***
Дома у Хиккари было действительно интересно. Блондинка решила убить двух зайцев сразу. На кухне стоял большой плазменный телевизор, на котором был выход в интернет и доступ к расписанию каналов и возможность включить что-то из афиши, если оно не позже настоящего момента. Включив чудо технику, с помощью пульта Широ нашла на каком-то спортивном канале расписание, и где-то в районе двух ночи показывали волейбольный матч между Японией и Кореей. — Вообще, это немного обидно, что волейбол показывают только ночью или рано утром, — вставило своё слово Хиккари, пока Хиро сидела на диване за ней, а сама девушка в это время шарилась по ящикам, попутно доставая что-то из них и выкладывая на стол, — Вот, допустим, у тех людей, у которых нет доступа к расписанию не смогут посмотреть волейбол, потому что его показывают нерегулярно, а жертвовать сном и сидеть около телека всю ночь, думаю, никто не собирается. — Да, и впрямь довольно несправедливо, — согласилась Игараши, — А что же показывают в остальное время? — В основном футбол, — оповестила подругу блондинка, — Ну или бейсбол. Спорт, конечно, интересный, да вот только правил я не понимаю — сложные они какие-то, а вот с волейболом другое дело, — Хиккари перевела взгляд на экран телевизора, — Ну, кстати, иногда они ещё вело-марафоны в дневное время крутят. А в основном просто какие-то рандомные новости из мира спорта, в основном футбол, конечно. Это скорее всего связано с недавним футбольным чемпионатом и будущими соревнованиями по бейсболу. Вообще, они немного нечестно относятся и к баскетболу, водное поло у них тоже не особо популярно… Я видела их только в ночное время, за место волейбола. Зато фигурное катание я часто вижу в дневное время. А вот шахматов я вообще ни разу не застала, что уж говорить о го или шоги. Видимо, интеллектуальные игры у них тоже не в почёте… — Да уж, — протянула голубоглазая, — А чем мы сейчас будем заниматься? Хиккари увлекательно раскладывала что-то на кухонном столе и шуршала пергаментной бумагой, стоя к подруге спиной. На заднем плане шумел телевизор, издавая звуки криков с трибун, стук мяча о пол и голос комментатора. — Я хочу приготовить печенье, — выдала блондинка, поворачиваясь к Игараши лицом, — Не просто печенье. Я хочу приготовить на всю команду, можно сказать, в честь открытия клуба. Думаю, это будет довольно мило с моей стороны. Такое всегда приятно получить. А ещё хочу всех задобрить перед тем, как начать тренировки. Хиккари хихикнула и повернулась к шкафу с кухонной утварью, открывая дверцу и доставая большую миску. — Я давно уже купила и муку и всё остальное для готовки, да вот только времени особо не было, — припомнила девушка, — А сейчас как раз выдался момент. Голубоглазая молча наблюдала за действиями подруги. — А ты умеешь готовить? — задала неожиданный вопрос Широ. — Ну, да, — ответила Хиро, — Родители часто просят меня приготовить до их возвращения с работы. Они довольно занятые люди, по этому у них нет времени ни на уборку, ни на готовку, и, можно сказать, всё лежит на мне. Широ многозначительно хмыкнула. — Впрочем, я не зла на них, в какой-то степени я их даже понимаю, — продолжила девушка, но всё же замолчала, понимая, что разговор зашел немного не в ту степь. — То есть ты прям всё сама делаешь? — Хиккари наклонила голову, внимательно рассматривая лицо подруги, — И посуду моешь, и гладишь, и всё последующее… Хиккари сморщилась. — Я, вот например, ненавижу мыть посуду, — нахмурившись, Хиккари отложила муку и сделала телевизор чуть потише. — Так противно, что ли? — немного удивилась длинноволосая. — Нет же, — мягко оспорила подругу Широ, — Просто всегда, когда мы ссоримся с мамой, меня отправляют мыть посуду. И у меня уже такие ассоциации. Нет, конечно, вымыть кружку из-под чая я смогу, но когда мою гору посуды — мне становится грустно. Повисло недолгое молчание. Вечная улыбка на устах блондинки куда-то подевалась. Её голову посетили грустные мысли — то, о чём она думает нечасто, и, вероятно, предпочла бы не думать. Хиро же в этом плане отличается, и если погружаться в море отчаяния — то с головой. — Так, я вообще-то тесто мешать должна, — опомнилась блондинка и повернулась к столу. — Хочешь, я тебе помогу с готовкой? — предложила свою помощь Хиро. — Да, я не откажусь, — в следующую секунду блондинка уже была с привычно приподнятыми уголками губ, — Держи вторую миску, будем тесто мешать. Это не так сложно, как кажется. Начался процесс готовки. Печенье решили сделать двух видов — с какао (то, которое у Хиро) и с кусочками шоколада (то, которое у Хиккари). Такое распределение было аргументированно тем, что с какао готовить легче, и по этому блондинка доверила это дело Игараши. Весь процесс готовки разбавлялся непринуждёнными разговорами, в основном о волейболе, из которых выяснилось, что оказывается Хиккари раньше вообще хотела быть либеро. Но потом её руки стали сильнее, да и прыгает она неплохо, вот она и подумала, что если будет загонять себя под рамки либеро, то может многое потерять. По этому она решила стать доигровщиком. Потому что доигровщики могут не только принимать мячи, но и блокировать, пасовать, и, в конце концов, забивать мячи. Попутно девушки ещё обсуждали матч, который шёл по телевизору, свою