Good (Bad) People

— Если ты мне не откроешь, я разъебу эту дверь, слышишь? — Чонгук в подъезде ударяет о дверь так, что в квартире Чимина летит штукатурка и содрогаются стены. — Да ебанный в рот, — цокает Пак, поднимаясь со своего места. — Все нормально, сиди здесь. — Говорит он Дженни и проходит к выключателю в гостиной, включая свет.       Чимин недовольно плетется к входной двери, что продолжала расшатываться, как на шарнирах, параллельно включая и в прихожей свет тоже. Он открывает последовательно каждый замок и распахивает дверь. — Ты чего буянишь?       Пьяный Чонгук практически вваливается в прихожую, пошатываясь. — На все замки прикрылся, — хмыкает он, с трудом выговаривая каждое слово. — Боишься, что украдут, принцесса? — Да что у вас за привычка-то такая появилась? — раздраженно бурчит Пак, придерживая еле стоящего на ногах друга, что с интересом, привстав на носочки, разглядывал гостиную. — У тебя гости? — Чон дернулся вперед, и не снимая обуви, рванул вперед по коридору. — Чонгук, ты... — Чимин не успевает удержать его. Чонгук быстро проходит в гостиную и таращится на Джен стеклянными глазами. — Ну, вот я тебя и нашел. Развлекаетесь, да? — голос Гука грубеет с каждой секундой. Им начинает обуревать ярость. — Что тебе нужно? — Пак появляется прямо перед лицом Чона и держит его плечи, чтобы он не проходил дальше. — Съебись с дороги, уебок. Я не с тобой разговариваю сейчас, — он пытается отпихнуть друга, что преграждал ему путь.       Дженни нервно сглотнула. Руки ее предательски затряслись. Она хотела что-то сказать ему, но весь его разъяренный внешний вид так и говорил, что произнеси ты любое слово и он может атаковать. Она не решалась заговорить, так как совсем не знала, как он отреагирует. — Ты пьян, Чон. — Чимин тоже начинает злиться, уже целенаправленно отталкивая Чонгука в сторону выхода. — Тебе лучше уйти отсюда. Поговорим, когда протрезвеешь. — А ты не указывай мне, че делать! — повышает голос в ответ парень и изо всех сил пытается прорваться вперед.       В итоге ему надоедает назойливый Пак Чимин и Чон замахивается кулаком прямо ему в лицо. Реакция у Пака что надо. Он быстро уклоняется от удара, отступая вглубь гостиной к дивану, давая Чонгуку то преимущество, которого он так хотел. Ему удается подойти ближе к дивану в упор к Дженни. Она встала. — Что, даже не позвали на огонек? — злобно усмехается Чон и осматривает комнату. — Приставка, фуршет, все дела и без друзей. Как так, Пак? — он переводит взгляд на друга. — Не заставляй меня применять силу, Чонгук. Ты же сам потом пожалеешь об этом, — пытается спокойно говорить Мин, но у него не выходит. Из голоса льется едкая злость. Да и на лице у него написано, что он уже раз семнадцать пожалел, что впустил друга в дом. — Испугал, — Чонгук всецело переводит свое внимание на Пака. Их разделяет только подлокотник дивана. Дать по роже Чимину Чону хочется намного сильнее, чем обращать внимание на преграды.       Он снова замахивается для сильного удара. И он пришелся бы ровно в челюсть Паку, если бы тот не предпринял отчаянный шаг: он бросился на Чонгука первый и снес его с ног. Такого поворота событий пьяный друг не ожидал и ноги его в секунду подкосились. Оба парня упали на пол, переворачивая с ног на голову пальму, что стояла у столика с едой. — Чимин! — вырывается у Джен изо рта. Она подпрыгивает на месте от грохота падения парней, который содрогнул всю квартиру от потолка до пола. — Ебашь отсюда, Чон. Не зли меня, — Чимин делает вид, что не слышит донельзя испуганного голоса Дженни. Он сидит на Чонгуке, вжав его руки в пол у локтей. — Ты хочешь, чтобы соседи вызвали копов? Мало без этого у тебя проблем, а?       Джен ни разу не слышала его голос таким. Чимин в этот момент был и не Чимином вовсе. Казалось, этого спокойного и уравновешенного парня невозможно разозлить, но всему есть свой предел. И сегодня Дженни о нем узнала. Она подошла ближе. — Пожалуйста, успокойтесь, прошу вас, — взмолилась она.       И только через секунду пожалела сполна о том, что подошла. Чимин отвлекся на нее и ослабил хватку. Чонгук засадил кулаком ему прямо в зубы как попало, пытаясь при этом скинуть парня с себя. Пак на автомате вскидывает правую руку ко рту ровно на секунду, но преимущество уже потеряно. Чонгук одерживает над ним верх и скидывает друга с себя. Тяжело дыша, неуклюже пытается подняться и у него получается. — Спасибо, тебе, милая, — почти смеется он, глядя прямо в глаза Джен. Он одерживал верх в этой схватке и настроение от того, что он ударил Чимина, у него приподнялось.       