***
Это было ровно год назад. Май, весна, птички поют, влюбленные гуляют и все такое. В общем обычный весенний день. И именно в этот день Дилана преследовала полоса неудач. Ему надо было быть на работе ровно в шесть часов утра, а ведь это на час раньше, чем обычно! Он проспал. Проспал потому, что не мог уснуть ночью, изучая свою руку и рисунок на ней. Ему уже, черт возьми, двадцать пять лет, а никого все еще нет! Даже никаких намеков на свою родственную душу не было! Ну и черт с ней. Проснулся брюнет не из-за будильника, который он, кажется, разбил, когда пытался отключить его в шесть утра, а из-за телефонного звонка. Парень устало застонал и взял устройство в руки и, даже не посмотрев на того, кто звонил ему, а затем ответил. — Да?.. — Эй, Дил, ты что, все еще спишь? — ответила энергичным голосом девушка, которая куда-то бежала. Или она просто была в спортзале. — Сплю? А сколько время? — он приподнялся на локтях и потер рукой глаза. — Сейчас ровно девять утра! — точно так же энергично ответила она и даже улыбнулась. — Разве ты не должен был быть на работе еще в шесть утра? Там, вроде как, новенький должен был поступить. Все уши мне вчера про него прожжужал: «Он точно моя родственная душа». — Черт, Элис! Спасибо! — Я тебя тоже люблю, — эта самая Элис причмокнула и сбросила вызов. Дилан же побежал одеваться. Он даже не позавтракал, лишь быстро умылся, оделся и побежал в метро. Хоть сейчас и девять утра, но все вагоны забиты до отвала. И почему никто не на работе? Неужели тоже опаздывают, как и Дилан? Может, тут его родственная душа? В метро? Он посмотрел на окружающих его людей, а потом перевел взгляд на свое запястье. Ничего. Голая ветка. Вздохнув, брюнет вышел на нужной станции и направился к выходу. Парня толкнул какой-то торопящийся мужчина и… О’Брайен упал. Его рабочий чемодан раскрылся из-за сломанных замков, и бумаги разлетелись буквально по всему метро. — Твою же мать! — крикнул Дилан, который пытался все собрать, но тщетно. Люди не замечали его, бумаги и топтались по ним. Из-за того, что вагоны поезда быстро едут, поток ветра все разнес в разные стороны, в том числе и на рельсы. На них лежала самая важная бумажка. — Черт! Черт! ЧЕРТ! — выбора не было — надо было лезть. Гребанный суицидник, что только не сделаешь ради работы. Он полез вниз, на рельсы, чтобы достать злогребучую бумажку. Когда он начал спускаться, то какая-то полненькая женщина в платье крикнула своим писклявым голосом на все метро. — Полиция! Суицид! Парень-самоубийца! — она кричала это несколько раз. Конечно, полицейские тут же среагировали на крики. Дилану пришлось действовать быстрее. Подобрав нужный документ, он попытался подняться обратно, но понял, что его рост недостаточно высок, чтобы вскарабкаться наверх. Рельсы начали медленно дрожать. Паника охватила тело парня, холодный пот покрыл его лоб и спину. Рельсы начали дрожать сильнее и сильнее, послышался глухой стук железа. Благо, полицейские прибежали как никогда кстати и вытащили его на платформу. О’Брайен все еще стоял в шоке и не мог прийти в себя. Его кожа была бледной, волосы встали дыбом, а маленькие холодные капельки пота скатывались по лбу и спине. Но хотя бы бумажка теперь у него. — Молодой человек, Вы пройдете с нами в участок, — сказал один из мужчин и взял парня под руку, недовольно смотря на него. — Если ты хотел самоубиться, то надо было под поезд сразу прыгать, а не ждать его, — усмехнулся, вероятно, стажер, но тут же получил мощный подзатыльник от напарника. — Рот свой закрой, — рыкнул полицейский, переводя взгляд с Дилана на него, а затем обратно. — Мужчина, очнитесь, — он слегка толкнул брюнета в плечо, отчего тот сразу вышел из транса. — Эм… а… — он осмотрелся и понял, что все еще в метро. — О боже, спасибо! Я опаздываю на работу, мне надо бежать! Спасибо еще раз! — крикнул убегающий Дил, держа листок в руке. Про чемодан он и вовсе забыл, но и остальные бумаги были не настолько важны, как эта.***
