Стань моим крылышком

Темнота на улице, словно скорбела вместе с Ильей, беспросветная тьма поглощала свет, подобно смерти, забравшей жизнь Евгении. Мир потерял свои краски, остались только: темнота, скорбь и боль. Боль сковывала все внутренности мужчины, полностью овладевая его чувствами. Его яркий огонек, светлоликое солнышко, маленькая женщина, любимая супруга и свет души, освещающий жизненный путь, потух. Больше никогда не будет милой улыбки, которая заставляла обнажать белый ряд зубов в ответ, не будет прикосновения теплых маленьких ладоней, солнечные глаза никогда не подарят свет этому миру, а певучий соловьиный голос, никогда не прозвучит. Она ушла оставив боль, темноту, тишину и мрак. — Илья — кто-то прикоснулся к плечу и тормошил. — Илья! — и вновь противная тряска. — Илья! Сколько можно орать? — голос звучал недовольно. Будто выходя из транса, мужчина на минутку приоткрыл глаза и обомлел. Яркий солнечный свет пробивался сквозь окно, освещая реанимацию, рядом стоит недовольная Ольга. Сколько же он пробыл в тоске по любимой? Как смог пропустить рассвет? И почему Ольга такая радостная? Евгения ведь была её подругой! — Илья, сколько можно спать? — недовольно пробурчала девушка. — Спать? Я успел поспать? — удивился мужчина. Действительно, он был так поглощен своей болью, что пропустил целые сутки. — Я тебя бужу, бужу, а ты спишь тут как сурок! — возмущенно ворчала анестезиолог. — Олюшка, Илюша просто устал — послышался хриплый до боли знакомый голос. Вот и всё! Галлюцинации! Резко открыв глаза, Соколов был ослеплен солнцем. Усталая улыбка, заставляющая улыбаться в ответ всех присутствующий, яркие глаза, слипшиеся после затяжного сна, слабый соловьиный голос. Это что? Галлюцинации? Нужно проверить! Слегка ущипнув руку, мужчина во все глаза уставился на освещенную солнечным светом, который лился изнутри…супругу? Вскочив со стула травматолог в считанные секунды оказался в близи хирурга. Глаза мужчины налились слезами неверия и счастья. Вот она, лежит в палате реанимации: вполне бодрая, практически здоровая, а главное — живая! — Теплые — широко улыбнувшись, прошептал мужчина, прикасаясь к молочной коже руки любимой жены. — Господи…теплые! — чуть громче произнес мужчина. — Илья? Всё нормально? — недоумевала Шмелева, глядя на сошедшего с ума Соколова. — Женечка! — ласково прошептал мужчина, обнимая любимую супругу и зарываясь носом в любимые локоны. — Это был сон! Просто сон! — бессвязное мужское бормотание в волосах. — Илюша? Всё хорошо? — удивилась Евгения. Обычно мужчина никогда так странно себя не вел. — Я вас оставлю, Илья, я подежурю за тебя, оставайся с Женькой — ласково улыбнулась анестезиолог, подмигивая подруге. — Женечка! Родная моя, любимая — шептал мужчина, целуя каждый сантиметр кожи на лице любимой жены. — Я так тебя люблю! Женечка! — глаза мужчины наливались слезами — Я не могу поверить, что это был всего лишь страшный сон! — шептал Илья. Резко отпрянув от супруги, мужчина протянул ей свою руку, округляя от страха глаза. — Женя, — серьезный взгляд — пожалуйста, ущипни меня. Мне необходимо знать, что до этого был страшный сон, а не подлый сон сейчас. — глаза мужчины обеспокоенно исследовали любимый лик. Осторожно ущипнув, женщина широко улыбнулась, вновь разжигая огонь жизни в душе мужа. — О, Боже! — резко вскрикнул Соколов, наконец поняв, что произошло — Я действительно не сплю! Женя! Любимая моя, родная, солнце моё ясное! Пожалуйста, обещай, что мы будем жить сто лет? Нет! Двести. — глаза мужчины обеспокоенно блуждали по лицу супруги. — Илюш, ты же доктор, прекрасно знаешь, что двести лет никто не живет — заливисто засмеялась женщина. — А мы проживем! Давай? — широкая улыбка и лучистые глаза. — Двести лет мучиться? — сморщила носик Евгения. — Почему мучиться? — удивился мужчина и улыбнувшись мягко добавил. — Любить! — Давай! — широкая улыбка и светящиеся счастьем глаза. Вспомнив о ситуации в кабинете, Илья задал волнующий его вопрос. — Женечка, как же ты так с электронной подписью придумала? — удивленный взгляд. — Не знаю, как-то навеяло страхом, главное, что ты понял! — Ты бы знала, как я испугался. Захожу искать какую-то подпись в компьютере, а натыкаюсь на камеры, где какой-то урод угрожает тебе. — желваки заходили от воспоминаний. — Я знала, что ты успеешь. — ласковый взгляд уставших глаз. — Ты еще слаба после операции, поспи, тебе нужны силы. У пары был свой сигнал, говорящий о любви: тройное сжатие ладони. Именно сейчас, когда сил уже не осталось, женщина взяла мужчину за руку и сжала. Одно сжатие, говорящее: «я», второе сжатие — «тебя», финальный жим — «люблю». — И я тебя люблю, родная — ласково произнес Соколов — ты моя жизнь! Мне приснилось, что ты умерла — голос дрогнул, улыбка пропала. — Женечка, я так боялся, что сплю, когда открыл глаза и увидел тебя. Прошу, не оставляй меня никогда. Без тебя моя жизнь не имеет значения, огонь в душе тухнет, кругом темнота, боль и слезы. — Илюша, я обещаю, что мы проживем долгую и счастливую жизнь, ты мне веришь? — тихо прошептала женщина. — Я тебя люблю! — губы расплылись в улыбке. — А смерть во сне, Илюш, как раз и означает долгую жизнь, так ещё моя мама говорила — произнесла женщина, обнажая ряд белых зубов. Дверь со скрипом открылась и появилась голова Ольги. Анестезиолог попросила травматолога выйти, под предлогом анонимной консультации у лучшего хирурга Земли. — Жень, результаты анализов пришли — грустно произнесла женщина.