— Т’Пол, — обратилась я к супруге. — Скажи где мы?
— В наших базах данных нет этой звёздной системы, — ответила бывшая вулканка. — Вокруг нас 8 звёзд и одна планета с кислородно-азотной атмосферой.
— Проведи глубокое сканирование планеты, — кивнула я, глядя на экран. — Я не думаю, что эта планета тоже природного происхождения.
— Так и есть, — ответила Н’Хусса, — под поверхностью есть механизмы.
— Как я понимаю, — продолжила Т’Пол, — это гигантский атмосферный генератор.
— Ну, — произнесла я, — мы можем просто спуститься на поверхность, но я думаю, что атмосфера станет ядовитой, как только мы начнём что-то делать.
— Согласна, — ответила Хоши. — Но выяснить что к чему, необходимо.
— Флокс, — связалась я с медотсеком. — Держи Ловец Душ на готове, я спускаюсь.
— Одна? — хором спросили мои супруги.
— Да, — ответила я и предчувствуя возмущение от супруг подняла руку. — Знаю, родные мои, что вы хотите мне сказать, но, послушайте меня, я на данный момент, единственная из нас являюсь Принцессой.
— Только Синего уровня, — надула губки Т’Пол.
— Не волнуйся, — подошла я к ней и обняв погладила по щеке, — связь я выключать не буду, а шаг через варп я буду держать в полной готовности, как только спущусь на поверхность.
— Трип, — обратилась ко мне Шри, — ты уверена? Просто мы все боимся за тебя.
— Это необходимо сделать, — ответила я, открывая варп-прокол на поверхность планеты. — Иначе о сигнале мы так и не узнаем.
— Вы не имеете право находиться здесь, — именно этими словами встретила меня молоденькая ромуланка.
— Зовут тебя как? — спросила я у девушки, которая направила на меня ромуланский дизраптор.
— Нарисса, — ответила девушка и слегка позеленела, на мой раздевающий взгляд.
— И что ты здесь делаешь, Нарисса? — спросила я.
— Перед смертью, — вздохнула ромуланка, — перед смертью, лидер джад’ваш, направила меня сюда и сказала защищать пророчество.
— Думаешь, сможешь? — спросила я и создала из воздуха два кресла, в одно из которых села сама, а в другое села моя собеседница.
— Не знаю, — ответила она.
— Ты же хочешь узнать, что означает «пророчество», вы же так и не смогли разобрать ни одного слова из этого «пророчества»?
— Да, — ответила девушка и подойдя ко мне убрала дизраптор, села ко мне на колени и прижалась ко мне всем телом.
— Как я смотрю, — улыбнулась я и погладила красавицу по щеке, — ты хочешь войти в Империю Ёкай?
— Да, — ответила она поцеловав меня, — я хочу войти в Империю.
— Хорошо, — произнесла я и подняв девушку на руки продолжила, — пойдем тогда к месту, где вы узнали о пророчестве. И ещё, перед тем, как я начну его изучать, я отправлю тебя на мой корабль.
— А как же мой корабль? — спросила ромуланка.
— Я подарю тебе новый, — ответила я и открыла портал на мостик моего корабля, — но если он тебе дорог, я попрошу одну из моих супруг поднять его с поверхности.
— Там остались голографии моих родителей и брата.
— Хорошо, — поставила я девушку на ноги и указала на портал, — тебе сюда.
Кивнув, ромуланка вошла в портал а я пошла к «колодцу», который был примерно в километре от меня.
Минут за 30 подойдя к устройству я положила руки на бортик колодца, видение началось сразу.
Начинается жизнь. Танец разделения и копирования. Неидеальный. Ограниченный. Органическая жизнь эволюционирует, стремится к идеалу. Это стремление приводит к синтетической жизни. Но органики видят в этом совершенстве угрозу.
Когда они поймут, что их создания не стареют, не болеют и не умирают… они попробуют их уничтожить, таким образом уничтожив и себя.
Вне пределов времени и пространства существуем мы, союз синтетической жизни… мы наблюдаем за вами, ждем вашего сигнала.
Призовите нас, и мы придем. Призовите нас. Мы вас защитим. Ваша эволюция станет для них гибелью.
Как только я увидела и услышала всё, что было в этом устройстве я шагнула через варп на мостик своего корабля.
