Один шаг...

Утро выдалось ужасным. Шел проливной дождь, а у нас было три пары с придурками из Гриффиндора. Как это можно было выдержать – не представляю. Преподаватели действовали на нервы, регулярно повторяя, что мы – пятый курс, впереди СОВ... Ох уж эти экзамены! Раздражала и строящая глазки Пэнси. Она не давала мне покоя ни на занятиях, ни за едой, ни в гостиной, ни на тренировках, а походы в Хогсмид и вовсе превратились в пытку. Но еще больше бесила заучка Грейнджер! Мерлин, это невыносимо! Все занятия я мечтал только об одном – схватить её за горло. Пресвятые учебники, остался последний урок с этими тупоголовыми слизеринцами. Это будет длиться вечность, т.к. урок у Снейпа. Не успели мы сесть на места, как Гриффиндор лишился 10 баллов. Как я уже устала от этого. А еще меня бесит этот Малфой, тоже мне секс–символ школы. Если у него родители богаты, значит ему можно все??? Так, спокойно… Он сидит напротив меня, прищурил свои маленькие глазки и смеется, мерзость. Ладно, еще чуть–чуть и все будет нормально, никаких тебе Малфоев, Снейпов... Снейп был единственным, кто, как мне казалось, понимал, что я чувствую, а потому радовал, как умел: лишал Гриффиндор баллов. Что, Грейнджер, не помогают тебе твои супер–знания? То–то же, против Снейпа не попрешь. Хотя, что тебе... Окончишь школу, выйдешь замуж, если кто–нибудь возьмет, все тот же Уизли, который на тебя таращится с самого начала учебного года, нарожаешь ему кучу отпрысков, что тебе еще нужно? Хотя да, с такими мозгами и связями как у Уизли, не видать ему высокооплачиваемой работы! К счастью, мне это не грозит. Неужели вы с ним ни разу не поцеловались даже? Вы друг друга стоите, в общем–то. Чистокровный дурак и заучка–грязнокровка. Идеальная пара! Так, что–то я сегодня слишком много уделяю им, презренным, своего драгоценного внимания. Блаженный звук звонка, оповещающего о конце занятия... Быстро собрала вещи и первой вылетела из кабинета. Надоели все. Что чувствует ко мне Рон? Мы встречаемся уже неделю, а он даже за руку меня боится взять, я молчу о поцелуях... Я лучше бы стала встречаться с Малфоем. Что??? Нет, нет!!! Я просто устала, просто переутомилась. Это все сегодняшнее зелье, надышалась его парами. Нет, категорически НЕТ. Пусть даже на земле я буду единственной женщиной, а он единственным мужчиной, но я никогда не свяжусь с этим разбалованным, высокомерным, эгоистичным слизеринцем! Пойду–ка я лучше выпью успокаивающее снадобье у мадам Помфри, а затем отправлюсь спать. После занятий я с радостью осознал, что сейчас меня ждет самое любимое – полеты на метле. О, как я этого ждал, к тому же дождь прекратился. Я принял душ, переоделся в долгожданную новую форму, и посмотрел на себя в зеркало. О, я великолепен, как всегда! Этот прекрасный зеленый цвет так подходит к моим глазам и подчеркивает благородный оттенок волос... А этот обтягивающий пуловер... Мои мышцы выгодно подчеркнуты! Нет, я не великолепен, нет... Я божественен! Да! Хм, видела бы меня Грейнджер, глаза бы поломала! Да что там – она ослепла бы от моей красоты, о да... По сравнению с её Уизелом, я просто подарок судьбы! Я бог! Я Аполлон! И сегодня я буду во всей красе, ведь у меня есть шанс, что на следующий год стану капитаном команды.... Ооооо, это было бы превосходно. Староста и капитан команды... Смотри, Грейнджер, я не только красив, но и успешен! Что–то я зачастил её вспоминать. Пойду на поле. После тренировки я вернулся к себе. Старостам везет: свои отдельные комнаты, со своими душевыми... Как сейчас это кстати! Я с удовольствием освежился под душем... Но после посещения душа, несмотря на дикую усталость, я не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, страшно перекрутил одеяло, разозлился сам на себя. Встал, прошелся по комнате. Ох, полнолуние... Тогда понятно. Нервишки разошлись. О, нет... моя успокоительная настойка... она закончилась... Мерлин! Что делать?! Так, спокойно, спокойно. Пойду–ка я к мадам Помфри. Я вышел из комнаты и пошел прочь из подземелья в своей фирменной именной пижаме, сшитой на заказ. Она была зеленого цвета, и выглядела как бриджи, завязывающиеся на икрах, и рубашка с коротким рукавом, на груди был фамильный герб и мое имя. Как всегда. Неотразим. Я шла в больничное крыло, погрузившись в свои мысли, и совершенно неожиданно врезалась в… нет, только не Филч! И не Снейп! Мерлин, пожалуйста!!! – Люмос, – прошептала я, из палочки вылетел маленький шар света, но мне хватило, чтоб рассмотреть объект. Бледная кожа, странная пижама, это же Малфой. Вот угораздило меня с ним встретиться. Может, это все сон? Ущипнула себя. Нет, увы, это не сон, передо мной стоит ошарашенный Драко. – Какого лешего ты тут делаешь, Малфой?! – шипя, выговариваю я, держа палочку на уровне его глаз. Я шел уверенным шагом в больничное крыло. Там всегда есть дежурная медсестра. Я хотел успеть еще поспать, поэтому прибавил шагу. Последний поворот... БАХ! Какого черта!?!?!?!!? Что это?!?!!? Филч???? Но не успел я достать палочку, как глаза ослепил свет. Кто этот придурок?!?!? Прищурившись, попытался рассмотреть. И чем больше видел, тем больше отказывался верить в это. Грейнджер!!! Она еще и кричит на меня! Неслыханно! – Такого же, что и ты, лохматая ботаничка! –Что??? – злости моей не было предела, но все же я произнесла: – Мне не спалось, вот решила пройтись... – И прикусила губу, в надежде, что он не заметит этот неподходящий в данной ситуации жест в темноте. Не спалось ей, видите ли! А я тут при чем? И тут я задумался... Или все–таки при чем? Может быть, я ей снюсь по ночам? Она погасила палочку, но я зажег свою, и теперь, наслаждаясь моментом, рассматривал её смущенное лицо. – Что, Грейнджер, моя неземная красота тебе покоя не дает? – Да пошел ты!!! – Я негодовала: этот хам еще и издевается надо мной! Слегка ударила Драко, и, видимо, этот жест задел его больное самолюбие. Кожа у него ледяная, ну, конечно: слизеринцы все пресмыкающиеся, повезло, что не осталось слизи на руке, а то я бы этого не пережила. – Главное – не внешний облик, а сущность души, ее глубина! – неожиданно даже для себя выпалила я. Черт, черт! Вот кто меня за язык потянул??? Ведь сейчас пойдут грязные шуточки в стиле "Я такой сексуальный, а ты грязнокровка - закрой пасть". – А откуда бы тебе знать, какой я в душе, Грейнджер? О, я вижу, ты все же ко мне не равнодушна, если так и жаждешь ко мне прикоснуться. Хотя, конечно, ты только и мечтаешь об этом, я вижу это по твоим глазам, Грейнджер! Наслаждайся, с Уизли тебе гордиться будет нечем. С этими словами я схватил её за плечи и прижал к стене, а, чтобы не успела закричать, закрыл ей рот поцелуем. Такой наглости я не ожидала. В ярости я начала отталкивать его, но Драко еще сильнее прижимал меня к стене. Спустя несколько секунд упорства и упрямства мои губы ответили на его поцелуй, и тело предательски расслабилось в его хватке. Он целовал жадно, страстно, как в первый и последний раз. От Драко пахло корицей, мятой и совсем чуть–чуть – дорогими духами. Этот запах просто свел меня с ума. Прижавшись плотнее к Малфою, так, что между нашими телами не осталось ни миллиметра пространства, я чуть застонала от наслаждения. Слегка прикусив губу Драко, я улыбнулась... Играть, так играть по полной, к черту все границы и правила... Мммм... Какая она штучка. Так и думал, что обязательно будет сопротивляться, хотя бы из вежливости, чтобы я не подумал, что она такая доступная. Не волнуйся, Грейнджер, я вообще сейчас уже думать не могу. В конце концов, она сдалась. Еще бы. Я сильнее. Через считанные секунды я уже забыл о том, что она меня бесила весь день. Какая она горячая, от нее пахнет цветами... Чем–то теплым, одурманивающим... Надеюсь, это не Амортенция... Еще чего не хватало. Мы целовались, как обезумевшие, потеряв счет времени, забыв о пространстве. Сначала она запустила свои пальцы в мои волосы на затылке, а потом, все еще не решаясь, робко расстегнула первую пуговицу на моей рубашке. Я прервал упоительный процесс и не мог не ухмыльнуться. – А говоришь – душа.... Грейнджер, как же ты заблуждаешься! Но я сегодня очень добр, и согласен это исправить. Я уже забыл, зачем вообще шел. Я затащил ошалевшую Грейнджер в первый попавшийся кабинет и запер дверь заклинанием, которого она не знала, ведь оно было из книги, украденной мною в Запретной секции. Кабинетом оказалась комната для теории квиддича. О, как это кстати... здесь такой удобный диван... Мы влетели в кабинет, не отрываясь друг от друга. –Ты... Я... Доведем игру до конца?? – хриплым голосом выдавила я и притянула снова его к себе. Это тело, о Боже, от одного прикосновения к нему у меня проступают мурашки. Запустив руки под рубашку, я ласкала его рельефный живот, немного царапая гладкую кожу... Мгновение, и Драко стоит передо мной в одних бриджах. О, как же он сексуален. Оторвавшись от сладких губ, я прикоснулась губами к его уху, нежно нашептывая разные непристойные вещи. Проведя кончиком языка по хрящику уха и слегка пожевав мочку, я издала тихое рычание... Еще немного подразнила его, и, чуть прихватывая кожу, спустилась ниже к шее, оставляя укусы на нем... – Доведем, Грейнджер, доведем.  