Seperate Ways

      Аккуратно положив на место гаечный ключ, Рокки задумчиво почесал лапой за ухом и непринуждённо посмотрел на работающего рядом с ним над какой-то механической вещью Хамдингера. Мэр не совсем корректно пояснил щенку принцип работы этой штукенции, но тот переспрашивать не стал. Этим он только лишний раз разозлит блондина, который, казалось, с самого утра был далеко не в настроении. Постоянно он что-то ворчал себе под нос, что ненароком тревожило щенка, и на его мордашке пробегала тень сомнения. А правильно ли он делает, что помогает ему? — Да твою мать! — заорал мэр, когда на его ногу упала огромная широкая железяка, до боли придавив пальцы в ботинке.       Весь день шёл наперекосяк… Рокки понуро свесил уши, тяжело вздохнув. Не таким он себе представлял этот солнечный и не носящий ничего в себе летний денёк. А ведь он так хорошо начинался…       Маршал снова попал в неприятность, и щенята срочно вызвались его спасать. Но Хамдингер их опередил. Он стоял под тем треклятым обрывом, в который должен был свалиться далматин. И как раз вовремя: щенок приземлился при падении на его цилиндр, при этом оставив на голове мэра заметный ушиб. Забавно, но это был первый раз, когда Патруль опоздал. И всё из-за того, что Райдеру нужно было обязательно собрать всех на базе и ещё раз проинформировать о происшествии. А ведь если не находящийся поблизости в этот момент блондин, то от Маршала бы остались только поломанные кости и покрытая свежей кровью шерсть…       От этих мыслей Рокки поёжился, сморщившись. Да, его другу очень сильно повезло. Но он проклинал Райдеровское: — Спасибо большое, что спасли Маршалла, мэр Хамдингер! Как мы можем вас отблагодарить? — О, да не за что… Просто… Можно одолжить у вас одного щенка? Ненадолго. Того, серого. Мне бы понадобилась помощь в работе над одним из моих устройств, и я убеждён в том, что он также отлично разбирается в механике, совсем как и я… — загадочно произнёс златовласый мужчина, потирая ладони. — Конечно! Рокки, ты пойдёшь и поможешь мэру!       Бродяга глухо зарычал на указ мальчика, но не стал ему перечить. Опустив хвост, он, в надежде оборачиваясь на своего хозяина и думая, что тот в последний миг передумает, заскулил и подошёл к Хамдингеру. Не то чтобы он не хотел помогать мэру. Но он уже на расстоянии чуял зло от этого человека. А быть его сообщником в злодейских планах — совсем не по-геройски. И он не представлял, как будет жить дальше с мыслью, что он станет виновником какого-нибудь каверзного преступления, от которого, вероятно, будут зависеть жизни сотни граждан Бухты Приключений.       Поэтому, неохотно закручивая очередную гайку в огромный кусок металла, Рокки потупил взгляд в пол и занервничал, заслышав ругательство «напарника». Однако мэр не обращал на него внимание. Сейчас он был занят перебинтовыванием своей конечности, ему было не до щенка. — Мэр, с-с-с вами вс-сё в порядке? — заикаясь, промямлил ему щенок, но тот ответил не сразу. Блондин что-то гневно пробормотал ему, но Рокки ничего не разобрал из его уст. Наверное, потому что во рту у мэра был медицинский рулон марлевого бинта, в то время как руками он возился с оторванной белой лентой, оборачивая ей ногу. — Могу ли я вам чем-то помочь? — уже смелее спросил его щенок, настороженно подойдя поближе. Хамдингер лишь устало закатил глаза, всем видом показывая, как сильно надоел ему назойливый щенок, и выплюнул марлю, вытерев рукавом капли пота со лба. — Да, пожалуй… Будь добр, помоги мне с частью моей работы, — раздраженно произнёс мэр и кивком указал на ту часть металлолома, с которой работал он. Рокки посмотрел в указанную сторону и изумился. Картина начала проясняться. Груда металлических пластин начала уже приобретать форму. И форму никого иного, как огромного кота! Дикого кота, царя джунглей — чёрную пантеру. Недособранный представитель кошачьих глядел на щенка свысока своими чёрными глазницами, поблескивая при свете огромной лампы стальными серыми зубами, заострёнными у концов. Голова была уже собрана почти полностью. Но вот длинное продолговатое тело оставляло желать лучшего, так как его сборка явно принесла мэру большие неприятности. — Мэр Хамдингер, а зачем вам такая… Огромная… Кошка…? — судорожно сглотнув, шокировано спросил его