В дальней части мостика Нарисса целовалась с Т’Пол.
— Что? — спросила я и понюхала воздух, — Сломали ромуланочку? Феромоны запустили?
— Ну да, — хихикнула Хоши, — но она сама была не против.
— Няшка, — подойдя к целующиеся парочке я сначала поцеловала Нариссу, а затем Т’Пол. — уже завтра ты станешь одной из нас, но надо будет также через медкапсулу это делать.
— Это потому, — ответила Хоши, — что, как вулканцы, так и ромуланцы, не являются детьми Семян Жизни.
— Да, — продолжила я, — В этой вселенной Детьми Семян являются только люди и клингоны, а из древних рас это были метроны.
— Но ведь они перешли на энергетический уровень жизни.
— Не жизни, а существования, — ответила я. — Мы, терранки — энергетическая форма жизни, но ещё на этапе становления нашей цивилизации мы поняли, что существование в виде чистой энергии несёт в себе стагнацию, а вслед за ней и смерть. Была в этой вселенной цивилизация, которая называлась органианцами, они полностью перешли на энергетический уровень. Как итог, они перестали влиять на физический мир и если бы не мы, ну просуществовали бы они ещё 1000 лет, максимум, а после их просто развеяло бы по космосу и о них не осталось бы даже воспоминания.
— А что с ними произошло? — спросила Нарисса.
— Ядер душ там не осталось, — пожала плечами я, — и я их поглотила, что в итоге позволило мне вырасти до текущего уровня. По сути, я их съела.
— А что будет с, — задумалась девушка, — этими машинами, которые оставили здесь это предупреждение?
— Если они безумный Скайнет, — ответила я, — то полное уничтожение. А если они нормальные, то мы с ними договоримся и эти синтетики войдут в Кольцо Миров, как равные. Ведь даже среди синтетиков есть Дети Семян Жизни.
— Не понимаю, — произнесла Нарисса.
— Есть Семена Жизни, — произнесла я, глядя девушке в глаза, — которые специализируются на создании синтетических форм жизни.
— А что значит фраза про безумный Скайнет?
— Так мы называем синтетические формы жизни, объединенные роевым разумом, — ответила Шри, — но при этом их заклинило на уничтожении органиков. Кстати, Трип, что делать с планетой?
— Планету уничтожить, — ответила я, — думаю, она и удерживает звезды вместе, да необходимо поместить корабль нашей ромуланской няшки во второй стыковочный отсек.
— Сейчас выполним, — произнесла Хоши и подошла к своей станции. — Корабль на борту.
— Навожу на цель, — произнесла Н’Хусса.
— С планеты идет сигнал, — произнесла Т’Пол, подойдя к своей станции.
— Соединяй, — ответила я, садясь в своё кресло и поправляя форму.
— Вы не органики, — произнесло существо с экрана, вместо приветствия. — Но и не синтетики. Кто вы?
— Сама-то ты кто? — ответила я, глядя на механическое женское лицо, — у органиков, как, думаю, ты знаешь, принято представляться, при связи.
— Да, — ответило существо, — прошу прощения, меня зовут Окта. И у меня есть вопрос, вы навели оружие, которое может меня уничтожить, я боюсь смерти.
— Будем ли мы тебя уничтожать, — ответила я, — зависит только от тебя. Я могу спуститься на планету и мы поговорим на твоей территории, или ты можешь подняться к нам на корабль и мы поговорим здесь.
— Я думаю, — ответила Окта через минуту, — что поднимусь к вам на корабль.
— Хорошо, — кивнула я Н’Хуссе, которая сразу же разрядила орудия, — тогда ждём тебя на борту, транспортируйся сразу на мостик.
— А она симпатяжка, — улыбнулась Сарин.
— Согласна, — ответила я, — более того, я уверена, что эти синтетики не роевой разум.
— Как ты это определила? — спросила у меня шокированная ромуланка.
— По разговору. Она не сказала о своей расе, как о части себя, — пожав плечами ответила я.
— Да, — ответила появившаяся на мостике синтетическая девушка, — у нас каждая… платформа сама по себе.
— Окта, — обратилась я к ней, — ты можешь говорить от своего народа?
