Фейри приходят ночью

Фейри приходят ночью и пахнут мятой. Мне говорят о мире, в котором душно, мне говорят о сказочных ароматах, что пропитали комнату, ночь и сушу. Мне говорят о странствиях, о запретах и о металла жаре у кожи горла. Я просыпаюсь, вмиг забывая это, только дрожу, как будто к утру продрогла. В старых кроссовках, стертых почти до стелек, но до того удобных, что даже странно, я обхожу места, где в ночи блестели чьи-то глаза в неровных клоках тумана. Нервными пальцами воздух ищу наощупь, словно стена провалится и исчезнет. Кто говорил, что в сказках намного проще, видно, не видел сказок в моем разрезе. Не говорил ночами с тенями улиц и не гадал на розе ветров у моря. Песни русалок сменою караула в плеере меня приветствуют разговором. Я не хожу на пристани и причалы – Фейри частенько встретишь среди прохожих. Я прихожу к вокзалам. Они скучают – кто же их видит, вечных, бронзовокожих? Кто их ночами гладит, чтобы уснули, словно на миг доверившиеся звери? Я уже жду их ночью под сенью улиц – там они смотрят в окна, стучатся в двери. Бьют в ветерки набатным жестоким звоном, смотрят в глаза мне, разные и живые. Утром глаза от боли едва не стонут – знают, цвета чужие. И мы чужие. Фейри приходят ночью, садятся рядом и говорят, я пахну огнем и солнцем. Раньше я их боялась. Теперь – порядок, смех их звучит, как тот перезвон червонцев. Ночью они зовут меня просто Таша. Я их порой пугаюсь до хрипа в легких. Только им тоже часто бывает страшно, гордым, жестоким, ярким и одиноким. Пусть я совсем не Фейри. Пускай. И ладно. В солнце зимою тоже не верят люди. Снятся гитаре пальцы, от лада к ладу на серебре струны рисовавших судьбы, снится тетрадь стихов с перебором куцым. Я их баллад не знаю и вечных песен – только они все слушают и смеются. Может, им мир по-прежнему интересен? Может, все так должно быть? Должно. Я верю. Ночью они танцуют, как в бальных залах. Что же найдешь по мятному следу Фейри? Я ведь не Фея, знаешь? И не искала.