Мотылёк в пламени

Мотылёк: Когда Тэён ушёл, я остался наедине с собой и всеми этими приборами. Тишину лишь нарушало редкое пиликанье, оповещавшее что пульс вышел из зоны нормы. В такие секунды моё собственное сердце сжималось от страха. Мама ни в коем случае не может умереть, пусть всё это время она была здесь. Но только благодаря этому, мне не было одиноко. Сейчас же каждый тик часов на стене, болезненно отдаётся в голове. Смотрю на одинокую кровать у окна и удивляюсь тому почему моя мать выглядит такой маленькой на своей постели. Страшно представить как ей тяжело, в её состоянии переживать ещё и это. Успеваю умыться, когда пиликает мобильник. От смс пришедшего от Тэёна улыбаюсь, он как сто процентное обезболивающее. Да и вообще его забота, слова что были им сказаны в утешение, могу ли я принимать за правду? Глаза слипаются от нервов, решаю всё же прилечь не надолго, всё равно известий до утра не будет, толку мерять комнату шагами. Укладываюсь на небольшой диванчик и забываюсь тревожным сном, мне страшно и эта паника манипулирует моим сновидением. Знаю что подаваться нельзя, но паутина закутывает в тёмный кокон. Который вспарывается под утро, рукой на плече и фразы сказанной вежливым голосом медсестры. — Господин Чон, просыпайтесь, через десять минут обход. Сел почти на автомате и груз ответственности навалился на плечи с новой силой. Девушка ушла, посмотрев на приборы и поставив очередной укол. По часам стало ясно, что уже десять утра. Значит выпал из реальности я на довольно долгий срок. Хотя сон был спасением, благодаря ему минуты пробежали быстрее. На затёкших ногах я подошёл к постели мамы и погладил её щёку, сдерживая слёзы что застилали глаза. Однако что-то пошло явно не так. Моя мать медленно открыла глаза и увидев меня слабо улыбнулась. Узнала! Понял сразу, по её мимике, сделав вывод, наклонился к ней и поцеловал в лоб. Капля облегчения смазала моё сердце будто мёдом. Она же начала говорить, скорее даже шептать. Тут же придвинулся ближе и уловил её слабый голос. — Юно, прости что была плохой матерью. Ты не должен был переживать случившееся один. Я горжусь что из-за моей слабости ты не стал плохим человеком. Было странно слышать от неё подобное, пока не дошло что она говорит сознавая всё то что случилось. Помня о смерти отца и моей судьбе, что выкладывал ей пока она была в состоянии ступора. Сердце болезненно сжалось, это было утешение которого жаждало моё сердце так давно. Однако меня напрягла эта ситуация, выглядело это прощанием. Но мне её терять совсем не хотелось. Хотя судьба решила иначе, так как резко прибор что молчал запищал, однотонно и противно. На маленьком экранчике зигзаг сменился одной сплошной линией. Для меня же весь мир замер, я не мог поверить в реальность происходящего. Да, даже пальцем пошевелить. Просто смотрел на то как в палату вносится бригада, начинает пробовать привести мою маму в чувство. Это всё словно было не со мной, как-то со стороны, неудачный кадр в кино в замедленной съёмке. Все звуки исчезли, всё онемело, даже мой голос пропал в этой тишине. Сознание померкло в ту минуту, когда доктор остановил все действия по отношению к бездыханному телу и произнёс. — Двадцать шестое мая, десять двадцать один наступила смерть… Дальнейший диалог был мне неизвестен. Я уже плавал на волнах своего сознания, не желая принимать реальность. Всё было мрачным и чёрным, пугающим. Одиночество в этом мире грёз было намного ощутимей. Хотелось найти источник тепла, но на это мой воспалённый мозг лишь подкинул воспоминание о прошлом. Мама у плиты по утрам, жарящая мне блинчики и целующая в лоб, нежно. Так словно я самое дорогое сокровище в мире. Но иллюзия длится не долго, реальность накатывает новой волной. Её же больше нет, теперь точно остался один на этом свете. Нет никого, кому бы был нужен. Нереально жить в таком состоянии, лучше остаться в этом мире грёз. Даже кажется понял какого было моей матери, её побег от реальности