бродяга. По его телу пробежали мурашки, подняв шерсть на загривке дыбом от одного вида механического чудища. Но изобретатель не спешил с ответом. Блондин угрожающе посмотрел на недоумевающего пса, но не проронил ни слова. Казалось, даже тень, которую отбрасывал мужчина, приняла облик сатаны. «Померещилось…» — пронеслось в голове не на шутку испугавшегося щенка, и тот заскулил от страха. Но он резко встряхнул головой и встал в уверенную позу. Собравшись, Рокки решительно посеменил к большому металлическому коту, и с каждым шагом к нему он всё больше робел и пугался. Дополнительно атмосфера убежища мэра навевала ещё больший страх, заставляя бедного щенка скулить всё громче и громче, и тот бешено завилял хвостом. Вокруг послышалось душераздирающее мяуканье котят Хамдингера, бродивших где-то в этих пещерах поблизости. Именно то, что они были вне его поля зрения, напрягало члена Щенячьего патруля. Звук есть — источника нет. — Мэр, а где ваши котята? — повёл ухом Рокки и отвернул взгляд от строгого взора мэра, пронзившего его. — Не задавай мне вопросы, щенок. Просто делай, что я тебе говорю, — грозно отчеканил мужчина. Хотя в его глазах сверкнул огонёк грусти, смешанный со страхом. Пожалуй, это была последняя капля… — Из-з-звините, мэр, но я больше не стану вам помогать. Вы совсем обезумели и не осознаёте, что творите! Делайте свои грязные и коварные делишки, но без меня! Надоело! — грозно рявкнул Рокки и с грохотом сбросил со стола инструменты. Но тут же пожалел об этом, когда увидел, как мэр, уже закончив с ногой, угрожающе повернулся к нему. В его глазах щенок увидел неимоверную ярость тотальных масштабов. Он прижал уши и тихо оскалился, готовясь к защите в случае нападения. Но Хамдингер, прихрамывая, всё же подошёл к нему, всё ещё не теряя невозмутимость своего вида. — Дело в том, что котята потерялись где-то в многочисленных туннелях моего убежища, которые проходят как под Бухтой Приключений, так и под Фогги Боттомом, соединяя эти два города, — начал рассказ мэр, встав перед Рокки в полный рост, заложив руки за спину, и дрожащим голосом продолжил, смахнув слезу; — На самом деле, я в этом виноват. Я первым показал этим тупым котам дорогу туда, когда хотел украсть золотую статую курицы у мэрии. Они запомнили дорогу к началу канализации, но они не знали о ещё таких же десятках туннелей в ней, которые порождают собой бесконечный запутанный лабиринт. «Он за них очень волнуется…» — подумал Рокки и начал осознавать, почему мужчина весь на взводе. Зря он так с самого начала поспешил с выводами… Мэр ведь хочет помочь своим питомцам, и только лишь! Ни о каком завоевании мира и речи быть не может. — Но почему вы не вызвали «Щенячий патруль»? — недоумённо поинтересовался щенок, вопросительно склонив голову на бок. — Уже вызвал, — произнёс мэр и холодно посмотрел на него. — А к-какова роль этого механокота в вашей спасательной операции? — заикаясь от нашедшего на него страха, снова спросил его Рокки. Но Хамдингер лишь утомлённо вздохнул. — Этот робот необходим мне для буровых работ под землёй. Я не собираюсь бесконечно бродить под землёй, ища этих глупых котят! Я пойду напролом, ломая стены туннелей. Я найду их любой ценой! — Но так нельзя! — резко завопил щенок, будто ему наступили на хвост. — Если вы пробурите все туннели под городами, то велика вероятность, что они провалятся под землю! Я уверен, есть другой обходной путь из этой ситуации… Я могу…       Но Рокки не успел договорить. Мужчина резко поднял его за ошейник над полом и с силой придавил к стене мордой. — Мэр Хамдингер, пожалуйста, отпустите меня… — начал умолять его Рокки, и из его глаз показались слёзы. — Делай, что я велю. И не смей. Мне. Перечить! — яростно заорал мэр и ещё сильнее стал вдавливать беззащитного щенка в каменную стену. — Никогда! — рыдая, заскулил Рокки и стал извиваться, пытаясь вырваться из мёртвой хватки мучителя. Когтями задних лап он умоляюще карябал стену, задыхаясь от нехватки воздуха в лёгких. — Я не дам вам уничтожить города и принести смерть сотне граждан! — Мои котята не заслуживают смерти в этих подземках! Ты ничего не понимаешь! Я спасу их, и мне плевать на всех остальных! — истерично закричал на щенка Хамдингер, прижимая хрупкую голову пса всё сильнее и сильнее. — Они