команду, команду Сейджо, Ойкаву, Иваидзуми (никаких сплетен, чистая оценка их потенциала, как волейболистов) и многое другое. Когда же листы с почти готовыми печеньками отправились в духовку, Хиккари потянулась и выключила телевизор. — Хочешь, покажу мангу? — задала вопрос Широ, — И на гитаре сыграю. Зря, что ли, музыкалку окончила? Хоть где-то она должна мне пригодиться. — Давай, — согласилась Хиро и встала с дивана. Девушки прошли в комнату блондинки. Когда же Игараши заглянула к Широ в шкаф, она немало удивилась. Целая полка, состоящая только из манги, выглядела внушающе. — А ты читаешь мангу? Ну или аниме смотришь? — спросила Хиккари, доставая гитару из-за угла шкафа. — Не очень. У меня дома компьютер только родительский, да и никогда особо не интересовалась… — немного соврала голубоглазая. Конечно, ей, как и любому ребёнку, нравились мультики. Раньше, когда у неё была няня, она смотрела то, что шло по телевизору, но когда она перешла в среднюю школу её затравили за детский вкус и замедленное развитие. Больше Хиро аниме не смотрела, вместо этого стараясь стать «взрослой» неправильными путями. — Я сейчас тоже не особо смотрю, но раньше, когда ещё в музыкалке училась, я очень любила это, — сказала Широ, открывая чехол гитары. Она уселась на кровать и, зажав какой-то аккорд, провела по струнам. — Что тебе сыграть? — спросила она, поднимая глаза на подругу. Чёлка немного закрывала её лицо, но сквозь неё всё равно можно было разглядеть радостные зелёные глаза. Девушка будто только того и ждала, пока ей скажут что-то спеть, и тогда она точно всем покажет, что может сыграть что угодно. — А что можешь? — Хиро, откровенно говоря, вообще не знала, что хочет услышать от подруги. — У меня есть песня собственного сочинения, — похвасталась Широ, но тут же поправила себя, — Ну как песня? Мелодия. Слов я ещё не придумала. Поэт из меня такой себе. Да и не знаю, чему хочу песню посвятить. — Ого, — удивилась Игараши. Вот чего, а песню бы Хиро уж точно написать не смогла. Она вообще считала себя бездарной по всем фронтам, не говоря уже о сочинении или рисовании. У дедсадовца рисунки и то лучше чем у неё. В какой-то степени Хиро даже завидовала Хиккари. Она тоже хотела бы быть такой же. В любой сфере. Хотела больше улыбаться, разговаривать, веселиться. Хотела так же стремиться к мечте, пускай мечта и не её. У Хиккари много талантов. Хиро хотела бы иметь хоть капельку от её способностей. Хиккари до одури красива, но она не считает себя красавицей — она вообще о таком не думает, в её голове другие цели, но Хиро хотелось бы быть хоть каплю быть такой же потрясающей, как и эта светлая, поистине солнечная девушка. Хиро завидовала и восхищалась. Разумеется, у неё даже в мыслях не было плохо думать о своей подруге. Все намерения без капли злого умысла. Казалось, что голубоглазая вообще не умеет источать зло. Ей просто иногда хотелось быть такой же, хотя бы немного. — Я её сыграю, — оповестила подругу Хиккари, — Если хочешь, можем потом вместе слова придумать. Можно даже всей командой. Помнишь, Сатико упоминала, что она начинающий писатель и её много что вдохновляет? Может она и стихи пишет, нужно спросить. Она хихикнула и приготовилась играть. Левая рука выстроила какой-то аккорд, — в музыке Хиро ни слухом, ни духом — а правая провела по струнам. Началась аккуратная и размеренная мелодия. Она переливалась, звучала не слишком быстро, приятно. Девичьи пальцы бегали по ладам, набирая нужные звуки, перебирая струны. Незатейливый мотивчик раздавался по комнате. Веки Хиккари были опущены вниз, взгляд направлен на свои пальцы. Можно было чётко рассмотреть её ресницы, не слишком длинные и густые, но от этого не менее красивые. Её лицо выглядело сосредоточенно, было видно, что она старается не пропустить ею же придуманных нот. Тем не менее это не придавало тяжести атмосфере. Мелодия была недолгой — длилась всего около минуты, но как красива была. Прозвучали последние аккорды. После недолгой паузы блондинка подняла голову и посмотрела на Хиро. — Ну как? — спросила она. — Очень красиво, — не сразу ответила Игараши, потому что не знала, какие слова должна подобрать, как выразить то, что хочет описать. — Только вот слов песне не хватает, — Широ отложила гитару в сторону и размяла левое запястье, — И желательно не на японском, мне кажется она будет лучше звучать на английском. Всё стихло, но настроение почему-то изменилось. Будто что-то щёлкнуло и сменило лад. Хиккари встала с кровати и повернулась к Хиро лицом. На устах не играла улыбка, глаза были спокойны, но в них всё же промелькивала толика чего-то неуловимо грустного, встревоженного. — Как бы это сказать… — негромко проговорила Широ, чуть скривив губы и опустив брови. Она запустила пятерню в волосы и отвела взгляд в сторону. Девушка выглядела немного грустной и усталой. — Что-то не так? — забеспокоилась Игараши. — Нет же… Всё наоборот хорошо. Просто… Я не знаю, как сказать… — Говори, как есть. — Я… — запнулась она, опуская руку, — Есть, кое-что, что меня тревожит. Можно я поделюсь с тобой тем, что никому ещё не рассказывала? — уловив краем глаза короткий кивок подруги, Хиккари попросила, — Сядь. Отодвинув гитару, подруги сели на кровать. Хиро приготовилась внимательно слушать. Её действительно