Всего на секунду. Ровно до того момента, пока чужая рука с силой его не развернула, а сокрушительный удар в легкие ногой не заставил вновь свалится на пол, утягивая за собой вниз и Дженни. Она падает рядом с Чоном, но Пак тут же оттаскивает Гука за кожаную куртку подальше от Джен, в сторону коридора.       Чимину хочется как следует рявкнуть на нее. Как можно так безрассудно лезть на рожон? Пусть радуется, что не вдарили посильнее! Но он сдерживает себя, смотря на то, как Чонгук прерывисто кашляя, предпринимает первую попытку встать. Пак зарубает ее на корню и вновь ударяет ногой, но уже по животу. Друг падает на пол, так и не успев полностью встать на ноги. Чимин пытается рассчитывать силу, бить не со всей дури и не попасть нечаянно в лицо. Ему не все равно на то, что у Чона за спиной будут шептаться о его синяках. Поэтому он просто выбивает из друга весь запал на дальнейшую драку. У него получается, но как же ему хотелось сейчас просто захерачить ногами Чонгука до смерти. Так, чтобы его увезли в больницу на скорой. Но он сдерживался. — Я тебя предупреждал, а? — кричит Пак, за шкирку поднимая обессиленного, тяжело дышащего Гука с пола и ведет его в сторону коридора.       Чон уже ничего не может поделать. Его ломает пополам от болей в грудной клетке и животе. Он, побежденный, не в силах оказывать сопротивление лишь передвигает заплетающимися ногами в сторону выхода. Чимин открывает дверь и вызывает лифт. Кафель в подъезде холодный и голые ноги Пака тут же замерзают, но он старается не обращать на это внимания.       Лифт подъезжает на его этаж, и он вталкивает туда Чонгука. Тот падает и горько ухмыляется, шикая от боли. Пак нажимает кнопку первого этажа, и выходит из лифта, не произнеся ни слова. (Картинка 26-28)       Чонгук сидит на остановке. Дождь хлещет с неимоверной силой, но ему глубоко наплевать. Он лишь поднимает ворот своей черной кожаной куртки и кутается в нее сильнее. Он злой. Все рухнуло в одночасье: и его давняя дружба с Чимином, и попытка стать Дженни кем-то большим, чем просто друг. Одно мгновение вычеркнуло из его жизни двух очень нужных людей. Что за придурок-то такой? Зачем пошел? Лучше бы не знал. Он хватается за голову.       За гулким биением по крыше остановки каплей послышались быстрые шаги. Чон поднял голову и увидел тень, идущую под зонтом, перепрыгивая лужи. Он улыбается. Как говорят, в запасе всегда должен быть запасной аэродром и, кажется, он свой аэродром нашел. Доверчивая милая Пак Чеён. Вечно готова придти по первому зову. Как собачка. Чонгуку такие не нравятся. Чересчур заботливые и сахарные. Не его это. Ему подавай стерву, которой на все по барабану. Безбашенную и сексуальную. А это — Пак Чеён. Она проходит от его идеала прямо параллельно. — Ты в своем уме вообще? — Чеён тоже не в духе. Кажется, было плохой идеей встретиться с ней сейчас. — Только давай без мозгоебательства. Мне отца до свербения в очке хватает, — Чон шмыгает носом. Достает из внутреннего кармана куртки пачку сигарет и зажигалку. Жестом предлагает Чеён взять сигарету. — Я не курю, — с отвращением в голосе говорит она, но садится рядом на лавочку под мерный стук капель. — Что случилось? — Я родился, — хмыкает Чонгук, зажимая в зубах сигарету. — Слишком самокритично, не находишь? — Чеён смотрит на парня, впервые видя его таким подавленным. — Я по жизни слишком самокритичен, — он выпускает дым сквозь зубы и тоже поворачивается лицом к собеседнице. — Не боишься со мной тусить? — А стоило бы? — приподнимает брови Ён.       Чонгук утвердительно кивает головой. Ему кажется, что еще немного и его стошнит. Столько пить нельзя. Так плохо ему лет с пятнадцати не было. Еще и ребра все ломит. Он даже задумывается, а не сломаны ли они у него? Но тут же откидывает этот вариант. Они с Чимином всю жизнь вместе на секции ходили. Гук знает, что Пак никогда не борщит. Всегда всего в меру, блять. Сука ебаная.       Он всецело пытается переключить свое внимание на Чеён и ответить на ее последний вопрос «Почему?». — С девками, что со мной зависают обычно все не особо красочно выходит. — Чон обхватывает белую бумажку с табаком и фильтром пальцами правой руки. Лицо девушки отражает немой вопрос, и он решает продолжить свою импровизированную исповедь, если на то дело пошло: — любил я одну девушку до безумия. Знаешь, как шизик носился за ней. Паранойил из-за нее постоянно. В том смысле что, переживал постоянно, когда ее не было рядом. Чего там с ней, хорошо ли питается, тепло ли одевается в ветреную погоду, не перетруждается ли в своей ебаной школе. — Чонгук сглотнул и облизнул пересохшие губы.       