Now I own you

Каждый чертов раз Алекс убеждался в том, что пить с Брайсом и его тупыми дружками – очень плохая идея. Чего стояли одни кассеты Ханны, на которых «запечатлены» два изнасилования! Казалось бы, ответ на вопрос «ты с нами сегодня?» от Брайса уже должен быть очевиден, но вместо этого Алекс, черт возьми, просто поддавался этому мудаку и позволял всему выходить из-под контроля. Это была его ошибка. Самая главная из тех, что он совершил за всю свою недолгую жизнь. Стэнделл не мог назвать себя «ведомым», ведь, по сути, он был сам за себя, однако почему-то следовал за теми, чьи поступки погубили чужие жизни. Хотя… он ведь тоже погубил одну. Когда он, рассуждая обо всём этом за игрой в приставку, осознал, что его мысли достигли апогея абсурдности, он решил, что ему пора сваливать из этого места. Подальше от Монтгомери с Заком, подальше от шуточно дерущихся позади них Джастина и Брайса, подальше от этого дома, от этой атмосферы, от алкоголя. Подальше от этого мира, который пропитан разрушением. Его затуманенный алкоголем разум решил, что будет очень забавно, если Алекс «выйдет из игры» практически в буквальном смысле. Именно поэтому парень позволил своим пальцам нажимать на те кнопки, на которые, вообще-то, не следовало бы нажимать. В конце концов, Стэнделл убил персонажа Монтгомери, с которым они играли в паре, и тем самым вызвал дикий смех Зака, который сидел на спинке дивана позади них. – Чувак! Ты убил меня! – Возмущается Монтгомери, ударяя Алекса кулаком по плечу. – Да, убил! – Отвечает раздраженно Алекс, сверля Монти ненавистным взглядом. – Ты классный стрелок, – саркастично подмечает Зак, всё ещё не в силах совладать со своим смехом. – Ага, – бесцветным голосом говорит Стэнделл и бросает джойстик на диван, резко поднимаясь на ноги. Это была его вторая ошибка за день. Первая – пить наперегонки с Клэем Дженсеном по «приказу» Брайса. Как только ноги ощутили твердую землю, Алекс почувствовал себя просто отвратительно. Вес его слишком расслабленного тела потянул его вниз, и он рухнул обратно на диван. Правда, упал он левее и оказался на Монтгомери. – Эй, какого хуя?! – Воскликнул де ла Круз и попытался оттолкнуть Алекса, но не успел. Рвотный рефлекс Стэнделла сработал быстрее. На несколько секунд наступила тишина, которая прерывалась только тихой мелодией из включенной игры и негромкими кряхтениями Джастина и Брайса у выхода, которые всё ещё дрались, пытаясь выяснить, кто из них альфа, а кто лузер. Затем тишину разорвал гогот Зака, который смеялся так громко и сильно, что чуть ли не задыхался, складываясь пополам. – Блять! Уебок! – Заорал Монти на не соображающего Алекса. Уперевшись руками ему в плечи, де ла Круз с силой оттолкнул парня от себя. Алекс, всё ещё не до конца осознавая масштаб всей трагедии, отлетел назад и врезался в журнальный столик, сильно приложившись спиной. На секунду ему показалось, что сейчас из него выйдут остатки переваренной пищи, но удар был настолько сильный, что буквально парализовал парня на несколько мгновений, не позволяя ему даже сделать вдох. – Мелкий пидор, я убью тебя! – Вновь взревел Монти, пытаясь вскочить с дивана и по-настоящему реализовать свою угрозу, но внезапно встретил сопротивление в виде рук Джастина, который уже пришел на шум вместе с Брайсом и решил вмешаться. – Фу, блять, – слетело с губ Джастина, когда его руки ощутили чужую блевотину на теле Монти. Резко отдернув руки, Фоули посмотрел на них с отвращением на лице. Теперь уже Брайс и Зак ржали вместе. Они были единственные в этой комнате, кому было по-настоящему весело. Алекс понял, что ему грозит расправа, поэтому решил, что ему пора делать отсюда ноги. Поднявшись с пола, Стэнделл неприятно поморщился от боли в спине и обошел диван, чтобы выйти из дома. Рука Брайса легла ему на плечо и остановила. – Хэй, ты куда? Может, тебе лучше отоспаться, приятель? – С улыбкой на губах предлагает Уокер и толкает Алекса вглубь дома к лестницам. Монти позади всё ещё был готов рвать и метать, поэтому он вскакивает с дивана снова и пытается добраться до Алекса, чтобы свернуть ему шею или ещё чего похуже. Сделать ему это не позволяет Брайс. – Остынь! Лучше пойди смой с себя это, – смеется Уокер, – ну не рассчитал парень, подумаешь. Разберешься с ним, когда он будет трезв, – с этими словами он настойчивее подталкивает Алекса, заставляя его подниматься выше. И Алекс, черт возьми, поддается ему, не понимая, почему. Брайс позволил парню лечь на кровать для гостей, но перед этим убедился в том, что его одежда чиста. – Обблюешь кровать – получишь в морду, усёк? – Пригрозил Брайс, хотя это можно было принять и за шутку. Стэнделл слушал его в пол-уха с закрытыми глазами, но всё равно быстро кивнул, не до конца понимая, с чем он соглашается. Он услышал, как дверь в комнату закрывается, оставляя его наедине с собой, а затем позволил своему сознанию уплыть куда-то далеко. Ему казалось, что он проспит так до следующего дня или лучше вообще двое суток (потому что чувствовал он себя отвратно), но его дрёму разорвало чье-то прикосновение к его руке, которая свисала с чужой кровати. Усилием воли он заставил себя выплыть из теплых и липких вод сновидений, чтобы понять, что или кто являлся причиной этого ощущения. Какой-то частью своего затуманенного рассудка он понимал, что это, должно быть, нехорошо, потому что это вполне мог быть и Монтгомери, который смог-таки проскочить мимо парней и добраться до Алекса, чтобы осуществить свою угрозу, но тепло, которое дарило это прикосновение, пьянило и расслабляло, позволяя мыслям об опасности отступать и испаряться где-то в недрах сознания. Алекс сонно промычал, пытаясь дать понять врагу или не_врагу, что он в сознании и что он может отреагировать, а затем он повернул голову к источнику этого прикосновения и открыл глаза. Темнота обволокла комнату, и Алекс на несколько мгновений подумал, что ослеп – настолько было темно. Но через несколько секунд всё вокруг стало приобретать какие-то формы. И Стэнделл узнал фигуру того, кто был рядом с ним. Сердце пропустило несколько ударов, разгоняя кровь по телу, и заставляя Алекса буквально подавиться воздухом. – Джастин? – Сорвалось с его уст, и он улыбнулся, чувствуя себя при этом самым счастливым человеком на земле. Последним, кого бы он хотел сейчас видеть – это Монтгомери, разумеется, но первым… первым в этом списке был Джастин, мать его, Фоули. Ему хотелось бы сказать Джастину, что он чертовски рад тому, что тот пришел помочь ему или последить за ним, или просто побыть рядом, но его сознание отчаянно боролось со всей этой дымкой внутри его головы, которая отправляла хозяина тела в секундную дрёму. Но Стэнделл сопротивлялся, ведь он всё ещё ощущал такое желанное прикосновение к своей руке, ведь его кожа соприкасалась с такой желанной кожей, ведь его тепло слилось с таким желанным теплом. Он не мог просто отключиться, когда он мог видеть, слышать и ощущать Джастина в такой непосредственной близости от себя. И лучше бы он позволил сознанию уплыть, потому что его третья ошибка за этот вечер стала роковой.