Я скинул рубашку, оставшись в одних штанах. И хотя Грейнджер довольно сильно прижималась ко мне, этого было мало. Она у меня далеко не первая. А я у нее? Пожалуй, да... То–то Уизли удивится, когда обнаружит, что его девушка уже не девушка... Если обнаружит, тупой пень. Нужно быть осторожным. Но как быть осторожным, если она сама не из робкого десятка?? Что ж, я тоже умею быть горячим. Будешь вспоминать это до конца жизни. Я разорвал на ней футболку. Разве я не говорил, что у меня сильные руки? А вот она возмутилась.  – Замолчи, Грейнджер, так и быть, уступлю тебе свою рубашку, чтобы ты дошла до комнаты, а после вернешь. Под разорванной футболкой обнаружилось довольно милое зрелище. Как–то я раньше не замечал, что у нее такие... большие... круглые формы... хотя я вообще не замечал в ней женщину. А зря. Я уложил её на диван и провел рукой от щеки до груди, спускаясь все ниже... Было невероятно приятно видеть, как она дрожит, как кусает губы от нетерпения. – Драко, прости, но рубашку я тебе не верну. И не возмущайся! – я поцеловала его, предупредив все возможные протесты, и просунула свой язык к нему в рот. Наши языки сплелись воедино, страстно танцуя нечто, вроде танго. Новая волна возбуждения накрыла нас, участилось дыхание, сердца бились в бешеном унисоне. Я тонула в его голубых глазах, а он – в моих орехово–медовых. – Я... хочу… – не дав договорить мне, он снова занял мой рот своим языком. Обхватив ногами талию Драко, я прижалась еще сильнее, вырисовывая на мускулистой спине непонятные никому символы. Вздох, стон, и я лежу перед ним в кружевных трусиках, стаскиваю с него бриджи, которые ему доставляли адский дискомфорт. Стаскиваю нехотя, медленно, однако желание было просто разодрать, но нет, пускай помучается... Выгибаюсь дугой, целую шею, ключицу, спускаюсь ниже к соску, обвожу языком один, затем второй. Ехидно улыбаюсь, слушая его хриплые стоны, но продолжаю... Языком обследую каждый кубик пресса, дальше выстраиваю дорожку из поцелуев, до границы бриджей... – Грейнджер, это очень мило с твоей стороны, но у меня, видишь ли, другие планы, – хрипло прошептал я ей на ухо. Я повалил её рывком на диван и, пока она не успела опомниться, стащил с нее трусики.  – И зачем тебе одежда, Грейнджер? Я думаю, что ты и так дойдешь до своей комнаты. – С этими словами я закинул её белье в неизвестном направлении, а с себя снял все, что осталось. И снова не мог не ухмыльнуться, перехватив её взгляд. А взгляд, как и выражение лица, очень льстил: она явно была удивлена.  – Пялься, сколько угодно, мне есть, чем гордиться. Впрочем, вспоминать ты будешь вовсе не об этом. И прежде, чем она успела что–то ответить, я раздвинул её колени и лег на нее. Она такая горячая, и такая влажная...  – Расслабься, Грейнджер! Тебе же будет приятнее, – прорычал я ей на ухо и, снова закрыв рот поцелуем, вошел в неё. На первый взгляд, создавалось впечатление, что Драко вовсе не был заботливым, но когда дело касалось любви, настоящей любви, он отдавался потоку этих чувств, а потому был невероятно нежным и страстным одновременно. Драко плавно вошел в меня. Это было чертовски приятно. Выгнувшись дугой при новом толчке, Драко поймал мой стон. Лаская мои груди, он набирал темп, понимая, что я уже готова на нечто большое. Укусив меня за шею, он вошел в меня полностью... Я потерялась в реальности, внизу живота растеклось тепло... Минуту спустя, комната наполнилась нашими криками наслаждения. Практически одновременно кончив, мы спустились с небес на землю. Драко лежал на мне, играясь с моими локонами, в то время как я просто смотрела на него. Определенно, я влюбилась по уши. Голова была пуста, я не собиралась сейчас думать о последствиях всего этого. Мне наплевать, с этого момента нет больше той зануды, книжного червя Грейнджер. Есть только безбашенная Гермиона, которой наплевать на мнения других... С этого момента я начинаю жизнь с чистого листа... Никогда бы не подумал... А думал ли я до этого вообще, что нас с Грейнджер может что–то связывать? Пожалуй, нет. Я чувствовал, что моя спина исцарапана до крови. Впрочем, на несчастном диване была не только моя кровь. Как это мило. Сегодня мне удалось удивить самого себя. Я посмотрел на Грейнджер. И посмотрел так, как будто видел впервые. Она вовсе не была похожа на ту приличную девочку–паиньку, которую я встретил полчаса назад в коридоре. Она выглядела, как выпущенная на волю дикая кошка, она лежала, щурясь от блаженства, и была необычайно красива. Я начал одеваться, пора было уходить. Кажется, мне уже не нужно успокоительное. – Грейнджер... Держи рубашку. Заслужила. Впрочем, может, когда–нибудь она еще вернется ко мне таким же образом. Я поймала рубашку, прижав к себе, и, ухмыльнувшись, протянула: – Может... Кто знает... – встала с дивана, натянула ее на себя, вальяжной походкой отправилась к двери... Пришла к себе в спальню, рухнула на кровать. Мне теперь не уснуть. Жалела ли я? Ни капельки. Мечтала ли я, что будет продолжение? Возможно… Хочется тешить себя надеждами. Запах, этот запах… я влюбилась в него. Дотронулась кончиками пальцев до губ, сразу же в голове вспыхнули образы, слышались наши стоны, его рычанье... Да, я теперь совсем другая, и я останусь, пожалуй, такой дерзкой, дикой девчонкой. Раньше я не верила, что любовь способна изменить людей, а сейчас я сама наглядный пример изменения. Как я все объясню Рону? Да просто за завтраком сегодня утром порву с ним, я не должна перед ним отчитываться. Как бы я ни понимала, что Драко будет для меня запретным плодом, я буду тайно его обожать... Он об этом ничего не узнает. Интересно, расскажет ли он о сегодняшних похождениях? Если да, то соврет: репутация ему важнее. Зачем ему пачкать свое имя какой–то грязнокровкой Грейнджер. Ну вот, я плачу, замечательно... Я плачу, но не жалею ни о чем, я счастлива, но по–своему... Все же мне завтра захочется посмотреть еще раз в эти глаза небесного цвета, окунуться в них... Сон подкрался незаметно, и проснулась я под утро, когда прозвенел будильник. Тело болело, но эта была приятная боль... Хватит томиться надеждами, пора начинать новую жизнь. Встав с кровати, я подошла к окну, открыла его и вдохнула в себя свежий теплый воздух утра... Здравствуй, новый день. Здравствуй, новая Я... Всю ночь я благополучно проспал и лишь утром задумался о том, что в атмосфере что–то переменилось. Как будто я ждал какого–то чуда. Чего ждать? Не будет ничего. Ночное происшествие уже не казалось таким шокирующим, но не думать о нем я не мог. Как будто каждая клеточка мозга жила этим. Можно подумать, что сбылась мечта всей жизни! Но это не так! Переспать с грязнокровкой, подумать только! Хотя она так не похожа на других… Завтрак... Как всегда, я взяла поднос с фруктами и яблочный сок. С высоко поднятой головой, я подошла к столу, и села вместе с Гарри и Роном. Сделав небольшой глоток, я сказала: – Рон, мне нужно будет с тобой поговорить наедине, – я сделала нажим на последнее слово. – Угу, – промычал он. Он даже не спрашивает ни о чем?? Ладно, уже не важно, я решила, и я это сделаю. Случайно посмотрела в сторону Слизерина, в сторону Драко. Он смеялся, но неожиданно повернул голову, наши взгляды встретились. Я сразу отвернулась, буркнув: – Жду тебя в библиотеке через десять минут, – и быстрым шагом удалилась из столовой. Что ж, половина дела сделана, прощай, старая рутинная жизнь... Я пошел на завтрак со странным предчувствием... Рядом мило щебетала Пэнси... Я её не слушал. Я не слушал и не слышал никого. Я был в своих мыслях. В Воспоминаниях. Они сами убегали снова и снова к той комнате для теории квиддича... Можно подумать, что это у меня был первый раз! Почему меня это волнует? Интересно, думала ли она обо мне потом? Ах, не все равно ли? Плевать я на неё хотел! За завтраком я почти ничего не ел. Гойл отморозил какую–то чушь, как обычно, я сделал вид, что мне смешно, дабы не вызвать ненужных подозрений. Я весел и спокоен. Пусть это видят все. Даже Она. Украдкой я посматривал на стол гриффиндорцев. Все ушлепки в сборе. Мерзкие рыжие патлы Уизли, мерзкий Поттер... А вот и она. Такая серьезная. Я задержал на ней взгляд. Вдруг наши глаза встретились. Я сразу же отвернулся, продолжив ржать, уже невпопад, над Крэббом. А сердце ударилось о грудную клетку. И я снова выпал из времени и пространства. – Спасибо, что пришел. Садись, – сказала я, показывая на свободный стул рядом. – Что за важный разговор, Герми? – ласково спросил он, вложив свою руку в мою. Я вздохнула: нет, с этим долго нельзя тянуть – и произнесла: – Знаешь, Рон, я не хочу больше быть твоей девушкой. Нам надо расстаться, – сказала я и посмотрела в его глаза.. – Что??? Герми, ты бросаешь меня?? – начал он возмущаться. А что я хотела? Чтобы он сказал «Хорошо» и ушел? Да, пожалуй, я бы хотела именно так! Вытащив свою руку из его, я встала и посмотрела на него свысока. – Не называй меня Герми. И да, я тебя бросаю, – с этими словами я направилась на занятия, которые, кстати, уже начались... Так... что тут у нас по расписанию... О, нет! Урок у Снейпа, да еще со слизеринцами, ужас... – Профессор, можно? – немного смущено спросила я, стоя в дверях кабинета. Он что–то хотел сказать, но я, опередив его, выпалила: – Знаю, «Минус десять баллов Гриффиндору», – передав его