Подул сильный ветер, загоняя стеной льющий дождь к ногам двоих, сидевших на остановке. Чеён поежилась в своем кардигане, в душе надеясь на то, что Чон возможно ее приобнимит. — Писал ей все время, звонил, — тем временем продолжает парень, даже и бровью не поведший на ее жест. — В общем, заебал ее жестко, в конце концов. И как-то, когда совсем без нее занемог, решил пойти к ней. Мне тогда знакомые сказали, что она у Торгового центра на главной улице гуляет. Пришел. Скандал какой-то хуй ей устроил. Ну, она от меня и сиганула.       Чонгук замолк. Чеён ждала продолжения истории. Она понимала, что каждое слово парню дается с трудом. Он буквально выдавливал их из себя. Поэтому, она дала ему время, чтобы он мог сосредоточиться. Ведь сейчас Чон доверял ей какую-то тайну. Возможно, одну из самых главных в его жизни. — Сиганула, — выдохнул Чонгук, борясь с подступающим к горлу комом боли и горечи: — прямо под машину.       Он затих и достал новую сигарету из пачки. Глаза Ён округлились. Так коротко и сухо, но от этого не менее эмоционально. Она ожидала чего угодно, но не такого финала. — Она умерла? — шепотом спросила Чеён, боясь услышать утвердительный ответ. — Нет, — протянул Чон и от сердца Пак отлегло. — Тот водила был пьяный вдрызг. Летел как сумасшедший. Ее всю переломало тогда. Третий, четвертый шейный позвонки, но моя девочка была сильной. Она выжила. Даже в больнице отказавшую левую руку разминать начала правой на десятый день после автокатастрофы. Перенесла семь операций, а на двадцать третий день умерла.       Голос парня дрогнул и он замолк. Недолго радовалась Ён за выжившую. Она пораженная смотрела на Чонгука. Он отвернулся от нее и уставился, в противоположную сторону, глубоко затягиваясь. Чеён обняла его за плечи и прижала к себе, кладя голову ему на плечо, но Чону этого было не нужно.       Он не собирался продолжать говорить. Не собирался плакать. Не собирался истерить. Алкоголь перестал обволакивать его мозг. Наплывшие воспоминания дали ему яркие картинки того, как еще почти год назад он хотел уйти из этой жизни. Повеситься, сброситься с высотки, напиться таблеток, броситься под поезд, вскрыть вены: неважно. Подошло бы что угодно. Главное — результат. Но ему помогли его друзья. Поставили на ноги, так сказать. Чонгук снова вспомнил про Чимина. И истерить все-таки захотелось, но он старался сдержаться и выкинуть все лишнее из головы.       Чонгуку перестало быть холодно. Тепло Чеён было очень сильным. Он откинул бычок и посмотрел ей в глаза. Они были закрыты. Чон приобнял ее в ответ, не решаясь нарушать ее спокойствие. Хоть Чеён и не была сейчас спокойна. Она переживала. Переживала трагическую чонгукову историю. Ей было его жалко и хотелось подарить ему все тепло этого мира. Теперь она понимала его агрессию и готова была принять его таким, какой он есть. Со всеми его ранами и разбитым сердцем. Теперь она была уверенна — она сможет помочь ему справиться со всеми невзгодами в этой жизни. Тем более, сейчас, когда он так крепко обнимает ее и поглаживает по волосам.       Дженни, шмыгая носом, пытается успокоиться после той сцены, что устроил Чонгук и беспорядочно раскрывает наугад все ящики в доме Чимина, ища перекись. Наконец-то находит ее в ванной комнате на полке. Несется назад в полуразрушенную гостиную.       Чимин сидит на диване с закрытыми глазами, раскинув руки в стороны на спинку, и не двигается. — Что, голова кружится? Тошнит? — быстро подходит к парню Джен.       Он открывает глаза и приподнимает брови. Из губы его все еще продолжает сочиться кровь. — Все нормально. Слегка же ударился, — говорит он с наигранным гонором в голосе, несмотря на то, что легкое головокружение все-таки присутствовало. — Покажи где? — Дженни склоняется над ним, заграждая яркий свет лампы под потолком. — Вот здесь, — Чимин послушно показывает ушиб на затылке, прикасаясь к нему и шикая от резкой боли.       Джен тут же аккуратно ощупывает ушиб. — Да здесь шишка размером с мой кулак! — восклицает она возмущенно. — Может, все-таки вызвать скорую? — Детка, какая скорая? — смеется Чимин. — Что ты паникуешь по пустякам?       Дженни не успевает сказать что-либо в ответ: крепкие руки тянут ее за бедра вниз и в одну миллисекунду она оказывается на коленях Пака. Глаза ее округляются от неожиданности: — Детка? Тебе точно башню отбили, Пак Чимин, — негодует она, глядя прямо в ухмыляющееся лицо парня. — Ага, отбили, — забывшись, Чимин закусывает нижнюю губу и тут же корчится от жгучей боли.       