Fiction

— Большинству мужчин это нравится. — Я не большинство мужчин. — Как большинство мужчин и говорит. *** Где-то в конце коридора моргает лампочка. Не то, чтобы Харви был крайне дотошен, просто тяжело было не заметить, что она моргает уже семнадцать минут кряду, не переставая. И к этому моменту у него уже появились как минимум две теории возникновения этого свето представления: либо кто-то активно подавал сигнал бедствия или передавал зашифрованное послание, используя азбуку Морзе, либо кто-то из конкурентов пытался свести его с ума, наблюдая за ним, спрятавшись сейчас за одним из офисных фикусов. Так и не сумев определиться между столь реалистичными версиями, Харви решил отправиться непосредственно к источнику проблемы, по пути проклиная весь технический персонал здания строго в алфавитном порядке, начиная с «Абрамс, Джек». Он уже успел добраться до буквы «К» в своём списке потенциальных безработных и заглянуть за три фикуса, когда что-то привлекло его внимание. Харви остановился напротив кабинета Луиса, манимый листком бумаги, приклеенным скотчем к двери. Он честно пытался бороться с искушением, но настойчивые вибрации, исходящие от листа, складывались в его голове в безапелляционное: «Прочти меня!», и он был вынужден отклониться от первоначального курса своего маленького путешествия и направиться к острову Сирен.

«Жду тебя в казарме, солдат! Т. Ланнистер.»

