Больница

Вечер продолжался. Все были крайне радостные и весёлые, кроме Блу и Эррора. После танца хирург ушёл в уборную, а девушка осталась совсем одна. Неохотно ковыряя жаркое вилкой, интерн думала о том, что говорил каждый танцор. Они, будто, все сговорились. Незаметно, к ней подсел Кросс. — Привет! Не против, если поприсутствую? Дрим ушла, у неё режим. Что насупилась? — Да, ничего. Просто вечер не особо нравится, — грустно сказала Блу. А ведь это была чистая правда. — Да уж, с таким партнёром не комильфо. Почему ты с ним хоть? — спросил Кросс. — Наконец, хоть кто-то сказал, что мы не в паре! — улыбнулась Блу. — Мы с ним просто так договорились. По-дружески. — Весьма странно, учитывая, что у него нет друзей, — хмыкнула парень. — Но я не думал, что вы подружитесь после того дня. Я думал, что вы просто враги заклятые. Странно. — Да я не злюсь на него, — сказала девушка. — Да у тебя стальные нервы. Я бы не выдержал. *** Пока эти двое разговаривали, из уборной вышел Эррор. Дверь хлопнула и впереди неожиданно выскочил Рипер. Он был чуть выше парня и с таинственностью смотрел из-под нестриженой шевелюры. — Что тебе надобно? — спросил Эррор, косо глядя на парня. На данный момент, он не был предрасположен к разговору. — Как с Гено у вас?.. Смотри у меня! — Не волнуйся, твоя сестра в надежности и сохранности. Всё-таки ты признаешь, что боишься за неё? — Нет… Зачем пришёл? — отвёл от нежеланной темы хирург. Глаза Рипера сосредоточено посмотрели на коллегу. — Маленькая девочка придёт снова и тогда тот, кто не видел солнца из-под тени глупости, получит сполна. Месяц снова станет бельмом на глазах чужих. Потерянная душа найдётся слишком поздно. — Я вообще удивляюсь, друг ты или враг, раз такое говоришь. Я знаю, что ты ясновидящий, но мне не ясно, — рассердился Эррор. — Твоя самоуверенность поражает, но знай, что ты потеряешь её, когда мечта погаснет, — сурово произнёс парень. Эррор слегка взбудоражился от этого холода в голосе. — Парниш, не пугай меня, я нормальный, поэтому хватит. Пойдём в зал, — сказал Глюк и прошёл мимо Рипера. Тот слегка улыбнулся и последовал за ним. — Может, ты и прав. Я порой себя боюсь, когда из меня что-нибудь подобное вылетает, — неуверенно проговорил парень, пожимая плечами. — Ты жуткий тип, поэтому Гено страшно тебе оставлять. Она ещё совсем глупая, ещё поверит тебе. Ты не доводи её, она итак предрасположена к самоубийству. — Серьёзно? Небось, ты причина? — Что? Ну, ты каркаешь. Я образцовый старший брат. А она плаксивая нюня, у которой нож всегда в рукаве, — фыркнул мужчина. — Да уж, но думаю эта нюня мне по душе, — сказал парень ухмыляясь. Эррор резко остановился и строго глянул на того. Глаза Рипера забегали и тот стал думать, что сейчас он не так сказал. Его коварному взгляду ещё никто не мог противостоять, даже такой пофигист, как Смерть. Страшный холодок окутал парня и тот слегка вспотел. Вроде бы оттенок цвета радужки начальника был и тёплым, но пёк страшно и болезненно. Эти зрачки, как пара остроконечных саблей, впивались настолько безжалостно, что готовы были порвать любого, даже учитывая, что это просто зрачки. Все знали, что именно Эррор был самым жутким типом в Больнице. — Береги её, прошу, смотри за ней. Я тебе доверяю, — внезапно улыбнулся Эррор и пошёл прямо к выходу. Камень с души спал. Видимо, это признак того, что жить можно. То есть, он не против отношений Рипера и Гено. Это, весьма, большой