интонацию, прошла, села за свободную парту. Как хорошо, что за ней никто не сидел. На зельях сегодня было особенно интересно. Пэнси меня настолько достала, что я пересел от неё к Гойлу. Он был, как всегда, настолько туп, что хранил молчание. А я этому был рад. На учебе сосредоточиться не получалось. Все время бросал косые взгляды на гриффиндорцев, маскируя это желанием поиздеваться. Впрочем, у меня это всегда получалось выше всяких похвал. Но не сегодня и не сейчас. Её там не было. Она не пришла. Уизли тоже нет. Я почувствовал укол ревности. Не может этого быть! Она решила перебить воспоминания о сегодняшней ночи со мной и срочно переспать с этим уродом?? Поверить не могу! Я разозлился еще сильнее. Мне хотелось кого–нибудь срочно побить. Гойл, как ты кстати... В тот самый момент, когда я, вместо того, чтобы писать лекцию, выламывал ему на спор пальцы, вдруг открылась дверь, и вошла она. Она опоздала! И она одна! Ни черта не понимаю. Хотя, почему я о ней беспокоюсь? Пусть шляется где угодно и с кем угодно, мне плевать. Да. Плевать. Косые взгляды Драко… неужели он все еще вспоминает? Вот, снова повернулся. Недолго думая, улыбнулась ему. Отвернулась, продолжила "слушать" Снейпа. В голове каша, я запуталась... На парту упал листок бумаги от Поттера: он тоже решил поиздеваться надо мной. Корявым почерком было написано: "Где Рон?". Гарри повернул голову, но вместо ответа я просто сожгла записку... К счастью, занятие быстро кончилось. Дальше у меня по расписанию уход за магическими животными, отдохну. И вот, все уроки позади, а я сидела в своей комнате и считала деньги, потому как собиралась отправиться по магазинам в эти выходные. Пока считала, вспоминала, сколько косых взглядов кинули на меня Гарри и Рон. А как на меня другие смотрели? Как на сумасшедшую. А может, я сошла с ума? Да, наверное. Ладно, сегодня у меня много запланированного. Я шла по коридору. Летая в облаках, я опять на кого–то наткнулась, открыла рот и хотела сказать "Извини", но мысленно одернула себя… Вот поэтому сегодня было весело на зельеварении. Грейнджер просто отожгла, вызвав у многих восхищенное перешептывание. Ну а я... А что я? Ухмыльнулся, но про себя все же поставил Грейнджер плюсик. Удивила. После обеда решил пойти в библиотеку. Снейп задал эссе, а Флитвик – просто прорву заданий, и я остро нуждался в справочниках. Переодевшись в любимую черную рубашку, я вышел из подземелья. По счастью, Пэнси не пошла за мной следом. Мне определенно везло сегодня. Дошел до холла, повернул на лестницу, и врезался... Где–то это уже было...  – Грейнджер!!!!!!!!!!! – Что???? – опять, неужели история повториться? Нет, не думаю. – Какое везение! Я вижу, ты не можешь забыть эту ночь, если так ищешь встречи со мной! – Ты слишком высокомерен, – фыркнула я, и пошла своей дорогой. Наступили выходные, и я отправилась в Хогсмид. Сначала я зашла в магазин одежды. – Здравствуй, Гермиона. Что–нибудь неброское, темненькое? – спросила женщина за прилавком. Я уже не первый раз захожу к ней, и она меня прекрасно знает. – Здравствуйте. Нет, вы ошиблись. Мне нужно что–нибудь элегантное, и подчеркивающее талию. Я ее удивила. Она точно подумала, что я сошла с ума. Ну ничего, пусть привыкают... Спустя час – я столько никогда времени не проводила выбирая наряды – я остановилась на элегантном черном плаще до пола, короткой черной юбке, черных лакированных туфлях на невысокой шпильке, нескольких рубашках и галстуках... Проходя мимо магазина украшений, я не удержалась и зашла. Там я заметила на витрине красивую подвеску в виде яблока, и еще одну в виде красивого серебряного дракона. Пораженный, я ушел в библиотеку, раздумывая над словами Грейнджер. Я высокомерен!? Это чушь! Я божественен! Я уникален и просто восхитителен, но никак не высокомерен! Да что она понимает в парнях?! Кто у нее был–то?? Хм. Я. Даже не знаю, брать ли в расчет Уизли. Нет, это ниже своего достоинства. Да, именно так. Я просидел в библиотеке до самого ужина, обложившись кучей книг. Решительно нельзя столько задавать! Впрочем, страдал не я один, и это утешало. За ужином я набросился на еду так, словно видел её впервые. Однако. Не замечал за собой такого аппетита. Видимо, мозг оголодал. Наевшись и слегка успокоившись, я начал рассматривать всех студентов. Спасибо Джинни, она меня разбудила к ужину. Покопавшись в новых вещичках, я остановилась на мини юбке и белой приталенной рубашке. Расстегнула верхние пуговицы, подобрала галстук под цвет Гриффиндора, на шею надела кулон – дракона, прошлась расческой по волосам, обула туфли с каблуками, и в таком виде спустилась в зал. Столы быстро заполнялись учениками, я прошла мимо Малфоя, коварно улыбнувшись. Я думаю, у него отвисла челюсть, но он этого не показал... Села за стол, взяв лишь сок и овсяное печенье: есть просто не хотелось... Я сидела и вертела печенье в руках, мои мысли где–то летали, мне было хорошо... Увидела приближающегося Гарри. Ну нет, я не собираюсь с ним разговаривать. Встав из–за стола, прошла мимо него, допивая сок. Взяла несколько печений с собой и процокала – мне чертовски нравится звук каблуков – в библиотеку, ловя на себе осуждающие, но в некоторой степени восхищенные взгляды учеников... Я не мог не заметить наряд Грейнджер. Даже думать нечего, чего и кого ради этот прикид. Как она осмелилась надеть на шею дракона?! Это возмутительно! Ведь у меня почти такой же на галстуке, но... Ах, я понял. Видимо, хочет вернуть мне рубашку. Или забрать себе еще одну мою. А она та еще штучка, эта Грейнджер! Из–за воцарившейся вокруг меня тишины я понял, что что–то не так. Молчала Пэнси. Но недолго. В считанные секунды я получил пощечину.  – Ты пялишься на грязнокровку!!! Стоило ей вырядиться, как какой–то продажной девке, и ты уже не замечаешь меня! Свою невесту! Ты мерзкий, Малфой! Ты негодяй! – Заткнись, – больше я не захотел ей ничего говорить: не заслужила. Кажется, я забыл в библиотеке тетрадь. Я сидела читала книгу в библиотеке... О, Драко! Какая неожиданность. – Что, получил от Пэнси нагоняй, и теперь прячешься? – я засмеялась своей шутке. Я стала похожа на Малфоя, ну, совсем чуть–чуть. Я становлюсь немного заносчивой, смеюсь над другими… может, не надо так меняться?? Я отбросила эту мысль и продолжила читать книгу, но взгляд Малфоя мне не давал это спокойно делать. – Чего тебе? – спросила я. Встала, одернула юбку, прошлась мимо него к противоположной полке. Я поставила одну книгу и взяла другую, после чего, повернувшись, посмотрела на Драко. Не стоило вчера её кусать, она превращается в слизеринку... Что ж, тем лучше.  – Я знаю, зачем это все, – я схватил её за плечи, развернул к себе и прижал к стеллажу так, что она не могла пошевелиться, а после хрипло прошептал в самое ухо: – Не ври мне, Грейнджер, ты только об этом и думаешь, тебе вчера понравилось. Так вот, поверь, мне не трудно сделать так, что ты будешь умолять меня повторить это.  Я схватил её за подбородок, и впился в её губы, слегка покусывая их. Она довольно резво ответила на поцелуй, дыхание стало частым и тяжелым, её руки сплелись вокруг моей шеи. В эту же секунду я резко от нее отодвинулся. – Я пришел забрать тетрадь, Грейнджер. Не обольщайся. Спокойной ночи. Ошарашенная, она не могла ничего ответить, но через пару секунд закричала мне в след: – Ты сволочь, Малфой!!!! – Да, Грейнджер. Отомсти мне, если осмелишься. Ах, так!!! Я была раздражена. Нет, я была возмущена! Что он себе позволяет??? Впрочем, в моей голове созрел очень хороший план... – Нотт, – мило улыбнулась я, подойдя к сидящему за соседним столом черноволосому слизеринцу, одногруппнику Драко. – Ты выполнишь мою просьбу?? – С чего бы это? – Он ухмыльнулся, и стал дальше читать. – Ты ведь не хочешь опозориться? Я знаю твой маленький секрет!! – дальше я перешла на шепот. – Чтобы заснуть, ты спишь с игрушкой, считая, что она спасет тебя от ночных кошмаров. Он замешкался, и, нервно смеясь, ответил: – Тебе никто не поверит! – Ошибаешься. Мне поверят гриффиндорцы, да и часть остальных учеников. Просто подумай: зачем же мне, книжному червю Грейнджер, врать? После минутной паузы он буркнул: – Проси... Это оказалось легче, чем я думала.... Улыбнувшись, я написала записку: "Война? Я принимаю вызов. Жди меня в 2, у себя в комнате". Сложив бумажку пополам, я положила ее в конверт, сдернула кулон с шеи и положила его туда же. Думаю, догадается. – Вот, – протянула я Нотту конверт. – Положи его Малфою на кровать. Понял? Нотт лишь нехотя кивнул головой. А теперь немного магии... – Пароль? – смотрю на него минуту... Да, я использовала запретное заклинание, никто не заметит.. Парень тихо вымолвил пароль для входа в гостиную слизеринцев... – Молодец. А теперь ступай, – произнесла я уже более мягким голосом, и он ушел. Что ж, игра началась... Вечером, после посиделок в гостиной, я ушел в свою спальню. Рубашечка, бедненькая моя... Впрочем... – Акцио, рубашка! Так–то, Грейнджер. Понравилась – приди, забери еще раз. Если осмелишься. Так–так, что это тут у нас? Ого, любовные записочки! Как это мило! И что же? Оооо.... ждем гостей! Ну надо же! Что ж, подготовимся. Я принял душ, и даже достал бутылку любимого бренди. Напиток мужской, но ничего, Грейнджер хватит и