беспокоило то, что происходит с блондинкой. Хиккари нервничала. Уголки губ подрагивали, а в глазах уже проблёскивали солёные капли. Девушка всё ещё была не уверена, стоит ли рассказывать, но ей всё же стоило сказать. — Мелодия напомнила мне кое о чём… — начала Широ, — Даже не так, любой музыкальный инструмент напоминает мне. Хотя нет, что угодно напоминает мне… Я стараюсь не придавать этому значения, но… — она опустила взгляд, — История длинная, но это было не так давно, на первом году обучения. Сердце Хиро сделало кульбит. О да, первый год обучения видимо был не сладким не только для неё. — У меня была подруга, мы с ней вместе ходили в музыкалку. Ей очень нравилась музыка, а меня же просто отдали родители. Мне в музыкалке было скучновато, но я всё равно ходила туда ради общения. Когда пришло время выпуска из младшей школы — нас отправили по разным школам, и музыкалка стала единственным местом, где мы могли видеться. На последний год обучения — он же первый в Сейнару Мори — к нам в группу пришла другая девочка, переведёнка. Она и моя подруга неплохо сдружились, у них было много общих интересов, кажется, даже группу одну слушали. Разумеется, я в этом не разбиралась, и моей подруге стало скучно со мной, на фоне такого интересного человека. Мы хотели дружить и втроём, но у нас ничего не вышло. Целый год они хорошо общались, вроде, даже строили совместные планы на будущее. Вспоминать об этом было… больно. В те моменты Широ всё никак не могла избавить себя от ощущения одиночества. Она прекрасно понимала, что её просто бросили, кинули на произвол судьбы. Как будто всё то, что было до этого просто ничего не значило. — Мы стали реже видеться. Вскоре она совсем забыла обо мне. На последние уроки я не пришла. Даже не зашла забрать диплом. Находиться в том здании было невыносимо, так же как и видеть их радостные лица. После та девочка подговорила мою подругу и та совсем разорвала со мной связи. Ну конечно, а смысл дружить, если даже интересов общих нет, и закончилось время, когда мы могли видеться, — Хиккари выдохнула, переводя дух, — Сестра учила меня не цепляться за отношения, потому что рано или поздно они могут стать токсичными, но мне становится непреодолимо грустно, когда я понимаю, что мне просто нашли замену. Я очень хотела забыть об этом, побороть чувства. Но чем больше хочешь что-то забыть, тем сильнее становятся воспоминания, — она сделала паузу и поправила выбившуюся прядь за ухо, — Тогда я просто начала играть, дабы чем-себя занять. В итоге получилось то, что имеем, — она постучала пальцем по гитаре. Хиро прошлась взглядом по светлой макушке, сдерживая желание погладить и не видеть переживаний подруги. — Когда возвращалась с последнего своего урока, увидела как люди играют в волейбол. Я действительно на время забыла обо всём. И потом поняла, что если буду искать новые знакомства, новых друзей, найду команду, всё просто забудется и всё. Я хотела вытеснить всё плохое новыми эмоциями. И знаешь, у меня получилось. Она грустно улыбнулась и подняла глаза на Хиро. Воцарилась тишина. Хиро сидела перед подругой и переваривала свалившуюся на неё информацию. Постепенно некоторые вещи доходили до неё, от которых нахлынуло какое-то странное чувство. Сочувствие, и какое-то отстранённое понимание, что на самом деле за улыбкой скрывается что-то большее, незримое для посторонних глаз. И осознание того, во сколько раз Хиккари сильнее, чем кажется. Игараши хотела сказать что-то, поддержать. — Сестра меня, кстати, многому учила, — продолжила говорить блондинка, но опять с какой-то грустной нотой, — Не сдаваться, упорствовать. «Достаточно просто начать день с улыбки» — часто повторяла она. Широ вновь опустила голову. Её губы задрожали сильнее, но голос не дрогнул. — Она совершила суицид. Эти слова резанули воздух. Игараши ошеломлённо бегала глазами по блондинистой макушке. Все слова, что в тот момент хотела сказать Хиро, застряли в горле. — Она была не родной сестрой, — Хиккари всё так же не поднимала голову, рассматривая свои ногти, но продолжила говорить, — Троюродная сестра по маминой линии. Её семья погибла из-за несчастного случая. Вроде, они куда-то собрались, а она не смогла поехать. В итоге мы потом стояли на похоронах её семьи. Наши семьи были не очень близки, но родственники же, как ни как. Она старше меня — у некоторых девушек к этому возрасту уже есть дети, но мы действительно хорошо ладили и понимали друг друга. Она жила по соседству, — там как раз была свободна комната, — по этому мы довольно часто виделись. Она ходила на работу, да и в общем, старалась жить обычной жизнью. Я всегда думала, что она очень сильная и всегда улыбается. Но я не знала, что эта улыбка даётся ей из последних сил. Когда её уволили с работы, а её молодой человек, с которым у неё всё было очень серьёзно, изменил ей с другой, она не выдержала. На следующий день мы нашли её у себя в комнате, подвешенной к потолку на петлю. Я не видела тот океан тревоги, личных переживаний, что бушевал у неё в душе, хотя всегда была рядом. И не смогла помочь. Она поддержала меня, когда мне было грустно, а я не смогла. Самый радостный и позитивный человек в моей жизни просто взял и убил себя. Потому что она никогда не показывала своих переживаний. На