— Простите за опоздание, сэр! — вбежал вспотевший Дилан в кабинет со смятой бумажкой в руках. В кабинете, кроме директора, сидел еще… юноша? Сын его, что ли? Вряд ли, ведь тот был в рабочем костюме. — Дилан… На сегодня прощаю, может быть, но останешься на ночную смену. Это Томас. Он наш новый работник. Я расчитываю на то, что ты ему все покажешь, он весь день тебя ждет. Томас, это Дилан. Будешь слушать его первое время, он тебе все расскажет и покажет, — говорил мужчина, но оба парня, кажется, не слушали его, а смотрели на свои руки. — Ч-что… — веточка на руке брюнета буквально цвела, и к ней «прилетела» птичка, удобно устроившись на цветущем сучке сакуры. Томас тоже смотрел на свою руку с широко раскрытым ртом: на его руке начала цвести сакура, и картина начала походить на то, что теперь у Дилана на запястье. У них одинаковые рисунки. Родственные души. — Т-ты… моя родственная душа? — тихо спросил Сангстер, переводя взгляд с запястья на О’Брайена. Тот медленно кивнул. Внутри что-то щелкнуло: он вспомнил, как насиловал Кае мозги насчет того, что новенький — его соулмейт. Не ошибался. — Вау… А теперь приступайте к работе, голубки, — сказал мужчина, встав со стула и забирая у Дилана бумажку, а затем сел обратно. Конечно, они оба были в небольшом шоке, но все же нашли в себе силы и вышли из кабинета. — Это самый лучший день рождения, — светловолосый улыбнулся и смотрел на Дилана, который тоже улыбался во все тридцать два. — Так у тебя еще и день рождения? — в ответ последовал энергичный кивок. — Боже, с днем рождения, Томми! — Дилан обнял его и уткнулся носом в его взлохмаченные пшеничные волосы. Такие мягкие и пахнут… сигаретами и ванилью. Довольно интересное сочетание запахов. Ему пришлось медленно отстраниться, чтобы разглядеть лицо нового возлюбленного. Он был совсем молод. — Сколько же тебе теперь лет? — Двадцать семь, — с довольной ухмылкой ответил Том, смотря в его темные глаза. Парень успел разглядеть на его лице несколько милых родинок, которые делали его только красивее. — Двадцать семь? Стоп, ты же пошутил, да? Тебе же больше семнадцати не дашь! — О’Брайен как-то с сомнением смотрел на него, но тот лишь тяжело вздохнул, закатывая глаза. — Гены у меня такие. Молодо выгляжу, да. Даже сигареты и алкоголь без документов не продают. Иногда и с документами могут не продать — не верят! Кошмар какой-то, — вновь этот прекрасный вздох, который Дил почувствовал на своей шее. Они были близко. — Шикарно выглядишь, пупсик, — улыбнулся брюнет и взял его за руку. — Вечером мы обязательно отпразднуем твой день рождения! Познакомлю тебя с Элис — она милая, — говорил Дилан и водил Томаса по кабинетам. — Класс, у меня будет больше, чем один друг. А я познакомлю тебя с Каей, — Сангстер подмигнул ему. — Супер!***
Прошел год с тех пор, когда они познакомились и познакомили своих подруг, которые тоже оказались соулмейтами. Две пары в один день! Что может быть лучше?***