не заслуживают такого хозяина… как ты. И мне жаль, если они уже погибли. Неужели… тебе плевать даже… на Гудвей…? — задыхаясь, проговорил Рокки, норовя задеть человека за живое. Но зря он это сделал… При упоминании девушки, взревев, блондин сильно ударил его головой об стену, из-за чего, казалось, черепушка зверька треснула. — Заткнись! Я знаю, что делаю! — навзрыд сказал мэр и ещё сильнее начал вдавливать ненавистного щенка. Но Рокки жизнь была дорога, и стоило Хамдингеру хоть на минуту ослабить руку, как он сразу вывернулся от него и вцепился клыками в его локоть, разрывая ткань лабораторного халата на нём. — Отцепись, шавка! — растерянно крикнул на него блондин, но пёс и не собирался его слушать, всё больнее вгрызаясь в руку, настоятельно рвя кожу и добираясь до самой кости. Мэр отчаянно взвизгнул, пытаясь сорвать его со своей окровавленной конечности, но всё было без толку. Тогда, претерпевая невыносимую боль, Хамдингер зашагал к столу и больно ударил Рокки затылком о его поверхность. Тот разжал свою зубастую пасть и упал кубарем на пол, распластавшись на холодном окровавленном полу. Он судорожно вбирал в лёгкие воздух, медленно приходя в себя. — Если я… не остановлю тебя или не уничтожу эту машину для убийств… то никто, кроме меня, этого не сделает, — наконец, произнёс пёс, судорожно продолжая глотать воздух, покашливая. — О нет, дорогой мэр, не в этот раз!       Рокки гордо воспрянул духом и, намереваясь вцепиться врагу в глотку, принял позу для прыжка, как вдруг его резко отбросило в сторону что-то тяжелое и металлическое, сломав ребро, от чего щенок взвыл.       Разлепив глаза под красной пеленой крови, герой увидел ту самую не до конца собранную механическую пуму, которая гордо возвышалась над ним, норовя одним укусом убить его. Позади неё стоял мэр, держа в руках пульт управления, и злобно насмехался. Одно случайное нажатие, один щелчок на одну из кнопок пульта — и всё… Минус один член Щенячьего патруля.       Казалось, всё кончено. Мэр одержал уверенную победу над ним. Но… Нет. — Сейчас или никогда! — громко рявкнул Рокки один из боевых кличей, что он услышал от супер-пса Аполло в одной из серий, и вовремя вывернулся от железных клыков зверя, побежав как можно быстрее в сторону недоумевающего мэра. Щенок резко набросился на него, выбив из рук пульт, вцепившись в незащищённое горло человека своими острыми зубами. Однако пума вовремя подоспела и со всей своей механической силой откинула пса в сторону сломавшегося пульта, на котором сверкнула искра, положившая начало возгоранию. Пантера, вырвавшаяся из-под технического контроля, казалось, обезумела и теперь же набросилась на своего истекающего кровью хозяина, яростно царапая и кусая.       В это время Рокки находился рядом с горящим пультом, чьё пламя только становилось всё крупнее и крупнее. Попытавшись подняться на лапы, щенок заскулил. Бросок робота был настолько сильным, что у него переломалось большинство костей в организме, и встать было невозможной для него задачей. Даже стремительно приближающийся к нему огонь не вдохновлял его на подобный подвиг.       Слабым лаем он активировал свой ошейник, из которого послышался так давно знакомый с детства голос Райдера. Такой уверенный и спокойный… Рокки зарыдал. Он не мог поверить, что больше никогда не увидит свою семью, свой дом. А если и увидит, то только в образе бессмертного духа, который всё равно окажется ни для кого не заметным, хотя несколько ощутимым. Тот же лёгкий ветерок, ерошащий шёрстку в беззаботный летний денёк… В таких случаях он всегда думал, что это давно погибшая мать гладит своего сына по голове… И теперь, он готов сам увидеться с ней. — Райдер… Я… был рад служить тебе… — истекая кровью, произнёс свои последние слова щенок, перед тем, как рыжее пламя накинулось на его шерсть, сжигая каждую ворсинку на теле. Шкура Рокки была охвачен пламенем. Он с воем катался по полу, распространяя запах горелой шерсти, из его глаз лились слёзы, а лапы конвульсивно били по полу, оставляя глубокие борозды. Скулёж умирающего щенка наполнил всё помещение; Рокки вытянулся… и опал, уронив голову. — Ценой чего, сынок? — Жизни, мама.       