выдох в груди парня. — Удачи тебе с завоеванием сердца, так как Гено добиться не просто, — всё-таки без гадких усмешек не обошлось. — Чтож и вам, полагаю, с той голубоглазкой? — ответил парень, нагоняя коллегу. Ему довольно было сделать пару шагов, ведь хирург ходил не спеша. — Не прикидывайся, ты ведь прекрасно всё знаешь, — раздражённо кинул мужчина. — Ну, конечно… *** — Что, хочешь снова отношения со мной, раз зовёшь на балы? — проязвил Найтмер, медленно отпивая алое вино из бокала. Его бледные тонкие губы вмиг окрасились в красное. — Нет… — кратко ответила Инк. Разговоры с Кошмаром у неё никогда не клеились. Даже ответить толком нечего. Лишь пустое «нет» или «да». — Тогда, какова причина этого позыва? Мы же с тобой два года, как расстались. Отпусти уж меня, наконец. Или Эррор цепляет? — Да нет вовсе, — замямлила психиатр. — Вовсе да, я чую твою ревность к той девчонке, — хихикнул Кошмар и галантно повёл бокал в сторону. — Ты лучше танцуешь, поэтому я позвала тебя, — продолжила говорить невпопад девушка. Такие отмазки были слишком неправдоподобными. — Отрицаю. Абсолютно глупая отговорка. Думаю, твой ненаглядный нахальный дружок подарил тебе танец получше моего. Смирись с тем, что он не тебе принадлежит. — Решаешь не ты, я просто волнуюсь за него. Мне кажется, что в любой момент его можно так разозлить, что можно попрощаться с лучшими временами. Я просто не перенесу ещё одного СЛУЧАЯ… — внезапно Инк приложила руку ко рту и закашляла. Найтмер слегка улыбнулся. — Ты действительно так много волнуешься за него, что блюёшь своей собственной «кровью» в рукав? Твоя душа слаба и ты в любой момент потеряешь чувства, — гадко отрезал приговор Найтмер и поставил бокал на столик. Инк убрала руку от рта и увидела целое чёрное пятно на ладони. Это не кровь. Странность свойства её тела была в том, что она не имела крови. В её жилах текли самые настоящие чернила. Внезапно перед её лицом появилась синяя тканная салфетка. Посмотрев на обладателя, Инк не поверила своим глазам. Тот самый седоватый брюнет, с янтарными глазами недовольно глядел на девушку. — Возьми, не позорься. Чернильная блевота отвратна, как и твой вид, — скривился тот и сразу отпрыгнул от неё, как только засмоленные «кровью» тонкие руки докоснулись до платка. Инк, внезапно, захотелось больше откашлять чернил, но воздержалась, так как со стороны, наверное, это смотрелось и вправду жутко. — Спасибо, — робко ответила та и стала вытирать чернила с губ. — — Приветствую, начальник, — не обращая на что-либо сказанное, Эррор прошёл мимо и вернулся к Блуберри. *** -…Мы думаем, что назовём её Люкс, — сказал Кросс, глядя на яркую гирлянду сверху. — Имя хорошее, я без ума рада за вас, — улыбнулась Блу, внимательно вслушиваясь в каждое слово Кросса. Его речь была плавная и неторопливая. Сказанное всегда было наполнено смыслом и юмором. К тому же, его голос настолько был приятен на слух, что парня можно слушать и слушать. — Блуберри, мы уходим! — сзади послышался голос. Он был совсем иной. Грубый, резкий и раздражённый. К тому же вечный холод никогда не давал расслабиться. Спасибо, что без ругательств пока. — Но… — Не надо лишних слов, шевелись! Чрезвычайно важно. Не пререкайся! — отгрубился мужчина и зашагал к выходу. Блу оторопела, но лишь на миг. Затем она встала и попрощалась с интерном. Короткие ножки еле поспели за непредсказуемым кавалером. Выйдя из зала, мужчина перешёл