Никифоров Игорь Тимофеевич 14.03.1973 — 14.03.1994
«Надо же… Погибнуть в свой же день рождения. Не повезло…» — пронеслась мысль. Семён тяжело вздохнул: — Рано или поздно все там будем — сказал он, осмотрев напоследок могилу. Смахнув выступившую слезу, Семён направился дальше. 15 минут спустя Побродив по кладбищу ещё некоторое время, Семён нашёл искомое. В груди отдало саднящей болью, словно бревно прошлось по касательной, оставив шрам. На глаза вновь навернулись слёзы. Однако если шрам на теле можно было ещё хоть как-то залечить, то подобный удар в душу — никак. Говорят, что боль со временем проходит. Что же, весьма нелогично… Закрыв за собой калитку железной оградки, Семён остановился напротив могилы и посмотрел на фотографию за стеклом в искусно расписанной деревянной рамке. На него смотрели глаза. Голубые счастливые глаза. Круглое милое лицо, на губах застыла улыбка. Юноша поднял взгляд на табличку, которая была приклеена к центру деревянного креста:Ясенева Славяна Игоревна 12.05.1972 — 15.08.1994
В памяти всплыло многое, если не всё… Встреча, невидимая война с Двачевской, счастливая любовь, предложение, свадьба. Жалко, что стать отцом Семён так и не успел, ровно как и Славя матерью… 6 июня 1990 года, 19:47 Молодые люди гуляли по парку. Стояло лето — бушевала зелень, розовым отдавало солнце, сочная трава вместе с цветами с обоих сторон окружала каменную тропинку. Блондинка веселилась, её сердце, ровно как и душа были полны счастьем. Семёну же, в отличие от девушки, было не до веселья — пот маленькой струйкой стекал по лбу, сердце бешено колотилось в груди, причём так, что его удары чувствовались в затылочной части головы. — Семён, ты чего такой хмурый ходишь? — весело спросила Славя, в два шага оказавшись около парня. — На то есть своя причина — подрагивающим от волнения голосом ответил он. — И какая же? Только не говори, что я буду «вершителем судеб»! «О, ещё как будешь!» — мысленно сказал ей Семён, стирая пот со лба. — Ну так что? Ты мне что-то сказать хочешь? — блондинка выжидающе посмотрела на него. Тот тяжело вздохнул и, взяв Славяну за руку, сказал: — Славя, я уже несколько дней думал, и… — он запнулся. — И-и-и??? Я должна из тебя всё вытягивать? — веселье на лице Славяны сменилось тенью недовольства и даже злости. — Нет-нет-нет, не надо, я сам всё скажу! — Семён нервно сглотнул, и вытер со лба выступивший пот. Сердце в груди заколотилось с новой силой. — Ты уж прости конечно, кольца с собой не захватил, так что не обессудь, ладно? — Хорошо — Славяна улыбнулась. — В общем, ты наверняка заметила, что я в последние несколько дней ходил задумчивый, а на твои попытки узнать причину ничего толкового не говорил. — Ну да — кивнула Славя. — Такое пройти мимо меня не могло. — Так вот, я просто решался. — Решался на что? Вместо ответа Семён достал из кармана какую-то красную коробочку. Затем открыл её и, протянув Славяне, прямо сказал: — Славя, ты выйдешь за меня? Блондинка долго не раздумывала. Точнее, не раздумывала вообще. Крепко обняв Семёна, она произнесла: — Сёма, я согласна… На всё согласна, лишь бы никогда не расставаться с тобой! 17.10.94 «Никогда не расставаться с тобой! Никогда не расставаться с тобой! Никогда не расставаться с тобой…» — эти слова эхом пронеслись в голове. — Никогда не расставаться с тобой… — прошептал Семён, смотря на могилу Славяны. Но судьба, видимо, распорядилась иначе. Как говорят в народе — «человек предполагает, Бог располагает»… Хотя, непонятно, была ли заранее уготована влюблённым такая судьба — Славяне — смерть на взлёте, а Семёну — волокита своего существования после её смерти. Как же быстро всё произошло. Вроде накануне праздновали двадцать второй день рождения, а не успели оклематься, как