тыльную сторону ладони упало несколько горячих капель. Широ, не поднимая головы, стряхнула их, и провела рукавом по лицу в области глаз. — И я тоже не должна, — Хиккари резко подняла голову, — За кем же вам тогда идти, если капитан будет постоянно лить слёзы? Я не хочу повторения истории, — блондинка чуть опустила глаза, — Тогда я пообещала себе, что никогда не наложу на себя руки. И никогда не позволю кому-то из моего окружения убить себя. Это очень страшно. Я действительно не знаю, какое давление она испытала, тем не менее я прекрасно понимаю, из-за чего люди идут прыгать с моста или ложатся под поезд. До ручки может довести что угодно и кого угодно, стоит лишь правильно надавить. И я не хочу, что бы кто-то вообще испытывал подобное давление. Широ взглянула в глаза Игараши. — В тот самый день, когда её уволили, у неё был такой же взгляд, как и у тебя в момент нашей встречи. Возможно, отчасти по этому я к тебе тогда и подошла делать доклад. От удивления у Хиро чуть приоткрылся рот. Слова Хиккари глубоко проникли в сознание и въелись в разум, оставляя свой след навсегда. Она была поражена до глубины души. Ей хотелось плакать, но она не заплачет. Ей хотелось кричать, но она не закричит. Сейчас все действия подруги, сделанные ранее, меняли свой смысл. Вся история складывалась в один полный пазл, заполняя пустые пробелы. Хиккари не побоялась, рассказала, хоть и старательно избегала мыслей об этом. Сейчас ей открылась совсем другая сторона своей подруги. Голубоглазая тоже хотела открыть ей другую свою сторону. Молча девочка подняла руку и начала отодвигать ткань рукава. Придерживая рукав у локтя, Игараши повернула внутреннюю часть руки к взору блондинки. — Смотри, — негромко попросила она. Пространство от локтя до запястья было покрыто побелевшими шрамами. На некоторых ещё виднелась корочка. По мимо этого на коже красовались ещё совсем свежие и уже сходящие синяки от приёмов мяча. Хиккари ахнула. — Как… Как так? — блондинка взяла руку голубоглазой в свои и провела пальцем по шрамам. — Вот так, — произнесла девушка, сложив брови «домиком» и отведя взгляд, при этом немного улыбнувшись, неожиданно даже для самой себя. — Было больно? — неожиданно резко спросила Широ. Хиро ожидала любого вопроса, но не этого. Без капли осуждения взгляд блондинки прошелся сначала по шрамам, а после и заглянул в голубые омуты. И создавалось ощущение, что Хиккари говорит не про физическую боль. — Да, — ответила Хиро, — Но сейчас уже нет. И улыбнулась. — Не стоит об этом беспокоиться. Всё уже прошло. Я не убью себя, — заверила подругу девушка, вздохнув напоследок, — С момента нашей встречи я не резала себя. Думаю, больше и не буду. К тому же у нас есть обещания. Плакать перехотелось. Кричать тоже. — Так, — уже совсем иным тоном заговорила Широ, бодрым, задорным, как обычно, — С этого момента никаких соплей. Я не могу позволить себе расклеиваться. Кто я такая, если не самая настоящая эгоистка, если буду грузить своими проблемами других? Подняв взор ярких глаз на подругу, Хиккари кивнула и улыбнулась. — Ты не будешь осуждать меня за… Это? — Хиро взглядом указала на свои руки, рукав на которых был всё ещё задран, — Просто знаешь, люди обычно плохо на это реагируют. Хотя я не пыталась это кому-то показать… — И в мыслях не было! — сказала Хиккари вставая с кровати и обнимая подругу, — Я верю тебе. Последняя фраза была будто немного вырвана из контекста, но Игараши поняла, что это относилось к её заявлению, что она больше не будет резать себя. Вся напряжённая атмосфера, стоявшая в воздухе, в момент сошла на нет. Хиккари хихикнула. Хиро тоже улыбнулась. И так по нарастающей. Вскоре девушки хохотали во всю, казалось бы, совсем забыв о недавнем диалоге. Возможно, их отношение друг к другу поменялись, но никто об этом уже не узнает. Решив забыть о грусти, подруги продолжили веселиться. Этот день был наполнен замечательными моментами. С Хиккари никогда не бывает скучно, она всегда придумает что-то новое и интересное, по этому подруги так увлеклись играми, пением (пела в основном только блондинка, Игараши же просто веселилась и иногда что-то вставляла) песен под гитару, складыванием бумажных «гадалочек», которые Широ ещё обозвала «квакшами», потому что ей они напоминали каких-то прожорливых животных, рисованием в «Великой книге переписок», что совсем забыли про время. Благо, Хиро вовремя опомнилась и побежала на кухню, проверять печеньки. С ними всё было в порядке, как раз подходил срок снятия их с огня. Из духовки исходил аппетитный запах, от которого заурчало в животе и потекли слюнки. Выключив жар, Хиккари надела перчатку и достала лист с печеньем, что-то приговаривая под нос. — Так, какую-то долю нужно оставить для Тоору-куна и его друзей. А что-то съедим сами, тут всё равно много, всем хватит, — изрекла она, складывая свежеиспечённое печенье в банку. Позволив себе попробовать по печеньке каждого вида, девушки пришли к выводу, что они старались не зря, и это реально вкусно. Ближе к вечеру Хиро пошла домой. Уроки у неё ещё не сделаны, но вообще она хотела посвятить этому завтрашний день. Хотя, было бы ожидаемо, если бы Хиккари позвала её на тренировку в воскресенье, поэтому стоило бы сделать их сегодня. Игараши было достаточно тяжело заниматься