Могло быть и хуже 6. Через тернии к звездам

«Ребенок! С ним что-то произошло! Он не шевелится!» — Гарри подскочил на постели и тут же, болезненно охнув, обеими руками схватился за живот. Шрам, оставшийся после кесарева сечения, уже почти не беспокоил его, быстро затягиваясь благодаря чудодейственным мазям Северуса, но, разумеется, вот так резко подпрыгивать было ни к чему. В животе — пустом и снова плоском — заурчало. Гарри почувствовал, что проголодался. Похоже, сказывалась развившаяся за время беременности пагубная привычка постоянно что-то жевать. Осторожно, чтобы не разбудить Северуса и маленького Вика (Снейп поставил непременное условие: «Никаких напоминающих о прошлом имен!»), Гарри нашарил тапочки — еще один отголосок пережитых ими «волшебных» девяти месяцев, когда Северус строжайше запретил ему ходить босиком, прочитав в одной из своих умных маггловских книг, что беременным это вредно, — и собирался уже прокрасться к двери, но тут малыш захныкал. «Да иду я, иду!» — подумал Поттер и развернулся к колыбели, но его уже опередили. — Люмос! — на конце палочки Северуса зажегся слабый огонек. — Чего ты топаешь, как стадо фестралов, Поттер? Ребенка разбудил! — он вызвал Темпус. — Впрочем, он и сам бы скоро проснулся. Все-таки кормление по часам — неимоверно удобная штука. Вот если бы ты кормил грудью... — Сев, — рассмеялся Гарри, на долю секунды представив себя с пышным бюстом, — мужская беременность, конечно, явление очень редкое, но в женщину я, к счастью, в процессе не превратился. Так что не надо приписывать мне то, чего у меня нет и, надеюсь, не будет. — Я тоже на это искренне надеюсь, — Снейп притянул его к себе, чтобы мазнуть губами по щеке, на большее времени сейчас просто не оставалось. Хныканье становилось все громче и настойчивей. — Ты был совершенно неотразим с животом, но грудь тебе однозначно не пойдет. И сходи уже за бутылочкой, чудовище! Не то эти вопли поднимут с постели Кричера, а получить на завтрак подгоревшую овсянку мне почему-то не хочется. * * * Периодически поправляя спадавшие с ног шлепанцы, Гарри спустился в кухню. Есть хотелось прямо-таки немилосердно, но маленький Виктор ждать не желал, да и не мог. Поттер кое-как управился с мерной ложечкой, просыпав при этом часть порошка на пол. Он попробовал убрать за собой, но магия, в изрядном количестве потраченная на вынашивание и рождение ребенка, пока еще совсем ему не подчинялась. По мнению светила колдомедицины Гиппократа Сметвика, который благодаря «феномену Поттера» засел за научную работу, посвященную мужской беременности, способность беспрепятственно творить волшебство должна была вернуться к Гарри не раньше, чем через месяц. Так что пришлось подметать пол собственноручно. Выслушивать очередные стенания Кричера по поводу «превращения хозяина Гарри в сквиба стараниями недостойного полукровки» Поттер не жаждал. Возвратившись с бутылочкой смеси, Гарри замер на пороге. Зрелище, открывшееся его глазам, стоило того, чтобы понаблюдать за ним еще хотя бы минуту. Северус ходил по комнате, держа плачущего младенца на руках, и притворно-строго выговаривал ему: — Ну и чего ты так разорался, как будто к тебе Круциатус применяют? Ты же Снейп, да еще и Поттер — учись вести себя по-мужски. Папа Гарри не может обернуться за секунду. Ему пока нельзя аппарировать. Не дай Мерлин, шов разойдется. Он и так молодец. Девять месяцев таскал тебя в себе. А потом и рожал. Ты вот, наверное, не считаешь это таким уж геройством, но поверь мне на слово — убить Волдеморта было гораздо проще... и определенно быстрее. Так что мы с тобой немного потерпим, да? Самое смешное, что низкий, потрясающе сексуальный голос Северуса, который в мгновение ока доводил Поттера до нужной точки возбуждения, на сынишку действовал с точностью до наоборот. Он