Дженни обреченно вздыхает и открывает баночку с перекисью. Промакивает ватный диск и стирает кровь с подбородка Пака. Затем прикладывает диск к разбитой губе. Парень недовольно мычит, хмурясь, а руки его тем временем обвивают талию Джен и слегка сжимают ее. Она хочет упрекнуть Мина, но как-то все это отходит на задний план, стоит Чимину открыть глаза. На черном фоне угольков разгорается зарево красного пламени. Один лишь Дьявол в курсе, что у его подопечного на уме. И Дженни как-то не хочется это узнавать. Сейчас она боится, что все вот это может далеко зайти. — Зачем полезла в драку? — негромко спрашивает он, все так же смотря прямо в глаза Ким.       Она слегка замешкалась: руки, что поглаживали спину, и правый бок сквозь ткань ее черной хлопковой футболки адски отвлекали и не давали трезво мыслить. — Хотела разнять вас, — она отводит взгляд и закручивает крышечку на открытую перекись.       Правая рука Чимина проникает под футболку и принимается мерно выводить круги на пояснице Дженни. Она бесшумно сглатывает и переводит испуганный взгляд на Пака. — Никогда больше так не делай, понятно? Это — Чонгук. Он никогда не остановится, пока ему не хватит, и даже ты не сможешь его остановить. — Голос Чимина как никогда серьезен, почти отчитывающий, а руки в противовес развязны. Конечно, он не позволяет себе ни капли лишнего. Не тянется вверх, или к животу. Не пытается просунуть вторую руку под футболку или перейти на другие части тела, но от этого Джен легче не становится. Он издевается над ней и только лишь глаза выдают его истинные намерения за всеми этими строгими тонами. Дженни все-таки находит в себе силы задать еще один вопрос: — Даже я? Что это значит? — Что? — изображает непонимание Чимин. — Ты сказал: и даже ты не сможешь его остановить, — Ким откладывает бутылочку с перекисью в сторону. — Я так сказал? — продолжает играть в дурачка парень. Теперь и вторая рука присоединяется к первой под майку девушки, гладя по тому же боку, что и пару секунд назад, не выходя за пределы.       Дженни рвано выдыхает и прикрывает глаза. Дышать становится все тяжелее. Воздуха на них двоих здесь явно будет маловато. Нужно уходить. Чем скорее — тем лучше. Ведь остановить его она просто не в силах. Эти легкие ласки слишком приятны, чтобы взять и собственноручно себя лишить их. — Еще скажи, что тебе не нравится, — шепчет Чимин, будто читая ее мысли.       Его самого возбуждает то, что он начал делать спонтанно. Просто ему надо было деть куда-то руки. Просто ее тело оказалось как никогда кстати. И ему дико хотелось хотя бы еще раз одним глазком взглянуть на ее нижнее белье. Тело Дженни такое красивое, мягкое, бархатное. Хочется прикасаться вновь и вновь. Хочется снять эту футболку с нее и выкинуть подальше. Прижать ее крепко к себе. Может, даже проложить дорожку из поцелуев, спускаясь ниже. Черт. Нет. Нельзя. Но так хочется.       Джен ничего не отвечает. Она попросту не может. Боится, что голос ее дрогнет, и этот чертенок все как всегда додумает сам. Она снова пытается найти в себе силы и сжать его руки своими. Ткань мешает ей почувствовать, то же, что и ее тело, а именно горячие и мягкие руки парня. Джен сжимает их, пытаясь запретить ему доставлять ей удовольствие. Хватит. Я почти его не знаю. Это все равно, что вальсировать с Дьяволом — о-пас-но. Опасно и все тут.       Чимин смотрит на Дженни. Смотрит на то, как она пытается перебороть себя. Он понимает, что ей приятно. Но также понимает, что она боится. И это нормально. Однако эта ситуация его неимоверно забавляет. Он все еще прижимает свои руки к ее талии, но поверх руки Дженни пытаются запретить ему действовать, еще сильнее прижимая его к ее телу. — Если хочешь — я остановлюсь, — нехотя выдавливает он из себя и аккуратно, чтобы не задеть ушибленный затылок, кладет голову на спинку черного дивана. — И хочу, и не хочу, — тихо отвечает Джен. — Я могу убрать одну руку, — издевается Чимин. Девушка злится на его спонтанно взявшуюся безрассудность.       Она нерешительно убирает свои руки с чиминовых, как бы негласно давая ему право действовать, но он вытаскивает свои руки следом. Дженни удивленно посмотрела на него. — Теперь я тоже кое-чего хочу, — говорит он, не переставая довольно улыбаться. — Например? — Джен нервно облизывает губы. — Ничего криминального. Просто ты сидишь неудобно. Сядь ко мне лицом. — Я и так сижу к тебе лицом, — она никак не может понять его странные полунамеки. — Нет, — возражает Пак: — ты боком сидишь, а я хочу, чтобы ты перекинула вот эту вот ногу, — он слегка погладил левую ногу девушки тыльной стороной руки: — вот сюда, — правой рукой он похлопал по правой от себя стороне дивана.       