— Котик, просыпайся, — Дилан нежно провел рукой по щеке спящего парня. Он слабо улыбнулся и приоткрыл глаза, смотря прямо на своего парня. — С днем рождения, любимый, — брюнет потянулся к губам Тома, чтобы поцеловать его, но тот хитро захихикал и приложил свою ладонь к его рту. — Спасибо, но сначала зубы, — подмигнув, Том быстро поднялся с постели и довольный убежал в ванную. О’Брайен грустно застонал, но его заглушила уже бегущая из крана вода. Томас начал приводить себя в порядок. Дилан тяжело вздохнул и встал, лениво направляясь в ванную, чтобы умыться. — Какой ты у меня молодец, — Сангстер лучезарно улыбнулся. Его улыбкой можно было осчастливить даже самых грустных людей, а уж не улыбнуться в ответ вообще невозможно. — Конечно, я же хочу поцеловать свою любовь в ее день рождения, но она мне не дает этого сделать, — Дил встал сзади и взял его за бедра, а затем посмотрел в зеркало. — Вообще не меняешься с годами, детка. — Это хорошо или плохо? — немного взволнованно спросил парень, отмывая свою щетку от зубной пасты. Он взял щетку Дилана, а затем нанес на нее немного пасты, протягивая ее брюнету. — Томми, мне без разницы, как ты выглядишь. Самое главное то, что ты любишь меня, а я люблю тебя, понятно? Ты моя родственная душа, которая дана мне не просто так. Я люблю тебя больше жизни, правда, — Дилан крепко обнял блондина, заставив того смущенно улыбнуться. — А теперь я безумно сильно хочу тебя поцеловать. Сильнее, чем утром, — сказал он и, взяв из рук Тома щетку, начал чистить зубы. — Я тоже люблю тебя, Дил-Дил. Спасибо, что ты рядом со мной, — парень поцеловал его в плечо и вышел из ванной. Его телефон, лежащий на тумбочке, начал звонить. Том подошел и увидел имя «Элис». Улыбнувшись, парень ответил. — С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ! — крикнули две счастливые девушки, а затем громко засмеялись. — Боже, Томми, ты уже такой взрослый. Я счастлива за тебя и за Дилана. Вы самые лучшие ребята, которых я только знала и видела. Говорить пожелания не буду, ведь мы сегодня еще увидимся! — говорила Элис веселым и счастливым голосом за двоих. — Ох, спасибо, Элис, Кая. Я вас до чертиков люблю. Увидимся! — парень сбросил трубку и тепло улыбнулся, глядя в окно. — Уже поздравили тебя? — с усмешкой спросил брюнет, выходя из ванной комнаты. — Впрочем неважно. Иди ко мне, — Дилан развел руками, и Томас прыгнул в его объятия. Их губы соприкоснулись и слились в остро-мятном поцелуе. Это был нежный и полный любви поцелуй. Томас обнимал своего парня за шею и прижимался плотнее к его теплому телу. Дилан же опустил свои руки сначала на бедра Тома, потом они сползли на поясницу, а после — на мягкую попку Сангстера. Тот был вовсе не против, но вот только ему пришлось отстраниться от недостатка кислорода в легких. Отстранившись, они обжигали друг друга горячим дыханием, их сердца бились в унисон. Вот что значит истинная любовь, родственная душа. — Черт, я так люблю тебя, Дил-Дил. Если честно, то я бы даже никуда не выходил, а просто бы остался дома, лежа с тобой в кровати и смотря наши любимые фильмы, — Том мечтательно вздохнул, намекая на то, чтобы они и правда провели весь день именно так. — Ну уж нет, у меня на тебя сегодня уже есть особые планы. И ты не скроешься ни от них, ни от меня, ни от девочек, — Дилан нежно чмокнул его в губы и погладил по голове. — А еще с меня завтрак! — Дай-ка угадаю… яичница с беконом? — хитро произнес Сангстер и ухмыльнулся, потому что был уверен в том, что он прав, но брюнет лишь отрицательно покачал головой. — Иди пока в спальню и посмотри телевизор. Например, «в мире животных». Довольно интересно, не правда ли? — парень усмехнулся. — Ну все, иди, а то мешаешься. — Ню фсе, ити, а те мисаисся, — передразнил его Томас детским голоском и ушел в спальню. Дилан же отправился работать шеф-поваром на их кухню. Голодать Томасу пришлось еще где-то