***
Когда он увидел его, то потерял дар речи. Тот парень, чьими портретами были завешаны стены его комнаты, который не оставлял его ни на секунду и был в каждом из снов, стоял прямо напротив его, удивленно округлив глаза. — Ньют… Это не настоящее имя. Все, о чем думал Ньют, было ничего. Он словно в каком-то другом мире оказался, совершенно не представляя, что теперь делать. Одно было ясно — здесь что-то не так. — Простите, но, — Ньют недоверчиво наклонил голову, все еще держа коробку. — Мы знакомы? — Поверьте мне, — парень взял коробку и протянул Ньюту купюры. — Нам стоит познакомиться. Ньют в ту секунду решил, что правда стоит — все эти сны неспроста. Но в то же время он ощущал панический, леденящий страх и просто хотел уйти. Поэтому, бросив короткое «это уж вряд ли», быстро удалился.***
В следующий раз он увидел парня уже в Пиццерии. Он усердно расспрашивал Гарриет, официантку, о Ньюте, а та, будучи хорошей подругой Ньюта (читай — Сони) и осведомленной в проблеме, лишь мило улыбалась, пожимала плечами, и предлагала парню меню. Меню его совершенно не интересовало, и все, что он сделал, это оставил ей своей номер и попросил передать Ньюту, говоря, что это очень и очень важно. — Может, ты не так все понял? — она держала в руках бумажку с телефоном. Ньют взял ее. — Не просто же так все это. Поговори с ним. Ньют отрицательно покачал головой, вглядываясь в цифры на бумажке. Томас. Парня звали Томас.***
Больше они не виделись. Прошел почти месяц, и Ньют стал постепенно расслабляться, однако не то, чтобы это у него удавалось полностью. Томас из его снов никуда не делся, и рисовать его хотелось также сильно, как и увидеть. Это чувство жгло Ньюта изнутри. Он стал курить больше, чтобы холодный воздух окутывал его, выбивал из головы ненужные сейчас мысли. Но они не уходили просто так Мысли о Томасе словно въелись Ньюту под кожу, они были с ним постоянно, и это пугало его до чертиков и жутко бесило. Что за блядская чертовщина началась в его жизни? В какой-то момент он допустил мысль о том, что это дело рук самого Томаса, какой-то приворот или черная магия, и когда он поделился опасениями с Соней, она скептически хмыкнула и сказала прекратить заниматься чепухой. — Я говорю серьезно! — Ньют повысил голос, и Соня втянула носом воздух. Брат никогда на нее не кричал. — Пойдем. А еще он не разрешал ей входить в свою комнату, с того самого дня, как нарисовал портрет Томаса. Когда Соня вошла, она была, мягко говоря, в шоке. Все, что она могла, это растерянно разглядывать портреты на стенах, пока Ньют, сев на край кровати, закрыл лицо руками и молча ждал, что она скажет. Соня подходила к рисункам, касалась их и смотрела так внимательно и долго, что в Ньют стал беспокоиться, не звонит ли его сестра в психушку. — И ты встретил его? — она перевела взгляд на Ньюта. — Да, — он тяжело выдохнул. — И он тоже был в шоке, судя по его реакции. — Ну вот, — она присела рядом с ним. — Может, с ним происходит тоже самое. Помнишь, что мама говорила нам про родственную душу? Может, это оно, Ньют? — Это детские сказки, Соня, — раздраженно ответил Ньют. — А если нет? — упрямо повторила девушка. — Тебе нужно с ним поговорить! Ньют правда хотел найти причину, почему ему не нужно говорить с Томасом, но не нашел.***