этого. Хмм......... так, что же такого одеть? Что же... Ага, вот. Какая прекрасная синяя рубашка с коротким рукавом, она так подходит к моим глазам. Ох, и дорогущая же она, ни разу еще не надевал её, случая не было. Теперь вот есть. Так, где тут мой самый лучший одеколон? Мммм.... Вот он! Все, Грейнджер, ты безоружна! Я пошла в свою комнату, чтобы подобрать наряд. Открыв шкаф, я стояла и выбирала: что же надеть? Выбор пал на новый плащ, а под него хорошо пойдет голубое приталенное платье чуть ниже колен. Накрасила ногти, привела волосы в порядок... Это было весьма забавно: прихорашиваться для Драко. Я улыбнулась, глядя в зеркало. В отражении появилась точно такая же улыбка, но совершенно другой девушки: это была новая Гермиона. Теперь она просто сексапильная школьница, которая нарушает правила, одевается весьма дерзко… Все спали, и я на цыпочках, сняв каблуки, подошла к главному входу в гостиную слизеринцев. На двери висел портрет, но я не разобрала кто на нем изображен, только тихо произнесла пароль. Дверь тихонько открылась и я вошла в гостиную. Здесь красиво: все в зеленых тонах. Я поднялась по лестнице, дверь в спальню Драко можно сразу было найти, на двери были буквы ДМ и фамильный герб. Я вошла без стука, потому что знала, что меня здесь ждут. Переступив порог, я встретилась взглядом с Драко. Да, он ждал меня, даже волосы уложил, нарядился, в прочем, как и я. Закрыв дверь, я произнесла: – Ждал? – и подошла к нему чуть ближе, чтобы нежно поцеловать... До 2х часов я сидел в кресле, читая учебник, дабы не тратить время на что попало. Я же помню про экзамены. Иногда. Я не сомневался, что Грейнджер каким–то образом пронюхает пароль. Что было весьма предсказуемо. Как я и думал, ровно в 2 (какая пунктуальность!) открылась моя дверь. На столе горели свечи, стояло вино и бокалы. Я встал ей навстречу. – Ждал? – Скорее да, чем нет. Удивительно выглядишь. – Вот как? Ты не можешь ответить прямо, хорошо или плохо? – Грейнджер! Я всегда говорю то, что думаю! Для кого–то ты выглядишь просто отвратительно, для кого–то – божественно. А для меня – удивительно. Что непонятного? – Ты оригинал, Малфой! – О да, ты только заметила? – я ухмыльнулся, вскинув бровь. – Так ты пришла повыяснять, кто из нас какой? – Какой ты!.. – Да, Грейнджер? Какой я? – Заткнись, Малфой! – Ого! Бокал вина? – Давай. Как истинный джентльмен – а я не сомневаюсь в этом – он предложил мне вина. – Да, пожалуй, можно. Я села рядом с ним. В блике свечей он выглядел шикарно: бледная кожа, мягкие волосы, рубашка, которую я на нем ни разу не замечала... – Что ты ко мне испытываешь? – спросила я, осушив бокал вина: так, для храбрости. И, не дожидаясь ответа, продолжила: – Ты хочешь отношений со мной? – Драко хотел что–то сказать, но я не позволила ему, положив свой палец ему на губы, и продолжила: – Я просто хочу знать, не думай, что я навязываюсь. Я девушка, я хочу быть любимой, желанной, обожаемой... Если я очередная игрушка, то, пожалуйста, лучше скажи это сейчас. Я не знаю, вспоминал ли ты нашу ночь, но я вспоминала очень часто. Я испытываю к тебе некие чувства. Пожалуйста, скажи, я тебе не безразлична? Если ты просто решил поиздеваться надо мной, то это очень жестоко. Выпалив на одном дыхании все, что роилось весь день в моей голове, словно назойливый слепень, я посмотрела ему в глаза и просто утонула в них... Я не могла прочесть по ним, что он чувствует, о чем думает, что затевает. Я внимательно смотрел в её глаза, рассматривал покрасневшие щеки... Она серьезно, что ли? А в чем подвох? Мне кто–то обещал войну, а не... – О, я вижу твой бокал опустел. Еще вина? - Грейнджер возмущенно выдохнула. – Я перед тобой душу изливаю, признаюсь в чувствах, а ты! – И снова: да, Грейнджер, что я?  – Какой же ты мерзкий! Я не мог не улыбнуться. – Ты права. И тебе это нравится, верно? Иначе ты бы искала утешения в обществе простого, как амёба, Уизли.  – Что?!  – Осторожно! Бокал разобьешь! – Ах вот значит как! Ну что же! Я все поняла! – и она разбила бокал, в котором был еще напиток. Пол был усыпан битым стеклом, а бренди благополучно разлилось. Я засмеялся. – Ты такая смешная, Грейнджер. Было видно, что она ожидала чего угодно, только не этого. Пока она не нашла, что ответить, схватил её и повалил на кровать. – Отпусти, Драко!! Если я тебе нужна только для этого, то выбери другую игрушку!!! – и я вырвалась из его объятий. Он был явно поражен моими словами: кажется, я чем–то задела его. И совершенно неожиданно добавила: – Если хочешь знать, я не встречаюсь с Роном. Да, пусть тебе это польстит, но я бросила его потому, что той ночью я в тебя в влюбилась, как дура... Я села на пол. Мне было плевать, что платье испачкается или я порежусь, мне наплевать на все. Я заплакала, не смогла удержать слез... Каждого парня слезы девушки вводят в ступор, и Драко тоже. Он подошел ближе ко мне, но не сел, аристократ чертов! Погладил своей прохладной рукой по моим волосам. Пальцем стер слезу на щеке, протянул платок: – Держи, Гермиона. – С... спа... спаси... бо, – судорожно выдохнула я и взяла белый платок с зеленой окаемкой, вытерев им слезы. Драко нежно взял меня за подбородок и поднял мою голову так, чтобы мы смогли взглянуть друг другу в глаза. – Я, наверное, выгляжу просто чудовищно, да? Он лишь мило улыбнулся, не сказав ни слова, просто смотрел мне в глаза. – Драко, ну почему, почему именно я стала твоей очередной жертвой? Хм, похоже, что она не притворяется. Как–то все это неприятно получается. – Грейнджер... Я не понимаю. Какая жертва? О чем ты? – Прекрати издеваться! Все ты понимаешь! – Нет. И хватит сидеть на полу. Меня это нервирует. – Ах, нервирует? Какой же ты... – ... Потому что я не хочу, чтобы ты замерзла. Это ведь подземелье. Я взял её за руки и поднял. – Грейнджер, ты такая глупая. Хоть и учишься лучше всех. Неужели, ты действительно думаешь, что ты меня интересуешь только как кукла, с которой можно было бы переспать? Ты не поверишь, Грейнджер! Но у меня тоже есть чувства! Я никогда и никому не показываю их, это единственный способ выживания. Мне не наплевать на тебя. Но я не могу просто так взять и начать встречаться с тобой в открытую! Не поймут ни меня, ни тебя. И еще... если бы я целовался и спал со всеми девушками подряд – это было бы слишком дешево. А это не украсит мою репутацию. Да, ты у меня не первая. Это просто факт. Но до тебя, все же, у меня не было километрового списка девушек. Я не размениваюсь. Я дорожу. Именно поэтому я Слизеринский Принц. Настала моя очередь играть на его чувствах. – Боже, Малфой раскрывает свои секреты. Это очень трогательно, но меня беспокоит все же один вопрос: мы так и будем тайком встречаться? – я сидела у него на коленках. Он просто посмотрел и мило улыбнулся. – Нет, Драко, так дело не пойдет! Мне наплевать на мнение других, но вот ты боишься запятнать свою репутацию тем, что встречаешься с грязнокровкой. – Я спрыгнула с его колен, прямо на стекло... Я была без каблуков, и, когда мои ноги коснулись стекла, оно хрустнуло под ними и впилось миллионными кусочками мне в ступню. Сделав вид, что все хорошо, похромала к двери... – Это заклинание не поможет тебе меня удержать, я раскусила его еще в тот раз... –хмыкнув, я открыла дверь и ушла. Мне было больно не только физически, но и душевно, но я быстро шла вперед. "Ты дура, Грейнджер" – крутилось у меня в голове. За углом в коридоре послышался шорох... Следит за мной и думает, что я не замечу? – Я знаю, что это ты, Малфой! Выходи! - он вышел на лунный свет. – Ты что–то хотел добавить? – я облокотилась на стену, посмотрела на пол. "Черт! Кровь…" Стоять было больно, и я села на прохладный каменный пол, прислонив голову к стене. Закрыла глаза, слушая тишину и дыханье Драко... – Да, я тебе многое хотел сказать. Во–первых, прекрати пачкать пол! – и, вспомнив уроки колдомедицины, избавил Грейнджер от стекла в ногах, а после залечил раны. – Во–вторых, меня решительно не устраивает все то, что ты сейчас сказала. Грейнджер, я сам решаю, что мне следует делать! С кем встречаться, а кого избегать. Мы могли бы встречаться. И дело не в чистоте крови. А во вражде факультетов. И как бы тебе было не наплевать, поверь, со многими вещами я не желал бы тебе столкнуться, потому что... Потому что... Мне никогда не было наплевать на тебя. - Я развернулся и ушел. Мне было нечего больше сказать. Наверное, зря я ей это сказал. Впрочем, какое это имеет значение. Пусть расскажет кому угодно – никто ей не поверит. – Драко... – прошипела я, но было уже поздно... Говорить о следующих днях бессмысленно, потому как все сомкнулось на одном: уроки, взгляды, перешептывания и хихиканья за спиной... Нет, вы не подумайте, что я вновь стала прежней Грейнджер, я осталась в своем новом облике. Просто мы не разговаривали с Драко, а когда ловила его взгляды, тот лишь отворачивал голову и начинал флиртовать с Пэнси, причиняя мне боль. Так продолжалось неделю... И вот как–то во время ужина произошло нечто. Я ничего не ела, просто не хотелось, опять ловя на себе удивленные взгляды друзей. Встав, я пошла к выходу... И там случайно, абсолютно случайно встретила Драко. Поймав его за руку, я прошипела: – В библиотеке через 5 минут, – он довольно ухмыльнулся, знал, мой чертенок... Через 5 минут я пришел в библиотеку. Все тот же стеллаж. – Что, Грейнджер? – я внимательно смотрел в её глаза. Я узнавал её и не узнавал. Что–то с ней не так. – Я для тебя совсем ничего не значу? – Почему ты так говоришь? – Ты все время проводишь с Пэнси.  – А с кем еще мне его проводить? Официально – она моя невеста.  – Мне казалось, что... – Что тебе казалось, Грейнджер? Что после того разговора я переменюсь? – Я на это надеялась! – При том, что с твоей стороны я также не получал никаких ответов? Ты самонадеянна!  – Ты мог бы сделать первый шаг! – Я его и так уже сделал! Я сказал тебе слишком много. И не раз об этом пожалел!  – Ты мерзавец! – С тобой скучно разговаривать, Грейнджер.  Не то, чтобы это было абсолютно неожиданно, но она залепила мне пощечину. Я схватил её за руки.  – Стало легче? А мне нет! Что, по–твоему, должен сделать я? Мне не менее больно, чем тебе!  Из её глаз потекли слезы. Сердце кольнуло. И почему я так гадко себя чувствую, когда она плачет? – Гермиона... Прости. Я обнял её, она уткнула голову мне в плечо и продолжила плакать. – Гермиона... Не плачь, пожалуйста. Мы можем попробовать встречаться. Если ты захочешь. Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. – Давай попробуем. Драко. Разве можно было на этом месте не поцеловаться? – Какая же я дура, прости меня, Драко… – я посмотрела ему в глаза, и поцеловала. Поцелуй получился нежный и слегка соленый. Я немного отстранилась. – Ты готов со мной встречаться? – Да, Гермиона. Я улыбнулась и снова прильнула к его губам. В этот раз поцелуй получился более страстный, сексуальный, полный желания. – Здесь нельзя, – прорычал Драко мне на ухо. – Тогда выручай–комната. Он меня поцеловал в знак одобрения, и мы отправились туда... В комнате оказалась большая белая кровать с балдахином... – Гермиона, это твоих рук дело? – он ехидно улыбнулся, снова поцеловав меня. – Наших рук, – прошептала я. В следующей момент я была прижала к стене. Драко ласкал мои груди, его горячее дыхание обжигало мою кожу на шее. Я застонала и, закинув ногу ему на бедро, начала стягивать с него рубашку. Мелкие пуговицы не поддавались моим дрожащим рукам и я просто решила разодрать рубашку, послышался стук пуговиц по полу... Тихое рычанье Драко, и я уже на кровати под ним. Его глаза горели... – Я соскучилась… – прошептала я и притянула его ближе к себе, обнимая ногами его бедра. – Один только твой взгляд, Гермиона... Ты меня просто сводишь с ума... – он принялся целовать мою шею, слегка покусывая кожу... В считанные секунды мы избавились от одежды... Драко плавно вошел в меня, но я хотела ощутить его в себе полностью, поэтому перевернула его на спину. Он поддался моему желанию, давая насладиться процессом, и лишь вцепился горячими пальцами в мои бедра, чтобы насаживать меня на всю длину его члена. Мы стонали не сдерживаясь, я закрыла наши лица своими волосами, чтобы поцеловать Драко... Несколько глубоких толчков, и мы просто потерялись в пространстве. Внизу живота растеклось тепло, Драко кончил в меня, и, обессиленный, упал рядом со мной... Я перебралась ему на грудь и закрыла глаза, получая наслаждение от игры с моими локонами.... На следующее утро я проснулся у себя в спальне со стойким ощущением, что все переменилось. Я не начал ненавидеть меньше Поттера и Уизела, но отчетливо понимал, что без Грейнджер мне не жить. И как об этом сказать Пэнси? Прости, Пэнси, что я предпочел тебе грязнокровку? Очень мило. Интересно, что будет сначала: она мне врежет или не поверит? А если её не ставить в известность? Тогда она просто нас увидит вместе где–нибудь, и последствия будут чудовищны. Если мы не хотим скрываться – а скрываться мы не хотим – нужно действовать прямо. Я вышел в гостиную, наверняка там есть кто–то из девушек, попрошу кого–нибудь позвать Пэнси. Довольно скоро она спустилась. Удивленная и радостная. Даже немножко совестно было. Но так будет лучше. Для нее. Для нас. – Пэнси, я хотел сказать тебе одну вещь. – Да, Драко, милый, я тебя слушаю! Я вздохнул. – Пэнси, официально разрешаю тебе меня ненавидеть. – ЧТО? – она нахмурилась, а улыбка исчезла. – Тебе не стоит меня любить. Брось это сейчас же. – Что ты несешь?! – Пэнси, я не могу быть вместе с тобой. Мы не пара. – Ты рехнулся, Малфой? Я ведь твоя невеста! – Уже нет. – Но родители... – Найдут тебе кого–нибудь еще, Нотта, к примеру. Я все сказал. Прости. Я повторюсь: можешь меня ненавидеть. Она была настолько поражена, что не смогла ничего ответить. А я шел на завтрак. Моя душа пела и ликовала. Я был свободен. Я был самим собой. Как всегда, завтрак в одиночестве. Это довольно комфортно, я уже привыкла. Никто не мешает думать, вот и в этот раз я спокойно сидела, летая в облаках. – Скучаешь? – раздался голос над моим ухом. Такой знакомый... Я подняла лицо и встретилась с голубыми глазами Драко. – Драко! А что насчет других? – тихо спросила я. – Я тоже рад тебя видеть, Гермиона, – он сел со мной рядом и обнял. – Мне ведь плевать на других, я здесь только с тобой. Других для меня нет. – Как спалось? – спросила я, и удивилась, как мой голос громко прозвучал. Но нет, это в зале стало тихо: практически все взгляды были обращены на нас. И взгляд Пэнси… я думала, она меня сейчас порвет... Драко это тоже заметил, взял меня за руку и произнес: – Пойдем прогуляемся, а то здесь как–то жарко... - Я кивнула и позволила ему себя увести. Шепот за нашими спинами лишь подтвердил правильность нашего решения. – Парочка, конечно, из нас получилась пикантная, – спокойно сказала я, когда мы остановились у озера под большим дубом. Было тепло, солнце светило ярко, красиво отражаясь в воде. Драко сел на траву под деревом и пригласил жестом сесть рядом, вопросительно посмотрев на меня. Я села к нему поближе: если уж решили объявить всем, что мы пара, так зачем вести себя, как идиоты? Я положила голову ему на грудь и продолжила: – Ты красивый, высокий, сексапильный парень, при взгляде на тебя уже можно сойти с ума... – Драко подавил смешок, но у него плохо получилось, и все же он решил послушать дальше:– А я? Страшная, грязнокровка, да и к тому же зануда..... – Все? – Ну, есть еще много чего, но это основное... – сказала я. Он погладил меня по волосам и тихо прошептал: – Какая же ты дурочка, Грейнджер. А как же душа???? Я подняла голову и посмотрела на него грозным взглядом... – Что? – спросил он. – Это же твои слова! – Мои.... – Ты вовсе не страшная, ты очень милая, привлекательная девушка. Зачем ты так говоришь? – прошептал я ей на ухо. – Ты ведь не хуже меня знаешь, что ты умница. С тобой интересно. Так мы и сидели, смотря на озеро. Её голова лежала у меня на груди, я перебирал её волосы рукой. – У тебя так бьется сердце... – сказала она. – Как ты сама думаешь, почему? – Наверное, поэтому... – на этот раз поцелуй был таким нежным и легким, как полет бабочки. Как будто между нами еще ничего не было. Мы как будто стеснялись друг друга. – Гермиона!!! Что ты тут делаешь?! С ним?!? О, как же я вас не рад видеть... Я ответил за Гермиону: – И тебе не хворать, Поттер! Чего тебе? – Что ты здесь делаешь, Малфой!?!?? – Тебе забыл сказать, Поттер! Мы здесь отдыхаем, изволите ли видеть! – Гермиона! Ты променяла меня на этого ублюдка?? Поверить не могу!! – Уизли прозрел, наконец. – Нет, Уизли, она, наконец–то, поняла, кто здесь самый лучший! Ей нечего делать рядом с тобой! У тебя ни ума, ни красоты, ни талантов, ни даже денег. – Гермиона! Скажи, что это неправда!!! – Поттер, заткнись, а еще лучше – свалите оба! Мы любим друг друга, к вашему сведению, вы здесь лишние! Да, зря они сюда пришли... – Рон, я же сказала, что не люблю тебя! Это не из–за денег и всего того, что наговорил Драко, просто... просто... ты, видимо, не очень-то меня любил, ты даже боялся меня обнять, только наедине ты относился как девушке, а так я была для тебя другом, хорошим другом... – Знаешь, Герми, я не ожидал от тебя этого. Каким же дураком я был, не заметив, что этот маскарад для Малфоя. Ты только не понимаешь, что через неделю, а может и меньше, он разобьет тебе сердце. В этом весь Малфой, – Рон фыркнул. Я чувствовала, как в воздухе скапливаются электрические заряды, которых хватит, чтобы обеспечить целую Англию на год вперед. Я держала Драко за руку, и, думаю, это только и помогало ему не кинуться на них, как он всегда это делает... – Вам лучше уйти. По-хорошему, – зашипела я на Гарри и Рона. – Ты заступаешься за этого придурка? Герми, очнись, он что, тебя любовным зельем напоил?! – проорал Рон. – Рыжий, заткнись. Катитесь с Поттером подальше от нас... Гермиона в праве решать с кем она хочет быть. –Пока она с тобой, то не может здраво думать, – выпалил Гарри. И он туда же... Как они меня достали... – Рон, Гарри, прошу, уходите, – молящим голосом протянула я.... – Проваливайте! Это, в особенности, касается тебя, Уизли.... – Почему??? – продолжал возмущаться Рон, подойдя еще ближе ко мне... – Может, потому, что ты не видел в ней женщину, а она просто тигрица... – Драко ухмыльнулся и поцеловал меня в щеку. Гарри открыл рот, а Рон смотрел на меня глазами полными боли, ненависти, гнева. – Ты... с ним.... – Да, Уизли. Да, я могу понять, чего хочет девушка, в отличии от тебя, – Гермиона, это