Вдох

      Эмма с Джейкобом стояли на холме, где серебрящейся лентой катила воды глубокая быстрая река. Лёгкий ветерок теребил кудрявые волосы Эммы.       На краю утеса полыхали яркими красивыми пятнами маки, яркие, точно крылья сказочных птиц. Мирные цветы среди безмятежной травы. Природа никогда не желала видеть того, что творилось среди людей, но её выжигали напалмом, её перепахивали армейскими сапогами, а меж ветвей деревьев смертоносными фантаноми укрывались снайперы.       Природу никто не слушал, никто не улавливал её стонов и плача по погибающим сыновьям и дочерям. А ведь природа просто хотела мира.       Но теперь все стихло, на какое-то время воцарилось безмолвие. И казалось, что ничто уже не угрожает этим хрупким цветам, только для Джейкоба и Эммы в каждом из них читалась смерть. Среди алых, точно свежая кровь лепестков. Они видели, как погибают их товарищи, как хлещет красная, точно эти маки, кровь. И каждый лепесток напоминал Эмме пламя. Но маки являлись лишь цветами, доказательством земли того, что она ещё способна плодоносить и нести красоту. — Почему мир так жесток? — белокурая девушка повернула голову в сторону своего собеседника, нарушая затянувшуюся тишину. Она смотрела на него, и понимала, что роднее у неё никого нет, её глаза светились от радости находясь рядом с ним. Она наконец нашла свою родственную душу, она встретила его, нашла настоящий дом. Он понимал её с полуслова, помогал справиться с не понимаем со стороны других, они любили гулять вместе каждый день, обсуждая разные темы, от банального о погоде, до чего-то более духовного, — Это не мир жесток, Эмма, — произнёс Джейкоб своим ровным и спокойным голосом. Он наклонился, сорвал алеющий мак и протянул его Эмме. — Жестоки люди, кто как не ты, должен это знать и понимать. Всё, к чему прикасается человек наполненный мраком, рушится в его руках.       Ох, снова этот поучительный тон. Иногда Эмме хочется его стукнуть, чтобы не был таким умным. Хотя, Эмма должна признать, что он прав. Люди часто глумились над ней, и девушка никогда не могла понять почему. Ведь она была таким же человеком как и они. Две руки, две ноги, обычные светлые волосы, карие глаза и маленький курносый нос. — Ты всегда будешь рядом? — девушка знала ответ на этот вопрос, но ей нравилось слышать ответ, который всегда поднимал ей настроение. — Конечно, Эмма, я же сказал, что всегда буду с тобой, — от этих слов тепло проносилось по телу, сердце начинало биться чаще. Девушка много раз слышала эти слова, но все равно, было приятно. Она улыбнулась. Джейкоб был единственным, кто достоин её счастливой улыбки. — Мне очень повезло, что у меня есть ты, — шепнула она, улыбаясь и прижимая к себе алеющий пожарищем цветок, понимая, что даже среди этой бесконечной тишины война навечно засела в её сердце. — Нет, Эмма, это мне повезло, что я встретил тебя. Ты же знаешь, как я был одинок, а ты наполнила моё существование своим теплом и светом, — Джейк улыбался.       Они молча вдыхали чистый прохладный воздух, в нём больше не виделось пепла от сгоревших домов и обугленных деревьев, больше не свистели пули; земля не смешивалась с небом от разрывающихся снарядов. Казалось, что отныне настанет мир. И как хотелось в это верить!       Но вдруг Эмме резко стало плохо. Воздух как будто не доходил до её лёгких, она начала бледнеть и жадно глотая его, решила сесть на землю, укрытую яркими маками. Она решила, что все пройдёт и тихо сказала Джейку не волноваться. Но это продолжалось. Её лицо стало ещё более бледным и вдруг на её глазах проступил страх. Девушка постучала Джейкоба по плечу, безмолвно говоря, что ей нужна помощь. Тот начал смотреть, в надежде увидеть кого-нибудь и стал в панике звать на помощь. Но никто не откликался. Никого рядом не было. Эмма вцепилась в руку Джейка, все так же жадно хватаясь за необходимый ей воздух, а юноша продолжал попытки докричаться хоть до кого-нибудь. Эмма сама пыталась бороться с этим недугом, но на помощь никто так и не пришёл. К этому времени девушка уже повалилась на бок.       Она пыталась.       Но безуспешно.       Её лицо сильно посинело, а Джейка охватил ступор и шок от всего происходящего.       Вдох с хрипом был последний.       Рука Эммы крепко держала Джейкоба за запястье, а глаза смотрели на него с просьбой о помощи.       Её стеклянный взгляд проникал в него, а он и не мог отойти от шока, а наоборот ещё больше погряз в своём страхе.       Эмма лежала и не двигалась, время остановилось и Джейкоб перестал существовать.       Остался только взгляд молящий о помощи…