именинницы уже нет… Вдали послышались раскаты грома. Собирается гроза… Ветер усилил натиск, дождь начал хлестать по лицу Семёна. А ему какое дело до этого? Простужусь? Да плевать! Всё-равно всё то, что произошло после Августа, парня совершенно не волновало. Жизнь разделилась на «до» и «после». «До», это вся жизнь, начиная от рождения и заканчивая июнем тысяча девятьсот восемьдесят девятого, до того момента, как Семён встретил Славю. А «после»? А «после» идёт сейчас, семнадцатого октября девяносто четвёртого. И всё, что будет дальше — восемнадцатое, девятнадцатое и дальше… Память вновь нарисовало Тот самый день… Семён не знал, что на самом деле произошло, только по рассказам очевидцев. 15 августа 1994 года, 15:34. Семёна прервал настойчивый звонок сотового телефона. Мужчина взял трубку. — Алло? — Ясенев Семён Николаевич? — Да, а вы, простите, кто? — Старший лейтенант милиции Тимошенко. Скажите пожалуйста, вам знакома гражданка Ясенева Славяна Игоревна? У Семёна всё похолодело внутри. Откуда они знают Славю? — Да, знакома — стараясь быть спокойным, ответил он. — Славя моя жена. А что случилось? — Двадцать минут назад возле рынка по улице «9 Армии» произошла перестрелка между бандитскими группировками. Погибло семеро человек — шестеро членов банд, и один гражданский… Смутные догадки начали зарождаться где-то в глубине сознания. Не ужели этот «гражданский» — Славяна? Нет, только не это! — Простите, товарищ старший лейтенант — перебил сотрудника милиции Семён. — А причём тут моя жена? — У погибшей женщины в кармане оказался паспорт на имя Ясеневой Славяны Игоревны. Теперь сомнений почти не оставалось, но всё же, надежда умирает последней: — Скажите, какая дата рождения указана в паспорте? — Двенадцатое мая тысяча девятьсот семьдесят второго года — последовал ответ. Подождите, не может быть! Неужели это на самом деле Славя? Используем козырь. — Можете описать мне эту девушку? — Да, конечно. Голубоглазая девушка с золотистыми волосами, заплетенными в две длинных косы. Этого Семёну хватило. Это была та самая Славя. Его Славя! Последующие четыре месяца слились в сплошной кошмар, Семён забыл практически всё из того, что тогда было. «Очнулся» парень только в конце сентября. И тогда до него стал доходить смысл слов, сказанных ему кем-то между известием о смерти и похоронами любимой: «Её больше нет…». Было столько планов, они со Славей хотели ребёнка, но девяностые всё перевернули верх дном. Как и большинство семей… Семён искренне надеялся, что эти лихие времена обойдут их стороной. Чисто физически они обошли его. Но погубили Славяну, погубили их счастье, их будущее. Разбили его судьбу… Несправедливо, ужасно несправедливо, но такие суровые времена разрешения не спрашивают. — Прости меня, Славя — из глаз в очередной раз потекли слёзы. — Не уберёг я тебя. Хотел жить с тобой в мире, надеялся, что эти годы обойдут нас стороной. Глупо. Обещал себе защищать тебя. Обещание не сдержал. Прости… Парень уже собрался было уходить, как вдруг до него донёсся такой приятный и до слёз знакомый голос: — Не извиняйся, Семён. Ты сделал всё, что мог. Я уходила из этого мира только с одним желанием — чтобы ты жил! И ты живёшь… Прошу тебя, живи дальше. Не тоскуй по мне. Нади себе другую девушку. Но только меня никогда не забывай. Я любила тебя при жизни, и люблю даже сейчас, находясь по Ту сторону света… И я вижу, что ты тоже любишь меня. И я рада, что даже сейчас, когда нас разделяют другие миры, ты не забыл меня. Прошу, живи дальше. Я всегда буду с тобой. Ведь я — твоя вторая половинка… Голос стих. Семён обернулся, дабы в последний на сегодня раз посмотреть на могилу. Деревянный крест, фотография, венки и надпись на одном из них — «Любимой жене от любящего мужа»…