час, да и еще слушать, как на кухне все стучит, а спустя минут сорок еще и начало приятно пахнуть. Желудок парня уже прилип к позвоночнику. И он хотел было уже пойти на кухню, как вдруг в спальню заходит довольный Дилан, на футболке которого красовалась капля заварочного крема. — Закрывай глаза, вставай и пошли, — сказал он. Сангстер выполнил то, что сказал брюнет, и они отправились на кухню. Запах становился все более слаще и хотелось есть еще сильнее. — Открывай! — сказал Дил довольным голосом. Том осмотрел стол, на котором стояли две кружки с кофе и две тарелки, на которых были пирожные в виде сердечек. Или почти пирожные. Нет, это все же были маленькие блинчики. На каждом слое блинчика был заварной крем. Том до безумия любил его. — Вот черт, ты, конечно, удивил меня, — светловолосый улыбался и смотрел на всю эту красоту. — Спасибо большое, — теперь парень повис на шее любимого и целовал все его лицо. — Тише, тише, я не съедобный. Садись и кушай давай, а то я с кухни слышал, как урчит твой живот, — О’Брайен поцеловал его в лоб и усадил на стул, а затем и сам сел. — Приятного аппетита. — Приятного аппетита.***
— Томми, поторопись, а то опоздаем! — крикнул Дилан, смотря на себя в зеркало оценивающим взглядом, но читалось там явно только одно — красавчик. — Все я, все! — блондин выбежал из спальни, поправляя бабочку на воротнике. — Шикарный. Как и всегда, — Дилан подошел к нему и сам поправил непослушную бабочку. — Век бы на тебя смотрел и говорил, насколько ты красив, но, боюсь, у нас нет времени, — О’Брайен оставил легкий поцелуй на его щеке, а затем взял за руку, идя к прихожей. Парни обулись и отправились в ресторан, где их должны были встретить девочки. Дил же позволил себе арендовать прекрасный и просторный BMW x7, на котором они туда, собственно, и поехали. Они остановились возле одного из небоскребов, который находился на пляже. Окна были большими и прозрачными. Многообещающе. Дилан открыл дверь машины и выпустил парня, беря его за руку. Он поставил машину на сигнализацию, а затем ребята отправились в само здание. В лифте брюнет нажал на последний этаж. Крыша? Именно. Самый прекрасный вид только оттуда. Особенно вечером, когда смотришь на огни города и слышишь шум волн. Очаровательно. — Привет, Томас! — Кая тут же кинулась блондину на шею, когда тот с Диланом появились в дверях. — С днем рождения! — С днем рождения, сладкий! — на шею бросилась Элис, как второй груз. Девушки обнимали парня и широко улыбались. — Дамы, полегче, он мне еще живым нужен, — О’Брайен начал отнимать у них Томаса. Конечно, те отпустили его, но еле-еле, что вызвало смех у всей компании друзей. — Мы бы хотели вам кое-что показать, — Элис с Каей одновременно подняли левые руки, у которых на безымянном пальце сверкали два золотых кольца. — Мы помолвлены, — Кая широко улыбнулась и, кажется, на уголках ее глаз засверкали капельки слез. Девушки были до безумия счастливы и обняли друг друга. — О боже, поздравляю! — Томас удивленно распахнул глаза и улыбнулся так, что даже, кажется, просверлил этой улыбкой дыру до Китая. Парень тоже был невероятно счастлив за своих лучших подруг и обнял обеих так крепко, что те аж застонали «от боли» и засмеялись. Дилан с хитрой улыбкой наблюдал за ними. Друзья прекрасно посидели в компании друг друга, вспоминая прошлое и смеясь над шутками. Они подкалывали друг друга и дразнили. Конечно, Томасу было очень радостно за то, что Элис и Кая скоро поженятся, но… почему Дилан не действует? Возможно, ищет подходящий момент? А, впрочем, куда им торопиться, ведь они еще совсем