Они встречались часто. Иногда просто на автобусной остановке Ньют видел Томаса на другой стороне улицы, и точно знал, что ему нужно, поэтому быстро запрыгивал в автобус, не важно уже какой. Он видел его просто на улице, в толпе, проходя мимо и словно ощущая разряд, стоило им сойтись на одной точке. Видел его просто в кафе, где Томас мог сидеть часами, просто ждать. В такие моменты Ньют думал, в самом ли деле он хочет с ним поговорить или он просто маньяк чертов? Однажды Томас подсел к нему на остановке, когда Ньют был слишком сонный, чтобы среагировать и быстро уйти. Стоило ему подорваться, Томас схватил его за руку и вернул на место. Народу было немного, то есть совсем немного. — Я хочу поговорить. Ньют молчал, укутавшись в шарф так, что было видно только лицо, и внимательно смотрел на Томаса. — Это может показаться бредом, Ньют, но это правда. Просто выслушай до конца, ладно? Томас рассказывал долго, абсолютно серьезно, заставляя Ньюта хмуриться все сильнее и сильнее, пока в итоге парень совсем не рассердился и ушел. Он понимал, что в этом есть смысл. Сны его не просто так, и, может, дай он Томасу чуть больше времени, все стало бы хоть немного яснее. Однако, искать Томаса он не стал.***
Томас нашел его сам. В тот день Ньют задержался на работе чуть дольше обычного, сперва он выполнял непосредственно поручения начальства, а после остался в компании Гарриет, чтобы девушке не было скучно. Гарриет должна была доработать смену, помыть полы и навести всюду порядок, а потом закрыть кафе. От помощи Ньюта она отказалась, сказав, что и так должна ему за прошлую смену. Тогда у нее сильно болела голова, и парень выручил коллегу. Ньют временами так делал, за что заслужил искреннюю любовь всех своих коллег, и что, в общем-то, его, по сути, радовало. В такие моменты он обычно рисовал, а в последнее время все его рисунки были только об одном. — Опять он? — Гарриет наклонилась сверху, подперев щеку рукой. — Да, — вздохнул Ньют. — Ничего не могу сделать. Не получается рисовать ничего другого. — Это же какая-та магия, — протянула Гарриет. — Я знаю, что ты близко общаешься с моей сестрой, — раздраженно протянул Ньют, — но я не буду ни с кем ни о чем говорить. Гарриет ничего не сказала, вздохнула, и, кивнув в сторону выхода, вышла вместе с Ньютом из кафе. Ньют проводил ее до переулка и сам свернул в другую сторону, по мосту, на котором в прошлой жизни был вместе с Томасом. Он увидел его сразу. Словно весь свет от уличных фонарей сошелся только на нем, и дыхание сперло от непонимания, как это вообще возможно. Томас увидел Ньюта тоже, и в долю секунды оказался рядом. Ньют быстро развернулся, однако парень схватил его за руку. — Я буду кричать. — Никого нет, — Томас все-таки отпустил его руку. — Ньют, нам надо поговорить. — Не надо, — парень отступил на шаг. — И прекрати свои преследования, я так и в суд подать могу! — Нет, просто выслушай меня, — Томас бросился за ним следом, снова хватая за руку. — Ньют, я говорил тебе, что мы… — Да, в другой жизни, иди к черту с этой ерундой! — Ньют вырвал руку и зло посмотрел на Томаса. — Не ставь тут высокого объяснения, ты просто больной маньяк, и я не хочу иметь с тобой ничего общего, ясно? Оставь меня в покое! Ньют быстро зашагал прочь, совсем в другую сторону. Плевать, он пойдет в обход, главное подальше от этого ночного кошмара. В буквальном смысле кошмара, потому что каждую ночь Ньют видит только Томаса и то, как он обнимает его, целует, клянется в вечной любви. Господи, он сходит с ума.***
Соня очень раздражающе мешала чай, пока Ньют листал ленту в телефоне, стараясь игнорировать весь мир. Она понимала, что брат переживает и, честно, знала его слишком хорошо, чтобы не понимать. Сегодня Тереза устраивает небольшую вечернику в честь годовщины их с Минхо отношений. Тереза знакома с Соней не так близко, чтобы звать ее на такого рода мероприятия, однако являясь такой же сестрой «этого идиота», очень за него переживает и хочет как лучше. Ньют не в восторге идти вообще на какие-то ни было сборища, а еще и к подругам Сони, поэтому его реакцию можно понять. И все-таки оставить сестру без присмотра он тоже не может. Почти всю вечеринку Ньют упорно сидел в углу и избегал возможных взаимодействий, изредка бросая взгляды на