Праздник Листопада

      Несколько дней Нортон не видел Лиссу, вынужденный не появляться в Чародоле, чтобы не вызывать подозрения. Всё же, если феи заметят вдруг зачастившего Нортон Огнева в своем замке, реакция будет отнюдь не доброжелательная. Белой Королеве тоже несладко придется: слухи об их давнем романе давно витают среди чародольского народа, а если это подтвердится…       Ни Лисса, ни Нортон старались не думать о том, что последует дальше. Пыл сердец только-только начал разгораться, напоминая возлюбленным о давних чувствах. Сейчас им приходится скрываться, но надежда на то, что они смогут быть рядом друг с другом, согревала их души.       Редкие, но такие желанные встречи вызывали у Белой Королевы трепет. Где-то там, в глубине души просыпалась та самая Лисса, что много лет назад не могла вытеснить из своей головы мысли о вечной любви. Тогда это чувство вскружило голову, окрыляло и вдохновляло ее.       Сейчас у любви были совсем другие оттенки. Сердце, которое захватила она, требовало лишь осознанные чувства. Тихий огонь, согревающий и не отпускающий своими язычками пламени родственную душу. Но никак не разгоревшийся в душе пожар, сметающий всё остальное, что не в ходит в рамки одного единственного чувства, как было в молодости.       Уводя за собой дневные краски, солнце закатывалось за горизонт. Водная гладь окрасилась в алый и уже не кажется зеркалом, отражая каждого, кто подходит к пристани, вглядываясь в безмолвное море. Безмятежное спокойствие вокруг успокаивало бурные чувства. Закат любого научит безмятежности.       — Нортон…       — Молчи, — на выдохе произнес тот, нежно целуя Лиссу в шею. Фея прикрыла глаза, наслаждаясь. — Просто молчи.       Слабый порыв ветра, неожиданно нарушивший тишину, подогнал водные дорожки: они зазмеились едва заметной зыбью и вновь потонули в морской глади.       Лисса невольно прижалась к мужчине, крепче прижимаясь к его торсу. Тепло его тела чувствовалось сквозь одежду, и, сидя перед Нортоном, меж его ног, Лисса совсем не ощущала осеннего холода.       — Замерзла? — прошептал он, будто старался не нарушить безмолвный покой.       Его теплая рука скользнула вниз, сжимая ладонь феи. Замерзла. Лисса не привыкла к холоду. В Чародоле всегда было тепло, всегда было лето. Его жители не знали ни снега, ни проливных дождей. Феи любят тепло.       — Немного.       А Лисса любит Нортона. Она видела его душу насквозь, и никакие маски не могли сменить тепло её чувств. Она знала его истинную природу, чувствовала все его истинные эмоции, которые он привычно скрывал.       Лисса знала, что он раним, он не железный. Но именно с ним она могла расслабиться, ощущая себя маленькой девочкой, спрятавшейся от непогоды за каменной стеной замка.       Ветер крепчал. Под прочными досками пристани ощущались слабые толчки: море взволновалось. Волны вспенились, то бьясь о скалы, то смиренно отходя обратно в синюю глубь воды. Птиц давно не было слышно.       Обхватив фею крепче, Нортон поднялся. Над их головами нависли грозные, темные тучи, предвещая скорый проливной дождь. Лисса удивилась такой резкой смене погоды: еще несколько минут назад ничто не предвещало бури.       — Здесь такое часто бывает. Пойдем в замок. Простудишься — Дэлш мне потом голову оторвет, — он хмыкнул; в глазах заплясали чертики. — А она давно мечтает это сделать, ты же знаешь.       В его комнате за много лет ничего не изменилось — Нортон любил постоянство. Это напомнило Лиссе о прошлом, и она невольно вздохнула.       Часовщик подбросил дров в камин. Ему всегда нравилось делать это вручную, не прибегая к помощи часодейства. В этом чувствовался особый, неповторимый ритуал. И именно это чувство нравилось хозяину замка.       Лисса подвинулась ближе к камину, усевшись на белоснежном ковре из медвежьей шкуры. Чувство расслабления мгновенно охватило ее, и Лисса блаженно улыбнулась.       Нортон не решался вновь приблизиться к ней вплотную. Эта странная робость нахлынула неожиданно, но Огнев больше игнорировал ее.       — Ты так обрадовалась, когда я зажег его, — заметил он. В его глазах отразились язычки пламени, и Лисса невольно залюбовалась.       — Ты знаешь мою страсть к теплым каминам, — ее улыбка стала еще шире.       — Кто бы мог подумать, что Белая Королева такая домашняя девочка, — тихо рассмеялся Нортон, прижимая ее к себе.       В этот момент Лисса почувствовала себя по-настоящему счастливой. Ей впервые за много лет хотелось улыбаться не потому, что так надо, не из королевской вежливости, дипломатии, а просто так. Просто потому, что ей действительно хорошо.       — Хочешь чаролад? В моем замке он ничуть не хуже, чем в Чародоле, — Нортон-старший наклонил голову, делая акцент на этом факте. Хотя по его тону было понятно, что он скорее подтрунивает, желая увидеть реакцию Лиссы на его слова.       — Ни за что не поверю, — Лисса категорично замотала головой, отчего рыжие пряди ее волос разметались по спине. Впрочем, она не переставала улыбаться.       — Серьезно говорю, — притворно-обиженно заявил тот, всем видом выказывая оскорбленность таким недоверием. — Ну, не хочешь, как хочешь. А я буду.       Лисса, не удержавшись, заливисто рассмеялась.       — Как я люблю твой смех, — тихо сказал он, уткнувшись носом в ее волосы.        Нортон потянулся к низкому кофейному столику, желая заказать чаролад. Серебряное блюдце, стоявшее на столике, оказалось как нельзя кстати.       Чаролад на блюдце появился почти мгновенно. Его аромат быстро привлек внимание Огнева. К тому моменту, как зазвенело серебряное блюдце, мужчина уже успел накинуть на плечи своей пассии махровый плед.       Лисса чувствовала, как совсем растаяла под такой нежностью. Ей была крайне приятна его забота. Поплотнее укутавшись в плед, она удобнее устроилась на шкуре, затем и вовсе ложась на нее. Этот день её сильно вымотал, и желание скорее прилечь взяло своё.       — Нортон, перестань уже, — видя, как Огнев подкладывает под ее голову подушки, возмутилась Лисса. — Как с маленьким ребенком, Великое Время!       — Может, мне нравится видеть, как ты краснеешь и смущаешься, — ехидно улыбнулся тот, закусив губу. — Я же знаю, что тебе нравится такая забота.       Пробурчав что-то невнятное, Лисса вдруг повернулась и посмотрела на него. Нортон, с неприкрытым наслаждением опивающий из стакана чаролад, замер в смешной позе.       — Что?       Осторожно приподнявшись и встав на колени, Лисса обхватила его руку со стаканом и под насмешливый взгляд часовщика сделала пару глотков. В глазах феи отразилось блаженное довольство, и это не укрылось от Нортона. Повара на кухне Черновода определенно знали свое дело.       — А ты не верила, — беззлобно укорил он.       Он притянул ее к себе ближе, отложив стакан в сторону, и впился в губы со сладким поцелуем. Нортон беспрестанно, горячо сминал ее губы, чувствуя в них вкус чаролада. Белая Королева охотно отвечала.       Упиваясь этими нежными моментами, они теряли счет времени. И пусть Диара грозилась, что если Лисса не вернется в замок через два часа, то она больше ее не отпустит. Сейчас это было совсем не важно. Главное, что они счастливы спустя столько лет.       Чаролад так и не дождался своего часа.