***
Им было тогда по шестнадцать. Пубертат проявлялся во всей своей красе, давая о себе знать в качестве присущих этому интересному и яркому периоду особенностей вместе со всеми острыми переживаниями и ощущениями. Погода стояла чудесная (практически, как и всегда) и неосознанно наводила на позитивные мысли, отчего на эмоциональном уровне хотелось летать и совершать великие подвиги. Например, банально подарить маме цветов, её любимых, чёрно-оранжевые цитратусы. Росли эти красивые создания за пределами территории дворца, в одном из висячих садов, в который не каждый асгардец мог попасть. Место считалось священным и входить туда могли только те, кто, так или иначе, относился к царской династии или приближенным к правительской власти. Снаружи сад тщательно охранялся и находился под чётким наблюдением. Кстати, данные цветы относятся к разряду разумных растений. Подобного рода растения обладают своеобразным интеллектом и являются существами одушевлёнными, они умеют оказать магическую помощь и несут в себе добрый посыл, но также отличаются капризным характером. А цитратусы и подавно. Цветы щедро одаривали посетителя комплиментами и поистине относились ко всем с безусловной любовью, но за ними требовался тщательный уход и поддержка их стабильного, гармоничного состояния. Иначе они начинали плакать и входить в депрессию, когда находились долгое время без воды и золотистых лучей согревающего своим теплом солнца. Однако те, что любила его мать, имели шипы и случайно могли поранить нежную кожу, благо не оказывая никакого вредного, раздражающего воздействия, так как попросту не содержали в своём стебле и пыльце яд. Сейчас прекрасные в своём образе колючки исчезли как вид, потому как после уничтожения Асгарда, были сожжены и последние цитратусы, но в памяти они прямым ходом ассоциировались с матерью и её особым к ним отношением. Иногда Локи тайком урывал несколько штук и подкладывал в букет Тора свою партию этих причудливых растений. День был по-настоящему жаркий и солнечный, асгардцы исходили потом, многие ошивались возле источников воды, и Тор не был исключением. Он сидел на траве в том самом саду возле небольшого водопада, окунув ноги в ручей и активно болтая своими конечностями. В саду он сидел один, ну, по крайней мере, он так думал до одного момента. — Добрый день, — вполголоса прошипели где-то сзади, склонившись над ухом. — Ты — настоящая змея, ты знаешь? Любой звук можешь воспроизвести так, как если рядом шелестели деревья или проползала какая-нибудь ядовитая гадюка. — как-то совсем не испугавшись, ответил белобрысый парень. — Но тебе это нравится, — с некой издевкой произнёс в своё оправдание нарушивший покой вошедший юноша. Оперевшись на правое плечо блондина, Локи присел возле Тора и вслед за ним стал болтать ногами в прохладной воде, повторяя движения за братом. — Не буду отрицать. Ты, случаем, не змееуст? — это должно было звучать как шутка, но было действительно интересно, что на это ответит оппонент. — Ну-у... — Локи мягко улыбнулся, — до змееуста мне далеко, но кое-что из змеиного языка я понимаю. К чему вопрос? — Да так... Подумал, вдруг... Знаешь, всё возможно. Я бы хотел его послушать в твоём исполнении. — Я обязательно попробую его выучить, чтобы порадовать ваше высочество. На какое-то время Тору показалось, что с ним флиртуют. Или что-то близко к этому. — Он самый. — Что? Молодой бог грома не сразу понял, о чём идёт речь. — Ты прав. Это флирт. Я с тобой заигрываю, — голос прозвучал уверенно, вместо обыденной неприступности и вычурности во благо своего восхваления. — Забавно, в твоём голосе не присутствует заезженной слащавости и сарказма. Никак настроение в полной жопе? — С эмпатией у тебя, как всегда, проблемы, мой дорогой братец. Настроение у меня отличное, готов засунуть кому-нибудь ящерицу в штаны прямо сейчас и хихикать над тупой проделкой. Смешно же, как думаешь? — Твоя шутка звучит не смешно, хотя бы потому, что ты уже превращался когда-то в змею и обманом пырнул меня ножом, обратно приняв свой человеческий облик. — А мне было смешно. Ты тогда так испугался, это доставило мне нереальное удовольствие наблюдать за тем, как ты корчился от боли, — черноволосый ухмыльнулся. — Тебя восхищают чужие страдания? — практически без удивления в голосе. — Не знаю, как ты раньше этого не понял, — самодовольно предъявили в ответ. — Всё же, я не удивлён. Тор попытался обидеться, но он не умел