каждый день, но Широ уверяла, что со временем она втянется. После того, как Хиро ушла, Хиккари ещё долго сидела над книжкой с переписками и что-то строчила на одной из страниц. Закончив, она довольно улыбнулась и встала с насиженного места, направляясь в ванную. Эта запись затерялась в шуме белых листов, но осталась в книге навсегда. С того дня время полетело очень быстро. Вначале оно будто раскачивалось, переваливалось, но потом как стартануло и понеслось с необычайной скоростью. Печенье, кстати, полюбилось всем. Ойкава похвалил Широ и потрепал её по голове. Ему было приятно, пусть такие подарки ему дарили и не редко. А ещё Тоору и Хиккари обменялись номерами, для того что бы звонить друг-другу и видеться чаще. В свободное время, например в школе или в то время когда волейболисты увидеться не могли (из-за плохой погоды, к примеру), Хиккари могла запросто позвонить Ойкаве, а он бы с радостью ответил, спрятавшись от поклонниц и злого Хаджиме, и так они бы спокойно проболтали всю большую перемену. Это, как пришли к выводу все, кто был в этом задействован (в частности Иваидзуми и Игараши), оказалось довольно полезным, потому что волейболисты делились опытом. Хотя Хиро было немного завидно от того, что Широ так увлечённо болтает не с ней, хотя эту глупую ревность голубоглазая сочла незначительной. Длинноволосая и сама понимала, что не самый лучший собеседник, по этому решила просто не запариваться по этому поводу — у всех есть право разговаривать с теми, с кем они хотят. Ей хватало и того, что та её заплетает и переписывается в блокнотике. Блондинка ей и так достаточно времени уделяет. Впрочем, как и всей команде. Хиккари ни про кого не забыла. Сейджо и Мори стали пересекаться чаще. Первокурсники Аобаджосай чувствовали себя ответственными сенпаями, что не могло не льстить. Хиккари вообще всем нравилась, по этому Сейджо были только рады её видеть. Она как раз таки и стала «визитной карточкой» команды.***
Наконец наступил тот день, когда вся команда тренировалась в спортзале. Поначалу девушки не знали, что именно должны делать и по какой схеме заниматься, но решение пришло оттуда, откуда его ждали меньше всего. Кибаши предложила понаблюдать за мужским волейбольный клубом, чей тренер славился особой жестокостью. Ту самую богоподобную женщину звали Аято Аида, её боялись чуть ли не все школьники, а больше половины учительского состава нервничали при разговоре с ней, ведь только один её взгляд выглядел угрожающе, не обращая внимания уже и на довольно низкий для женщины голос. Исключения составляли разве что завуч, директор и физрук под два метра ростом (который, между прочим, испытывал к женщине глубочайшее уважение, потому что даже у него не получалось заставить некоторых оболтусов заниматься, чего не скажешь о Аято-сенсей). Как и ожидалось — на тренировках у мужского клуба всё было жёстко. Не обошлось и без фирменного «Вы у меня землю жрать будете!», тем не менее, парни в клубе не жаловались — у них это не приветствовалось. Они боялись не то, что не прийти или опоздать, они боялись слово не по делу сказать. Сама Аида выглядела не особо разговорчивой, но советы по тренировкам у неё были хорошими, пусть и в грубой форме. Жестоко? Жестоко. За то блокирующие самые лучшие, да и связующие не отстают, что уже говорить про диагональных. Были времена, когда Сейнару Мори занимала первые места, но в прошлых годах были довольно сильные противники, как Китагава Дайти и Средняя Шираторизава. Теперь же основные «занозы в заднице», в роде Ойкавы, поуходили в старшие школы и не представляли больше особой опасности, хотя сами по себе школы были всё ещё сильны. И в этом году Аято не собиралась жалеть волейболистов. Тех, кто не справляется с поставленной целью — отправляют во второй состав, который тренируют не так жёстко, но и относятся к нему с пренебрежением, ведь второй состав не участвует в соревнованиях. Женская недо-волейбольная команда, так же известная как «отряд дурболисток», тоже испытывала некий страх перед такой внушающей тренершей. Сейчас они сидели перед мужским спортзалом и подглядывали в маленькое окошко, находящееся внизу стены. Из зала доносились скрипы кроссовок, стуки мячей о ладони и пол, крики и комментарии тренера. Парней гоняли по всей площадке, явно не испытывая к ним жалости. Кибаши побледнела. Сейчас все, кроме Хиккари, были рады, что это не их тренер. Такого девушки бы не выдержали. Если у Теруми ещё был шанс выжить, так как она и до этого подвергалась «пытке волейболом», то Сатико же была твёрдо уверена, что помрёт на первой же тренировке у этой женщины. Пока сокомандницы переглядывались, Широ тщательно изучала алгоритм действий и последовательность тренировки. На следующий день девушки уподобились мужскому волейбольному клубу и тоже начали свои, уже официальные, тренировки. По истечению двух часов команду выгоняли из зала.***
