Часть 1
29 мая 2018 г. в 23:12
Ты говоришь, что ненавидишь современные представления о любви. «Бесит, когда в массовой культуре сентиментальным и доверчивым людям ссут в уши, что главная цель в их жизни – найти свою половинку».
И я согласен, что каждый из нас отдельная самостоятельная личность со своими стремлениями и убеждениями, мечтами и страхами. Я согласен, но часть меня хочет также, как в тех фильмах о любви с сопливыми хэппи-эндами. И да, я по-прежнему не люблю смотреть киношное мыло, но для себя такого хочется.
Мозг рисует череду картинок, где я в костюме с бабочкой пою песню Крида для одного рыжего урода, укравшего моё сердечко. А тот, хихикая, выряжается в свадебное платье и фату. Это даже смешно, насколько ущербны мои мысли.
Пока другие вяжут себя узами брака, ты говоришь, что любить – значит давать свободу. В том числе свободу как угодно распоряжаться со своим телом. Тебя смешат представления о любви и верности до гроба. «Почему бы людям просто не быть вместе до тех пор, пока им хорошо вдвоём? Зачем терпеть взаимные упрёки, ссоры или даже побои только потому, что в молодости вы решили принять участие в странной и охуенно дорогой церемонии».
И будь я моложе, сказал бы, что ты никогда не любил, раз не понимаешь, что к этому чувству всегда примешивается немного унижения. Но сейчас мне больше не хочется падать тебе в ноги только потому, что я люблю тебя, крысёныша. У меня выработался иммунитет.
В последнее время я даже апатичнее, чем обычно. Чувствую себя стариком. В подтверждение своих слов могу показать набор таблеток, который я ношу с собой в кошельке. Вдруг голова заболит или изжога прихватит. Или можете взглянуть на миноксидил у меня в шкафчике в ванной.
Да что там я, даже ты в свои двадцать четыре шутишь о том, как постарели твои одноклассники. А я не знаю, постарели ли мои. Не хочу видеть их фотки с семейных праздников с женами/мужьями и уже подросшими детьми.
Когда я говорю, что одинок, ты смеешься и отвечаешь, что у меня есть ты. Вот только за этим «есть» не стоит ничего. Ты, как киса, играешься со всеми, максимум, на что я могу рассчитывать – стать твоей любимой игрушкой. Но для этого нужно принять твою философию, и я её понимаю, но что-то внутри меня ей противится. Когда я говорю, что хочу стабильности в отношениях, ты смеешься и шутишь про Путина.
Пока ты в туре, я маюсь от безделья. Сценарии не пишутся, видосы не снимаются. От скуки записываюсь на актёрские курсы, сижу на энергетиках. Периодически меня накрывает ностальгия. Снова начинаю курить, занимаюсь самыми тупыми и бесполезными штуками, перепрохожу игры и пересматриваю старые ролики знакомых.
После одного из видео в голове заедает песня Стрыкало. Вспоминаю, что именно ты рассказал мне об этой группе ещё давно… лет пять назад. Весь день напеваю себе под нос «Знаешь, Таня», а к вечеру сдаюсь и включаю эту песню. Впервые за долгое время унылое безразличие сменяют более острые чувства. Из-за пидорского голоса Юры во мне оживает нечто тягучее и ноющее, как рецидив. Ставлю песню на репит.
На курсы нужно ходить мимо общаг. Вид студентов странно действует на меня. Например, вчера я не мог оторвать взгляд от какого-то тощего парня в чёрном худи с надписью «Юность». Он курил дешманские сиги, сидя на облупленной лавке. У него были тоннели в ушах и рэперская кепка.
Я так долго пялился на него, что он спросил, чего мне надо. Несколько долгих секунд я судорожно соображал, наверняка часто моргая. Наконец, я попросил у него сигарету. Заполучив её, я быстро смотал оттуда. Сига воняла кошачьим ссаньем, и я выбросил её, не скурив и половины.