обижаться и, тем более, мстить обидчикам, предпочитая решать конфликты мирным путем. Не сказать, что всегда это удавалось, но кое-какие свои плоды данный метод, всё-таки, давал. К Тору прислушивались и почитали. Как противник он был неинтересен, потому, что мальчишкам его возраста гораздо интереснее было махать кулаками, развивая свои воинские способности, предпочитая проявлять себя с помощью агрессивных приёмов, так как это только являлось бонусом к мужественности. По крайней мере, так считали сами асгардцы, предпочитая передавать из поколения в поколение сию идею. — Тор... Казалось, находись Тор на сантиметр дальше от говорящего, он бы ничего не услышал. — Я... На самом деле, мне так же больно, как и тебе, когда я причиняю тебе вред. Мне думается, что таким образом я избавлюсь от своей зажатости и замкнутости, если буду проявлять насилие... Чёрт, Тор, да я же... Локи запнулся, не договорив предложение до своего логического конца. Было видно, что слава даются ему с трудом, и он долгое время пребывал в анализе своих действий, решившись-таки поделиться своими умозаключениями с братом. — Эй, тебя что-то тревожит? Молодой громовержец попытался внести серьёзность в голос, но он не очень-то верил внезапной открытости Локи. — О, да, братец. В последнее время меня многое, что тревожит. Хочешь знать, о чём я думаю? Аккуратная, чёрная бровь Локи стремительно взлетела вверх, изогнувшись под образ дуги. — И о чём же? Не уж-то... Но крепкий в своём телосложении парень не успел договорить, почувствовав на своих губах лёгкое прикосновение чужих губ напротив. От удивления он даже не успел закрыть рот, чем решил воспользоваться инициатор. Решив, что примитивное покусывание в поцелуе — элемент неинтересный, он оставил нижнюю губу в покое, перейдя почти сразу в наступление. Пока Тор не успел прийти в себя, хитрый проказник с азартом стал практически вылизывать дёсна юному богу, из-за чего первый начал моментально задыхаться. — Локи, ты слишком настойчив! Стоит признать, мелкий обманщик до сих пор не научился целоваться. Это произошло по одной простой причине: не было желающих сделать с ним это, как и не было желания с его стороны. — Прости, я, наверное, поспешил... Просто... Я тут подумал, у меня же никогда не было близких отношений с каким-либо живым существом. Совсем... И вкус поцелуя я ни разу не ощущал на своих устах, как и интима, в принципе. Я неудачник, да? — Почему именно я? — парню действительно хотелось получить ответ на интересующий его вопрос. — Потому, что я тебе доверяю. Вот так вот просто и непринуждённо, как будто они не рассуждают на тему интимного характера и между ними не произошло поцелуя. Создавалось такое впечатление, что они ведут диалог на тему разнообразия сортов чая или выясняют, какая сегодня погода. Погода отличная. Ситуация так себе. Неловко. — Я, конечно, рад слышать от тебя подобные слова, братец, но с чего бы вдруг? — Хочу. Как-то резко и коротко. Со сталью в голосе. — Почему? Локи закатил глаза: — Мне надоели твои глупые вопросы. Продолжим? Минуту они сидели, не смея пошевелить хоть какой-нибудь частью своего тела. Не смея издавать и звука. Первым решился действовать Тор. С осторожностью и со всей возможной нежностью, которое он только мог проявить, он медленно притянул к себе пацана, с любопытством заглядывая в его глаза. Большие и зелёные. С голубым отливом по краям. На солнце цвет отражался особенно отчётливо и ярко. В руках блондин комкал ткань одежды сводного брата, губами исследуя полость рта, прикрыв глаза. Было действительно приятно. Внутри создавалось какое-то чувство тепла и тоски по ласкам и нежностям, отчего ему хотелось большего. Ниже пояса сладко заныло, отражаясь слабыми покалываниями в области паха, оказывая влияние на половые органы. Тело млело и горело, юноша с удивлением почувствовал как внутри него зарождается возбуждение. Он никогда не считал себя предвзятым, но для него было в новинку испытывать сексуальные чувства к мужчине. Он привык целоваться и заниматься сексом с девушками, с его внешностью привлечь внимание со стороны противоположного пола являлось делом пустяковым. Но с парнем... Он искренне не понимал, чем сумел завоевать внимание этого худого паренька, но на мягкость бога хитрости отвечал с существенной настойчивостью. Вдруг чужая рука аккуратно коснулась члена Тора, и на какой-то момент голубоглазый потерялся в своих ощущениях. Тяжёлое дыхание