Как-то раз, когда спортзал был занят и девушки возвращались с тренировки в парке, собираясь разойтись по домам, Кибаши предложила зайти в её любимую Раменную, в которой, по её мнению, готовилась самая вкусная лапша. После тяжёлого рабочего дня есть хотелось всем без исключений, по этому недовольных не нашлось. При горизонте уже алел закат, и для волчицы это был идеальный момент для вкусного хавчика. — Жрать охота, ща вымру, — прокомментировала Инуока, не обращая внимания на ехидное «Такие как ты вымерли уже миллионы лет назад, ты тут одна как из доисторического зоопарка сбежала», автором которого была, конечно же, Акира, и уселась на длинный стул перед стойкой, — Дядь, мне как обычно, двойную со свининой! — Блин, прям как в Наруто, — Хиккари тоже залезла на стул и теперь пыталась поудобнее расположиться. — В этом-то и вся прелесть, — кивнула Киба и сделала жест рукой, как итальянский повар, — Белисимо! Не прошло и пятнадцати минут, как всем голодающим уже поставили на стол тарелки с едой. Аппетитный запах разносился по всему помещению, заставляя тянувшее в животе чувство голода только возрасти. Не долго думая, волейболистки набросились на еду. Рамен действительно оказался довольно вкусным. Хиро никогда особо не питалась такой едой, но сочла её довольно вкусной. Теруми просто отказалась комментировать ситуацию, так как сама была неимоверно голодной, но показывать, что ей тоже понравилось она не собиралась. Хиккари на пару с Кибаши и Сатико же просто расплывались на стойке от удовольствия. Уже на выходе, всем удовлетворённые и довольные жизнью, сокомандницы расплатились и покинули заведение. Их дорога лежала к школе через путь, по которому обычно бегают волейболисты мужского клуба. Все хотели бы выбрать место, где они не будут особо пересекаться со злой тренершей, но всё пошло не по планам. Хиккари наоборот хотела заявить о своём существовании. Хотя, всё равно занятия проводились в разное время, так что шанс встретиться был практически минимален. Так как девушки задержались в Раменной, потратив около получаса своего времени на еду, сейчас как раз парни из клуба должны идти на пробежку, как заключение тренировки. Собственно, убедиться в этом пришлось как раз тогда, когда мимо промчался «табун диких волейболистов», чуть не сбив Сатико с ног. Благо Теруми вовремя притянула её за шкирку и очкастая осталась невредимой. Подруги переглянулись. Не придав особого значения такому казусу, было принято решение продолжить свой путь. Дойдя прямиком до убитой коморки, больше похожей на кладовку, которая гордо звала себя клубным помещением, каждая взяла свои вещи, и, решив не переодеваться, направилась в сторону ворот школы. Не став особо задерживаться, некоторые из группы ушли уже далеко вперёд, однако Игараши и Широ шли чуть позади. Где-то рядом с ними маячила Инуока, что-то напевая себе под нос. Проходя мимо мужского спортзала, Хиккари уловила чей-то голос. Постепенно останавливаясь, тем самым затормаживая движение всей группы и заставляя девушек обернуться на неё, Широ прислушалась. В обычной ситуации она, разумеется, прошла бы мимо, да вот только сейчас беседовали тренер мужской волейбольной команды и её же менеджер. Судя по их диалогу, они обсуждали стратегию игры. Интерес блондинки в момент разгорелся и она просто не смогла не остановиться, хоть и понимала, что надо идти. — Нам нужно делать больший упор на блоки… — донёсся отрывок фразы до ушей блондинки. Широ встала за дверью так, что бы её не было видно, прислонившись спиной к стене. Отчего-то в шаловливой головушке зарождалось самое настоящее чувство азарта. — А ещё стоит чередовать третий темп с первым, думаю, это придаст эффект неожиданности, — дополнила менеджер. «Первый темп… Третий темп… Я слышала о таком, но мы никогда не пытались сделать что-то подобное. Уверена, ребята, кроме Теруми, наверняка вообще не знают, что это значит…» — Широ-рин, что-то не так? — встрепенулась волчица, забыв про незатейливую мелодию, что напевала мгновение назад, — Ты что-то почувствовала? Вражеские шиноби нападают? Тёмный альянс, стенды противников или просто стая горных разбойников? — Киба мгновенно напряглась и нахмурилась, поднимая сжатый кулак в красных бинтах на уровень своего лица, — Или это волкобои?! Ты только скажи, я в момент разберусь с ними… Стоит мне снять бинт, и тогда моя сила приумножится в миллионы раз!.. Синдром восьмиклассника вновь дал о себе знать. У Инуоки словно приступы этой «звёздной болезни», накатывают неожиданно и с особой силой, а в какие-то моменты и вовсе происходят обострения. Сначала все дивились такому, но вскоре свыклись и перестали придавать большого значения. — Тсс… — Хиккари приложила палец к губам и продолжила слушать, о чём говорят Аида и неизвестная девушка. — Так же стоит определиться с основным составом на этот год, — продолжили обсуждать свои дела менеджер и тренер. Их слова доносились словно скволь пелену, но их всё равно можно было разобрать. Теперь даже Хиро и Сатико заинтересовались происходящим, но подходить слишком близко не стали, наблюдая за всем со стороны. — Что же там? — Инуока снизила громкость голоса и встала рядом с Широ, ненароком чуть пихнув ту в бок. Впрочем, Хиккари даже не заметила этого. — Тихо… Возможно сейчас мы узнаем государственную тайну… — прошептала блондинка и чуть выглянула из-за двери. Теруми начала уже порядком раздражаться, ведь она устала после тренировки и хотела домой, а не вот это вот всё. Чуть нахмурив брови, девушка цыкнула. Разумеется, она с радостью ушла куда бы подальше от её придурковатых сокомандниц, да вот только какое-то плохое предчувствие подкралось сзади и