Теперь Дженни сообразила, чего же он от нее добивается. Чтобы она села на него. Прямо туда. Боже... Ткань ее трусиков и так уже промокла насквозь, куда больше? Она прекрасно понимала, к чему все это может привести и одна только мысль о первом разе ее пугала. — Да не бойся ты так, — Чимин уже не может смотреть на ее настолько напряженное лицо. Ему хочется, чтобы она расслабилась. — Я не сделаю тебе больно. Клянусь.       Эти слова будто бы дают Джен зеленый свет. Она неуверенно, но все же перекидывает свою ногу через ноги парня и садится почти на край его колен. Пак недовольно цокает. Руками приподнимает ее за бедра, резко подтаскивая на себя. Усаживает поудобнее, располагая прямо на своем стояке. За две секунды их тела и лица непозволительно приблизились друг к другу.       Дженни даже и понять не успела, как быстро все случилось. Сквозь тонкую ткань джинсов она ощущала Чимина полностью. Низ живота мгновенно скрутило приятное чувство возбуждения. Дышать стало еще труднее. Сердце ее бешено колотилось. — Теорию объяснять нужно? — Чимин не может удержаться от подкалываний. Ему это в некоем роде доставляет удовольствие. — Ч-что? — заикаясь, произносит шепотом Джен. — Ну, ч-что у п-парня есть ч-член, — также шепотом начинает передразнивать ее Пак, расплываясь в этой своей особенной жадной улыбке. Он берет руку девушки в свою, и прикладывает чуть правее от своей ширинки. Набирает в легкие горячий воздух между ними. — Сейчас ваша рука, Мисс Ким, находится на образце полового эрегирующего члена. Смею заметить — в данном состоянии он увеличивается в несколько раз, так как кровь из организма приливает именно в эту зону. Обычно, такое происходит, когда девушка, в данном случае — вы, вызывает сильное влечение у мужчины, в данном случае — у меня. Вы можете не стесняться и произвести детальный осмотр образца, только не забывайте: кровь от моего мозга полностью ушла в мой член. Я сейчас не особенно разумен. — Господи, Чимин, — на лице Дженни появляется улыбка. — Простите, я не расслышал, — хмурится Чимин в ответ, но руку продолжает держать на ее руке, сжимая свой ствол прямо посередине. — Вы говорите, джинсы слишком плотные? Это можно в любую секунду исправить.       Он весело подмигивает ей и отпускает руку, взглядом указывая на черный ремень его джинсов. Мол, не стесняйся. Ему самому хотелось немного отвлечься. Было бы слишком позорно спустить раньше времени в свои боксеры.       Дженни мешкается. Ей и хочется и колется. Вроде, так много книжек прочла, где все подробно описывается, но Чимин рассказывает так, будто готовился. Это и забавляет и с другой стороны удивляет. Он решительно вытаскивает застежку на ремне, призывая не действовать. Почему бы и нет? Всегда же можно остановиться. Пока что ничего криминального не произошло.       Она расстегивает его ремень до конца. Вытаскивает пуговицу джинсов из петельки. В тишине квартиры слышится звук расстегивающейся ширинки. Показалась черная резинка с надписью и краешек серых боксеров. — Если вам будет удобно, можете приступать к осмотру. Или же продолжить раздевать меня, — последние слова еле слышно слетели с его губ уже над губами Джен.       Он невесомо коснулся их. Рана тут же отдалась острой болью, но на фоне возбуждения эта боль сделалась приятной. Чимин прикрыл глаза от удовольствия. От того, что она с такой готовностью дала ему убедиться, что целоваться она научилась. Ее влажный язык соприкоснулся с его почти сразу. Расслабленный и мягкий, в точности такой же, как и его. Поцелуй выходил медленным, но от этого ничуть не становилось нудно. Он нежно прикусывал ее нижнюю губу, тут же зализывая укус, заставляя Джен выдыхать так томно, что в любой момент этот выдох мог превратиться в стон. Пускай короткий, пускай тихий, но стон. Интересно, она когда-нибудь стонала?       Одна мысль о том, что возможно, то, что сейчас происходило между ними, у нее было впервые, взрывала мозг Мина мощными эмоциями. Он старался быть предельно аккуратным в своих порывах, максимально сдерживал себя. И казалось, у него получалось.       Но рука предательски потянулась к ее, что покоилась на его плече и вновь потянула вниз. Дженни не сопротивлялась, наоборот, покорно спускалась за ним, все еще чувствуя его горячий язык внутри своего рта. Парень мастерски им владел. Такого поцелуя у Джен не было никогда. Да и вообще всего этого не было у нее. Она видела это только в кино и никогда не представляла себя на месте главной героини.       