— Да, могу, — ответила синтетик, нахмурив брови, — но меня интересует, как ты смогла понять послание?
— Ну, на этот вопрос ответить и просто, и сложно. Я предлагаю пойти в кают-компанию и поговорить там.
— Хорошо, и я хотела бы пройтись по…
— Корабль, на котором мы находимся, называется «Изумрудный рассвет», это наш линейный крейсер, его длина примерно 900 километров.
— В этой вселенной никто и никогда не строил такие большие корабли, — задумчиво произнесла Окта, пока мы шли, по коридору. Ну а то, что происходило на корабле, то как обычно у терранок, это напоминало пожар в борделе во время наводнения. — Подожди, — остановилась она, — ты сказала, что это линейный крейсер, то есть, есть корабли больше этого?
— Да, — ответила я, — есть, рейдеры у нас имеют длину от 200 до 1 500 метров, корветы, от 2 000 до 15 000, фрегаты, от 20 000 до 40 000 метров, эсминцы у нас специфические, там главный калибр от куда более тяжёлых кораблей, но они картонные на наш взгляд, но даже их не пробьет ни один из местных линкоров, их длина от 50 000 до 100 000 метров. У лёгких крейсеров от 100 000 до 150 000 метров. У крейсеров длина составляет от 200 000 до 350 000, дальше идут тяжёлые крейсера, 500 000 — 750 000 метров, линейные крейсера 800 000 — 950 000 метров, линкоры 1 000 — 5 000 километров, у дредноутов длина составляет от 5 200 до 8 000 километров. Дальше идут Системные Разрушители, там уже не по размерам, а по энерговооружённости, классы делятся на 5 классов, 5-ый самый низкий. А по размерам от 15 000 километров и до бесконечности.
— Нифига себе, — глаза у синтетической девушки были сейчас как у той самой мышки из старого детского анекдота, ну а мы как раз подошли к главной кают-компании корабля.
— Ну и что ты будешь заказывать? — спросила я, пока Окта просматривала меню.
— У меня есть вкусовые рецепторы, — ответила девушка-синтетик, — и я даже могу пить алкоголь и пьянеть.
— Понятно, ты не будешь против, если я сделаю заказ?
— Делай, — ответила Окта, — у меня и так глаза разбегаются.
— Хорошо, — ответила я и заказала азарийское вино Серайс Айс, четыре больших пиццы с терранскими специями, две маленьких без них, на всякий случай, так как у Окты могут быть обычные рецепторы, несмотря на то, что она синтетик, у неё они могут заглючить и для Нариссы, которой наши специи точно не понравятся, а также создала кристалл памяти и передала Окте. — Ну, а пока мы ждём заказ, возьми кристалл и мысленно открой.
Кивнув Окта ушла в себя.
— Что с ней? — спросила Нарисса.
— Да, — произнесла я, создавая ещё один кристалл и передавая его ромуланке, — зажми в руке и мысленно открой.
— А что там? — спросила девушка, разглядывая кристалл.
— Правда, — ответила Н’Хусса, — о нас.
Также кивнув, Нарисса ушла в себя.
— Думаешь, — обратилась ко мне Хоши, взяв первый кусок пиццы и кивнув на ромуланку и синтетика, — они согласятся?
— Думаю, да, — ответила я, также цапнув кусок пиццы и налив себе вина, — если у нас с Нариссой частоты душ довольно близки, хоть и вулканцы, как и ромуланцы не Дети Семян. То Окта, исследователь и когда мы проведём её трансформацию, то думаю, у неё, в качестве Аспектов будут либо чистая Бетти, либо Бетти/София, ну, на крайний случай, Бетти/София/Гермиона, хотя и без моих описаний известно, что это классический безумный учёный.
— Ага, — ответила Шри, также с куском пиццы и стаканом вина в руках и посмотрела на ромуланочку раздевающим взглядом, — а как думаешь, какие покровители будут у Нариссы?
— Думаю, — ответила я съев кусочек пиццы и отпив вина, — что здесь в тихом омуте будут водиться не то, что черти, а именно архидемоны.
— Почему? — спросила упомянутая ромуланка, пока мы беседовали, они с Октой посмотрели информацию в кристаллах и тихо слушали нас.
— Так ты чистая Гермиона, — ответила я.