Соню. Та, слава высшим силам, из поля зрения не выходила. Она терлась рядом с Терезой, и Ньют смутно помнил черты ее лица, словно уже встречал. Вполне возможно, отвозил ей пиццу. С этой новой работой таких лиц в его жизни стало больше. Ньют стабильно сидел в углу, стабильно листал ленту, стабильно стараясь игнорировать весь мир примерно до восьми часов вечера, пока не появился он. Томас не заметил его сразу. Он поболтал с Терезой, с Соней, с кем-то еще, выпил немного и поговорил по телефону (удивительно как ему удалось при таком шуме), а потом только увидел Ньюта. Будь в руках Томаса стакан — тот бы сразу выпал из рук и разбился. Парень продолжал неотрывно смотреть на Ньюта, словно тот — чудо света какое-то, и вскоре Ньюта это достало. Быстро схватив куртку, он хотел было подойти к Соне, но Томас встал перед ним. — Я уже ухожу, пройди. — Ньют… Томас схватил Ньюта за руку и тот вырвался так резко, что случайно кого-то ударил. Сбито извинившись, он продолжил идти дальше, но его вдруг качнуло в сторону. Ухватившись за стену, Ньют старался перевести дыхание. Перед глазами плыло. Он не пил ничего, отчего его так разнесло? — Хей, — Томас оказался рядом, обеспокоенно глядя на него. — Что такое? — Что-то мне… — грудная клетка взорвалась болью, а в голове стоял адский шум. Ньют, одной рукой сжимая рубашку на груди, а второй плечо Томаса медленно оседал вниз, ноги его совсем не слушались. — Что-то не так… Позови Соню… Томми, позови Соню… Мне не хорошо… — Ньют!.. Дальше он увидел свет. Яркий свет. Не было слышно ни звука, и только потом, словно из-за стекла, он услышал голос, его голос. Томас его звал.***
Когда Ньют открыл глаза, некоторое время все еще плыло перед глазами. Он не сразу сфокусировал взгляд, а когда смог, Соня нависла над ним, обеспокоенно глядя на него. Ньют сразу вспомнил, как они еще детьми играли, Ньют поскользнулся и упал, а Соня так и стояла над ним, хлопала ресничками на своих больших глазах, совсем не зная, что делать. Так и сейчас. Ньют подумал, что некоторые вещи не меняются со временем. — Ньют! — сестра взяла его за руку, а второй рукой проверила температуру. — Ты нас напугал всех, что с тобой произошло? — Где Томас? Ньют это сказал неосознанно, он даже не сразу осознал, что произнес это вслух. С момента его пробуждения все, что его волновало, был Томас, и выбросить из головы он его не мог. Соня на некоторое время зависла, словно пытаясь понять, что только что сказал Ньют. Когда она переварила сказанное, то опустилась на край кровати и недоверчиво посмотрела на брата. — Ты должен быть ему благодарен, Ньют, — Соня серьезно посмотрела на парня. — Томас вчера спас тебе жизнь. Он тебя любит, Ньют, по-настоящему. — Он меня даже не знает, — закатил глаза блондин. — Как он может меня любить? — Может, он следил за тобой все это время, — Соня неуверенно пожала плечами. — Это не делает ситуацию лучше, чтоб ты знала. — В любом случае, — девушка вздохнула и посмотрела на брата. — Он сопровождал тебя до больницы, а когда ему не разрешили остаться, вернулся домой и не вставал с кровати. Тереза сказала, — быстро пояснила Соня. Ньют ничего не ответил. Он молча смотрел на стену напротив, разглядывая солнечные блики, думая, сошел ли с ума он или мир вокруг него. Больше походило на второе. — Я хочу с ним поговорить, — наконец сказал он. — Ну неужели, — протянула Соня. — Я сейчас наберу Терезе. Мысли об увиденном во сне не покидали Ньюта. Он помнил, что Томас говорил, будто знал его в другой жизни, которую увидел во время смерти. Но это казалось Ньюту таким вытянутым за уши бредом, что он даже не пытался думать об этом серьезно. До сегодняшнего дня. И если Томас скажет правду, он поймет это. Правда, что делать дальше, Ньют не знал. Его все еще мучили боли в груди. Он не мог охарактеризовать их природу, но ощущение было такое, что какой-то орган не на своем месте и вся работа организма рушится.***
