Addicted

— Ну что за… Уиллоу тяжело вздохнула, вновь увидев над собой уже знакомый потолок. Значит, её пробуждение в покоях, видимо, Джудала, вовсе не было сном. Значит, и странное состояние Маги было вполне реальным. Этот затуманенный взгляд, этот довольный голос и такая устрашающая забота, от которой по коже бежали мурашки. Девушка резко приподнялась на локтях и осмотрелась. Комната, богато украшенная самоцветами и шелком, невольно поразила Уиллоу. В воздухе пахло маслами и благовониями, на полу валялись десятки пергаментов и свитков, содержание которых не было доступно иномирянке. От природы любопытная, девушка всё же захотела заглянуть в каждый свиток, обшарить всю комнату, узнать каждую тайну о её обладателе, но вовремя себя одёрнула. «Ещё чего захотела, дура. Лучше подумай о том, в какую жопу ты угодила на этот раз.» В первую очередь шатенка проверила дверь, которая оказалась заперта. Из окна открывался потрясающий вид, но расстояние до земли оказалось слишком большим, чтобы Уиллоу решилась безрассудно спрыгнуть. Да и спрыгни она, — куда идти-то? Это вовсе не дружелюбная Синдрия, где за помощью можно было обратиться к каждому первому. А даже если бы и спрыгнула, и нашла бы помощь, то где гарантия, что опять не оказалась бы заперта здесь? «Значит, в первую очередь нужно понять, почему я вообще здесь оказалась. Хотя, ладно, я прекрасно понимаю, почему, но что за хрень случилась с Джудалом, что он так резко переменился? А переменился ли он вообще? В конце концов, о нём слишком много плохих слухов ходило… Ох, чёрт, в общем, надо встретиться с ним и поговорить, может смогу что понять, или потянуть там время, придумаю, а Ананд за это время наверняка уже найдёт меня.» Весёлые мысли вырвались пританцовыванием ног и невольной улыбкой, но всего спустя несколько минут не осталось места ни танцам, ни улыбкам.  — Точно, этот придурок же говорил, что от Ананда…избавился? От внезапной мысли девушке стало холодно. Порыскав по комнате, шатенка укуталась в найденный плед и уставилась на дверь в ожидании прихода Маги. В конце концов, даже если всё обстояло наихудшим образом, нужно убедиться в этом собственными ушами и глазами. *** Когьёку таяла в объятьях наконец-то вернувшегося Синдбада. Запах моря, пота и пряностей, исходящий от мужчины, затуманивал ей разум. Прикосновения казались обжигающими и невероятно согревающими, как кружка горячего чая в лютый мороз. Синдрийская королева не помнила, чтобы когда-либо столь сильно ждала встречи с мужем. Разве что после знакомства. Но и то не идёт ни в какое сравнение с настоящими чувствами, ведь в те времена мысли Когьёку согревал…согревал кто? Девушка невольно отпрянула от синдрийского короля. Все это было очень приятно, очень заманчиво и волшебно, но как будто поддельно, и ощущение неправильности никак не хотело покидать, и мысли не строились в логичный ряд. Синдбад аккуратно сжал плечо королевы, заставляя ту поднять на него взгляд. Ох, Соломон, и как раньше его не мог пленить этот взгляд?  — Что-то не так? Джудал, поди, чего натворил? Девичье сердце йокнуло, давая трещину в чарах Маги. Точно-точно, именно Джудал согревал и оттягощал мысли тогда ещё лишь принцессе, и в браке с Сином её ведь никогда не покидали эти чувства, и этот грёбанный Маги был рядом, в этом замке, на днях. Когьёку отчаянно цеплялась за эту мысль, силясь вспомнить события последних дней, найти недостающую часть мозаики, объяснение, хоть что-нибудь! Из вереницы туманных мыслей Когьеку выхватил Синдбад, встряхнувший её за плечи и наклонивший к ней голову.  — Хэй, не пугай меня так. Ты вся побледнела. Кажется, синдрийская королева впервые увидела на лице мужа неподдельное, искренне и даже слегка сильное беспокойство. Не за Синдрию, не за друзей или генералов. За неё. Ну как тут невольно не поддаться слабости и не улыбнуться?  — Извини, у меня жуткая каша в голове. Не могу толком вспомнить последние дни.  — - Неудивительно, — облегчённо вздохнул Синдбад. — Джафар писал, что ты много работаешь, в несколько раз больше меня!  — Знаешь ли, работать больше тебя, думаю, и ребёнок сможет, — невольно подшутила Когьёку, на что получила обиженно надутые губы, прищуренный взгляд и щекотку под рёбрами.  — Ах так!.. Смех стремительно заполнил коридоры, укрепляя замысловатую магию ненастоящей любви. Когьёку уже приготовилась избавиться от всяких сомнений и просто поверить в то, что она чувствовала, когда кто-то дернул её за рукав кимоно. Обернувшись, королева увидела смутно знакомую смуглую женщину с блондинистыми волосами. Почему-то от одного взгляда на эту даму у Когьёку вновь волнительно забилось сердце, а по спине пробежались холодные мурашки.  — Вы не знаете, где мой сын, Ананд? Знакомое имя резануло по сознанию, всё-таки пробудив воспоминания о последних днях во дворце. Точно-точно, здесь была иномирянка, дожидавшаяся Аладдина, и мальчишка-торговец, сопровождавший её, и Джудал. Джудал, влюблённый в эту самую иномирянку. Синдбаду совсем не трудно было прочесть на лице жены нараставшую панику. Король обнял её за плечи, крепко прижал к себе, ободряюще улыбнулся и, наконец, посмотрел на незнакомую ему женщину.  — Давайте-ка спокойно во всём разберёмся. Скажите, для начала, почему Вы решили спросить о своём сыне во дворце?  — Конечно же потому, что он проводил здесь все последние дни, дурачье! Что за дела происходят во дворце? У вас пропала важная гостья и её сопровождающий, а вы даже понятия об этом не имеете? Ослепли, что ли? Где девушка из другого мира? Где мой сын? Или, быть может, вы хотя бы сможете ответить, где Джудал и Аладдин? Когьёку почувствовала на себе вопросительный взгляд мужа. Что ж, оставалось лишь признать и признаться в произошедшем. *** По спине прошёлся едва ощутимый холод, но Джудал сразу понял, что это знак. Чары, наложенные на Когьёку, начали ломаться. Маги и не думал, что план, созданный и исполненный им в порыве эмоций, сработает в идеале. Конечно, чары на воспоминания всегда хрупки, да и у Ананда имелась мать, которая наверняка захочет докопаться до правды о том, что стряслось с её сыном. Всё это явно не понравится кому бы то ни было, и вряд ли это происшествие останется без внимания. Джудал нервно усмехнулся. Во имя Соломона, сколько крови на его руках, а всерьёз забеспокоиться этим могут из-за смерти одного никчемного парнишки! Подняв взгляд к небу, парень невольно зацепился взглядом за окно собственной комнаты. Разглядел тусклый свет свечи. Тяжело выдохнул, окончательно путаясь в собственных мыслях. Стоило ли вообще идти на столь крайние меры? Может быть, имей он больше терпения, всё сложилось бы само собой, без лишнего насилия? А может, эта его очарованность Уиллоу мимолетна или является самым настоящим колдовством? Тьма заполнила комнату, лишь слегка спуганная светом нескольких свечей. Заклинание повторялось. Монотонное заклинание повторялось. Монотонное заклинание повторялось снова и снова, не давая Джудалу покоя. Острая боль пронзила грудь. Из горла вырвался молчаливый крик. Старая ведьма победоносно улыбнулась.  — Джудал? Маги удивлённо посмотрел на чуть отступившего Хакурю. Мальчишка с беспокойством вглядывался в него, отчего мага кольнуло раздражение.  — Чего тебе?  — Хотел спросить, всё ли в порядке. Выглядишь нехорошо, да и взгляд у тебя был какой-то жутковатый. Джудал, и впрямь несколько секунд назад выглядящий не особо хорошо, усмехнулся со слов принца и выпрямился, выгоняя из головы всплывшие воспомиания.  — Ты серьёзно? У меня? Жуткий взгляд? Соломон, как такое может быть, я ведь белый и пушистый! Уверен, ты хотел сказать, что взгляд у меня был просто жутко соблазнительный и манящий, так ведь? Хакурю облегченно выдохнул и улыбнулся. Пусть Оракул и слегка изменился за последнее время, но остался всё тем же уверенным в себе сорванцом. Наверняка те бледность и отблеск безумия в глазах — лишь игра света в сумерках.  — Именно это я и хотел сказать. Кстати, я не упрекаю твой способ ухаживания, но твоя дама уже целый день заперта. Если сбежит при виде тебя, попроси хотя бы не слишком громко кричать. Не сдерживая смех, Джудал дал своё согласие на просьбу и проводил взглядом парня. Как только тот скрылся в здании, Маги ещё раз глянул на окно своих покоев и, убедившись, что свеча там не потухла, поднялся в воздух. Ветер взбушевался, предвещая ночной дождь. В тёплой Синдрии проводились поиски Ананда и Уиллоу, а Когьёку всхлипывала на плече Синдбада, вслух ругая саму себя и мысленно поражаясь, как же приятно пахнет её муж. Аладдин с упоением рассказывал о своих приключениях Али-Бабе, которого он сопровождал на корабле, плывущем в Синдрию. А из покоев на Джудала смотрели колдовские зелёные глаза.