Индустрия Чернил

Медленно шагая по скрипучему иссохшимуся деревянному полу, Эбигейл шла к большой двери с золотистой табличкой «Мистер Джоуи Дрю», которая находилась в дали широкого коридора с пёстрыми картинами и небольшими столиками. Идя вперёд она увидела двух оживлённо обговаривающих что-то пожилых дам, одна из них была одета в красный меховой жилет, а её короткие полуседые локоны прижимала бордовая шляпа с огромными полями и не менее громоздким павлиньим пером. Она держала в левой руке опустошённый бокал. И, судя по её частым хихиканьям и чрезмерной эмоциональности, старушка явно перебывала под. градусом. Похоже, работницей она не была, но можно было сказать точно, весь её внешний вид буквально кричал, что та была большой шишкой в обществе. Не обращая ни на что внимания, девушка продолжала свой путь, не заметив простелившейся прямо перед её ногами трубы с довольно-таки большой табличкой, гласящей о том, что её следовало переступить, даже как-то стыдно не заметить такое. От смущения кончики ушей Эби резко покраснели. -Какого?..- на автомате произнесла она Но на этом беды не закончились. Пожилая мадам резко, словно ослица, начала заливаться противным скрипучим смехом. При этом её собеседница, статная леди в твидовом платье с оборками на плечах, начала так сильно размахивать руками, что часть содержимогоеё бокала пролилась на молодую девушку, которой стоило немалых трудов подняться и надеть обратно свою спавшую с ноги балетку. Господи, какая неуклюжая тупая простушка! – Давясь от пьяных всхлипов и смешков, хотя ситуация была более, чем не смешной произнесла дама.Тут пожилая мадам повернулась к своей подруге, – Виолетта ты видела, Боже, кто такое дерьмо вообще на свет приносит? Как не удивительно, женщина, которую, по видимому, звали Виолетта решила поддержать разговор о том, что таких людей должны садить за решётку вместе с мошенниками и ворюгами. Они даже не пытались снизить свой голос до шёпота, а специально старались сделать так, чтобы объект их насмешек чётко слышал, о чём идёт речь. Эбигейл из последних сил держалась, чтобы не сорваться и избежать желания засунуть этой женщине её бокал в самые, что ни на есть непотребные места. Простояв в ступоре пару секунд, молодая леди пошла дальше, в то время, как хохот и смешки за её спиной медленно утихали. Она пыталась собраться с мыслями и настроится на тему предстоящего разговора. Очевидно, разговор будет трудный, разговоры с начальством, особенно такие дерзкие, о повышение, это всегда непросто. Даже ленивому и халатному Уолли уже предложили повышение (от которого он наплевательски отказался, так уж ему не хотелось прощаться с лёгкой и ненапряжной работой, хотя даже этого ему порой было недостаточно), она всё ещё стоит в низших чинах и никто ей даже слова доброго не сказал. Неслыханно! Одно радовало, зарплата была сносная, хотя в отличии от неё, цены медленно, но упорно начинали рости, да и долги за счета тоже, рано или поздно, грозились отобрать последние крохи. Она специально готовилась к этому моменту, пол часа подбирая нужные слова. Вот и та триклятая дверь, за которой раздавался голос мистера Джоуи Дрю, который, кажется, с кем-то оживлённо беседовал. Вот Эби подходит к двери. Ещё три шага…Два...