Томас приехал довольно быстро. Он вбежал в палату к Ньюту, следом вошла Соня. — Ньют… — парень сделал пару шагов, но Ньют остановил его жестом, все еще не глядя на него. — Соня, оставь нас. — Ты уверен? — девушка убрала руки в карманы, внимательно глядя на парней. — Да, — сказал Ньют сквозь зубы. — Пожалуйста, Соня. — Пойду возьму что-нибудь перекусить, — сказала она, прежде, чем выйти. Ньют сцепил руки замком на груди и просто смотрел в потолок, Томас неуверенно сел на стул рядом. Долго они молчали, пока Ньют не заговорил. — Ты рассказывал, что встретил меня в другой реальности, — он не менял положения и не смотрел на Томаса. — Расскажи мне все. С самого начала. Ничего не упуская. Томас молчал некоторое время, вероятно, думая, не издевается ли над ним Ньют, но решив, что это маловероятно, все-таки заговорил. Он рассказал о том, как умер, как встретил Ангела, и что та ему рассказала. Затем рассказывал о своих днях в поисках истинной любви, когда был невидимым и неосязаемым для других людей. Пока не встретил Ньюта. — Ты врезался в меня, у тебя по всей площади разлетелись какие-то бумаги, — продолжал Томас, — а когда я понял, ты был уже далеко. Ньют чувствовал ком в горле, он помнил это все в деталях. — Потом мы познакомились… «Вы врезались в меня» — Прогулялись… «Томас» — Ты разрешил мне остаться у тебя на ночь. «Может, согласишься на мою квартиру?» Томас перевел взгляд на Ньюта. Тот зажмурил глаза, но так и не поменял положения. Бледные сцепленные в замок пальцы были напряжены, Томас заметил это сразу, но все-таки неуверенно продолжал. — В квартире мы пили чай, говорили. Ты был тем, кто должен был вернуть меня к жизни, и какое-то время мной двигало эгоистичное желание вернуться, но я почувствовал то, чего не чувствовал никогда прежде. «Когда ты долго ищешь что-то, ты сразу понимаешь, когда это находишь» Ньют изо всех старался не заплакать, но его словно разрывало. Он прикусил щеку изнутри. Томас продолжал. — Я остался у тебя. В тот момент я не хотел тебя отпускать. И никогда потом. «Ты тоже чувствуешь это. Чувствуешь ведь? Словно мы знакомы всю жизнь. Словно так и должно быть» — Все твои шрамы, — Томас взял руку Ньюта, тот вздрогнул, но не вырвался. Томас провел большим пальцем по исполосованной руке, глядя с горечью на его затянувшиеся шрамы. В той жизни они были почти свежими. — Ты рассказал мне про них. Про Бена. Ньют закусил губу и отвернулся. Слезы скатились по щекам и он молился, чтобы Томас не заметил. Томас не отпустил руки парня. — Я нашел тебя. Ты должен был помочь мне вернуться, но я не знал, как. А потом ангел мне рассказала. — Томас сжал руку Ньюта. Судорожно выдохнув, он продолжил. — Я не хотел, Ньют, правда. Я был согласен умереть. Это ты настоял. Ньют знал. Ньют знал, почему Томас так поступил. — Чтобы вернуться, я должен был… Убить тебя. Вонзить кинжал прямо… — В сердце. — закончил Ньют за него, сказал это так тихо, что оставалось невероятным, как Томас услышал. Но он услышал. Он посмотрел на Ньюта внимательно. — Ты видел все? — Все, — Ньют посмотрел на Томаса. В глазах у него стояли слезы. — С того дня, как встретил тебя и до смерти. Я не понимаю, что происходит, как это возможно. Мне страшно, черт возьми! С того самого дня, когда я проснулся… Когда я стал видеть сны только о тебе, я не знаю, что делать. Что это за чертовщина такая. Мне больно каждый день, словно внутри все перемешалось, я чувствую неправильность. Я… Я не знаю… Его голос дрожал, а он, уже не скрывая, плакал. Томас встал со стула и стал на колени перед кроватью, взял руку Ньюта в свои и поднес к губам. — Ньют, — прошептал Томас. — Я не хочу потерять