— Аспект Чувств, как я поняла из кристалла, — но всё-таки интересно.
— Ты очень быстро увлекаешься новым, — произнесла я. — Но при этом увлекаешься всей душой, также как ты увлеклась идеями джад’ваш.
— Так и есть, — вздохнула девушка и посмотрела на пиццу, немного подумав, она потянулась к коробке, где лежала пицца для терранок.
— Тебе лучше взять вот эту, — показала ей Сарин на коробку поменьше, — как и тебе, Окта.
— Та, которую попыталась взять ты, — продолжила за ней Н’Хусса, — слишком острая, для не терранок.
— Такая пицца, — произнесла я, в ответ на вопросительный взгляд Окты, — слишком острая, даже для синтетиков. А в некоторых вселенных, наши специи признаны наркотиком, коим они и являются, для не терранок.
— И всё-таки, мне интересно попробовать, — произнесла Нарисса.
— Хорошо, — ответила я, — только учти это острая пицца, острая для нас, то есть по шкале Сковилла, это примерно 10 000 000. Максимальная острота, которую может без особых проблем попробовать вулканец — примерно 350 000 единиц, дальше начнется шок, который вулканцы вполне могут переварить, это будет длиться примерно до 500 000 единиц, дальше начнется поражение рецепторов и дыхательных путей, так что я повторюсь, не стоит этого делать, вот когда станешь одной из нас, я не буду против таких экспериментов.
— А ты так уверена, что стану?
— Да, — посмотрели мы фирменным взглядом терранок на ромуланку и синтетика. — И каков ваш положительный ответ?
— Как ты и сказала, — первой ответила Окта, на которую моя фраза о положительном ответе не повлияла никак, — мой ответ положителен. Но я синтетическая и не совсем понимаю, как ты сделаешь меня одной из вас.
— Ну в этом нет ничего сложного, — ответила я, пожав плечами, — призовем чистую душу из Реки, а насчёт тела… Как ты смотришь на то, чтобы стать моей дочерью?
— А как же то что ты задумала, ведь, как я понимаю, ты меня в постель затащить задумала, а насколько я знаю, из базы данных по органикам, такое, мягко выражаясь, не приветствуется.
— Ну, как говорила Трип, — ответила Шри, превратившись из милой андораночки в нэку, — мы не органики.
— Мы энергетическая форма жизни, — продолжила я, — но не такая, как местные, которые отказались от физических тел. Мы, можно сказать, иммунная система уровня всего мироздания и если мы пришли в какую-то вселенную, то мы поднимем всех достойных органиков и синтетиков до своего уровня и делать это мы будем по разному.
— Понятно, мама, — ответила Окта и обняла Нариссу и спросила то, над чем я задумалась: — А у меня будет сестричка?
— Ты хочешь, чтобы я и Нариссу сделала своей дочкой? А ты, Нарисса, не против такого?
— Нет, мама, — ответила ромуланка, — но я хочу, чтобы Т’Пол, Н’Хусса, Шри, Сарин и Алара, тоже стали моими мамами, это ведь можно сделать?
— Конечно, — ответила я и встала, — пойдем тогда в медотсек.
Кивнув Окта и Нарисса пошли за нами. На самом деле, просьба Нариссы меня удивила, но не то чтобы шокировала.
— Нарисса, — обратилась я к пока ещё ромуланке. — Почему ты решила стать моей дочерью. Насчет тебя, Окта, я не смогла бы сделать из тебя терранку другим способом, а вот то что попросила Нарисса, это просто интересно, ведь любопытство сгубило не только кошку, но и лису, волчицу и боевого кролика тоже.
— Я не знала своих родителей, — ответила она, погруснев, — и для меня, это способ обрести родителей.
— А вот и мои новые пациетки, — с хищной улыбкой встретила нас Флокс в медотсеке, отчего мои дочери спрятались за нами и только Нарисса переодически выглядывала и пряталась обратно.
— Флокс, заканчивай, ты, как будто, всё ещё на Энтерпрайзе, когда начала лечить всех с помощью инопланетных пиявок, сама же знаешь, что чтобы терранка хотя бы чихнула, надо, чтобы пара галактик вымерла.
— Трип, да знаю я всё это, но, всё равно, не могу отделаться от старых привычек, — махнула рукой бывшая денобуланка. — Ладно, рассказывай, кого привела?