молоды. Хотя, наверное, двадцать восемь лет уже трудно назвать молодостью, но Сангстер и не был похож на старика или мужчину, который работал всю жизнь, поэтому и выглядит, как старик — нет. — Милый? — брюнет «разбудил» парня от мыслей и, когда заметил, что тот очнулся, продолжил. — Пошли к краю крыши, на виды посмотрим, — он взял его за руку и повел к выступу. Огни города были настолько яркими, что их можно было увидеть за множество километров. Было довольно тихо и… фейерверки. Они были громкие, но такие яркие и прекрасные. Зеленые, голубые красные, желтые… Цвета можно перечислять бесконечно! Они шли одним за другим разными цветами. Любимыми цветами Томаса. Но когда он понял, что подруг нет рядом, то решил позвать их. — Девочки, посмотрите на… — обернувшись, он увидел Дилана, стоящего на одном колене и держа маленькую коробочку на вытянутых перед собой руками. Она была открыта и в ней красовалось блестящее золотое кольцо, в котором можно было увидеть отражение тех самых ярких фейерверков. — Томас Броди-Сангстер, мой самый дорогой, самый любимый, самый замечательный человек в моей жизни, я люблю тебя и хочу провести с тобой всю свою оставшуюся жизнь, насколько короткой или длинной она бы не была. Я хочу каждый день радовать тебя и вызывать на твоем лице самую яркую улыбку, даже ярче, чем эти фейерверки, которые и так видно и слышно за множество километров. Хочу, чтобы мы делили наше счастье и наше горе вместе. Чтобы каждый новый день мы встречали в теплых объятиях друг друга и нежно целовали на ночь, говоря, что мы любим и есть друг у друга. Томми, мой милый Томми, хочешь ли ты разделить свое бремя со мной? Выйдешь ли ты за меня замуж? — фейерверки уже давно закончились, поэтому шума не было, но было слышно, как всхлипывает Томас, по щекам которого текли слезы. Слезы счастья. Внутри него все буквально перевернулось за пару минут, будто те бабочки, что были ровно год назад, снова проснулись и начали вновь пархать в нем. — Я… я так счастлив, Дил-Дил. У меня слов нет, — с дрожью в голосе говорил светловолосый, вытирая слезы с щек и глаз, которые лились снова и снова. — О боже, конечно, я согласен, — Сангстер буквально прыгнул на Дилана и повалил его на землю, крепко обнимая. Он зарыдал еще громче, словно маленький мальчик, и утыкался носом в воротник рубашки Дилана. — Тише, солнышко не должно плакать, оно должно ярко светить и освещать все вокруг себя, — О’Брайен положил руки на его щеки и начал вытирать его слезы большими пальцами рук. Томас положительно кивнул и улыбнулся. Он и представить себе не мог, что будет так счастлив рядом со своим любимым. А ведь прошел всего лишь год с момента их встречи, но его уже было достаточно, чтобы понять, что они действительно любят друг друга и готовый пойти на все, чтобы быть рядом. Конечно, у них были трудности, ссоры, но они все пережили. Пережили, потому что были вместе и не сдавались. Дилан поцеловал влажные и соленые от слез губки Томаса. Парень ответил на поцелуй и углубил его, проникая в чужой рот языком и покусывая нижнюю губу Дила одновременно. Поцелуй был страстным, но и таким нежным, таким влюбленным. Кажется, что вокруг никого не было, кроме них самих. Но на самом деле… неподалеку стояли Кая с Элис и снимали все на свои камеры. — Это для их будущих детей, — голубые глаза Скоделарио сверкнули хитрым огоньком и в них явно было видно игривые искры. Элис улыбнулась и нежно поцеловала свою девушку в щеку. — А у нас будут дети? — шепотом спросила рыжеволосая и уткнулась своим лбом в ее лоб. Кая положительно кивнула, и, с улыбкой на лице, поцеловала возлюбленную.