Audio: One Direction — Best Song Ever Bebe Rexha — In The Name Of Love Cade — Make You Feel Loved
Нерешительность хуже, чем неудачная попытка. Ф.Рохас
Я обессиленно открыла глаза. Проработала всего то ночь, но уже пожалела, что согласилась. Тело ныло, голова болела, я не выспалась. Чертов будильник! Я прикрыла глаза снова, но потом посчитала эту идею ужасно абсурдной, так как я могу запросто заснуть снова. Моя смена начиналась с шести вечера, а сейчас был час дня. Но, зная себя, я могу ещё и проспать. Поэтому я глубоко вздохнула и встала с кровати, отчего голова заболела ещё сильней. Из еды у меня ничего не было, лишь пластмассовая коробка из-под салата, которую подложил Маар, сказав, что продукты они на следующий день не оставляют. И только сейчас до меня дошло. Кафе ведь круглосуточное. Я съела салат, а потом решила, что пришло время пробежки. Хотя, признаться, в России, человек, который бегает по утрам — большая редкость. Не то, что в Лондоне или Нью-Йорке. Тем более, когда человек бегает в час дня. Это как минимум странно. Я надела свои любимые старенькие, но пригодные для носки спортивные штаны и серую футболку. Как хорошо жить одной. Пока спускалась со второго этажа мотеля, я набрала папу. Теперь гудков не было, лишь холодный голос диктора, который извещал о том, что номер не доступен. Это плохо, потому что папа раньше никогда не выключал телефон, тем более, так надолго. Я так и знала. Когда только начала бежать, заметила, как на меня смотрят люди, но чуть позже мне стало на это плевать. Телефон в кармане слабо болтался. Хорошо ещё, что карманы застегиваются. Теперь идея поесть перед пробежкой показалась мне ужасной. Дело в том, что не просто ужасной, а ужасно ужасной, потому что бок закололо после каких-то ста метров. Я остановилась потому что устала, а ещё потому, что уловила вибрации своего телефона. Мне кто-то звонил. Номер был незнакомый, и это подвигло меня напрячься. — Алло, — я старалась придать голосу хоть какой-то серьёзности, но волнение побеждало. — Алло, Василиса? Это я — Маар, — я облегченно выдохнула, хотя, признаться, немного разочаровалась в том, что это был не голос Фэша. — А, Маар, привет. — Привет. Знаешь, что у нас сегодня в кафе особый гость, так что ты должна выглядеть ещё круче, чем вчера? — Нет, я не знала, но спасибо, что предупредил. А что за особый гость? — Это наш директор со своим парнем. — Геи?.. Это единственное объяснение его словам. — Нет, — он рассмеялся, и я тоже улыбнулась. Ну вот, стою как дура посреди дороги и глупо улыбаюсь. — Я же вчера говорил, что наш директор — Марина. Скажу сразу, она та ещё стерва, так что готовься. Вечер будет незабываемым. У неё ещё по любому подруга придет. Она ещё хуже. Ну ладно, я тебя предупредил, так что пока. — Пока. И он сбросил. Не понимаю, что на меня нашло, но я дала свой номер, можно сказать, незнакомцу. И он мне только что позвонил, но я думаю, что это хорошо, а то неизвестно что бы мне сделала Марина, если бы я не пришла ещё больше похожей на «девушку с трассы». Я тряхнула головой, собираясь с мыслями. Пробежка сегодня не удалась — это однозначно, поэтому я просто развернулась и дошла за минуту до мотеля. Телефон снова зазвонил. Да что это такое?! — И ещё, Василиса, — это был Маар. Его голос выражал крайнюю степень усталости. Я хихикнула. Кажется, он тоже недавно проснулся. — Да? — Помнишь, ты вчера говорила, что поёшь? Так вот, у нас вокалистка заболела, а Марина любит только живую музыку. Сможешь спеть? Я за тебя столики обслужу, хорошо? По правде сказать, я совсем не помнила, что бы говорила ему что-то подобное, но да, я действительно умею петь. Папа даже как-то раз предложил мне идти в «белый свет» и показать, как я умею петь. — Маар, скажи мне, только честно. Я вчера что-нибудь пила? — Нет, — он рассмеялся. — А почему ты так думаешь? — его голос, приятный до дрожи, отдавался в моем правом ухе и заряжал оптимизмом, что я невольно заулыбалась. — Ну… простите! — я налетела на какую-то дамочку. — Ну, потому что, во-первых, у меня жутко болит голова, а во-вторых, я не помню, что бы говорила тебе про пение. — Василиса, — он рассмеялся ещё громче. — Ты не перестаешь меня удивлять. Ты вчера сама это сказала, когда я тебя провожал до мотеля. Но я надеюсь, что Макс не подливал тебе что-то в стакан сока, когда мы ужинали, хотя, ты не выглядела опьяневшей. — Надеюсь, ты ответил честно, — с наигранным презрением сказала я, и даже на расстоянии почувствовала, как он улыбнулся. — Я тоже на это надеюсь. Кстати, у меня тоже голова болит, но это из-за недостатка сна. Так что, ты будешь петь? — Ну… Я, пожалуй, попробую, но не уверена, что вам понравится мой голос, — я не заметила, как уже взяла у удивленной вахтерши ключ и поднялась по лестнице. — Хорошо, тогда давай в четыре тридцать у мотеля? Я как раз дам тебе тексты песен, думаю, ты их знаешь, а если нет, то включим те, которые ты помнишь наизусть. — Хорошо, и да, Маар, спасибо за салат. — О, пожалуйста, ну, а теперь, до встречи. — До встречи. Я сбросила и прислонилась к стенке. С детства у меня страх к сцене. Страх толпы. Того, что на меня смотрят все. Хотя в классе я могла свободно выйти и рассказать стих или доклад, но это, наверное, потому, что ребята были мне как братья с сестрами. Я, даже не переодеваясь, рухнула на кровать. Внизу живота завязался узел от неприятных… эмоций? Теперь, похоже, я начала бояться сегодняшнего вечера по полной. Блин, Маар. Зачем я вообще согласилась? Но сейчас отступить и так подставить напарника — это ниже моего уровня, поэтому я тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Как только поняла, что засыпаю, тут вскочила и начала ходить кругами, включив музыку.