Часть меня

— Посмотри на небо. Сейчас начнётся. — Белый скелетик поднял взгляд, ожидая какого-то чуда. И оно свершилось. Медленно, но верно, «звезды» начали падать. Звездопад. Будто ночь плачет… Луны совсем не видно. Может это и хороший знак. Найдя нужный флакон, чернильный немного отпил жёлтую жидкость. На его лице появилась «искренняя» улыбка, а зрачки поменялись на восклицательный знак с жёлтым треугольником. Как же красиво… Через пару минут, «звёздный дождь» усилился. На это можно долго смотреть. — Ты будешь загадывать желание? — Инк обернулся на привычный глючный голос. Эррор чуть поближе подошёл к художнику, смущённо смотря то на небо, то на него. Мягко улыбнувшись, хранитель присел. За его действиями повторил Глюк, протирая свои глазницы от усталости. Уже около год назад они заключили перемирие. Они такие разные. Как они смогли договориться? Вначале, уничтожитель и вовсе не хотел иметь дружеские отношения, которые предлагал Инк. Но любопытство давно всё решило. Глюче было интересно, что из этого выйдет. Время шло, и вскоре эти дружеские отношения переросли во странные чувства для Эррора. Он уже что-то подобное чувствовал к Голубике, но как оказалось, это было лишь временные чувства. Простая симпатия. А с Инком… Что-то большее. Сердце останавливается, дыхание замирает, а руки предательски трясутся, когда тот предлагает совместную дружескую готовку. И улыбаясь, как дурак, соглашается провести с ним время. Однажды, Ошибка принял для себя важное решение: нужно признаться ему в своих чувствах. Но маленький, печальный факт так и кричит: у Инка нету души. Он не может чувствовать. А значит, Эррору не смогут ответить взаимностью да и вообще чем-либо ответить. От этих мыслей Глюку становилось грустно. Ну ничего, нам всем нужно немного погрустить. Даже можно поплакать, если это надо. Но решение ведь есть, верно? Поэтому, теперь они здесь: на поляне. Эррор нашёл решение. Безумное, опасное, но всё же решение… И он был готов рискнуть. *** — Инк, — повернув черепушку, хранитель внимательно рассматривал чернокостного скелета, который собирался духом сказать всё, что он думает. — Знаешь, мне нравится проводить с тобой время. Ты меня тянешь, как магнит. Самое странное, что ты изменил меня. И… Я люблю смотреть, как ты рисуешь. Я люблю, когда мы готовим вместе. Твои глаза раньше меня раздражали, особенно когда они часто менялись. Но сейчас… Меня это всё ещё раздражает, но не так сильно. — он усмехнулся, отводя взгляд и пряча пол-лица в шарфе. Так глупо он себя ведёт. Его душа так и пыталась выпрыгнуть из рёбер, убегая от всех. Но этого не случится. Эррор услышал его смех. Как и ожидалось. Он успел вовремя выпить нужную краску — сейчас, его лицо стало таким серьёзным… Его взгляд… В последний раз, он видел его таким перед боем. — Прости, но я ничего не чувствую, — Он всё понял. Сделав мучительную паузу, тот продолжил, — Ты же знаешь об этом. У меня нет того, благодаря которому ты можешь чувствовать. Я словно робот — меня таким и создали. Когда я об этом задумываюсь, я обязательно пью эту краску, — достав флакон из своего пояса, Инк протянул Эррору. Синяя жидкость говорила, за какую эмоцию она отвечает. Эррор вздохнул. Отдав обратно флакон, тот засунул руки в рукав куртки. — А что, если создать тебе душу? Может ли это как-то изменить ситуацию? — он словно наркоман с красками. Вновь отпив нужную жидкость, хранитель сделал задумчивое лицо. — С душой рождаются, Эррор. Душа сама по себе источник магии. Так и для людей, так и для монстров. Как ты видишь, я никогда не использовал гастеры-бластеры в бою, ни костей. А всё почему? Потому что я бездушный монстр. Ты это понимаешь, мой друг? Я никогда не смогу почувствовать любовь. Ни грусть, ни радость. Ни-че-го. — С пустым взглядом, он рассматривал лицо чернокостного скелета. На его лице читалась тоска и расстройство. Сохраняя молчание, Инк обнял того, шепча « — Я не лучший партнёр ». — Могу ли я поделиться своей душой с тобой? — Это безумие. Полное безумие. Инк, отстранившись, не понял того. Он стоял на своём. Достав маленькую баночку, Эррор протянул её Инку. В баночке находилась половинка синей души. Это его душа. Душа Эррора. — Почему ты это делаешь? — безэмоционально проговорил чернильный, наклоняя голову в правую сторону. — Потому что я люблю тебя. Ты для меня дорог. Ты просто взял и влюбил в себя. Теперь, я хочу, чтобы ты почувствовал то же самое. — Половинка души так плавно витало в банке, что не хотелось прерывать такой интересный процесс. Но надо. Аккуратно открыв и взяв половинку, Инк прислонил к груди душу. Самое первое чувство, которое он почувствовал, было жгучим, горьким и неприятным. Хотелось рыдать, кричать, будто тебя только что вонзили нож. Это нормально, нужно привыкнуть к таким изменения. Дыхание участилось, он почувствовал, как внутри что-то забилось. Это необычно. — Что со мной происходит? Это была плохая идея! Это больно, хватит! — Эррору лишь приходилось за этим наблюдать. Хорошо, когда рождаешься уже с душой… А как вы хотели? «Процесс души» не так и приятен. Это тоже самое, что и выращивать себе кости. Больно, но потом будешь нормально жить, верно? *** — Стало полегче? — Оба сейчас сидели на диване. Дом художника — его Анти-Пустота. Но никто не запрещает создать себе мягкий диванчик? Они сидели в обнимку, любуясь альтернативными вселенными. Вы спросите, почему они сидят, да ещё и в обнимку? Эррор ведь ненавидит касания! А что, если то самое чувство смогло погасить и убрать из жизни Глюка гаптофобию? Всё возможно. Повернув голову, Инк покачал головой. Глюк вдохнул. Сегодня был необычный день… — Эррор… Я что-то чувствую… Это чувство такое приятное, тёплое и сладкое… Что это? — слабо улыбнувшись, Инк продолжал смотреть на Глюка. Ухмыльнувшись, тот поцеловал чернильного в макушку, шепча своим бархатом: — Это симпатия, Ки-Ки. Которая может перерасти в любовь… — На душе стало спокойней. Потянувшись к лицу бывшего уничтожителя, Инк аккуратно поцеловал того. Неумело, неуклюже, но искренне. — Тогда… Я люблю тебя, Ру-Ру… —