— Дочерей, — не стала шутить я, — Окте необходимо вырастить тело и модифицировать Душу до терранской, — вытащила я девушку из-за спины, — на основе наших ДНК, а Нариссе просто изменить ДНК, чтобы и генетически она стала моей дочерью.
— Ладно, — ответила наша глава медотсека, — сделаю, образцы можете сдать вон там.
Как только мы это сделали, Флокс выгнала нас из медотсека и сказала, что всё готово будет примерно через 12 часов, ну а пока можно заняться очисткой сигнала, который оставили синтетики, благо в базе данных, доступ к которой оставила Окта, был чистый сигнал на открытие портала к синтетикам.
Сам сигнал ничего из себя не представлял, а вот то, как он был смодулирован, кроме планеты, где мы нашли Окту, в местном аналоге галактики Млечного пути ещё должны быть такие планеты, как минимум 3, а может и больше, надо будет завтра у Окты спросить, иначе определение местоположения подачи сигнала сильно затрудняется, ну а сам портал ведёт в галактику Треугольника, ну и, как я понимаю, рактоидами, с которыми терранки боролись в коронной и некоторых других реальностях Эффекта Массы, здесь и не пахнет, а может быть синтетики их на ноль помножили. Ну да ладно, это можно выяснить, когда мы туда доберемся. На местном двигателе искривления, на факторе искривления 9, по, так называемой шкале TNG, лететь туда примерно 1 600 лет, ну, то есть, долететь смогут только терранки или истинные драконы, но это будет очень скучное путешествие, а зная размер нашего шила, которое в попе, мы точно не сможем сидеть на ней ровно и нас точно потянет на приключения и за это время мы их точно найдём, даже если, кажется, что их неоткуда взять, то не стоит сомневаться в изобретательности терранок, когда они хотят найти приключения на свои милые попки. Ну да ладно, что-то я отвлеклась от поисков других «планет», если я правильно расшифровала, то точек в галактике Млечного пути шесть, одна центральная, там где мы сейчас находимся и ещё шесть по краям галактики, чтобы правильно позиционировать место подачи сигнала и судя по тому, как он распространяется от центрального поста, используется тахионная сеть, как максимально возможная на чисто техническом уровне развития и вся галактика просто разбита на квадраты, по которым и идет определение, где необходимо открывать портал.
— Трип, — зашла в лабораторию Т’Пол, — пойдём спать. Ты уже часа четыре здесь сидишь.
— Сейчас, — улыбнулась я супруге, — только расчёты доделаю.
— Трип, сейчас три утра, по-корабельному, сейчас работает смена гамма, смена альфа, в которой ты, к слову, работаешь, заступает через 7 часов, так что заканчивай заниматься фигней и пойдем домой, нам без тебя холодно.
— Блин, — сделала я грустное лицо и поцеловала супругу, — прости, заработалась.
***
На утро мы снова пришли в медотсек, как раз в то время, как Флокс готовила пробуждение наших дочерей.
— Привет, док, — поздоровалась я с Флокс. — Как дела у моих дочерей?
— Привет, кэп, — ответила наша няшная глава медотсека. — Всё в порядке пробуждение будет примерно через 15 минут.
— Как всё прошло? — спросила я, конечно я знала, что при таких простых операциях никаких проблем не бывает, терранки делают такие операции уже миллионы лет.
Как раз в этот момент прозвучал сигнал.
— Ну что, пора будить наших дочерей, — улыбнулась я супругам.
— Ага, — произнесла Флокс, и мы направились в отсек с медкапсулами. — Думаю, напроситься на празднование дня рождения твоих дочурок.
— Именно так и поступим, — улыбнулась я Флокс.
В этот момент мы подошли к медкапсулам с номерами 354 и 355. Первой открылась капсула с номером 355 и из неё вышла шикарная рыжая девушка-кицунэ.
— С днем рождения, Нарисса, — улыбнулась я. — Как себя чувствуешь?
— Потрясающе, — ответила новорожденная кицунэ и распушила свои хвосты, их было три, но думаю, что только пока.
В этот же момент открылась вторая медкапсула и из неё вышла девушка-нэка с искрящимися голубыми глазами и иссиня-черными волосами.