был таким же? Упадническую теорию прервал яркий луч. Сначала лицо невозможно было разглядеть. Но оно рисовалось как на холсте. Потом догадка осветила мозг как вспышка. Тэён! Он сказал что будет рядом, что нужен ему и он любит меня. Уже ни о чём не размышляя, я рванул на этот свет, уже не боясь обжечься. Фонарик в глаза, доставил дискомфорт. Я сел и услышал как врачи облегчённо вздохнули и заведующий сказал. — Вы почти полчаса провалялись без сознания. Мы уж подумали что у вас это наследственное, уходить в себя. Проглотив слюну и смягчив горло, я ответил. — Со мной всё нормально. Когда будет можно организовывать похороны? Врач немного замялся, следом объясняя. — О подготовке тела мы позаботимся, вам лишь надо найти место на кладбище и организовать всё остальное. Кивнув, мне хотелось только сбежать как можно скорее из этих белых и холодных стен. Больше ничего не будет связывать меня с этим местом. По началу было трудно встать на ноги, всё тело ослабло. Однако собрал все силы в кулак, сцепил зубы и поднялся чтобы покинуть эту палату. Боясь посмотреть на кровать где лежало тело моей теперь безмятежной матери, надеюсь ей удастся встретится с отцом. Улица встретила разгорячённого меня, мелким и противным дождиком, который был как нельзя кстати, он охладил болезненный жар в теле. Удалось найти силы и достав телефон позвонить, Чихолю. — Босс, помоги, я не умею организовывать похороны. Не успел и договорить всё что хотел, как сонбэ перебил, немного тараторя, заботясь обо мне снова. — Ты как Юно? Прислать за тобой машину? Я всё сделаю, не беспокойся. — Спасибо, у меня съемки. Конечно всё было не так, ни о какой работе я не думал, просто искал Тэёна. Он стал за этот короткий срок таким родным, что хотелось согреться его любовью, а ещё лучше утонуть в ней. Такси пришлось вызвать, потому что руки предательски тряслись, да и не на чём было ехать, так как байк остался ещё у здания суда. Добраться до нового места съемок мне успешно удалось, ну разве что собрав все пробки и измотав и так ослабший мозг. Стафф косился на меня, словно я поседел, хотя всё было не на столько плохо, внешне. Вот внутри полный атас, даже дышать больно. Однако поделиться переживаниями мне хотелось только с моим выскочкой, снискать утешения. После долгих поисков, мне всё же удалось найти гримёрку, где были актёры. Дверь распахнулась легко, а зря. У противоположной стены было увлекательное зрелище, что ножом резануло по сердцу. Тэён был прижат к твёрдой поверхности и его целовал Тен, глаза цыплёнка были закрыты. Ноги чуть не подкосились от увиденного, сердце в груди разорвалось как и душа в мелкие ошмётки. В этот момент этот парень раскрыл свои очи, что встретились с моими. Всего секунда и он отталкивает младшего, но я уже не вижу, так как бегу, несусь на всех парусах. Нельзя никому доверять, как я мог забыть своё самое важное правило. Нет, такого человека что полюбит меня целиком и полностью, просто слова, как можно было купиться. До дома совсем не далеко, несусь что мочи, чтобы не разреветься на людях. Правильно, никому нельзя показывать свою спину и слабость, промах смертелен. Каким же идиотом надо быть чтобы совершить такую непростительную ошибку. Не я должен был опалить крылья, не я… Огонёк: Утро моё прошло в беспокойстве об Юно. Звонить было страшно, вдруг помешаю. На работу шёл вообще с загруженной головой, было тревожно. Теперь, когда я знал его другим, слабым и открытым, совсем не знал что случится в следующую минуту. Он наверняка не сможет пережить смерть матери, поэтому единственное решение быть с ним рядом. План был принят, осталось договорится с режиссёром. Но он оказался весьма компромиссным человеком, после прояснения ситуации отсняли две сцены и я уже шёл на выход, переодевшись. В этот миг меня перехватила рыженькая, имя которой в упор не помню. Если раньше она меня привлекала, то сейчас жутко бесила и раздражала. Однако вокруг нас были люди, игнорировать