тебя снова, Ньют. И я не оставлю тебя. Это невероятно, что я нашел тебя. И что ты чувствуешь это все. Вселенная хочет, чтобы мы встретились и здесь. И я тоже чувствую эту неправильность. Твоя душа рвется к моей, а моя к твоей. — И что теперь? — Ньют грустно усмехнулся. — Мне выйти за тебя? Я не знаю о тебе ничего, кроме того, что видел во сне. — Зато я о тебе знаю достаточно. — Ни черта ты… — Знаю, — Томас серьезно посмотрел на парня. — Я не он, Томас, — Ньют нахмурился. — Я совсем на него не похож. — Нет, — Томас покачал головой. — Похож. Такой же удивительный, упертый и также боишься остаться один. — Я не… — Боишься. Ты боишься, что тебя снова оставят. Поэтому ты не доверяешь никому. Но ты можешь доверять мне. Я всегда буду с тобой. — Не зарекайся. — Я правда буду. Ньют молчал. Молчал долго и угнетающе, и спустя какое-то время попросил Томаса оставить его. И Томас ушел***
Они не виделись почти месяц. За это время Ньют нарисовал с десяток портретов Томаса, сразу же яростно разрывая их. В прочем, они быстро сменялись новыми, потому что ничто другое просто не рисовалось. Иногда он садился к стене, напротив вывешенных картин и долго на них смотрел, пытаясь вникнуть в черты лица Томаса, понять его, узнать. Самого Ньюта просто выворачивало, он не мог спать ночами, все внутри него ныло и просило. Он чувствовал эту неправильность, недостаток, чувствовал, что ему нужен Томас. Ему физически нужен был Томас, и причину этого осознания он объяснить не мог. Просто иногда, ночью, он, лежа спиной к стене, почти реально ощущал, как Томас обнимает его сзади, и был готов выброситься в окно. Соня давно следила за ним, не давая брату перерезаться совсем. Она знала, что с Ньютом не все в порядке, что парень старательно выводит на запястьях узоры лезвием, но не знала, как ему помочь. Теперь же у нее появилась надежда, что Томас сможет вытащить брата из бездны, в которую тот сам себя и загнал. В итоге Ньют признал сам себе очевидный факт — ему нужен Томас. Но он боялся теперь другого. Того, что парень разочаруется в нем, не найдя того Ньюта, прошлого, в которого влюбился. Этот Ньют хоть имел некоторые сходства, но все-таки был другим. И боялся того, что парень уйдет, нарушив обещание. Специально искать Томаса Ньют не мог, а нарочно тот не встречался. Даже Соня пожимала плечами, потому что с Терезой с того дня они больше не общались. Все, что Ньют узнал, было то, что Томас серьезно переживает за парня, не выходит из дома и ждет, когда Ньют решит, что будет дальше. Проблема в том, что сам Ньют решить это не мог. Блондин все чаще стал ходить к тому мосту, где провел время с Томасом, к той площади, где столкнулся с ним. Люди смешались в один серый фон, и Ньют просто плелся по вымощенной серым камнем дороге туда и обратно, то останавливаясь, то снова продолжая ходить. Внутри него все ныло, рвалось и металось, и Ньют хотел кричать, но держался изо всех сил. Когда он увидел Томаса, то не попытался уйти. Долго стоял и смотрел, Томас тоже не делал никаких движений, и в его взгляде, через такое расстояние, Ньют видел тоску. К нему тянуло, как магнитом, Ньют втянул носом воздух и сделал шаг вперед. Томас сделал свой, и довольно скоро они встретились в центре. Долго молчали, пока Ньют не вздохнул. — Я должен кое-что сказать тебе, Томми, — он сам не заметил, как произнес его имя так. Томас едва заметно вздрогнул, но ничего не сказал. — Я знаю, что произошло с тобой, и все в этом роде. Но, пока все это не зашло далеко, знай — я не он. Томас молчал, едва хмурясь и глядя Ньюту прямо в глаза. Ньют продолжил. — Ты сказал, что знаешь обо мне все. Так знай сейчас — я не сирота, я никогда не работал в центре помощи бездомным, Бена бросил я, и руки все у меня изрезаны потому, что я просто психически