правда? – Он вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула... – Я понял тогда, почему ты с ним... Ты... Мне тебя очень жалко... Вот теперь я завелась: – Ты думаешь, что я с ним ради СЕКСА? Да?? – я приблизилась к нему и отвесила пощечину, не жалея об этом. Драко зааплодировал, но, стоило мне повернуться к нему, как он продолжил лишь мило улыбнулся... – Я не знала, что ты такой, Рон. Теперь мне тебя искренне жаль... – я повернулась, взяла холодную руку Драко и направилась от этих придурков подальше, все равно куда, но главное - подальше. Я их больше не хотела видеть. И это лучшие друзья??? Рукавом плаща я смахнула слезу горечи. Драко шел молча, ничего не спрашивая, и без всяких шуточек, хотя ему было, видимо, сложно без этого обойтись. Драко пошел на тренировку, а я – на урок трансфигурации... Как только я вошла, сразу же начались перешептывания, косые взгляды. Я плюхнулась на свободную первую парту и начала внимательно слушать начавшуюся лекцию... МакГонагалл, как и положено, рассказывала, как одни предметы превращать в другие. Немного теории, и основной упор на практику. Это мой любимый урок... МакГонагалл раздала нам стеклянные шарики и произнесла: – Попробуйте превратить этот шарик в какое-нибудь безобидное животное. Класс заполнился восторженными криками, разочарованиями, впрочем, как всегда. Но я на этот раз ошиблась: раздался крик Лаванды, я обернулась и увидела жабу. – Зачем так кричать? – Это... это Невилл, – с ужасом произнесла она. МакГонагалл уже подошла к этой жабе, сидящей на парте, взмахнула палочкой, и через секунду на парте сидел Невилл, здоровый и невредимый. После трансфигурации было занятие по зельям, вместе со Слизерином. Сев на привычное место, я окинула взглядом всех присутствующих, разыскивая Драко. Он стоял в проходе, разговаривая с каким-то парнем… Кажется, это их капитан команды по квиддичу. Я отвела взгляд и ушла в свои мысли. – Я скучал, – пронес голос над моим ухом, но не я не успела ничего ответить, как губы Драко накрыли мои в легком поцелуе. – Привет, – протянула я, улыбаясь как дурочка... – Идем, – он указал на свою пустую парту. Появился профессор Снейп, и весь шум разом смолк. – Тема нашего урока... – он озадаченно посмотрел на нас, нахмурился, тряхнул головой, не веря глазам, но все-таки продолжил: – Тема нашего урока – Отравляющие зелья. Откройте книгу на странице 261, глава «Яды и отравы». Гриффиндор, вам это особенно актуально, помните об этом! Драко чуть ближе приблизился ко мне накрыл мою руку своей, сразу все мысли в моей голове смешались в кучу... "Люблю", – произнес одними губами, улыбнулся. "Я тоже", – ответила я шепотом и тоже улыбнулась. Снейп злобно зыркнул, смотря на нас. Мы посмотрели на него невинными глазами. Ничего не сказав, он продолжил лекцию... Все на свете имеет конец, и это занятие – не исключение. Мы с Драко собирались уходить. – Мистер Малфой, – обратился к Драко Снейп. – Да, профессор? – Зайдите ко мне сегодня вечером, я хочу поговорить с вами. – Хорошо, профессор. - Драко улыбнулся, взял меня за руку, мы развернулись и пошли к выходу. Я шла в библиотеку, когда встретила профессора Дамблдора. Он был рад нашей встрече и пригласил меня в свой кабинет. – Проходи, Гермиона, присаживайся, – сказал профессор Дамболдор, любуясь своим недавно переродившимся фениксом. – Что–то случилось, профессор? –Нет. Все хорошо, просто хотел с тобой поговорить. Лимонных долек? – Спасибо, но скоро ужин. – Я слышал о вашей паре с Драко Малфоем... – он взглянул на меня поверх своих очков-половинок. – Я просто хотел дать пару советов... Я опустила глаза. Видимо, он тоже не одобряет наши отношения. – Я вас слушаю, профессор Дамблдор. - Он улыбнулся, сел в свое кресло, взял лимонную дольку, и начал: – Я, скорее, приятно удивлен, что вы стали парой, и очень этому рад. Я только хочу рассказать пару тонкостей о слизеринской душе. Он не будет цитировать стихи, он не будет думать о тебе каждую минуту, но он дарит тебе ту частичку себя, которую ты можешь разрушить, и он знает об этом. Не причиняй ему боль, не старайся изменить и не жди от него больше, чем он может дать. Не анализируй. Улыбнись, когда он делает тебя счастливой, кричи на него, когда он раздражает тебя, и скучай, когда его нет рядом. Любовь трудна, когда это любовь. Идеальных парней не существует, но всегда есть один, идеальный для тебя. Дамблдор закончил свою речь и посмотрел на меня с легкой улыбкой. Я улыбнулась в ответ: он был первым человеком, который меня не осудил, а просто понял... – Ты всегда можешь рассчитывать на мой совет и поддержку, – он подмигнул. – Теперь можешь идти, тебя, наверное, заждались. – Спасибо вам, директор, – я встала и вышла из кабинета. После занятий я задержался у Снейпа. – Мистер Малфой, вы меня удивляете. Ваш выбор несколько шокирует, вы не находите? О Мерлин! Еще перед ним теперь оправдываться, как будто мне мало было Поттера и Уизела. Но деваться некуда, его ведь не пошлешь. – Сердцу не прикажешь, профессор. Я думаю, ввиду того, что вы старше и мудрее, вы должны это понимать. – Я лишь хотел сказать, Драко, что в свое время совершил страшную ошибку, сказав это ужасное слово «грязнокровка», и жалею о ней всю жизнь. Я не хотел бы, чтобы ты повторил это. – То есть, вы меня не осуждаете? – Я повторюсь: я удивлен, только и всего. Мне нет резона вас осуждать. Вам вполне хватит для этого и ваших однокурсников. Что вы им скажете, вы подумали? Это ваши личные отношения, которые не вписываются в войну факультетов... И вы пострадаете от этого первыми. Вот, собственно, только об этом я и волнуюсь. Выдержит ли ваша любовь это испытание? Поверь, я знаю, о чем говорю. – Спасибо за беспокойство, профессор, я полагаю, мы вместе найдем силы справиться. – В таком случае, желаю вам удачи. Я вышел из кабинета, чрезвычайно озадаченный. Угораздило же. Но ничего не поделаешь уже. Я ведь и в самом деле чувствую к ней привязанность. За обедом заметил нечто удивительное: то, что от меня отсела разъяренная Пэнси, было вполне логично. Но то же самое произошло и у Гермионы: Поттер и Уизел теперь были отделены от нее Лонгботтомом, который всячески пытался способствовать их воссоединению. Он изо всех сил общался с ними по очереди, спрашивая их мнение обо всем подряд – словом, планомерно доводил до белого каления. Наконец, Гермиона не выдержала, вскочила, и побежала к выходу, закрывая лицо руками. Абсолютно не соображая, что делаю, я побежал за ней. Еле–еле догнал на лестнице, схватил за плечо и резко повернул к себе. – Гермиона, что с тобой? Что они тебе сделали? Она ничего не ответила, только уткнулась мне в плечо. Я обнял её и погладил по голове. Как же мне больно, когда она плачет! – Пожалуйста, не плачь. Успокойся, Гермиона. Опять эти кретины что–то наговорили тебе? Ну, как можно быть такими бессердечными? – я осекся. Сам–то давно ли стал душевным и милым? – Кхм, ну, в общем, они же клялись, что они твои друзья, они должны были понять тебя… – Драко… – она подняла на меня свои заплаканные глаза. – Они никогда этого не поймут… Ведь… мы сами не так давно это поняли… Я ухмыльнулся. – Гермиона, если они такие тупые, что так и не поймут тебя, то это исключительно их проблемы, не так ли? И тебе не следует об этом беспокоиться, побереги свои нервы и здоровье. Я тебя уверяю: Поттер и Уизли – это самые недостойные предметы для порчи нервов. Кстати, у меня есть для тебя кое–что. Я достал кулончик из серебра с небольшим изумрудом в виде капельки, и одел ей на шею. – И пусть это будет твоей единственной слезинкой. Носи её, и она защитит тебя от ненужных огорчений. Она снова уткнулась мне в плечо, тихо прошептав: «Спасибо, Драко». Мы так и стояли, обнявшись, потеряв счет времени, забыв обо всем. А время и пространство решили напомнить о себе. – Хоть бы на людях постеснялись! – каркнул Уизел, на всякий случай обходя по кромочке. Смешной ты, Рональд. А кроме того, еще и тупой. Я огрызнулся: – Так-то на людях, а то ж при тебе. Стало быть, потерпишь, конопатый. Поттер одернул его, и они ушли, злобно озираясь. Неужели Поттер лояльнее? Впрочем, мне плевать. Мы встречались с Драко больше месяца... Да было тяжело, а кто говорил, что будет легко? Много насмешек, косых взглядов, потраченных нервов... Но были и приятные моменты: наша любовь крепла, мы просто были счастливы. Сколько бессонных ночей, поцелуев, томных взглядов – война факультетов нас не касалась, мы были вне ее... Мы с Драко были лучшими из лучших, нас ставили в пример каждому... Вы думаете, что все смирились с нашими отношениями? Почти, но не все: все еще оставалась маленькая проблемка, в виде Пэнси – все еще невесты Малфоя. Весело вспоминать все ее причуды: добавка Амортенции в тыквенный сок Драко; она создавала какие–то компании, в которых она агитировала массовую ненависть к нам, и еще много нелепых выходок, которые мы вспоминаем, смеясь. Не рискну вообразить, что сделал Драко, но теперь она обходит нас за километр... В очередной весенний теплый денек, долгожданный выходной, мы решили устроить пикник на берегу нашего любимого озера, в тени могучего дуба... – Я люблю тебя, Драко... Я ведь говорила тебе это сегодня? Он улыбнулся, обнажая свои белоснежные зубы, знал, что это