Мне нужно всего тебя

      Вэй У Сянь никогда не мог остановиться. Его распирало от чувства азарта, веселья и ожидания какого-то чуда. И это касалось всего: учебы, общения со сверстниками, работы и отдыха. Если делать работу, то на отлично. Если веселиться, то на полную катушку. Если ненавидеть, то всем сердцем. Если болтать, то без умолку. Язык часто его подводил, но ничего с этим нельзя было поделать. Да он и не хотел. Его все устраивало. Только он сам решает, как жить.       Вот и сейчас, сидя в очередной лавке, он осушал третью чашу вина и рассматривал своего молчаливого попутчика. Еще совсем недавно Лань Чжань попробовал вино в первый, и, как казалось Вэй У Сяню, последний раз. Реакция у него была странной, но довольно забавной, требующей дальнейшего изучения. Вэй Ин уже не надеялся напоить его еще раз, чтобы продолжить расспрос, но вот он, сидит рядом, тихонько притрагивается губами к чаше, видимо, опасаясь быстро опьянеть. Виновата ли усталость? Кто знает. По лицу Лань Чжаня сложно было понять, о чем он думал. Вэй У Сянь не надеялся на согласие, предложил выпить, чтобы позлить его, но он вдруг снова согласился. Теперь потягивает вино и смотрит во все глаза. В лавке было не слишком шумно, они оказались самыми поздними клиентами, как обычно. Зашли по пути к ночлегу, чтобы снять напряжение. Вернее, это он, Вэй Ин, решил расслабиться. Слуга зажег фонарики, принес блюдца с орешками и фруктами и удалился, чтобы не мешать. Наблюдая, как мягкий свет фонарей окрашивает кожу Лань Чжаня в нежно-персиковые тона, он и сам порядком опьянел, чему был несказанно удивлен. И рад.       В прошлой жизни он любил скоротать время с приятелями за чашкой вина и долгими разговорами, мог устоять на ногах, выпив изрядное количество вина. Новое тело хоть и было молодым, стало его подводить. Или не нужно было пить на голодный желудок. Удивительно, но Вэй Ин был рад ощутить себя снова молодым и готовым к открытиям. Словно заново родился! В общем-то, так и было. Странно и весело!       Путаясь в словах, он завел разговор о том времени, когда единственным его проступком было сбежать под покровом ночи за порцией вина. Размахивая руками, он задавал вопросы, но Лань Чжань был все также непробиваем. - А ведь ты так и не признался, кто тебе нравится. Не будь таким холодным, девушки это не любят. Или ты до сих пор не добился расположения хотя бы одной?..       Казалось бы на эти слова Лань Чжань обязан был ответить, хотя бы яростным взглядом, чтобы отстоять свою мужскую честь. - Мгм, - только и сказал он. - Так нечестно... Я вот и не скрываю свою сущность пер..пред тобою. И не понимаю, какой прок отмалчиваться.. - Вэй Ин сбился. Лань Чжань поставил пустую чашу, на миг прикрыв глаза, будто собирался взорваться. Ну, или начать говорить. Но нет, через мгновение он снова был спокоен, как водная гладь в тихую погоду. "Так и хочется бросить камень!"- Вэй Ин тихонько икнул и уставился во все глаза ему в лицо. - Не понимаю! Ты действуешь мне на нервы... Никак не реагируешь! Это месть, да?!       Лань Чжань даже бровью не повел, только протянул руку, попытавшись отобрать у него чашу с вином. - Мы же не в Облачных глубинах! Не будь таким праведным и дай мне повеселиться. Я в отличие от тебя это умею!       Мужчина убрал руку и чуть нахмурился. Незаметная тень лишь на миг легла между его бровей, но Вэй У Сяню этого хватило. Прыснув от смеха, он сам отдал тому вино. - Ты такой праведник, а сам глаз с меня не сводишь!! Всегда так смотрел... В конце концов, скажи уже, что тебе нужно. - Тебя.       Хохоча во все горло, Вэй Ин принял этот ответ, как шутку. Он бы и на трезвую голову перевел все в забаву, а теперь... Нет, это веселило его до смерти! В прошлом он много раз предлагал этому куску камня свою дружбу, и что он говорит теперь?! Смешно, до слез. Утирая выступившую влагу, он выдохнул, бросил взгляд на Лань Чжаня, снова наткнувшись на стену льда. Говорит такое прямо в лицо, бесстыдник, а потом сидит с похоронной миной на лице. Их там учат этому, что ли?! - Так вот он я! - Вэй Ин весело подмигнул и стал теребить пальцами ленту в волосах. - Прямо перед тобой и не убегу, а ты молчишь, как пень... Неужели я тебе нисколечко не нравлюсь?       И Лань Чжань снова промычал свое "мгм", а потом вдруг потянулся, коснувшись сначала руки, теребящей ленточку, потом волос, затем уронив ее на плечо, нежно потянулся к шее. - Хочешь, я и тебе волосы так уберу? - Не понимая еще, чего это мужчина его касается так, Вэй У Сянь невольно прикрыл глаза от ощущений, теплой волной нисходящих от шеи к плечам. Странно, раньше вино таким образом на него не действовало. - Даже не думал, что ты такой нежный ...можешь быть. - Могу, - Лань Чжань, чуть склонившись, едва коснувшись своими губами его уха, выдыхает "хорошо" и одним движением становится ближе.       Это, как в реку с обрыва, одним слитным движением - притянув к себе весело хихикающего парня, целовать его долго и нежно. Гладить его руки, касаться осторожно лица, а потом обнять за плечи и снова целовать так, чтобы все возражения у этого весельчака исчезли, даже не родившись.       Вэй У Сянь, как птица, пойманная в сеть, трепыхнулся раз, другой, забился в его руках всем телом то ли пытаясь вырваться, то ли прижимаясь крепче. Кажется, он не мог решить, не мог решиться, но от поцелуев застонал громко, бесстыже и, выгнувшись на постели, резко открыл глаза. Дыхание Лань Ван Цзи, спящего рядом, лишь слегка сбилось, У Сянь отдернул руку, которую закинул на грудь заклинателя во сне. Хотя он же был обездвижен этим куском льда, тогда как? Пять утра. Он снова может двигаться, а перед глазами и, кажется, на губах, на шее, на всей коже и под ней - остатки сна. Сна ли?       И тут Лань Ван Цзи потянулся во сне и сам опустился ладонью на грудь растерянного бывшего мирового зла. - Мой, - четко произнес он, не просыпаясь и снова задышал глубоко и ровно.       "Значит, все-таки вчера пили", - с каким-то странным разочарованием, подытожил У Сянь и уставился в потолок. Рука Лань Ван Цзи была приятно тяжелой и теплой. Почему-то смеяться над этим не хотелось. Сон все еще казался ярче утра за окном, а чего именно хотелось, бывший старейшина И Лин, знавший ответы на сотни загадок этого мира, впервые не знал.