Дни были серыми, я отсчитывал их без жалости, как шопоголик деньги. В конце концов всё свелось к ожиданию одной даты. Твоего выступления в Ледовом. Я не выдержал и сорвался в Питер раньше, чем нужно. От безысходности тусил то с Русланом, то с Ильичем и Джараховым, то со всеми сразу.
Когда мы уже собирались на выступление, Руслан сказал:
– Поверить не могу, Даня собирает Ледовый.
В его тоне сквозила почти отцовская гордость. Я промолчал, боясь, что мой тон выдаст зависть. Не подумай, Даня, я тоже рад за тебя, но часть меня хочет, чтобы ты не был таким популярным. Я скучаю по тем временам, когда ты смотрел на меня снизу вверх щенячьими глазами, горящими от обожания. Тогда ещё никто толком не слышал о Даньке Поперечном, ты был только моим.
Это слишком эгоистично, что я не хочу тебя ни с кем делить? Я знаю, как ты ответил бы. Ты пошел и засосал бы Эльдара/Ильича/Руслана/случайного чувака на моих глазах, чтобы доказать свою свободу. Вот только тот факт, что ты вообще пытаешься мне что-то доказать, выдает тебя с головой. Похоже, я уже твоя любимая игрушка.
После стендапа вся наша тусовка решает переместиться в ближайший бар. Я пропускаю момент, когда ты надираешься в слюни. Ты оказываешься рядом, дышишь мне в лицо перегаром и пытаешься смотреть соблазнительно из-под полуопущенных синеватых век. Ты и правда кажешься мне очень красивым в этом неоновом инферно.
– Миш, смтри, здесь есть кароке.
Невольно усмехаюсь, у тебя язык заплетается, куда тебе петь. Но мы всё равно идём петь вместе. Ты даёшь мне выбрать песню. Внутри что-то болезненно сжимается, когда я замечаю в списке «Валентин Стрыкало». На секунду замираю в нерешительности, а потом жму на «Я стараюсь быть лучше». Эта песня, будто с тебя списана. Когда мы доходим до строчки «Я вчера в магазине игрушек показывал школьникам член», наша компания взрывается пьяным хохотом.
Глядя как ты почти задыхаешься от смеха, я решаю, что самое время подурачиться и поиграть на публику, чтобы заглушить мерзко извивающуюся в груди склизкую сентиментальность. Переключаю песню на «Знаешь, Таня», а когда доходит до припева, всего одна буква в имени меняется будто сама по себе.
«Ты знаешь, Даня, не передать словами то, как я люблю тебя. Но между нами такая пропасть, Даня, но я так люблю тебя».
Ты не даешь мне допеть, вешаешься на шею, делая вид, что целуешь в губы, а сам лишь легонько скользишь губами по щеке. Я карикатурно отбиваюсь от тебя и продолжаю петь со строчки: «Я ночью мну подушку, а Даню мнет другой какой-то тип». Отыгрываю роль ревнивого муженька на потеху толпе. Жаль, что играть практически не приходится, но всем весело от наших с тобой дурачеств.
А я, кажется, окончательно потерял способность просто веселиться. Даже когда мне хорошо, ни с того ни с сего сердце начинает грызть тоска. И никак это не исправить, а у тебя есть ещё шанс, несмотря на все болезненные изломы в психике. От тебя по-прежнему веет юностью.
Пока годы неслись вперёд, я боялся отстать от жизни. Просил друзей объяснять мне свежие мемы и значение новомодных словечек типа «свайпать», чтобы понимать, о чем говорит молодёжь. И я вроде бы понимаю, но меня больше не трогают их проблемы.
Знаешь, Даня, я понимаю, почему ты горишь жаждой бунта, но её не разделяю. Мне хочется обернуться в мягкий семейный быт, как камень в мох, и катиться к неизбежному финалу. Между нами такая пропасть. Но я люблю тебя, Даня.