сменилось первым несдержанным стоном. — Ты хочешь кончить, Тор-р-р? — нежным шёпотом нарушил относительную тишину темноволосый. Сам Локи был на пределе. Чужое откровенное поведение и возбуждённое состояние поспособствовало тому, что теперь в его голове затесалась одна неправильная, полная абсурда, мысль. Ему попросту хотелось отдаться этому парню. Раздвинуть ноги и ощутить полное удовольствие, отчаянно кричать под ним от наслаждения, прося ещё, и, наконец, получить свой первый оргазм. Сама идея воплотить это желание в реальность, вызывала амбивалентные ощущения: с одной стороны, он бы не прочь подставиться и быть натянутым по самое основание, но только краем своего подсознания он понимал: так не должно быть. Локи — дефект, что запутался и сбился с правильного пути, и уже никогда не вернётся назад. Но сейчас он и не хотел. — Тебе отсосать? Звуки донеслись до Тора, словно сквозь вакуум. — Ладно, мне не нужен твой ответ. Но я не против подрочить твой пенис. С этими словами Локи с силой дёрнул ремень на штанах белобрысого, вжикая замком, раскрывая своему взору доступ к члену. Взяв в руки чужой член, зеленоглазый принялся двигать рукой вверх-вниз, вызывая в мальчике неконтролируемый приступ мурашек. Найдя свой темп и правильный угол давления, он начал более старательно надрачивать орган, принадлежащий юному парню напротив. Действовать сидя стало неудобно, поэтому Локи аккуратно толкнул Тора на траву, левой рукой ощупывая парнечье, подтянутое тело под лёгкой рубашкой. — Ты безумно привлекательный. Твоя красота всегда меня восхищала, Тор. "Братом" называть в данный момент времени показалось мальчику неуместным. — Ты прекрасен не менее, чем я, Локи. Ты достоин поклонения и почитания всех богов этого мира и всей вселенной. И это произойдёт. Я уверен. Локи промолчал. Рука уже успела сбавить свой темп, но парень снова увеличил амплитуду движений на половом органе, из-за чего в скором времени юный бог грома ощутил, как из члена насыщенными порциями начала выплёскиваться белёсая жидкость, пачкая живот, руку Локи, частично попадая на рубашку. Штаны были припущены до колена, поэтому их остатки спермы не тронули. Тор, запутавшись в своих эмоциях, позволил себе громко застонать, вытянув длинные руки для объятий. — Этого больше не повторится. — отвечая на объятия, включая привычный металл в голосе, произнёс Локи. — Тебе не понравилось? — как-то потерянно проблеял беловолосый юноша. — Всё нормально. Мне понравилось доставлять тебе удовольствие. Но... Ты забудешь этот отрывок времени. Забудешь то, что между нами только что произошло. — Локи, ты... — Брат, мы слишком разные. Возможно, когда-нибудь... Но не сейчас, понимаешь? Я обещаю, я буду любить тебя, даже когда тебе будет казаться, что весь мир настроен против тебя. Я буду рядом. Я стану твоей защитой, но не той, что считается привычным её проявлением. Я не стану прикрывать собой спину за спасение твоей жизни, но я буду оберегать тебя от всех невзгод, что будут нас сопровождать. Они неизбежны. Мне тяжёло даётся моя сентиментальность. Но я благодарен тебе за ценный подарок, однако вынужден это сделать. Во благо наших с тобой отношений. — Что ты собираешься предпринять?***
— Стереть память... Локи стёр воспоминание из памяти. Прочитал заклинание, заставил забыть тот чудесный отрезок времени, когда мы оказались особенно близки! Тор со всей дури ударяет по стене прочного корабля, в которой, кажется, появляется отчётливая отметина. — Тор? — Романофф осторожно кладёт руку на плечо Тору, подойдя поближе, но сохраняя при этом уважительную дистанцию, чтобы не нарушить личные границы рядом стоящего. — Всё в порядке. Я нормально себя чувствую. Мы поквитаемся с Таносом, я обещаю. Это неизбежно. — Я верю тебе, крепыш. Мы обязательно в этом поможем. Ведь мы всё ещё команда, не так ли? Бог впервые за последние дня три позволяет себе улыбнуться. Получается слабо. Горечь, кажется, изъедает его изнутри. Собственное поражение злит и, в то же время, даёт отличную мотивацию взять реванш. Вернуть всё на свои места. Тор верит, что у него всё получится. У него, ребят и тех, кто находится на Титане. Ведь вера, на самом деле, отличный источник для преобразования ресурсного состояния, взятия контроля в свои смелые и сильные руки и попытки двигаться с уверенностью дальше, надеясь на успех. Некоторые её обесценивают, изначально принимая поражение. Может быть, поэтому они и проигрывают?