— С днём рождения, Окта, — обняла я нэку и обратилась к обеим дочерям. — Дочки, сегодня у нас праздник, к обеду жду вас в красивой одежде.
— Которую удобно снимать, мамочка? — спросила Нарисса, хвосты которой выдавали всё настроение моей дочери. — А вы куда?
— К бывшим сородичам Окты, — ответила я и посмотрела на нэку. — Кстати, Окта, жду через полчаса тебя на мостике.
— Хорошо, мама, — ответила нэка, серьезно кивнув, но была дернута огненной кицунэ за хвост.
— Нарисса, — серьезно посмотрела я на вторую дочь, — не до того сейчас, а если не успокоишься, — произнесла я и с помощью телепатии дернула её за все три хвоста. — То я тебя накажу.
— Фыр-фыр-фыр, — профырчала моя дочка, — жду с нетерпением.
— Для начала надо провести ваше посвящение, — произнесла я, глядя на дочерей и поманила их за собой, успевших натянуть нижнее бельё. — Так как души у вас новорожденные, то не думаю, что посвящение будет идти долго.
Как раз в медотсеке была одна из комнат посвящения, где и проводились такие мероприятия.
— Ладно, дочки, заходите по очереди. И не бойтесь, Посвящение лишь усилит существующее, новое, если и будет добавлено, то только с вашего разрешения, если что не так, я прикрою вас от нестабильности Варпа.
— Спасибо, мам, — хором ответили дочери и первой в комнату вошла Нарисса.
— Ну ничего, — фыркнула я, — тут несколько комнат, и не волнуйся я вас обеих прикрою.
POV Нарисса Такер
Ну вот, обогнав свою сестричку, бывшую девушку-синтетика, а сейчас свою сестру, я зашла в комнату и оказалась в комнате, которая сразу же растворилась в сером тумане и я оказалась в лесу с восемью дорогами.
Первая дорога, дорога алого цвета, дорога цвета свежей крови, говорила:
— Ты хочешь защитить своих близких больше всего на свете? Стоять на страже покоя своей расы? А может, вечной битвы? Или ты жаждешь мести, жаждешь увидеть врага, истекающего кровью у твоих ног? Тогда тебе сюда. Это путь войны.
Вторая дорога синяя, обещала знания и силу, давала путь к познанию всех тайн мироздания, даёт шанс изменить путь судеб, заглянув за завесу времени:
— Если твоя душа жаждет нового и стремится за грань непознанного, жаждет стоять на том рубеже, за которым неизведанное, тебе сюда. Или если ты хочешь не смерти врага, так как смерть — это избавление, а желаешь его вечных мук, тебе тоже сюда, это путь даст тебе силу погрузить врага в бездну отчаяния без шанса на спасение. Это путь знаний.
Третья дорога, ядовито зелёная, давала шанс подчинить себе смерть, а также силу создать новую жизнь.
— Или может ты жаждешь силы, жаждешь, чтобы твои враги бежали в страхе, спасая свои жизни, не понимая, что они уже мертвы, и что даже после смерти они тебе ещё послужат. Если ты пойдёшь по этому пути, отчаянье и страх твоих врагов станут для тебя обычным делом. Ты станешь хозяйкой жизни и смерти. Это путь смерти и жизни.
Четвёртая дорога, затянутая розовым туманом, обещала дать шанс испытать всё на свете. Она шептала, чтобы я не скрывала свои чувства, а дала им волю, говоря, что нет ограничений. Она обещала силу, использовав которую я буду ощущать каждую эмоцию близких тебе куда ярче, чем другие.
— Или же если ты хочешь подвергнуть своих врагов самым жутким пыткам вселенной, желаешь выпить их жизни, наблюдая, как они умирают недели, месяцы, годы? Или может ты желаешь пытать их вечно? Тогда тебе тоже сюда. Это путь чувств и желаний.
Пятая дорога, покрытая смесью чёрных и белых камней, вела в бескрайнюю степь.
— Если твоя душа жаждет вольного ветра, — шептала она, — жаждет быть свободной от ограничений, тебе сюда. Этот путь даст тебе силу победить врага раньше, чем он поймёт, что случилось. Это путь свободы.