Ее рука вновь достигла ширинки Чимина, но теперь он уложил ее прямо в расстегнутые джинсы и разорвал поцелуй, рвано выдыхая. Грудь начала вздыматься чаще. Он тоже выглядел возбужденным. Челка на лбу слегка взмокла и прилипла ко лбу. Он быстрым движением откинул ее назад. — Вот так мне очень приятно, — прошептал парень, как только Дженни ощупала толстый орган от основания до головки. Ткань была липкой и каждая венка на члене выделялась очень четко. Чимин не решился говорить в голос. Боялся, что это может прозвучать слишком по-блядски.       Дженни не знала, что ей делать дальше: продолжить свое «изучение» или остановиться. Потому что рано или поздно настанет та самая точка кипения, когда остановиться будет уже невозможно. Отрицать того, что она хочет Чимина — было глупостью. Она его очень хочет. Но ее пугает его размер. Ее пугает боль. И она безумно боится, что Пак просто ей воспользуется, а потом даже в глаза не посмотрит.       Чимину тоже боязно. Он хочет продолжения, но не знает, захочется ли ей вообще после этого первого раза заниматься с ним любовью еще. Ведь, удовольствия сегодня она вряд ли сможет получить. Зато его получишь ты и, причем такое, что будешь кончать не хлеще самой завсегдатай сучки. Она же такая узкая. Он боялся оплошать. И в то же время дико хотел ее.       Чимин вновь забрался руками под ее футболку, но уже с другими намерениями. Он потянул ее вверх. Джен подняла руки. Пак наконец-то осуществил свое желание. Он откинул футболку в дальний угол гостиной, проводя указательным пальцем по позвоночнику девушки сверху вниз. Опустил руки на бедра и слегка сжал их. — Знаешь, для чего предназначается вот этот член? — он вновь глазами указал на истекающий в боксерах смазкой ствол. — Ну, конечно же...       Дженни не успевает договорить: юркие пальцы Мина пробираются под ткань шорт и касаются возбужденного клитора через ткань насквозь вымокших кружевных трусиков. — Вот это да, — удивляется Чимин тому, насколько сильно возбуждена Джен. — Малышка, ты чего молчала? — он довольно улыбнулся. Пак не думал что все, что так сильно возбудило его, возбуждает ее в точности также. — О чем? — девушка слегка напрягается, ей кажется, что что-то пошло не так. — О том, что без секса у нас сегодня не получится, — он моментально залетает в ее ротик, находя язык.       Последняя фраза ее страшно пугает. Хочется встать и убежать подальше от этого места. Она не готова. Точно не готова. Она же душ с самого утра не принимала. — Чимин, а, — тянет она последнюю букву в нерешительности, разрывая поцелуй. — Что значит: «без секса у нас сегодня не получится»?       Чимин улыбается уголками губ и целует Дженни в ключицу, заставляя ее содрогнуться всем телом. — Ты так взмокла, — ему казалось, что он готов. Готов, несмотря на все трудности, что им придется испытать, но ее страх — главный фактор. Если она, даже так сильно возбудившись, боится, то есть смысл не продолжать, и он отдавал себе в этом отчет. — Было бы неправильно не попробовать.       Джен колебалась. Низ живота все еще был скручен в тугой узел. Она буквально чувствовала, как на ее трусики еще потихоньку продолжается выделяться смазка. Почему бы и нет? Он же сказал «попробовать». Ничего страшного, если у нас не получится. — Сними свою футболку, — как-то слишком грубо выходит у нее ненавязчивая просьба.       Чимин тоже слегка робеет от сказанного, но подчиняется прихоти Дженни. Это кажется ему справедливым: она-то без футболки.       Теперь его вид кажется ей еще более сексуальным. Ключицы, рельефный торс, ярко выраженные косые мышцы: все выглядело эффектным. И вероятнее всего, Пак это понимал получше Джен. Он дал ей время полюбоваться вдоволь. — Экспонат трогать руками можно. Даже нужно. Экспонату будет даже очень хорошо от этого, — Чимин пальцами гуляет вокруг шортиков Дженни, слегка проникая в них на краях, поглаживая гладкие ножки.       Джен в ответ неуверенно снова тянет руки к ширинке. Член все такой же твердый и ни сколько не уменьшился в размере. Чимин сжимает руки на ее ягодицах сильнее. Ее манипуляции не проходят даром. И ей нравится то, как он реагирует. Вместе с тем, она благодарна ему за то, что он изо всех сил сдерживает себя. По его выражению лица можно было понять то, насколько сильно он уже хочет секса. Он, уже не обращая внимания на рану на его нижней губе, вовсю кусал ее. Тяжело дышал и взглядом полностью раздел Дженни. — Я согласна, — шепчет она ему на ухо.       