зевнул во весь свой маленький розовый ротик, закрыл глазки и явно приготовился уснуть. — Ну вот еще! — усмехнулся Снейп. — Тут как раз и папа Гарри бутылочку принес. Акцио. Сейчас мы с тобой перекусим, — Северус уселся в кресло, устроил головку Вика на сгибе локтя и принялся сосредоточенно кормить малыша. — Поттер, — сказал он, не отрываясь от своего занятия, — шел бы ты на кухню. — Так я только что оттуда! — обиженный таким невниманием, буркнул Гарри. — Ну вот и возвращайся обратно. И поешь чего-нибудь, а то у тебя в животе — прямо-таки хор русалок из Черного озера. * * * Гарри сидел за огромным кухонным столом и уныло жевал казавшийся ему совершенно безвкусным сэндвич. На душе у него было как-то... невесело. С тех пор как в больнице Святого Мунго появился на свет маленький Виктор (или Вик, как они, не сговариваясь, начали звать сына с первых часов его жизни), он чувствовал, что теряет СВОЕГО Северуса. Тот, похоже, был всецело поглощен малышом, а для Гарри у него оставались такие вот недопоцелуи и снисходительное: «Иди отдыхать», «Иди поешь», «Приготовь Вику бутылочку». Нет, вот кто бы мог подумать, что гроза студентов Северус Снейп в один миг превратится в заботливую наседку, ничуть не хуже Молли Уизли?! Стоило ему взять Вика на руки, и он сразу утрачивал весь свой фирменный сарказм и выглядел просто до умопомрачения счастливым отцом. Гарри навсегда запомнил то непередаваемое выражение на лице супруга, которое он увидел, едва пришел в себя после перенесенного кесарева сечения, те слова, сказанные Северусом: «Теперь мы настоящая семья, понимаешь?!» — и слезы на глазах самого бесстрашного и для всех прочих непробиваемо-холодного человека (до этого разве что только Гарри и удостаивался лицезреть «второе Я» бывшего шпиона светлой стороны и кавалера ордена Мерлина первой степени Северуса Снейпа). А еще Гарри, наверное, никогда не забудет дикую, раздирающую тело боль. Вик родился на две недели раньше положенного срока и таким образом спутал нескольким взрослым волшебникам все карты и чуть не погубил и себя, и своего собственного отца. * * * Они уже обо всем договорились со Сметвиком. Гарри должен был отправиться в Мунго примерно дней за пять до предполагаемой даты родов. Его прибытия ожидала бригада из трех колдомедиков, связанных Клятвой о неразглашении. На палату заранее навесили чары Конфиденциальности и Отвлечения внимания. Поттера предупредили, что, по всей видимости, процедура извлечения плода будет весьма болезненной. Гарри все время придется находиться в сознании и подпитывать ребенка своей магией. — Нет, не волнуйтесь, мы наложим Обезболивающие чары на область разреза, но на большее не рассчитывайте. — Ну, не больнее же Круциатуса, — пожал плечами старавшийся не терять оптимизма Гарри. — Вероятно... Надеюсь, что не больнее, — «успокоил» будущего отца Сметвик. Но то, что довелось испытать Поттеру в ту ночь, которую их сын выбрал для своего рождения, не шло в сравнение ни с каким известным Гарри пыточным заклятием. Он проснулся от собственных диких криков, до полусмерти перепугав Северуса и топтавшегося под дверьми хозяйской спальни Кричера. Гарри буквально раздирало на части, а огромный живот как будто весь стек книзу. Ребенок явно собирался выйти из него естественным путем, однако это по многим, вполне понятным причинам, было для него недоступно. Северус, которого ощутимо потряхивало от страха, натянул на воющего от боли Гарри просторную ночную рубашку и, приговаривая, словно мантру: «Потерпи, пожалуйста, потерпи!» — подхватил его на руки. Не обращая внимания на горестные вопли Кричера, он понесся в гостиную, чтобы немедленно переместиться через камин в больницу Святого Мунго, прямиком в кабинет главного колдомедика Сметвика. Но того, конечно же, следуя основному закону