всё не хотело отпускать каштановолосую. Было очень назойливое чувство, что вот если она сейчас уйдёт, оставив девушек самих разбираться со своими проблемами, то скорее всего все четверо попадут передрягу. И ничем хорошим это не закончится. — Чего вы там застряли? — встряла Акира, подходя чуть ближе, что бы в случае чего быстро схватить Майко за шкирку (второй раз за день уже) и быстро свалить. Почему именно Майко? Да потому что она здесь самая адекватная. Ну, а ещё её жалко. А ещё она ближе всего стоит, медленнее всех бегает, то есть в опасной ситуации с большей вероятностью будет отставать, а так же она лёгкая и её легче всего украсть, ровно так же как и волочь по земле, дабы смотаться побыстрее. И хоть какой бы чёрствой Теруми не казалась, бросать на произвол судьбы этих дурочек она бы точно не стала. — Тише! — прикрикнула на Теруми Инуока, потому что та говорила в полный голос, при этом до неприличия заметно высовываясь из-за двери, видимо, не рассчитав своей силы. Хиккари среагировала мгновенно. Она тут же притянула Кибаши обратно за руку, не давая обсуждающим что-то людям внутри услышать их. Вернее, она хотела, что бы их не услышали, однако Широ довольно сильно потянула на себя волчицу, отчего та не удержала равновесия и начала заваливаться назад. Ещё секунда — и ноги не держали уже обеих девушек и они с грохотом полетели прямо на стоящую за ними Хиро. Ещё не успев толком осознать, что вообще сейчас произошло — затылок голубоглазой «мягко и нежно поцеловался» с землёй. Повезло, что они умудрились свалиться в заросли травы — а иначе черепная коробка Игараши наверняка бы треснула. Всё обошлось — никто особо не пострадал. Но вот только шуму они наделали — Акира приложилась рукой о лицо, а Сатико тихо взвизгнула — настолько сильно она разволновалась за своих друзей. Менеджер и тренер сразу же повернули свои головы на шум. Так уж получилось, что край шортов Сатико выглядывал из-за двери, что заставило насторожиться и одновременно наводило на мысль, что противники пришли разузнать их стратегию игры. Мгновенно нахмурив брови, Аида начала не спеша подходить к двери, грозно буравя взглядом проход. Сатико начала паниковать. Она не знала куда себя деть, и по этому спряталась за спиной Теруми, в голове которой за мгновение пронеслись все известные ей матерные слова. Поняв, что бежать некуда, и всё произошло в точности по её ожиданиям, в общем-то, как обычно — ничего нового, Акира смирилась. Вообще — она именно этого и ждала. По жизни она вообще была пессимисткой, по этому всё либо шло по её планам, либо она была приятно удивлена. Однако Сатико не дала себя спалить и потащила каштановолосую за распахнутую дверь, надеясь укрыться там. Тем временем, Аято уже приблизилась достаточно, для того что бы обнаружить нарушителей покоя, однако те заныкались за углами, плотно прижавшись к стене, что бы по шее не надавали. — Выходите, я всё равно знаю, что вы здесь, — грозно повелевала женщина, выходя из спортзала. Произносилось это таким тоном, что стало сразу понятно — лучше выйти, или когда их найдут будет ещё хуже. Тем не менее никто не вышел. Хиккари зажимала Хиро рот, что бы она ни дай волейбольный мяч не пропищала что-нибудь от боли — потому что весь основной удар пришёлся по ней, а Кибаши же вообще находилась в самом неудобном положении. Она не успела нормально встать, и по этому оказалась опрокинутой, прижатой к стенке и лежащей чуть ли не ногами к верху. Самое неудобное заключалось в том, что её лицо находилось прямо под волосами Игараши, отчего кончики прядей щекотали ей нос. «Ужас…» — со стыдом подумала голубоглазая, стараясь выровнять дыхание, ведь во время удара ей знатно вышибло воздух из лёгких. Тем временем из спортзала вышла менеджер, они вместе с тренером огляделись, но решив всё же учитывать шанс того, что им могло показаться, или просто кто-то левый мимо проходил, они уже развернулись обратно к спортзалу. Кибаши не выдержала. Раздался громкий чих. В этот момент щекочущие нос волосы чуть колыхнулись, а их обладательница с ужасом в глазах посмотрела на чихнувшую. Кровь в жилах начала постепенно застывать, а в голову ударил заряд адреналина. Все девушки сейчас были разной степени напуганы. Резко повернув голову, Аято сразу обратила на произвольный звук внимание, нахмурив брови сильнее обычного. Хиро почувствовала, как ускоряется её дыхание, Инуока сжалась в комочек и старалась не шевелиться и издавать звуков, а Хиккари уже была в полной боевой готовности, что отличало её от Сатико, у которой уже тряслись коленки. Не беспокоилась только Теруми, хотя нервозность была присуща и ей. Цвет настроения Аято плавно сменился с активно агрессивного на пассивно издевательский, меняя свой оттенок. — Либо вы сейчас выходите, либо когда найду — директором не ограничимся, — неспешно проговорила Аида. Тон её голоса звучал поистине угрожающе, не предвещая ничего хорошего. Менеджер сразу подметила изменение в поведении тренера. Девушка уже первый год работает в команде с ней и уже успела научиться понимать и распознавать любую перемену в лице или словах Аято. Волейболистки переглянулись. Хиккари тихонько кивнула. Она была настроена решительно, собираясь поговорить с Аято-сенсей. Возможно, ей бы удалось уговорить её хоть и не