В груди Чимина что-то переломилось. Волнение прошло волной по всему телу. Он почувствовал себя первоклассником на первой в его жизни линейке. Теперь нужно было более чем ответственно отнестись к последующим шагам. Ему вверили самое сокровенное, и он должен обращаться с этим аккуратно.       Кто бы знал, что все вот так получится? Теперь он наотрез отказывался говорить себе, что ограждает Дженни от Чонгука, нет. Она ему нравится. А может, даже чуть больше, чем нравится. — Я наберу ванну, — он поцеловал Джен в висок и посадил на диван. В его голове созрел, по его мнению, очень даже годный план.       Который Дженни, к сожалению, было не понять. Какая ванна? Он с ума сошел? Половина ее подруг рассказывали о том, какой печальный опыт у них был с сексом в ванной. А ведь они уже не были девственницами. А здесь супер комбо.       Послышался приглушенный звук воды. Сердце Джен гулко билось, и она не могла просто сидеть и ждать тут как приговоренная к казни преступница. Она встала и пошла в конец коридора, куда пять минут назад ушел Чимин.       Дженни нашла его в ванной, добавляющим в наливающуюся воду пену для ванн. Она встала в проеме и скрестила руки на груди. — Разве твое возбуждение не пропало? — интересуется она чуть громче, чем нужно из-за шума льющейся воды.       Пак поворачивается к ней лицом. С его обнаженной груди стекает вниз пара прозрачных капель прямо к расстегнутым джинсам. Их хочется слизать и посмотреть на его реакцию. Услышать этот короткий вдох, громкое сглатывание. Кажется, Джен понравилось возбуждать и хотелось попробовать еще. — Я в периоде наибольшей половой активности, знаешь, что это такое? — он отошел от ванной и приблизился к Дженни, беря ее за руку и заводя вглубь ванной комнаты. — Примерно представляю, — она смотрит на стремительно заполняющуюся пеной ванну. — Наглядность не повредит, — глаза его все также блестят, и он стягивает с себя джинсы, оставаясь в одних лишь серых боксерах. Член был приподнят почти наполовину. — Возьми в руку.       Глаза девушки быстро мечутся от лица парня к боксерам и обратно. Она все еще не осмеливается сделать первый шаг.       Чимин решает помочь. Он не хочет так сразу спустить с себя трусы и в лоб бить самим фактом: «вот оно, мое сокровище, пожалуйста, любуйся». Поэтому достает через специальную прорезь в боксерах большую часть ствола и головку. Обхватывает ладонь Дженни за тыльную часть, а внутреннюю прикладывает к члену. Убирает свою руку и наслаждается реакцией девушки. Ствол быстро принимает прежнее положение и становится твердым в ее руках. Она с долей удивления во взгляде смотрит на него. — Именно так это работает, — мотает он головой и резко дергается, прикрывая глаза от нахлынувшей волны удовольствия.       Дженни видела сегодня, как Чимин с утра умело обращался со своим аппаратом. И ей не составило труда это повторить, хоть и на ощупь это было очень странно. Она отодвинула крайнюю плоть парня и большим пальцем надавила на налитую кровью головку. — Где тебя такому научили? — открыл он глаза и шумно сглотнул. — Здесь, — время поехидничать и Дженни: — сегодня с утра.       Она вновь прошлась до основания члена, размазывая смазку по всей длине. — Подглядывать нехорошо, — он толкнулся в ее руку еще раз самостоятельно и подошел к ней вплотную. — Надо бы тебя наказать за это, но не сегодня.       Джен хмыкнула. Пак больше не был таким лапочкой, как в начале: он спустил ее шорты, при этом покусывая шею. Затем прошелся по бедрам, поднимая руки вверх, плавно скользя по спине и подбираясь к бюстгальтеру. Двумя пальцами расстегнул тугую застежку. — Все хорошо, — Чимин снова поцеловал Дженни в висок и обнял, услышав, как сердце ее заколотилось с утроенной силой. — Ты — прекрасна. Не волнуйся понапрасну.       Лифчик упал на пол к шортам. Он подарил ей еще один мягкий поцелуй в шею и прижал к себе. — Пошли, — Мин взял Джен за руку и подвел к наполнившейся ванне. Снял боксеры и залез в теплую расслабляющую пену. — Твоя очередь.       Не спрашивая ее, он ладонью прикрыл глаза, чтобы лишний раз не смущать и невольно растянулся в улыбке. Через секунду он почувствовал, как вода в ванной плавно качнулась. Дженни оказалась внутри, и парень открыл глаза. — Не горячо? — притягивая к себе девушку, спросил он. — Нет, в самый раз, — она положила голову ему на плечо, а руку на его орган.       