе счастье. А счастье Ризы — это тоже забота Роя. Хоть что-то же он должен сделать для того, чтобы она была счастлива, а не несчастна. В следующий раз Мустанг ловит Картмена прям перед дверью своего кабинета, в его руках две бумажки, и Рой совершенно точно не хочет знать, что на этот раз придумал этот парень. — Опять отлыниваете от работы, прапорщик? То, что у вас в руках, никак не похоже на служебные бумаги, — говорит Рой невозмутимо, пытаясь не глядеть на эти самые бумажки. — Полковник Мустанг, моё высказывание может быть грубым, и, возможно, я совершенно не имею право вам говорить такое, но я должен это сказать, — Картмен выглядит серьёзно, и Рою это точно не нравится. Он, конечно, мог бы заткнуть его, ведь он действительно не имеет право что-то предъявлять полковнику, но ему хочется послушать, что скажет назойливый прапорщик, ведь это касается Ризы. — Зачем вы каждый раз останавливаете меня, полковник? Если вы не можете сделать лейтенанта Хоукай своей женой, то зачем мешаете попробовать кому-то другому? Вряд ли даже это изменит её преданность службе, — этот парень действительно оказывается весьма умным — он догадывается. Но даже не представляет, насколько его суждение о Ризе ошибочно. — Прапорщик Картмен, я никогда в жизни не сделаю лейтенанту Хоукай настолько ужасное предложение, и вам не советую. Для того, чтобы судить о счастье Ризы Хоукай, нужно достаточно хорошо её знать, но, увы, она никогда не позволит вам приблизиться к себе. Прекратите безнадёжные попытки, прапорщик Картмен, и займитесь уже своими прямыми обязанностями, — Рой говорит спокойно, но при этом достаточно строго, чтобы не выглядеть ревнивцем в глазах подчинённого. Он не собирается делать ему выговор, ему лишь надо, чтобы тот отстал. Картмен ничего не отвечает и только направляется вправо по коридору. После того случая он никак не пытается высказать свою симпатию лейтенанту Хоукай, и Рой мог бы подумать, что тот его боится, но прапорщик не выглядит напуганным. У Мустанга слишком много работы, чтобы ещё дольше думать об этом человеке. — Вы всё-таки избавились от назойливого конкурента, полковник? — спрашивает его Жан через несколько недель. — Этот мальчишка даже для тебя не мог быть конкурентом, Хавок, — отвечает ему Рой, усмехнувшись. В тот же день, ближе к вечеру, Риза задаёт ему вопрос, который он всё ожидает от неё услышать: — Полковник, вы не знаете, почему прапорщик Картмен обходит меня стороной? — Не имею ни малейшего понятия, лейтенант Хоукай, — отвечает Рой с расслабленной улыбкой. Риза ему, конечно, не верит. Да и кому он собирается врать? Дело обстоит точно не в продуктивности работы лейтенанта — которую она, между прочим, выполняла безупречно, — а именно в том, что Рой-таки является собственником. И Риза Хоукай, несомненно, «его женщина».