нельзя, отчего кисло улыбнулся и спросил. — Чего тебе? Она же улыбнулась приторно сладко, зарделась и ответила. — Тен просил тебя прийти в гримёрку, у него сообщение от вашего директора. Мне сейчас было не до этого, но это могло быть чем-то важным. В итоге повернул назад и зашёл в гримёрку, желая мысленно придушить донсена. Тот же улыбнулся, следом вжав меня в стенку и болезненно стиснув плечи, явно до синяков. Обалдев от такого, я зло прорычал. — Ты чего творишь сосунок? Давно рожу не били? Он же улыбнулся немного с призрением и ответил шипя и явно плюясь ядом. — Ты сам виноват, Джехён мне нравится, а ты увёл его прямо из-под носа. Так что всё что сейчас сделаю это месть, не более. Мне хотелось огрызнуться, однако рот заткнули поцелуем, пришлось сжимать зубы. Не расцепил их, даже получив кулаком по животу. Ну уж нет, легко не дамся не надейся, вот правда глаза закрылись от боли. Всё же не каждый день мне печень отбивают как бифштекс, так не нежно. Когда я открыл их, то моментально оттолкнул мелкого. Потому что в дверном проёме стоял Юно, боль в его глазах обожгла. Хотелось всё объяснить, но он сорвался с места, я бросился следом. Однако отстал около моста, так как подвела дыхалка. Возвращался на студию за машинной, злой как чёрт. Влетел туда и с размаха зарядил по самодовольной роже мелкого, что после сказал. — Ух, какие мы злые! Вышло всё даже лучше, снимки делать не пришлось. Теперь, думаю, он кинет тебя как последнюю шлюху. Эти слова стали последней каплей, потому что маньяк внутри проснулся. Хорошенько отметелив донсена у всех на глазах и наплевав на это, я рванул к машине. Тут же набирая номер своего начальника. Ынхёк ответил не сразу, уже тогда когда доехал до первого светофора. — Ну что ты как сумасшедший названиваешь? — Ынхёк, помоги достать адрес Джехёна, партнёра по фильму. — Зачем? Спросил он очень удивлённым голосом, решив ошарашить директора, просто сказал правду. — Мы встречаемся, он не так кое-что понял и да вызови скорую Тену, ему на площадке поплохело. Мужчина сразу отключился, явно ошарашенный известием. Мне вот только было наплевать. В слепую выворачивал руль, поглощённый своими мыслями. Почему всё вышло так? По всем показаниям, это я должен был сгореть как мотылёк в его пламени, дак за что сам стал карающим огнём. Причинил боль человеку, что искренне полюбил, теперь не осталось и капли сомнений. Потому что от его затравленного взгляда, внутри всё обмерло. Захотелось сжать в объятиях и утешить. Спустя три минуты пути мне пришла смс. Когда её открывал, то не заметил встречку и поцеловал другую машину. Голову пронзила боль от встречи с подушкой безопасности и ещё чем-то. Но на это всё было наплевать. Немного болело запястье, всё же нас не сильно занесло, второй водитель был в порядке. Я же протянул свою визитку этому человеку и побежал, понимая что до нужного дома не доехал метров восемьдесят. Мне было холодно в области виска и немного зудело. Потрогав, сразу понял что течёт кровь, хорошо что не сильно. Обтёр рукавом рубашки следом замечая, что на высоте семи этажей на самом краю балкона сидит Юно, тупо пялясь вниз. Ох, не к добру это! Меня это зрелище напугало до дрожи в коленках. Переборов слабость бросился в подъезд, хорошо что хоть пароль от его электронного замка дали. Но стремился так сильно вперёд, я даже не благодаря своим ногам, а сердцу что во всю паниковало. Если когда доберусь до его квартиры, он уже спрыгнет, просто не переживу подобного. Кажется глупо что влюбился так быстро, однако некоторых постигает эта участь с первого взгляда. С нашей же первой встречи прошло очень много времени, просто я забыл о своих чувствах загнав их в самый дальний угол сердца. Не хочу лишиться их вновь, потерять человека рядом с которым хочется просыпаться и дышать. Голова пульсировала всё сильней, как вообще умудрился пораниться, может от стекла что прилетело. Наверное останется шрам, хотя не до этого сейчас. Влетаю в чужую квартиру, плохо