Казалось, девчушка специально старается шагать, как можно тише и медленнее, чтобы оттянуть роковой момент. Но вот она стоит вплотную прямо перед дверью, медленно поднимая сжатую в кулак руку, дабы постучать. И вдруг дверь со всей силы распахнулась прямо перед её лицом, нос охватила немыслимая жара и резкий холод, а также сочащаяся из всех щелей боль. Из глаз Эби невольно плеснули горькие и солёные капельки слёз, смешивающиеся с кровью, текущей из её небольшого веснушчатого носа, и капающие на половые дощечки, нанося на них кровавые кляксы. Такое чувство, будто весь мир ополчился против Эбигейл. Её будто бы оглушили и каждый звук отдавался в голове неимоверным гулом. Но, когда к ней вернулся нормальный слух и восприятие мира, Эби начала чётко слышать нежное звяканье бижутерий, и лёгкий, приподнятый женский голос. - Вы в порядке, не сильно ушиблись? Эй? Сколько пальцев видите? – говорил голос. -Ч-что?.. – недоумевающее спросила Эбигейл. Она не могла заставить себя двинуть ни одним мускулом, всё тело саднило так, будто бы её ударили по спине, как минимум, с десяток раз. Голова тоже не хотела поддаваться и неугомонно гудела. -Я говорю, сколько пальцев? – повторил свой вопрос голос, но чуть настойчивее. Молодая леди с большим усилием раскрыла мокрые от слёз глаза, которые сразу же начали болеть от яркости освещенного подвесными лампами коридора. Она увидела пару ног, прямо возле себя и затем посмотрела вверх, она увидела лицо молодой женщины, не на много старше её, с милым аккуратным розовощёким лицом и голубыми глазами, обрамлённое короткими русыми волосами, накрытыми чёрной шляпой с закруглённой тульёй, с обвязанной вокруг неё белой атласной лентой, тычущую ей прямо в лицо два изящных пальца. - Э-э…Два. – промямлила лежащая на полу рыжеволосая девушка. - Мистер Дрю, она в порядке, можете не беспокоиться. Может принести ей лёд? – кинула через плечо женщина в чёрной шляпке. «Мистер Дрю? Джоуи Дрю? Боже, не хватало ещё, чтобы он увидел меня в таком состоянии. Ужас какой…», подумала про себя Эби и, резко встала, и, всё ещё нечётко (удар головой об пол и носом об дверь давали о себе знать), хоть лёд ей и не помешал бы, произнесла – Подождите, кажется я чувствую себя просто превосходно! Мне ничего не нужно, спасибо! - Ну, как хотите. Мистер Дрю, я могу идти? – произнесла персона, которую Эбигейл теперь могла рассмотреть получше. На ней было надето чёрное платье со сверкающими рюшечками и несколько белоснежных жемчужных бус, а, в ушах, под стать бижутериям, свисающим на уровне груди, поблёскивали круглые серьги. - Да, Али…Сьюзи. Зайдите ко мне завтра, приблизительно в то же время. – прозвучал за открытой дверью хриплый мужской голос, а затем послышался шелест каких-то бумаг. Попрощавшись, стройная точённая фигура Сьюзен Кэмпбелл исчезла за первым поворотом широкого коридора. Тут, осознав своё положение, девушка, которая до этого в ступоре пялилась в пространство, вытащила из кармана своей клетчатой юбки ажурный носовой платок и судорожно протирать им своё забрызганное кровью лицо, но, так, как та уже запеклась, должного эффекта это не принесло, лицо оставалось запятнанным красно-коричневыми пятнами, а платок оставался всё таким же девственно чистым. Вновь помедлив, девушка, лёгким движением немного пригладив макушку, наконец успешно вошла в эту злосчастную дверь. Она оказалась тут впервые, кабинет был яркий и просторный, с широким окном позади мягкого стула из красного дерева, перед которым стоял резной массивный рабочий стол, выполненный в таком же стиле. Рядом ютились полочки, уставленные до упора всякими дипломами, потускневшими наградами и пожелтевшими бумагами. Несмотря на просторность и яркость освещения в комнате, та казалась какой-то душной, и мрачной, словно яркое чучело попугая, которое годами не снимали с комода. Кхе-кхе! – прозвучало эхом покашливание владельца кабинета, заставившее девушку собраться и отвлечься от рассматривания интерьера. Она робко молчала, не в состоянии выдавить из себя ни слова. Джоуи, тоже сохраняя тишину, вежливо стараясь не замечать её окровавленного лица, указал девушке на твёрдый