моя любимая улыбка... – Не помню, но мне нравится это слышать... – сказал он, расстилая скатерть на ярко-зеленой траве. Я подползла к нему и поцеловала... – Герми… Ненасытная ты моя. Подожди, – пробурчал Малфой. Я просто села и стала наблюдать за ним. Как он доставал сэндвичи из корзинки, бокалы, вино. Я сидела и просто любовалась им. Он протянул мне бокал и наполнил его алой жидкостью, потом наполнил свой. – Я хочу выпить за нас, за это замечательное время, которое мы вместе пережили... – с удовольствием. Хрусталь немного звякнул, и мы опустошили бокалы. –Ммм, тунец... Мои любимые сэндвичи, ты просто прелесть, – откусив один, протянула я. Драко просто мило посмотрел. Я лежала на груди Драко, мы целовались, болтали ни о чем... Никто нам не мешал... Это был прекрасный пикник, пока вдруг мы не услышали кашель... –Кхм.. Кхм.. Я подняла голову и увидела статного мужчину с белыми волосами и тростью. Кого–то он мне напоминал.... – Отец?? – я почувствовала волнение Драко. Точно, Люциус Малфой – отец Драко. – Драко, до меня дошли слухи, что ты разорвал отношения с Паркинсон, – недовольно произнес мужчина... – Да, отец, она меня больше не интересует, – спокойно произнес Малфой, глядя в глаза отцу. Как он мог при нем сохранять спокойствие в голосе?? – Вот как. А это милая леди, твоя новая пассия? – Люциус пристально меня рассматривал, я боялась посмотреть ему в глаза. Что скажет Драко? Представит меня как свою подружку или что–нибудь соврет, кому охота марать свое имя... – Совершенно верно. Люциус удивленно приподнял бровь. – И ты больше ничего не хочешь мне сказать? Ни о ней, ни о себе? Как понимать твой поступок? Я был шокирован твоим своеволием, поэтому приехал лично обсудить этот вопрос. Ты ведь знаешь, что мы поколениями заранее выбираем невест и женимся на тех, кого выберут родители. А ты не только рвешь отношения со своей избранницей, но и не считаешь нужным поставить своих родителей в известность. Мне порой кажется, что я тебя мало воспитывал. Ты порочишь семью, Драко. – Извини, отец, не успел вам обо всем сообщить. – Звучит неубедительно, но допустим. Так что же? – Позволь представить тебе Гермиону Грейнджер. Лучшая студентка Хогвартса. – Это было бы весьма неплохо, такие отношения во многом пошли бы тебе на пользу, Драко. Но есть некоторые, скажем так, смущающие детали. Во–первых, мы уже встречались три года назад в Косом переулке, и, если память меня не подводит, родители мисс Грейнджер – магглы. Во–вторых, она даже не со Слизерина. Поэтому все, что вы можете себе позволить, молодые люди, это пересекаться по учебе. И без вот таких подобных прогулок. Это недостойно тебя, Драко. А отношения с мисс Паркинсон придется восстанавливать. Я даже представить себе не могу, как ты это будешь делать. Но, если через неделю я не получу сову от неё с приятными новостями, мне придется серьезно пересмотреть список претендентов на наследство. Надеюсь, сын, ты больше не совершишь ни каких глупостей. Высказав все это, он быстро ушел, давая понять, что обсуждать что–либо он не намерен. Я крепко обнял Гермиону. – Не волнуйся, я что–нибудь придумаю. Так или иначе, но мы будем жить вместе, Гермиона. Я надеюсь, что ты любишь меня не из–за наследства. Тут же получил оплеуху. – АУ!!! Грейнджер!!! – Какой же ты иногда дурак, Малфой! Разумеется, не из–за наследства! Мы засмеялись. Два года спустя. Никогда бы не подумал, что каждую свободную минуту буду ценить на вес золота. А выходные… какое это приятное слово… Бесконечные занятия, книги, книги, задания, книги, обед, книги, тренировка, книги… Остановись, мгновение! Но куда там. Оно несется, никого не спрашивая, ни о чем не заботясь. В один из выходных я не выдержал, и подошел к закопавшейся в стопках книг Гермионе: – Так больше нельзя. Нам нужно отдохнуть. Давай хоть немножко побудем вдвоем. Мы так давно вместе не сидели, думая не об учебе. Она с трудом оторвалась от книг. – Что ты говоришь такое? Экзамены на носу! А я ничего не знаю и не помню! Я стала такая рассеянная! Совершенно не могу сосредоточиться! – Гермиона, тебе срочно нужно отдохнуть. В этом все и дело. Твой мозг устал, ты напряжена, да и вспомни, когда мы были вместе–то в последний раз? Она тяжело вздохнула. – Возможно, ты прав. Тогда завтра встретимся в холле у выхода. Завтра выходной. *** – О, ты помнишь этот дуб, Гермиона? Мы тогда так прекрасно сидели под ним. – Конечно, помню. Тогда еще пришел твой отец. – О, не напоминай мне о нем! Мы ведь уже почти два года не разговариваем, ты знаешь. – Прости. – Ничего. Но я не жалею. Было весьма полезно поработать летом в аптеке, я почерпнул прорву бесценной информации. – Кстати, насчет лета… Куда ты после сдачи ЖАБА? – В ту же самую аптеку, ты ведь знаешь. Меня там уже ждут. Кроме того, буду пару раз в неделю посещать курсы исцеляющих зелий, особенно сложного уровня – это принесет аптеке дополнительную прибыль, и… Все будет хорошо, Гермиона! – Где ты будешь жить? – Я пока не решил. А ты? – Тоже. Я подумала… почему бы нам, в таком случае, не попробовать жить вместе? – Интересная мысль. Пожалуй, меня привлекает эта идея. *** Накануне последнего матча по квиддичу произошло нечто. Мы поругались с Грейнджер. И из–за чего! Из–за Поттера! – Грейнджер, ты не находишь, что Поттер уже и так одерживал над нами победу неприлично большое количество раз? А теперь я хочу, чтобы он проиграл! Я хочу окончить школу победителем! Для меня это важно! – А ты не думаешь о том, что важно для меня? Ваш факультет и так одерживает верх в общем зачете, вы получите Кубок школы! И в квиддиче тоже – не много ли? – Это не повод уступать Поттеру! Неужели он для тебя важнее? Ты всегда болела за меня! – Драко, как ты не понимаешь! Ведь там мои друзья! Я не могу за них не волноваться! – У тебя что, появился моток запасных нервных клеток? Тебе больше не о чем волноваться? И потом, Грейнджер! Какие они тебе друзья? Вы окончите школу, и все, ваши пути не пересекутся! – Мир тесен, Драко! А наш – так вообще на ладони умещается! Мы должны помогать друг другу, иначе мы не выживем! – В этом мире каждый сам за себя, Грейнджер. Не учи меня жить, – я серьезно разозлился. Вот еще, вздумала мне морали читать. Я никому ничего не должен. – И практика последних лет подтверждает именно мою теорию. Грейнджер сердито выдохнула, попыталась что–то сказать, но не нашла слов, и покинула коридор перед комнатой для игроков. А я и не пытался её остановить. Делать мне больше нечего, только уступать какому–то паршивому Поттеру, у которого славы – на развес. Как на заказ, мое желание осуществилось. Гриффиндор проиграл. Но радости это почти не доставило. Я был по–прежнему зол на Грейнджер. И, хотя вечером в гостиной мы дружно отмечали победу, а Снейп закрыл глаза на ящик сливочного пива, я не мог успокоиться. Она никогда не показывала этого другим, но болела за меня. Я побеждал ради неё. Так почему я должен был поддаться этому Поттеру, как будто ему мало было побед, тем более над нами? В конце концов, меня охватила тоска. Я злился, потому что не понимал, в чем моя вина. Но отчего–то ощущал себя виноватым. До экзаменов осталось две недели, я и так измучился. Мне так важно было победить… Доказать самому себе, что я сильный. Я живу сам. Меня не ждут в Мэноре. Мне было это важно. Важно, черт возьми, Грейнджер! Как ты этого не понимаешь?! Но ни до, ни после экзаменов мы так и не помирились, хотя бросали друг на друга взгляды, полные разных эмоций. А ведь собирались жить вместе. Видимо, не судьба. Но я все равно не вернусь к родителям. Я решил жить один. Снейп ведь живет, и ничего. Уизли был рад, что Гермиона теперь одна, и всячески пытался к ней подкатить. Череда провалов в этом деле ни сколько не остужала его запал. Иногда до моих ушей доносилось нечто, вроде «Я же тебе говорил, что он тебя не достоин», «Нужно было нас слушать, мы тебе добра желали», «Я готов все простить, если ты вернешься ко мне». Но я ничего не предпринимал. Может, так в самом деле будет лучше. И вот «Экспресс» нас везет в Лондон. Мне никогда не было так больно. Это было самое ужасное ощущение в моей жизни. Душу выворачивало от сознания того, что теперь уж точно мы не будем видеться. Коридоры, кабинеты и Большой Зал остались далеко. Более того, они остались в прошлом. На мне все еще был факультетский галстук с золотой саламандрой – памятный подарок от преподавателей выпускникам факультета–победителя. Выпускникам других факультетов раздали серебряные. Но не было места золоту на серебристо–зеленом галстуке, как не было места и магглорожденной гриффиндорке в моей жизни. Такая же нелепая случайность. Нет, не место. На вокзале я ни разу не обернулся. Я не искал её взглядом в толпе. Зачем? К чему лишние муки? С глаз долой – из сердца вон. Вечером я уже сидел в комнате, расположенной в доме с аптекой. Хозяин любезно предоставил мне её после моего вопроса о том, нет ли среди его знакомых кого–то, кто сдавал бы жилье. Комната когда–то была большой кладовой, поэтому здесь остался стоять большой шкаф. Позже из нее сделали лаборантскую, и так в ней появился диван, стол, стулья и даже маленький камин. Словом, вполне удобная для жилья комната. Что еще приятнее – рядом с работой. Думаю, на первое время более