Чимин коротко охнул и откинул голову на бортик, вспоминая о своей злосчастной шишке. Тянуть больше не имело смысла. Он прекрасно это понимал. Руки его принялись гулять по ее телу, пытаясь снять дрожь. Она боялась, но все же доверилась ему. Что-то это да точно значило. Ему было приятно. Приятно осознавать то, что он будет ее первым мужчиной. Хотелось подарить ей максимум приятных эмоций перед тем, как все-таки сделать больно.       Правая рука его спускается все ниже, гладит живот, бедро и наконец, накрывает лоно. Дженни с закрытыми глазами томно выдыхает, сжимая в руке его член, заставляя Чимина поморщиться от приятной изнывающей боли в пенисе. У него никогда в жизни не было столь долгой прелюдии. Он боялся, что кончит только подойдя ко входу и тогда все труды пойдут насмарку.       Пак средним пальцем пробирается к самой чувствительной точке девушки, заставляя ее приоткрыть рот удовольствия. Джен не пытается отстраниться. Она ждет. Волнуется до дрожи во всем теле, но послушно ждет. Его пальцы умелые поглаживают и надавливают, заставляя возбудиться до той самой безвозвратной точки кипения. Он проникает в нее одним из них и издает удовлетворенный низкий стон. Затем Чимин перемещается, занимая место сверху, подминая Дженни под себя. Она послушно раздвигает ноги, слегка подрагивая. Пак приставляет головку ко входу и склоняется над ней, целуя за ухом. — Расслабься и раздвинь ножки по шире, — Чимин плавно сжимает ее грудь, поигрывая с набухшим соском. — Это будет первый и последний раз, когда я сделаю тебе больно, обещаю. — Я верю тебе, — Джен обхватывает спину парня, утыкаясь лицом в шею, понимая, что сейчас будет.       Мин выдыхает и слегка толкается бедрами. Выходит слишком слабо. С такой силой продвигаться вперед не получится. Дженни очень узкая. Ему приходится положить свои руки на ее бедра и потянуть на себя, одновременно вновь толкаясь. Член скользнул внутрь, и Джен ногтями впилась спину парня, готовая расцарапать ее по всей длине. Ей было жутко больно, но она не издала ни единого звука. — Вот так, — шептал ей успокаивающе на ухо Чимин, беспорядочно целуя в шею, губы, лицо, чтобы хоть как-то отвлечь от боли, пока он медленно продвигался вперед.       Он чувствовал, как к нему подбирается оргазм. Нужно было собраться. Еще слишком рано. Он точно может контролировать себя, он знает это.       Теплая вода, пахнущая розой пена, и поцелуи Мина отвлекали Дженни. Его мерный шепот над ухом успокаивал. Она пересиливала боль и старалась расслабиться. У нее это вышло. Их бедра в скором времени соприкоснулись. — Ты умница, — Чимин убрал одну руку с бедра и вытер стекающую по щеке Джен слезу.       Она не собиралась плакать. Просто боль застлала ее глаза, и это получилось не умышленно. Дженни постаралась улыбнуться, заглядывая в такое обеспокоенное сейчас лицо Пака. — Сейчас больно? — спрашивает он, замерев в ней. — Не очень, — выдавливает она из себя. Говорить совершенно не хотелось, а вот слушать голос Мина очень даже хотелось.       Он кивает утвердительно головой, прикрывая глаза. — Хорошо. Потому что вечно вот так лежать мы не можем. Сейчас я начну движения, главное — сильно меня не сжимай, хорошо, малыш?       Дженни утвердительно покачала головой, хотя и понятия не имела, почему не стоит этого делать. Но исполнить она это собиралась, пока не поняла, насколько невыполнимой окажется эта просьба.       Чимин начал движение в противоположную сторону и боль вновь накрыла девушку. Она вскрикнула от неожиданности и вжалась в Мина. Джен уже было привыкла к нему в себе, и боль была не такой сильной, пока он снова не приступил к делу. Она инстинктивно сжала его так сильно, что Чимин коротко простонал, еле сдерживаясь, чтобы не кончить и остановился, наполовину высунув член. — Прости, — проскулила Дженни ему в шею, заставляя Пака прогнуться в спине. — Все хорошо, — улыбнулся он и снова углубился в нее.       Боль уже не застилала Джен глаза. Она никуда не делась, но стала не такой острой. Чимин смог скользнуть в нее еще ровно два раза. Затем поскорее вышел и излился, прямо на ее живот, удовлетворенно простонав. Дженни почувствовала вязкую горячую жидкость на мгновение. Рука Пака быстро стерла все, смешав сперму с водой. Он, все еще тяжело дыша, откинулся на бортик, обнимая Ким. — Все? — нерешительно спросила Джен, глядя на прикрытые глаза Чимина.       Он открыл глаза, посмотрел на нее, прижимая крепче, и отрицательно покачал головой. — Все еще только начинается, — Мин подарил ей бархатный поцелуй в губы, теперь уже точно уверенный, что выйдет она из этой квартиры полностью удовлетворенной.       Полностью удовлетворенной девушкой Пак Чимина.