магглов — закону подлости — на работе в этот поздний (или уже ранний, как посмотреть!) час не оказалось. Хорошо хоть камин не запечатал перед уходом! Вот бы Северус влип: застрять неизвестно где с почти бессознательным Гарри на руках! В ту ночь, на их с Поттером счастье, дежурил один из целителей, задействованных в тайной операции «Чудо для Героя». Кому в голову пришел этот выспренный бред, Северус спросить не потрудился. Да и какая, к драклам, разница! Главное, чтобы по окончании «мероприятия» с идиотским названием оба дорогих ему человека — муж и сын — были в полном порядке. Молодой колдомедик, несколькими годами ранее принимавший участие в спасении пострадавших в битве за Хогвартс, увидев мчавшегося по коридору с выражением непередаваемого ужаса на мертвенно-бледном лице Снейпа, не растерялся в этой, мягко говоря, нештатной ситуации. Он сразу же отправил боссу Патронуса с единственным, вероятно, кодовым словом: «Началось!» — Где вы его оставили? — бросил он Снейпу. — На столе в кабинете Сметвика. — Молитесь, чтобы он не потерял сознание, иначе... — он оборвал фразу, махнул рукой и понесся стрелой впереди Северуса, проклиная запрет на аппарацию в стенах больницы. Гарри, все же не зря получивший свой орден Мерлина за проявленный героизм и беспредельное мужество перед лицом Волдеморта, оказался на высоте и на этот раз. Невзирая на мучившую его невыносимую боль, он каким-то непостижимым образом умудрился не лишиться чувств, но его силы — как физические, так и моральные — явно были на исходе. Пока Северус переносил его в специально оборудованную всеми возможными защитными заклинаниями палату, Поттер старался даже не стонать. Лишь когда в дверях показался запыхавшийся Сметвик, второпях натягивавший лимонного цвета халат, Гарри как-то странно посмотрел на Снейпа и прошептал так, что услышал только он один: — Я хочу, чтобы ты знал: это были лучшие три года в моей жизни... — Давай ты перестанешь молоть чепуху и просто сосредоточишься на том, как сделать нас счастливыми, — проглотив ком в горле, сказал Северус. Дальнейшее Гарри помнил смутно. Преодолевая дурноту, он покорно осушил несколько фиалов Кроветворного, а потом от собственного живота его отгородили ширмой, из-за которой до него доносились обрывки голосов и металлическое звяканье инструментов. В какой-то момент боль стала настолько невыносимой, что он начал уплывать и словно сквозь вату расслышал: — Энервейт! К губам поднесли флакон Укрепляющего, но выпить его Гарри не сумел — его ужасно тошнило, и он боялся лишний раз даже сглотнуть. — Это жестоко! — кричал на целителей Снейп. — Он не выдержит! Дайте ему хотя бы зелье Сна без сновидений! — Нельзя, Северус, если он отключится — прервется магическая связь с плодом, и тогда они оба погибнут. Попробуйте отвлечь его, поговорите с ним. Снейп вновь возник в поле зрения Гарри. Хотя из-за нестерпимых болей и отсутствия очков Поттер почти ничего не видел, но зато почувствовал, как его бережно берут за руку. — Я больше не могу, — малодушно пожаловался он. — Все будет хорошо, — уверенность в голосе Северуса как будто возвращала Гарри силы, которые он старательно перекачивал в ребенка. — Через несколько минут наш малыш появится на свет, и ты забудешь все это. Я люблю тебя, Гарри. Только держись, пожалуйста. Я прошу тебя, — Северус стиснул его ледяные пальцы и прижался к ним губами. Поттер не представлял себе, что Снейп способен на подобную нежность, да еще прилюдно. Теперь он уже никак не мог подвести супруга. Животу стало холодно. Гарри зажмурился и что есть мочи, до синяков, вцепился в руку Снейпа, а в следующий миг он услышал истошный плач ребенка. Своего ребенка. Нет, не так. Их с Северусом ребенка. * * * Гарри поднялся в спальню, прикрыл за собой дверь и осторожно лег под бок к