её знаю, но балкон отыскиваю быстро. Выбегаю и обхватываю Юно сзади, прижимая к себе. Он не вырывается, смотрит слепо, глаза безжизненные как и голос что гласит. — Зачем пришёл? Не нравится мне такое положение для разговора, поэтому стаскиваю его и почти волоком несу на диван в комнате. Следом прижимая его голову в область сердца и говоря. — Юно, я люблю тебя. То что ты видел подстава, просто у того мальчишки есть чувства к тебе. Я из него всю дурь выбил, чтобы не смел покушаться на моё. Простишь меня? Молчит, но не отталкивает и то ладно. Перебираю его волосы и жду ответа. Сердце в груди замирает в испуге и трепете. Да, что у нас не за отношения такие, будто ходим по углям. Проходит минута, потом следующая, начинаю паниковать. В эту секунду слышу взволнованный голос Джехёна. — Тэён, мама умерла утром. Ты не сможешь с ней познакомится. Я так боялся остаться один, не хочу снова увязнуть в гребаном одиночестве. Если ты говоришь правду, я очень рад. Потому что полюбил тебя слишком сильно. Всегда боялся открыться людям, но так легко сдался тебе. Потом этот парень поднимает своё лицо, и я вижу его слёзы. Не думаю не о чём, прижимаю к себе и ответ шепчу в ухо. — Мы с тобой оба попали по полной. Так что я буду рядом с тобой, а ты со мной. Ни о чём не волнуйся, ты никогда больше не останешься один. С твоей мамой познакомлюсь по твоим рассказам, так что не плачь. Сидим так, боль в голове усиливается. Понимаю что теряю сознание, поэтому добавляю к сказанному. — Юно, я тут в аварию попал на дороге, так что сейчас отключусь, не пугайся. — Не смей, эй… Слышу уже как через толщу воду, с самого дна, глаза закрываются. Во сне пустота, но мне спокойно. Даже если умру, я всё успел сказать любимому человеку. Хотя лучше всё же выжить, а то будет уже чёрная комедия. Просыпаюсь постепенно, открыв глаза вижу обеспокоенное лицо своего парня. Улыбаюсь с облегчением и здороваюсь. — Привет. Тот же строит недовольную гримасу и начинает зубоскалить. — Серьёзно? Ты признался мне в любви и помереть решил. Как же тогда вечность, вместе? Улыбаюсь, пытаясь сдержать смех, он же гладит по щеке и вещает. — Хорошо, что ничего серьёзного. Небольшое сотрясение мозга и ещё на брови останется шрам, так что будешь в фильмах ещё брутальнее. Но всё же не надо было так торопиться. Беру его руку в свою и отвечаю на полном серьёзе. — Ага, да куда там. Кто блин сидел на балконе? Прыгать собирался, да? Совсем отшибленный, как мы такие вообще жить то будем. Переезжаешь ко мне, чтобы больше никакой фигни в башке не гуляло. Он краснеет, пытается скрыть свой восторг за маской, следом резко грустнеет и говорит. — Уговорил, но только после похорон мамы, завтра утром. Понимаю его боль и страдания, по одному взгляду. Пользуюсь его неуклюжим положением и дёргаю за руку на себя. В удивлении наваливается сверху, сразу обнимаю и шепчу так чтобы остальные не грели уши. — Ты не один, я буду рядом. Так что не смей страдать в одиночестве. Кивает едва заметно, пытается вырваться из тисков, не отпускаю, затягивая этого поганца в поцелуй. Быстро перехватывает инициативу, хоть и до нельзя осторожен. Между поцелуями шепчу ему. — Помни, я не хрустальный. — Для меня ты сокровище. Шепчет так же тихо в ответ, целуя с языком. Думаю о том, что хорошо что кровать в скорой помощи отделена шторками. Однако всё равно палимся. Медсестра узревшая нашу любовь, смущается и уходит за врачом. Почему мне кажется что наша жизнь теперь кардинально изменится. Убеждает в этом голос Ынхёка на всё отделение. — Тэён, ну как можно было так поступать? Чувствую мне всё же достанется за избиения донсена, надо продержаться. Теперь есть ради кого быть нормальным человеком и стремится к собственному счастью с кем-то, а не в полном одиночестве. Хотя вопрос остаётся: кто же был мотыльком? А кто огоньком? Думайте сами. Ведь у каждой пары всё по разному, нет одинаковых людей и мнений. Ответ придётся искать самому, каждому, без исключения!