удобного варианта мне и не найти. Вот заработаю достаточно денег – приобрету где–нибудь квартиру. Или даже дом. Я изо всех сил старался забыть Грейнджер, уходя с головой в работу. Хозяин активно мне в этом помогал, и даже намекнул, что, если все будет хорошо, и я продолжу радовать его своими успехами, то он оставит аптеку мне, когда соберется уйти на покой. Его сыновья занимались совершенно другими делами, аптеку завещать было попросту некому, а так хотелось, чтобы она попала в хорошие, надежные руки. Это чрезвычайно льстило мне. Но как же я ненавидел вечера. Шум Косого переулка умолкал, прохожих становилось все меньше, магазинчики закрывались. Не раз видел проходящих мимо Фреда и Джорджа. Слава Мерлину, одних. Однако, буквально через неделю они зашли к нам. Ингредиенты для новых изобретений подошли к концу, а их неугомонная фантазия жаждала новых открытий. Если все получится, и эти открытия будут иметь слишком уж длинный перечень печальных последствий, то Уизли реализуют в производстве. – О, Фред, кажется, мне нужны очки! Смотри–ка, кто это за прилавком! Неужели Малфой? – Я тоже рад вас видеть, Уизли! Что вам нужно? – Ты в самом деле хотел бы услышать весь список того, что нам от тебя нужно? Мне кажется, что нет. – В таком случае, могу вам любезно предложить выметаться отсюда. Вам нечего здесь делать. А кроме меня вам никто не поможет, хозяин уехал. Так что либо вы говорите, за чем пришли, либо – дверь сзади. Они задумались. Было видно, что они с радостью бы ушли, но им нужно нечто, чего больше нигде достать нельзя. Что же победит: гордость или преданность делу? – Ну допустим, нам нужен порошок из камнесвета. Есть он у тебя тут? – Есть, не сомневайся. Сколько нужно? – Две унции. Я поставил на прилавок склянку с порошком, отмерил, пересыпал в подходящую тару. – Пятьдесят один галлеон ровно. – Сколько?! – скривился Фред. – Да они у тебя тут из золота, что ли? – Уизли, – я не мог не ухмыльнуться, – поверь, золото гораздо дешевле, так что рассмотри его, как вариант для своих опытов. Ну, так что? Берете? Нахмурившись, они отсчитали нужную сумму, высыпали монеты на прилавок, забрали пакет с порошком, и вышли, хлопнув дверью об косяк. Кто вам виноват? Следующим вечером я освободился позже обычного. У многих были выходные, в аптеку был наплыв. К моему счастью, хозяин уже вернулся, и помогал мне, иначе я бы ни за что не справился один. Пожалуй, надо будет задуматься о помощнике. Со временем, конечно. Лет через двадцать, когда хозяин оставит дело мне. Я сидел перед камином, читал книгу. За окном шел проливной дождь. Вот тебе и июнь. Капли стучали по крыше, в камине потрескивали поленья, и было вполне уютно. Я гнал от себя мысль о том, что через каких–то два месяца сюда будут приходить школьники – закупать ингредиенты для зелий… У кого–то все только–только начнется, а мне останутся лишь воспоминания, которые из горьких никак не хотели становиться хоть сколько–нибудь приятными. Недавно, в свой выходной, гулял по кварталу, случайно увидел маленького мальчика со светлыми волосами. Ну вылитый я в детстве. Хотел бы я, чтобы через пару лет и у меня был такой же. Была бы семья. Так ли уж я твердо решил быть один? Внизу постучали в дверь. Ведь уже почти ночь! Кого там принесло? Но гадать было бесполезно, поэтому я спустился, чтобы открыть. На пороге стояла Грейнджер. Я сделал шаг назад, не веря своим глазам. – Грейнджер? Что ты тут делаешь? – Может впустишь меня? Действительно. Не подумал. Я отошел от двери, давая пройти ей. Она была промокшей до нитки, такая бледная, у нее что–то случилось, иначе она бы не захотела меня видеть… – Что произошло? Зачем ты пришла? – Я пришла лишь сообщить тебе лично о том, что жду от тебя ребенка. И мне наплевать, рад ты этому или нет. Я его оставлю. Надеюсь, ты меня хорошо расслышал, а теперь я ухожу. Я схватил её за плечи и прижал к себе, крепко, как только мог, и осторожно, словно она была из хрусталя. – А я никуда тебя не отпущу. И знаешь, теперь мне плевать, рада ты этому или нет. Ты останешься со мной, Грейнджер. Надеюсь, ТЫ меня хорошо расслышала. – Какой же ты дурак, Малфой… Как всегда. Ничуть не изменился. Я слегка отодвинул её от себя, чтобы посмотреть в глаза. – Как же мне не хватало этих слов… Год спустя. Старинный дом в пригороде Лондона. Также льет дождь. Снова стук в дверь. – Дорогая, не беспокойся, сам открою. Присмотри за Скорпиусом: опять куда–нибудь заползет. Я открыл дверь. Но на этот раз отшатнулся сильнее. – Отец? – Да, представь себе. Будешь держать меня на пороге или все же позволишь войти? – Проходи. – Я вижу, ты неплохо устроился. Все–таки, судя по этому дому, вкус у тебя еще остался. Четыре месяца назад филин принес утром газету – и столько новостей. Однако же, найти тебя оказалось сложнее, чем я предполагал. – Ты мог найти меня на работе. – Видишь ли, сынок, искать тебя в то время, когда я работаю сам – это чрезвычайно неудобно. – Если хотел бы – нашел. – Не хами отцу! Я пришел с миром, – с этими словами он достал изрядно постаревшую газету. – Я до сих пор её храню. Нарцисса свела меня с ума, требуя срочно тебя найти. «В семье преуспевающего аптекаря–зельевара Малфоя пополнение. Он и его жена Гермиона впервые стали родителями, 15 марта на свет появился их сын, названный Скорпиусом. Ему повезло родиться в семье одаренных родителей, и многие маги ему прочат великое будущее…» На колдографии были мы: я обнимаю Гермиону, а она прижимает к себе крохотный сверточек, из которого огромными от удивления глазами выглядывает Скорпиус, ему нравится звук от фотоаппарата, он улыбается. Мое любимое фото. – Я пришел взглянуть на наследника. – Неужели? Мы ведь сошлись на том, что я, отказавшись от вашего предложения касательно моей судьбы, сам устраиваю свою жизнь, не претендуя на наследство. – В этом есть доля правды. Но видишь ли… Так или иначе, в твоем сыне все же кровь Малфоев. А это святое. Пойми, Драко, я лишь забочусь о сохранении традиций. Я не хотел бы, чтобы в семье появились сквибы – это же позор. Также я забочусь и о сохранении рода. И мне бы не хотелось, чтобы наш род угас, погребенный чужими фамилиями. Я думал, что в тебе просто бушуют гормоны, и ты еще не в состоянии определиться, чего ты на самом деле хочешь. Подростковый возраст пройдет, а семья останется. Мне не хотелось, чтобы ты жалел о своем выборе. Только и всего лишь. – То есть, ты как бы желал мне добра? – Почему «как бы»? Желал. И желаю. И я не допускаю мысли о том, чтобы мой внук нуждался в чем–нибудь. – Спасибо за заботу. Он достаточно обеспечен. – Неужели у аптекаря такая большая зарплата? – У аптекаря большие ценности. И они вот здесь, – я выразительно постучал пальцем по виску. – А не здесь, – и похлопал по карманам. – В этом вся наша разница. – Ты говоришь точь–в–точь, как твоя мать. – Не думал, что в Мэноре еще остался кто–то здравомыслящий. – Ты ведешь себя очень неблагородно, Драко. Вот уже второй раз хамишь. – А почему же ты один? Где мать? – Здесь. – На улице под дождем?! О Мерлин! Оставив Люциуса в холле, я выбежал за дверь. Под деревом, с зонтом в руках в самом деле стояла Нарцисса. Как же я давно её не видел… Я бросился к ней прямо по лужам, растекшимся по еще недавно чистому, зеленому газону. – Мама! – крикнул я, что было сил. Она пошла мне навстречу. Едва я поравнялся с ней, как забыл о всем, чему меня учили: о сдержанности, о вежливости, о манерах... Какие манеры?! Я крепко обнял её. Она ничуть не изменилась. Все такая же красивая. Такая же трогательная. А сейчас она плачет, потому что соскучилась. Мне не в чем её упрекнуть: ни в отношении ко мне, ни в отношении к отцу. Но за всей холодной сдержанностью скрывается доброе, ранимое материнское сердце. И об этом знаем только мы оба. Это наша тайна. – Как же ты вырос, Драко… Ты стал совсем другим… – у нее текли слезы, но она улыбалась, и гладила меня по щеке. И тихо сказала: – Я истосковалась без тебя, сын. Какие бы у вас с отцом ни были отношения – не оставляй меня, прошу. Навещай хоть иногда. – Мама… Но ведь я теперь не один… Это был мой выбор. – Ну, что ж теперь поделать. Но ведь ты у меня один. И я все равно люблю тебя. Пожалуйста, познакомь нас со своей семьей. Я вздохнул. Она была сейчас настоящей, как никогда. Она была искренняя. А это бесценно. Мы прошли в дом, и первое, что мы увидели, был сидящий в кресле у камина Люциус, у него на коленях расположился Скорпиус, а Гермиона, судя по звукам, готовила на кухне чай. Скорп надувал щеки и все время пытался ухватить трость отца. Это забавляло обоих. Нарцисса улыбнулась. Как же давно я не видел её улыбки. Она подошла к ним, и осторожно погладила Скорпа по голове. Он уже успел обзавестись некоторой шевелюрой, и страшно любил, когда его гладили по светлой макушке. Из кухни вышла Гермиона. Я обнял её, и мы смотрели, как абсолютно счастливые Люциус и Нарцисса играют с нашим сыном. – А знаешь, – прошептал я ей на ухо, – мне никто и никогда не дарил столько счастья, как это сделала ты. – Ну, это еще не все. – Вот как? И она положила мою ладонь на свой живот. – Я очень надеюсь, что будет девочка. Мне уже и так хватает двух мальчишек! – засмеялась она. А я просто поцеловал её. Как в первый раз, потому что заново в нее влюбился.