Будь счастлива

take my past and take my sin like an empty sail takes the wind and heal, heal, heal, heal Уже несколько часов сижу я на берегу. Тучи роятся над Тежу. Именно на этом чертовом месте. И гром тоже бесовался в то утро. Река тогда совсем страх потеряла. Мы сидели на причале, я и она, где-то рядом, у самого края воды. Сухое, палевое от дождя лицо. Взгляд такой мечтательный, если не вконец убитый. И я. Усталая, бешеная, как собака, и с бодуна. Валяться в номере среди осколков бутылок и внеочередных блядей. Явиться домой, когда рассветет, уснуть и проснуться под звериные вопли мэйкаперши у дверей. С утра пораньше... прямо как с луны свалилась. После того как пару ночей проспала в каморке под сценой. Не объяснила. Ничего не объяснила. Типа, ну, хорош, о чем ты, я ж всего-то на двое суток уходила. И все-таки от нее у меня дух перехватило. Как-то странно, но она выросла из рядовой lead singer в ту потрясную девчонку. Я думала, меня кондрашка хватит, когда открыла дверь. Ей-богу, меня пиздец дернуло. Розовые волосы. Губы. Точеная стройная талия. Но - главное - глаза. Глаза у нее... я выпала. Она на меня взглянула - и мне снова лет на десять меньше, хоть опять вставай на голову и бей бутылки. Притащила меня на набережную, как раз сюда, где я сейчас. И началось. Кажется, я ее люблю. Там и тогда ей сказать. Сердце ведь подсказывает. А я так и не решилась. Я ведь поступила так, как надо было с моей стороны поступать? Но этот правильный поступок не запустил химии между нами обеими. Вот что вышло. Все из-за меня. Закипает гроза. Мгновение. Секунда. Наши глаза встретились. Ее голубые - в мои черные. Небо разрывалось пополам. О чем мне говорят эти глаза? Ей до чертиков хотелось, чтобы ее поцеловали, обняли, и как же я, блять, хотела обхватить руками ее нежное тельце и проглотить ее, съесть ее, целовать ее крепко-крепко. А я так и не решилась. Вдохнула поглубже все, что осталось от хмеля, - и пошло оно все. Не хватило духу. Неправильно ведь. Она ж одуревшая. Себя не контролирует. Это все равно, что я б полезла трахаться к человеку под наркозом. Нехорошо ведь. Я хотела, чтоб она вот так на меня посмотрела, когда была не на корабле, когда голова не была забита ебаной чужой любовью. Но этого больше не случилось. Да и я особо не сожалею. Я бы ничего толком и не повернула к лучшему в нашей с ней истории. Я счастлива. Все сложилось именно так, как надо. Я бы к херам провалила роль ее девушки. Я бы никогда не узнала, как с ней себя вести. Она по-детски просто и по-взрослому нереально сложно воспринимала жизнь: не откладывай, делай сейчас. В ее мире все, что ни захочешь, возможно. Я же только обращала бы возможности в невозможности. Этакая проблемная. Я бы только проебала ее время. Нет, я не жалею. Но если я ее потеряю, то все, пиздец. И, судя по всему, я ее потеряла. Я не скажу, что вообще не морочусь по поводу своей, - но ее я переживу. Если честно, у меня насчет нее почти все вылетело. Но малышка Леа... Как у меня язык повернулся? Все случилось просто ниоткуда. Сижу я в баре, отхожу (читать: пытаюсь забить болт) после выяснения отношений, и вламывается она. Охуевшая. Вкрай. Полчаса назад пустилась меня разыскивать аж по всему городу. Я сказала, что не горю желанием влезать в проблемы чужих семей, но едва хлопнула пробка, что-то вспыхнуло у нее внутри, и все вылилось наружу. Все. Родители, муж, свекровь, дочери – все, что, казалось бы, было уже присыпано пеплом у нее внутри, просто взяло и поперло наружу. Но того, что случилось дальше, я никак не ждала. Она схватилась за голову. – Солнышко, прости меня. Я не знаю, как жить. Плачет, плачет навзрыд, она-то. Стоило ей на миг успокоиться, как посмотрела прямо в глаза и сказала, что кольцо оставила она. Она – мой ночной кошмар, моя королева-разлучница и мой умелый кардиохирург. Переборщила с пойлом на вечеринке, однако оказалась единственной живой. Наконец, дотопала в круглосуточную забегаловку позавтракать в шесть утра. Прихватила сумочку... ну, пошла в ювелирный и спустила полсуммы на карте. Ей-то, ей захотелось оставить что-нибудь стоящее для нее, для прекрасной Изауры. Она смоталась до отеля на такси, сунула презент под дверь и стала смотреть, как я начну (по крайней мере, попытаюсь начать) соображать, как это очутилось у меня спустя четыре спокойных часа. Такой у нее был план. Но потом она справилась у наших и, с помощью этих придурков выперев меня из номера, решила оставить кольцо прямо на прикроватной тумбочке. А так, она давно была в курсе, что муж ее мутит с левой бабой – коллеги по отделу и все такое. Что та - больше, чем первоклассный копирайтер и гостеприимная подруга. Она знает, что это все прикрытие. Еще она знает, как работает цианид и почему он лучше (?) мышьяка. И теперь я всю эту хуйню тоже знаю. Она знает, что скоро разобьет мне сердце. Но она не рвется ввести меня в курс дела. Между двух огней, как говорится. Она не знает, что делать. Так что, когда тёплая, загорелая рука поддерживающе и благодарно коснулась ее руки, бледной, впитавшей в себя уличную прохладу, с маленькой царапинкой на среднем пальце, она уже не особо хотела знать. Она не откладывает – ведь на столе много вина и ликера, и она берет и делает. Чего я наговорила ей. К стенке бы за такие слова. Что и у нас все теперь. Что и между нами все кончено. Не вынесу. Просто не вынесу. Но я стираю контуры. Оставляю чувства. Падаю в слезах. И будь она счастлива.