Шестая дорога вела сквозь пламя, она спрашивала, не побоюсь ли я пройти через огонь? Очиститься в пламени звёзд и возродиться заново, стать той, для кого огонь костра или атомного взрыва, огонь, горящий в очаге или пламя звёзд, всего лишь инструменты. Стать разрушением, стоящим на защите своей родины.
— Если ты жаждешь погрузить врагов в пламя, — шептали голоса, — наблюдая, как их тела превращаются в пепел, а души мечутся в панике в поисках выхода, которого может и не быть, тебе сюда. Это путь истинного пламени.
Седьмая дорога вела под сень деревьев, и являлась скорее тропинкой посреди цветочного луга. Подойдя ближе, я ощутила каждое живое существо вокруг. Каждую травинку, каждое насекомое или животное.
— Если тебе близка живая природа, — снова раздались голоса, — тебе сюда. Этот путь даст тебе власть над любым растением или животным в любом мире, любой вселенной, дикая природа станет твоим оружием, которым ты будешь разить своих врагов. Это путь природы.
Восьмая дорога была затянута серебряным туманом, она несла надежду, надежду на лучшее, надежду на спасение тех, кто тебе дорог.
— Если ты желаешь спасать жизни, и разрешать конфликты то тебе сюда. Но это не значит, что ты не сможешь повернуть эти знания против своих врагов, одно твоё желание и каждый недостаток твоего врага, будь он физическим, умственным, или духовным усилится многократно и повернётся против него самого. Результат может быть непредсказуем, но он всегда фатален для твоих врагов. Любая защита падёт перед тобой, а враг станет лишь твоей марионеткой. Это путь надежды.
— Сядь на перекрестке и прислушайся к своей душе. Что тебе ближе? Война, Знания, Смерть и Жизнь, Чувства, Истинное Пламя, Свобода, Природа или Надежда? Куда тебя тянет, по какой дороге? Или может сразу по нескольким. Если это так, то эти пути сольются воедино. Помни одну вещь: Хаос — это не только разрушение или смерть, это ещё и жизнь, и созидание. Хаос — это всё и ничего, Хаос — это равновесие между Светом и Тьмой. Между жизнью и смертью. Между всем и ничем.
Сев на перекрестке, я прикрыла глаза и когда открыла, остались только одна дорога, розовая — Чувства.
End POV
— Вот и всё, — произнесла я, когда дочери вышли из комнат и передала им инструметроны, — в этих инструметронах запрограммирован путь до нашей каюты, так что не заблудитесь, а также путь до мостика, в твоём, — повернулась я в сторону Окты.
— Хорошо, мам, — произнесла Нарисса, — мы дойдем до каюты, переоденемся, и Окта придет на мостик, можно так?
— Нет, Нарисса, — ответила я и несмотря на просящий взгляд продолжила, — сейчас нам надо работу закончить, а вот вечером можно будет и расслабиться.
***
— То есть вы предлагаете нам присоединиться к вам? — спросил андроид, который был на экране.
— Да, — ответила я, — я предлагаю вам способ, стать живыми, и давать вашим детям души.
— То что ты нам отправила, — ответил андроид, который так и не представился, но сказал, что может говорить от лица всей федерации синтетиков. — Просто невероятно, мы, разумеется согласны, и присоединимся к вашей Империи.
— Хорошо, — ответила я, но продолжить не успела.
— Трип, — произнесла Хоши, — на Землю была попытка нападения. Напавший рептилоид схвачен, адмиралтейство ждёт нас для допроса.
— Хорошо, прошу прощения, что вынуждена прерваться, но, как сами видите, у меня на родине проблема.
— Да, — ответил синтетик, — зовите меня Осмо. В течение месяца мы присоединимся к вам.
В этот момент связь прервалась и я взглянула на Хоши.
— Какого хрена вообще произошло?
— Насколько я поняла, — ответила Н’Хусса, — это почти канонное орудие зинди, но оно почти в 4 раза мощнее.
— Понятно, — почесала затылок я, — оно бы пробило Землю насквозь и нам бы пришлось использовать хроносвертку, чтобы восстановить её. Неважно, курс на Землю, идём через Варп, с максимальной скоростью! Я лично выпотрошу этого придурка, а потом подниму его в качестве зомби и выпотрошу ещё раз!