нестабилен. Томас выдохнул. Ньют подумал, что, вероятно, тот шокирован, и вот-вот отступит, но продолжил. — Я не управляю своими эмоциями, у меня часто бывают срывы, и только Соня помогала мне бороться. У меня куча тараканов в голове. Томми, я не нужен тебе такой, поверь. — Ты нужен. — Черт бы тебя побрал! — Ньют несильно ударил Томаса в грудь, не убрав кулаки, опустил голову, зажмурив глаза, чтобы не дать слезам воли. — Сам же не понимаешь, чего хочешь. Ты хочешь того, кого никогда не было. Я не он! И никогда таким не был! — Ты все равно Ньют, — Томас покачал головой из стороны в сторону. — И не важно, было ли твое прошлое таким, которое я знал, мы все равно связаны. Ты и сам знаешь. Ньют издал звук, средний между рыком и стоном и, закрыв лицо руками, судорожно выдохнул. Он знал, что имеет в виду Томас, понимал, что он, вероятно, прав, но также он понимал, что если Томас разочаруется и уйдет, дав Ньюту надежду, то тот просто не выдержит. «Ты тоже чувствуешь это. Чувствуешь ведь? Словно мы знакомы всю жизнь. Словно так и должно быть. Все на своих местах. Все правильно» Ньют чувствовал, что вот-вот и заплачет. Ему совсем не хотелось, чтобы Томас видел это, не хотелось ни капли. — Все равно ничего не получится, Томми, мы разные и совсем чужие друг другу люди. Прошу тебя, оставь все это и продолжай жить дальше. Сказав это, Ньют быстро развернулся и чувствуя, что внутри него рушится весь мир, зашагал прочь. — Ньют! — крикнул ему Томас, парень не остановился. — Если я уйду сейчас, мы никогда не встретимся. Если я останусь, то останусь навсегда. Ньют резко остановился. Внутри него словно произошел взрыв и стало тяжело дышать, он судорожно хватал ртом воздух и совсем не смог сдержать слезы, все что он мог, это выдавить из себя шепотом тихое проклятье — Черт бы тебя побрал, Томми. Развернувшись, Ньют сделал всего лишь несколько быстрых шагов, оказавшись прямо перед Томасом и, притянул того за воротник, впился ему в губы. Томас обхватил Ньюта за талию, отвечая на поцелуи и крепко прижимая его к себе. Ньют одной рукой обхватил Томаса за шею, вторую запустил в волосы, и целовал, целовал. Казалось, вся Вселенная в этот мир взорвалась и возродилась снова, а сам Ньют чувствовал, что ему, наконец, хорошо, у него ничего не болит. Он чувствовал правильность. Когда у них закончился воздух, Ньют отстранился, держа одну руку у Томаса на щеке, а второй сжав ткань его куртки на плече. Томас не выпускал Ньюта из объятия. — Ты же понимаешь, что я не вернусь к той боли снова? Ньют уткнулся Томасу в шею и судорожно дышал, пока парень прижимал его к себе все крепче, боясь отпустить, словно Ньют мог исчезнуть. Томас все это время чувствовал то же самое, что и Ньют? Невероятно, что тот в самом деле смог продержаться так долго. В глубине души Ньют прекрасно знал, что Томас его не оставит, но бояться перестать не мог. — Если я влюблюсь в тебя и ты уйдешь… — Я не уйду, — Томас взял руку Ньюта в свою. Казалось, весь мир исчез на это время. — Я никуда не уйду, Ньют. Блондин молчал какое-то время, положив Томасу голову на плечо. И стоял бы так невероятно долго, если бы только мог. Он стал ощущать холод, все-таки, зима, пусть и бесснежная, но давала о себе знать. — На самом деле, меня зовут Джеймс, — сказал Ньют. — Но клянусь, назовешь меня так — сверну тебе шею. Томас тихо засмеялся, и Ньют улыбнулся тоже. Впервые за столько месяцев он не хотел бежать, прятаться. Он наконец-то был счастлив. У Томаса завибрировал телефон и, нехотя отсранившись, он, все еще приобнимая Ньюта, ответил на звонок. Из динамика послышался довольный голос Терезы. — Вижу вас, голубки. Давайте к нам, отогреемся за пиццей. Томас пообещал скоро быть и отключился. Еще раз поцеловав Ньюта, они вместе пошли к Терезе и Минхо.