стул прямо перед рабочим столом, за которым сидел владелец компании. «Так вот , какой он, Мистер Джоуи Дрю…» – подумала девушка. Перед ней предвстал зрелый мужчина средней полноты с моржовыми усами и пронзительными холодными серыми глазами, воззрившимися прямо на неё. Он был одет в тёмно-зелёный полосатый костюм и котелок такого же цвета. Не смея сказать ни слова, девушка сидела в гордом молчании. Казалось, напряжение, густой дымкой витающее по комнате, можно было пощупать кончиками пальцев. Вдруг тишину внезапно нарушил сам Джоуи. –Так зачем вы пришли сюда? Это что-то важное, или я могу попросить вас покинуть кабинет? Эта фраза застали незваную гостью врасплох. Казалось, все слова, словно стая городских голубей, вылетели из её головы, не оставив по себе ни следа. – Да, я хотела поговорить о работе...о небольшом....повышении? – заикающимся голосом произнесла Эби, сразу же начав мысленно корить себя за эти слова – "Как можно было сморозить такую глупость?! Какая бестактность...". К её горю, Джоуи Дрю чётко услышал слова девушки. Предворительно сняв и протерев подолом пиджака свои небольшие круглые очки в проволочной оправе цвета тёмной бронзы, что всегда является предвестником серьёзных разговоров, он встал с насиженного места, тем самым заставив девушку чувствовать себя ещё более неудобно и посильнее втиснуться в спинку стула. Мужчина на мгновение, прикрыв глаза, взялся за голову, как бы массируя виски и начал прохаживаться взад-вперёд, в то время, как Эби, красная словно рак, жалеющая о сказанном ранее. Такое чувство, что именно этого и добивался Дрю. — Думаете вы первая такая? — небрежно бросил Джоуи, но его манера речи пугала девушку, говорил он вполне спокойно, хотя казалось, ещё мгновение, и он сейчас, словно разозлённый пёс, сорвётся с цепи и загрызёт легкомысленную Эби на смерть. Гостья промолчала. —Эбигейл, вы же умная девочка. — Он сел обратно на свой стул — 365 дней в году, каждые 24 часа в сутки, ко мне приходят люди с точно такими же просьбами. "Повысьте меня!", "Сделайте зарплату больше!", "Мне нужны деньги на содержание семьи", бла-бла-бла...— перекривлял хозяин студии своих подчинённых, и тут разговор стал набирать самых неожиданных оборотов. — Но... — Не перебивайте меня! Прошу прощения. Так вот, почему вы решили, что я должен поменять правила именно ради вас, дорогуша? — С пугающим спокойствием проговорил Джоуи Дрю и, не дожидаясь ответа сказал — Но вам повезло. Вы с первого взгляда мне понравились. Виски? Бренди? Джин? — Что? — Такое предложение стало для Эббигейл неожиданностью. — Чего хотите выпить? Джин? Бренди? Виски? А может выдержанной в дубовой бочке медовухи? — Нет, спасибо. — Сомневаясь в намерениях Джоуи, ответила она. — Я не пью. — Оу, ну ладно. А я-то надеялся, вы разделите со мной рюмочку. — Сказал он и полез в стол, вытащив оттуда закупореную бутылочку с янтарной жидкостью и, заметив излишнее внимание к ней девушки, с ухмылкой добавил — Жена моего друга, Розмерта, содержит свой бар за городом. Поэтому у меня всегда есть с собой одна-две бутылочки про запас. Хозяин студии взял стаканчик и, сдув с него пылинки, наполнил его до краю, а затем молниеносным движением опустошил и без смущения причмокнул губами. Было ясно, в распитии алкоголя он не новичок, равных ему не найти. После повторного проведения подобной процедуры стаканчик остался стоять на столе. Как ни странно, после нескольких глотков разговор сразу пошёл в нужное русло. — Знаете, а мы ведь с вами похожи. Нет, не поймите неправильно. Эбигейл, вы высоко метите, даже выше своего чина порой. В прочем, так же, как и я. — Сказал мужчина с лёгким игривым смешком. Эбигейл слушала его одним ухом, он