Харви перечитал надпись три раза и, только осознав, что заход на четвёртый круг не добавит никакого смысла в происходящее, изрёк в пустоту: — Какого хрена? Моментально позабыв о световых пытках, заговорах и азбуке Морзе, Харви, ведомый любопытством, устремился в логово стажёров. Несомненно извращённый ум Луиса был непредсказуем, но с годами Харви научился улавливать логику даже в безумии. Он замирает за углом, ведущим к комнате первогодок, и прислушивается. — Думаешь, ты имеешь право здесь находиться, бастард? — заявляет властный голос Луиса. Харви отказывается верить своим ушам и решает прибегнуть к помощи глаз — он слегка выглядывает из-за стены и наблюдает дикую мизансцену: Луис восседает посреди комнаты на кресле (видимо, полагая, что это трон), опираясь на его (ХАРВИ!) биту (видимо, представляя, что это меч) с пледом на плечах (видимо, воображая, что это плащ). Перед ним, склонив голову, на коленях сидит Майк. К сожалению, Харви может видеть только его спину, хотя он бы очень хотел взглянуть ему сейчас в глаза, но не для того, чтобы прочесть какое-то послание, а лишь для того, чтобы оценить размер зрачков — впервые Харви искренне надеется, что тот накурен, иначе получается, что он совсем не знает своего помощника. К реальности его возвращает голос Майка: — Луис, что такое бастард, я не... — Молчи, бастард! — кричит он прежде, чем Майк успевает закончить. — Теперь вопросы здесь задавать буду только я. Или ты хочешь, чтобы я всем рассказал о твоём маленьком секрете? Хочешь попасть на биржу труда вместе с боссом? Ты понял меня? Харви замирает, отказываясь верить — не может быть, чтобы Луис узнал. — Да, — отвечает понуро Майк. — Да, милорд! — делает акцент Луис. — Да ...милорд, — с трудом выдавливает из себя Майк. — Долго же вы играли с Харви в эту игру, — презрительно фыркает он. — Ничего посмотрим, как тебе понравятся мои игры. Харви окончательно решает расторгнуть контракт с органами слуха, вся надежда теперь только на глаза. — Скажи, Майк, тебе нравится, когда тебя унижают? — спрашивает Луис, подаваясь чуть вперёд. — Что? — возмущённо вскрикивает Майк. — Ты помнишь правила общения? — резко рычит в ответ Луис. — Харви же всегда тебя унижает, значит, тебе это нравится? — Нет... милорд, — с трудом произносит Майк. — Или тебя больше возбуждает подчинение? — продолжает Литт. Майк резко поднимает голову и что-то мямлит, но Луис в тот же момент вскакивает с «трона» и хватает его за подбородок. — Любишь, когда над тобой кто-то доминирует, да? — шепчет он у самого его уха. — Любишь, когда Харви отдаёт тебе приказы. Спектер готов отправить в отставку и свои глаза. — Да ... милорд, — шепчет в наступившей тишине Майк, и Харви готов признать, что упал бы сейчас в обморок, будь он столь же впечатлителен, как и его помощник. Спектер оглядывается по сторонам, чтобы получить хоть от кого-то подтверждение, что здесь творится какое-то сумасшествие, но никого рядом нет. — Ты знаешь, я бы мог устраивать бои между вами, первогодками. — Говорит Луис, отступая, и вновь садится на свой воображаемый трон. — Ну, ты наверняка понимаешь, о чём я — вы по пояс голые в грязи ... — Он на пару секунд замолкает, будто рисуя перед собой картину сражения. — Но думаю, тебя это не очень возбуждает. — Совсем не возбуждает, милорд, — искренне ляпает в ответ Майк. И Харви закатывает глаза — ну, что за наивный мальчишка, вечно воспринимающий всё всерьёз. — О, ну, извини, — наигранно виновато говорит Луис. — А что же тебя тогда возбуждает? Передёрнуть после выигранного дела? Или отчаявшиеся клиентки, готовые сделать минет в любом ближайшем туалете? — Я такого никогда не ... — лопочет Майк. — Голые мужские тела! — тут же вскрикивает Луис и медленно кивает. Майк весь съёживается, не смея перечить. — Хочешь, чтобы я разделся? — спрашивает Луис. — Нет! — тут же кричит Майк, напрочь позабыв правила игры. — Что-то не так с моим телом? — удивляется Луис. — Нет, милорд, — в ужасе отвечает Майк. — Или что? — недоумевает Луис. — Предпочитаешь другой тип фигуры? — У Вас отличная ... — Тело Гарольда, например, — продолжает рассуждения Луис. — О, Боже, только не Гарольда, — взмаливается Майк. — А давай-ка, поглядим тогда на твоё тело, раз ты такой мастак критиковать чужие! Рука Харви машинально тянется к телефону, но потом он осознает, что не существует службы отлова извращенцев, и звонить ему тем самым некуда. — Раздевайся! — командует тем временем Луис . Росс колеблется, и Литт вновь переходит на шёпот: — Или хочешь, чтобы Харви лишили лицензии за то, что он всё это время покрывал тебя? Майк весь дрожит, пока его рука медленно тянется к галстуку, и тут Харви наконец не выдерживает и решает, что пора вмешаться и унять это безобразие с моральной и этической точек зрения. Он хочет выйти из своего убежища, но зацепляется ботинком за какую-то невидимую преграду и падает на пол. Несколько секунд у него уходит на то, чтобы осознать, где он находится и что происходит. Вердикт не умолим — он на полу у себя в кабинете, заваленный документами, а над лицом склонилась слегка обеспокоенная Донна. — Какого ... — начинает он, пытаясь встать, но хватается за голову и ложится обратно. — Тебе на голову свалилась со шкафа одна из твоих наград, — объясняет она. Харви нащупывает справа от себя небольшую статуэтку, презрительно смотрит на неё и отбрасывает в сторону. — Боже, что я видел! — шепчет он. — Неужели, как президентом стала женщина? — улыбается Донна, направляясь к двери. — Не надо звать врача! — кричит он ей вслед. — Я и не вызывала. — Доносится из коридора в ответ. Харви раздосадованно мычит и трёт затылок. Где-то в конце коридора моргает лампочка. *** Майк разбирает бумаги сидя в кабинете, но не может сосредоточиться на работе, потому что начальник смотрит на него, не отрываясь с того момента, как тот пересек порог, но до сих пор так ничего и не сказал. Росс поднимает глаза, а Харви без тени смущения продолжает таращиться на него. Сначала лёгкое отвращение пробегает по его лицу, потом сочувствие с примесью сожаления, потом вновь отвращение. Майк смущается и отводит взгляд, потом смотрит на Харви ещё раз — он вновь на стадии сожаления. — Что-то случилось? — наконец не выдерживает Майк. Харви рассматривает его ещё с полминуты, а затем коротко чеканит: — Нет, — и возвращается к работе. Майк сидит неподвижно, Харви начинает листать документы, но потом откидывает ручку в сторону и вновь возвращается к разговору: — Ладно, у меня есть к тебе один вопрос, — начинает он, долго подбирает слова, потом наконец продолжает. — Скажи, Луис ... делал тебе когда-нибудь какие-либо предложения? — Да, сегодня с утра он предлагал мне допить его кофе, — отвечает Майк. — Правда, он был уже холодный, а может, в него ещё и кто-то плюнул, так что я думаю, что он просто издевался. — Окей, это будет сложнее, чем я думал, — с досадой отвечает Харви. — А что не так? — возмущается Майк. — Предложения ... — повторяет Харви и чуть качает головой. — Я имел в виду непристойного характера. — Что? — Майк почти вскакивает с места, уронив на пол все листы, с которыми работал. — Что ты такое говоришь? — спрашивает он, озираясь по сторонам в страхе, что кто-то это мог услышать. — Значит — нет, — облегчённо констатирует Харви. — Конечно, нет! — с жаром отвечает Майк, но тут его глаза округляются. — А что, он мог? — Лёгкая паника пробегает по лицу Росса. — А что, он может? Или будет? Или приставал, а я не понял? — Харви закатывает глаза, но Майка уже не остановить. — Или он что-то сделал, пока я спал на полу в архиве? — но тут же осекается. — В смысле это было один раз, и то я не спал, просто дал отдых глазам и ... — Так, всё, прекрати истерику, — останавливает его Харви. — Иди-ка поплачь у себя, не мешай взрослым людям работать. — Видимо, удары по голове ни для кого не проходят даром, — недовольно бурчит Майк, собирая вещи. — Всё, покинь помещение, — кивает Харви. — Слушаюсь, милорд, — кидает, уходя, Майк, оставляя Харви в состоянии, близкому к инфаркту. — Непристойного характера, значит? — доносится через несколько минут из интеркома. Харви закатывает глаза и радуется тому, что она не может подслушивать хотя бы его сны. Пока ещё нет.