Хамдингер, взвыв, со всей силой, что у него осталась, пытался снять с себя взбешенного металлического зверя. Взревев, он сделал это и, быстро схватив со стола молоток, начал бить пантеру по её голове и острым клыкам, затупляя их. Не выдержав таких тяжёлых ударов по ещё не крепкому металлу и недоделанному механизму, издав свой предсмертный рёв, механокот откинул голову, и в его глазах окончательно угас красный огонёк, оставив после себя тёмные и безжизненные глазницы.       Мэр встал в полный рост, держа равновесие, чтобы не упасть на запачканный чёрным машинным маслом пол. Казалось, в нём проснулось второе дыхание, и он поспешил за огнетушителем, чтобы потушить полыхающее пламя огня, в котором можно было ещё разглядеть подавленный труп щенка со сморщившейся лысой кожей.       Потратив на это последние силы, он рухнул на пол, прикрыв глаза и тяжело дыша. Он успешно смог потушить огонь, но это отняло у него все последние жизненные силы, и на очереди была смерть. Правда, не так он её себе представлял. Он думал, что умрёт от старости, находясь на верхушке мира, благословляя только себя… и Гудвей… Теперь мысли о ней затмили остальные. Она теперь так и не узнает, что он любил её все эти годы, но тщательно скрывал этот факт перед ней, корча из себя дурака.       И, словно в ответ на эти мысли о ней, он заслышал возле себя испуганный голос женщины, а затем почувствовал, как что-то или кто-то его приподняло. Приоткрыв глаза, он увидел ангела… Именно того, которого он хотел видеть всегда. Её красивейший лик. Жаль, он не сказал ей за всю свою впустую прожитую жизнь, как сильно любил её. И это был последний шанс и, наверное, последние слова, что она услышит в своей жизни от него. Ему просто повезло, что она оказалась рядом с ним в этот миг. И умереть на её руках — лучшее, о чём он мог мечтать. — Мэр Гудвей… Надеюсь… что ты больше не наткнёшься в своей жизни на такого урода, как я… Я умру… но надеюсь, ты простишь меня за всё, что я натворил… — глухо сказал он и залился кровавым кашлем, заглушая плач склонившихся неподалёку над трупом друга щенков, не перестававших выть, задрав мордочки вверх, скорбя о большой потере. Райдер стоял с ними, но он ничего не сказал. Он пребывал в диком шоке и отказывался верить всему, что видит. А от гнившего трупа Рокки его просто воротило. — Не говори глупостей, всё хорошо… — истерично причитала Гудвей, поглаживая мэра по расшибленной до крови голове. Но Хамдингер лишь залился глухим смехом, заслышав её слова. Последний смех, что она от него услышит. — За это я и люблю тебя, Гудвей… Вечная оптимистка, да? — Было видно, что блондин пытался тянуть время, не желая умирать, хотя силы окончательно покидали его тело. — Хамди… — Не нужно соболезнований. Не нужно слов. Я заслужил смерть. А ты должна жить. Ради меня… нас… — он слабо взял её за руку, переплетя пальцы, и блаженно закрыл глаза. — Береги себя. И знай, меня не нужно жалеть. Я получил по заслугам… И я буду гореть в аду, как и должен был всегда — Что ты такое говоришь? Нет! — ревя, закричала Гудвей, но мэр её уже не слушал. — Прощай… И помни… Я всегда буду с тобой… И я очень жалею, что так и не сказал тебе всего этого раньше… — Нет! Не уходи! Пожалуйста! — рыдая в окровавленный халат учёного, крепко прижимая мужчину к себе, кричала Гудвей, но Хамдингер обмяк, и его пустой взгляд был обращён вверх. Он уже не мог ничего сказать ей. Он стоял рядом с ней и своим трупом, понимая, что потерял всё, что имеет.       На миг женщина почувствовала слабый ветер, который легко взъерошил её волосы, будто к ней кто-то прикоснулся... Всё ещё держа на руках мёртвое тело возлюбленного, она с дрожью обернулась, чувствуя чьё-то присутствие поблизости. Но, так никого и не увидев, она понуро опустила голову, со слезами прижавшись к медленно остывающему телу мэра. Однако Хамдингер был рядом с ней. И жаль, она этого не узнает... Знай, истинная любовь никогда не оставит тебя, Гудвей. Ты знаешь, что я все еще люблю тебя, Хотя мы встретились лишь на миг, А потом наши пути разошлись...       Был он безумцем? Глупцом? Сумасшедшим? Ваше мнение. Всё, что он хотел — спасти своих котят, свою семью. И при этом Хамдингер знал, что поступает неправильно, так как из-за него же пострадает ещё и его возлюбленная. Метаясь между ними и ней, он окончательно сошёл с ума. Лишь один плохой день может поменять человека. Один день.