стать их тренером, то на тренировочных матч. Шансы на провал велики, но однозначно одно — попробовать стоило. Послышались негромкие шаги, и из своих укрытий неспеша вышли трое волейболисток. Они подняли взгляд на менеджера и тренера, а в их глазах не читалось и капли страха, наоборот, в грозном взгляде мелькала гордость. Стараясь держать планку и отойти от недавнего испуга, Кибаши сильнее нахмурила брови, не подавая и виду, что она могла испугаться. Какой страх, вы о чём? Она же волчица — хищник, это её должны бояться! Игараши уже просто не думала о страхе, всё внимание было привлечено к тренеру и менеджеру. Сердце колотилось с бешенной скоростью, но на ногах девушки стояли твёрдо. Так же твёрд был их взгляд. Тренер сразу подметила это, сделав какой-то вывод у себя в голове. Заметив, что «три дурочки» явились таки на главную сцену, Теруми тяжко вздохнула и тоже вышла из-за двери, прихватывая с собой и Майко. Аида усмехнулась. — Ну и что же вы тут в такое делаете? — чуть ли не издеваясь задала вопрос Аято, — Шпионите, небось? — А вам-то какое дело? — негромко, но достаточно слышно огрызнулась Инуока. — Мне? — наигранно удивилась тренерша, — Ну знаете, много вас таких тут ходит. Бывали случаи. Откуда же мне знать, может вы информацию другой команде сливаете? Может, вы вообще из другой школы. — Аида-сенсей, нет же, — перебила Аято менеджер, приложив ладошку к губам, — Они же тот жалкий недо-клуб из пяти человек, которые пытаются что-то делать сами, — она зло хихикнула, — Очевидно же, что тут даже стараться незачем. Менеджер явно подстрекала волейболисток к действию. У неё получилось. Хиккари сжала кулаки, а её лицо прикрывала чёлка. Ей хотелось чуть ли не с кулаками броситься на менеджера. Тем не менее она не двигалась и продолжала сдерживать постепенно нарастающий гнев. — Ну да, вам, наверное, и впрямь незачем подслушивать, — продолжила говорить Аида, — Вы, вероятно, просто поиграться собрались, никаких серьёзных намерений. Эти слова сильно задели гордость Широ. Костяшки на её кулаках уже успели побелеть, а дыхание участилось до того, что дышать становилось трудно. Блондинка резко сделала шаг вперёд. — Ошибаетесь, — сквозь зубы проговорила Хиккари и подняла голову. Аято успела удивиться столь гневному взгляду. В них пылала настоящая ярость, опасаясь сжечь всё вокруг. На неё такими глазами уж точно никто не смотрел, и она впервые испытала подобное чувство. Сердце словно пропустило удар — но это сравнение не верно. — Вы глубоко ошибаетесь, — уже громче сказала Широ, неистово прожигая взглядом тренера и менеджера, — Наша команда нацелена на национальные. Я докажу, что мы сможем туда попасть и добьёмся победы! Не важно, сколько сил мы для этого положим! — Да что ты, — не растерялась тренер и подошла на шаг ближе к школьнице, — Не пора ли тебе снять розовые очки? Ты хоть осознаешь масштабы сказанных тобою слов? — Аида усмехнулась, — Как же ты тогда доказывать собираешься? — Мы обыграем самую сильную команду в префектуре, — нахмурив брови ещё сильнее, твёрдо заявила Хиккари, в ответ тоже делая шаг навстречу женщине. — Вот и посмотрим, — заключила Аято, — Но если у вас не получится, тогда можешь навсегда забыть о моём к тебе уважении. Ты, как капитан, должна нести ответственность за всё. Аида начала разворачиваться, из-за плеча окинув взглядом всю команду, что стояли не шевелясь, одна только Хиккари встала в более уверенную позу и воскликнула на последок: — Можете не сомневаться! — в её голосе тоже можно было уловить поддевающие нотки. — Неразумное дитя, — Аято вскинула бровь, отворачивая голову и уже не оглядываясь, пошла дальше, при этом чуть приподнимая уголки губ. «Мне такие нравятся.» Неспешно пройдясь до спортзала и махнув менеджеру, что бы та шла за ней, Аида поймала себя на мысли, что у всей этой компашки неплохой потенциал и что испытала она их не зря. Теруми сразу просекла замысел тренера и менеджера. Это было что-то вроде проверки. Испытание, то ли на смелость, то ли на целеустремлённость, Акира ещё не поняла. Впрочем, ей было всё равно. «Экзамен сдан.» — Лишь бы твои слова не оказались пустым звуком, — напоследок бросила тренерша, перед тем как захлопнуть двери спортзала.***
— Это было тупо. — Круто ты её уделала, Широ-рин! — Широ-сенпай, вы просто потрясающая. После того, как команда пересекла школьные границы, вся гробовая тишина, царившая до этого, сошла на нет. Блондинку буквально завалили с вопросами, типа: «Как ты смогла выстоять против неё, она же такая страшная!», «Дура, ты вообще хоть следила за языком? Если на следующий день к нам нагрянет директор, то я уйду из этого зверинца!», «Теперь нам придётся больше тренироваться?» и прочие. Одна только Хиро молчала, чуть приподняв уголки губ. «Не знаю, сможем ли мы и вправду попасть на национальные, но я буду стараться изо всех сил.» Она вздохнула. «С виду может показаться, что Хиккари просто дурочка, но это не так. Возможно, её сложно понять, но даже если так, я никогда не уйду из этой команды. Конечно, она говорила мне, что я могу бросить волейбол, когда найду то, ради чего жить, но, думаю, даже после выпуска хотела бы продолжить играть с ней.» Внезапная шутка Инуоки вывела Игараши из размышлений. Голубоглазая тихо посмеялась, улыбаясь чуть шире.