Воображаемая

Мне всегда нравилось сочинять собственные миры посредством фантазии. Нравилось, что из-под моих пальцев, держащих ли скользящую по бумаге ручку или надавливающих на клавиши клавиатуры, рождаются настоящие вселенные. Люди совершенно разных возрастов, абсолютно разной внешности и с различными судьбами проживали жизни на страницах моих романов и умирали там же. Они были рыцарями и простолюдинами. Художниками и обычными офисными работниками. Актерами и преступниками. Они жили полными жизнями: стремились достичь своих целей, мечтали, делали ошибки, грустили, смеялись и, конечно же, влюблялись друг в друга. Не влюблялся только я, зная, что все мои персонажи всего лишь текст, не большее, чем плод моего воображения. Но всему было суждено измениться. Я создал тебя. Ты была прекрасна в своей простоте и нежности. Но я никак не мог подобрать тебе пару. Все мои герои проходили мимо тебя, не замечая, и мне было тебя жаль. Ты так искренне пыталась удержать того или другого человека. Дарила свои чувства. Но тебя не удостаивали даже взглядом. И тогда я совершил непростительную ошибку. Я полюбил тебя. Я написал для тебя восхитительный мир. Там у тебя все было хорошо: дружба ладилась, мечты сбывались. Но я так и не подобрал тебе пару. Потому что любил тебя сам. Я понимал, насколько это глупо – любить собственное творение. Бездушный образ – так мог бы сказать кто-нибудь. Но я знал, что это не так. У тебя есть душа. Я вложил ее в тебя. Ты почти ожила благодаря моей любви. Но одной любви было недостаточно: ты все еще оставалась текстом. Не хватало веры. И я совершил вторую ошибку. Я придумал тебя. Ты ожила для меня по-настоящему. Я знаю, я неизлечимо болен, но когда ты сидишь рядом и держишь мою руку, я забываю обо всем. Обо всех своих заброшенных мирах. О жизнях, что могли бы появиться с помощью моего воображения. Меня волнуешь только ты. Я болен тобой. И, право, я не хочу, чтобы это прекращалось.