Северусу, который, вероятнее всего, спал сейчас так же крепко, как посапывающий в колыбели рядом с кроватью младенец. Однако едва голова Поттера коснулась подушки, его тут же сжали в объятиях и начали жарко целовать в шею и за ухом, отчего по телу тут же разлилось уже порядком забытое сладостное возбуждение. Рука Северуса подлезла под подол ночной сорочки, которую, к его величайшему стыду, приходилось пока носить Гарри, и по-хозяйски огладила ягодицы. Затем втиснулась между ногами, не встречая при этом особого сопротивления со стороны постанывавшего от удовольствия Поттера, и самым наглым образом принялась ласкать его член, тут же с готовностью откликнувшийся на эти приятные манипуляции. — Сев, что ты творишь? — задушенно прошептал Поттер, мечтая только о том, чтобы дерзкая ладонь никуда не исчезала с его истосковавшегося по интимным прикосновениям члена. — Ведь Сметвик пока запретил! — Сметвик, — назидательно припечатал Северус, аккуратно закатывая ночнушку, — говорил о недопустимости давления на область шрама, а также резких движений. Давить я ни на что не собираюсь, а ты лежи и не двигайся. Я все сделаю сам. Он сполз куда-то в изножье кровати. Бережно развел ноги Поттера и начал покрывать поцелуями внутреннюю часть бедер. Гарри закрыл глаза и отдался во власть ощущений. Северус, обласкав руками и языком его промежность и яички, взял член в рот. Сразу и целиком. Как же здорово было вновь чувствовать эту сладкую, набухающую тяжесть внизу живота! Волны возбуждения прокатывались по телу, приближая разрядку. Наслаждение уже захлестывало с головой и отключало сознание... Малыш Вик неожиданно проснулся и, вероятно, решив, что монополия на чмоканье в этой спальне принадлежит исключительно ему, протестующе громко разревелся. — Мерлин, — простонал Гарри, когда Северус прервал свое увлекательное занятие на самом интересном месте и бросился к колыбели. Впрочем, причиной пробуждения сынишки оказалась банальная потеря соски. Как только искомое было найдено и возвращено довольно засопевшему младенцу, Снейп, выполнив свои отцовские обязанности, вернулся к супружеским. — Так на чем мы остановились? — хитро облизнулся Северус, глядя на несчастного, брошенного в совершенно неприлично перевозбужденном виде Гарри... * * * Полностью удовлетворенный и забывший свои «обиды» Поттер спал у него под боком. Рядом в колыбели чмокал губами Вик, стараясь и во сне не выпустить изо рта соску. Северус повернул голову и осторожно поцеловал Гарри в вихрастый затылок. Несколько дней назад напрочь сломленный бессонными ночами и практически тотальным отсутствием нормального человеческого секса Поттер пожаловался, что хуже, чем сейчас, уже просто не может быть. Северус был склонен с ним не согласиться. Ему внезапно вспомнились школьные годы его супруга и множество опасностей, которые даже без учета Волдеморта подстерегали любого ученика Школы Чародейства и Волшебства. Снейп подумал, что спустя каких-нибудь десять лет и одиннадцать месяцев Виктору Снейп-Поттеру придет время отправляться в Хогвартс... Разыгравшееся не на шутку воображение подкинуло картины опустевшего дома на Гриммо, редкие встречи на каникулах и письма, приходящие лишь раз в неделю. Он вдруг ясно представил себе Вика, парящего на метле на ужасающей высоте, тайком от учителей сбегающего в Запретный лес, заводящего дружбу с Хагридом и его «милыми» зверюшками. От этих ярких картинок Северуса всего передернуло. «Наверное, хуже этого ничего точно не может быть!» — прошептал он, обращаясь то ли к спящему рядом Гарри, то ли к самому себе. Если бы он только мог знать...

***

Наши дорогие, любимые читатели! Если вам понравился этот фик, большая просьба нажать на кнопки "Прочитано", "Понравилось". Авторам будет очень приятно, если вы таким образом оцените наш труд.