говорил что-то о мечтах, почти в каждое предложение вставляя "Мечтать не грех, в этом нет ничего плохого.". В промежутках между словами он порой наливал себе ещё медовухи Мадам Розмерты, пока до капли не осушил бутылочку. Девушке хотелось зевать от разговоров подобного типа, но она старалась сдерживать себя, ибо не хотела портить благоприятную почву для нужного ей решения. — А знаете что? — Хриплым голосом произнёс мистер Дрю — Пожалуй, я рассмотрю ваше предложение. Однако, зарубите себе на носу, это вовсе не значит, что я соглашусь. — С пьяным смешком добавил он. — Спасибо, мистер Дрю. — Тихо промолвила Эби. — Ш-ш...пока благодарить меня не следует. Помните, в любой момент я могу поддаваться искушению и отказаться. А теперь всё, Эбигейл, идите умойтесь, нето прям смотреть больно. Лекция окончена, идите, кому говорю? Кыш-кыш-кыш! — Немного заикаясь, неуклюже сказал Джоуи, в конце, жестом прогнав довольную собой девушку из кабинета. Только сейчас она заметила, что уже начинает темнеть, бронзовый закат сполна озарил душный кабинет, будто заставив покрытые пылью золотые и серебряные, самого разнообразного размера, массы и формы, кубки, словно новеньким, засверкать пуще прежнего. Их примеру последовали и другие предметы, расставленные по периметру комнатушки. Но, вместе с солнцем, увяла и красота, которой на мгновение наполнился офис, теперь кабинет опять был похож на любую комнату в студии, тёмный, затхлый и спёртый. Захлопнув за собой широкую жеревянную дверь, Эби не могла сдержать чувств. У неё вышло! У неё получилось! Ей хотелось кричать и, словно дикому мустангу, бегать из угла в угол, метаться туда-сюда, громко смеясь и плача одновременно. Она даже не ожидала, что справиться с первого раза, в этот момент её переполняли эмоции, на душе распустился целый букет светлых, радостных чувств. Она, чуть ли не в припрыжку, шла по коридору и увидела то, от чего настроение у неё стало ещё лучше. У стенки стояли две старухи, всё в таком же виде, как и ранее, но выглядели они сердитыми, грязными. Они обе кричали на кого-то. Этим несчастным оказался никто иной, как Томас Коннор, который не менее злобно что-то доказывал этим дамам. Тут даже самой Эби стало интересно, что же за ересь тут творится. Том всегда отличался своим серьёзным отношением к своей работе, казалось, он готов был жениться на ней. Сейчас он держал в руке длинную многоразовую сигарету, размахивая ей, словно деревянной бейсбольной битой. — Курение в студии строго запрещено. Вы хотя бы читаете правила? Или считаете, что это ниже вашего достоинства? Вы понимаете, что одна малюсенькая искра и всё... — Заткнитесь, похотливый мальчишка! Отдайте мне мою...Это моя собственность, вы не имеете права! — пожилая женщина пыталась вырвать эту"собственность" из цепких рук Коннора, но безрезультатно. — Да успокойтесь вы наконец! Или мне придётся...мне придётся выгнать вас отсюда. — Строго сказал Коннор. Перепалка не утихала, казалось она набирает оборотов, и правда действительно была на стороне Томаса Коннора. Позже послышался пронзительный звон битого стекла. —Да пошёл ты! Да пошли вы все! Да-да, даже ты, Ви! А это я заберу с собой в качестве моральной компенсации! — она сгребла со стола две бутылки элитного заморского шампанского и в развалочку, раскачиваясь из стороны в сторону, пошла к лестнице. — Маргарэт, подожди! Я иду с тобой! — Крикнула ей в след Виолетта и с завидной быстротой побежала за подругой. Эбигейл тоже побежала, но в другую сторону, к уборным. Она улыбалась, словно ребёнок, обляпанная запёкшейся на лице кровью. Она могла бы откровенно сказать, что ни разу ещё не испытывала подобных этим чувств, такая лёгкость и счастье...