на бег. Блу догнала и хотела сказать что-то, но её перебили: — Быстро в мой кабинет. Предстоит работа! — зарычал Эррор и схватил ту за запястье и повёл вверх по лестнице. Эта сильная хватка отдавливала кости на руке, казалось, будто хирург сожмёт ещё сильнее и рука просто треснет, как фарфор. Влетев на этаж, Эррор добежал до кабинета, на ходу скидывая пиджак. Зайдя внутрь, он откинул его прочь и нацепил халат, лежащий на стуле. Открыв почти пустой шкаф, он кинул громадный халат только зашедшей Блу и вмиг повёл ту снова к лестнице. — Что случилось? — Замолчи, быстрее. Я чувствую, что мы опаздываем, — зашипел Эррор, заходя в соседнюю операционную. В ней лежал пациент под капельницей. Его лицо было бледным и сухим, на закрытых глазах совсем не было ресниц. Множество проводов окутывало пациента, а приборы рядом недобро пикали. — Тупые вечера — отвлекают от работы. У меня операция наметилась, а они там разгуливают. Будешь моей сестрой. Мед. Дверь закрой! — сказал Эррор, снимая первую пару перчаток. Его глаза сверкали от некой свободы рук. — А почему мы именно сейчас побежали, а не раньше? Что это значит? — сказала Блу, точно исполняя выдвинутый приказ. — Затем, что это случается в любой момент. Смерть не предсказать на картах или насчитать её минуты, — кинул мужчина, насаживая на нос очки. — Есть только мы, кто можем её удержать. — Но откуда вы узнали, что это случилось? — всё ещё не понимала Голубика. Поступок, совершённый её начальником, был весьма безумный и непонятный. Впрочем, как и сама персона. — Призраки — вестники смерти. Потому что, они сами мертвецы. Почуять покидающее тело душу, им, как унюхать мухе мёд, — Эррор замолк и вздохнул. Затем, он снял последнюю пару перчаток и оттопырил руки в разные стороны и выпустил свои синие сети. Руки замерцали от выпущенных нитей. Откуда такая сила? Свет озарил всю комнату, как в тот раз. Неужели, Эррор мог доверить ей такой секрет. — Готовься, Сестра. Операция будет кровавой. Вот, за что я люблю свою работу. *** — Знаешь, моя сестра вообще гемофоб, так что, то что ты видела это ерунда. Я могу оторвать любую часть тела и пришить её обратно, не дрогнув пальцами рук, — сказал Эррор сидя на койке рядом с Блу. Та была в трансе и глядела в одну точку. Эта безжалостность, точность и отсутствие страха распирало и заставляло дрожать. По телу шли мурашки от одной мысли, что было бы, если он не пошёл в медицину. Такая магия не должна быть применена в силу. Кровь, текущая с его виска, алый халат и самодовольная улыбка от удачной операции сегодня буквально вскружили ей голову. Он спас человека, даже таким грязным путём, как разрезание. Его забрызганные очки закрывали глаза, наверняка, наполненные внутренним умиротворением. Эта операция была одной из самых сложных. — Болезнь, которой болел это монстриск, оказалась той, над которой работают наши учёные. Четырнадцать жертв постигли её и умерли здесь, остальные восемь в своих домах. Вот наивные, я самого начала понял, что это за «неизличимость». Полумёртвое тело надо вскрыть и вычистить вирус. И всё. Жаль, что теперь надо выстирывать и свой халат, и твой. — Я-я… — Хочешь работать со мной? Хирургия — золотая жила. А терапия это всё прелюдии. Истинный врач тот, кто не боится крови. — Нет, ничуть, сер, — дрожаще произнесла девочка, боясь сказать лишнее. Мужчина встал и подошёл к шкафчику с граммофоном. Выудив оттуда, какую-то обёртку, он разорвал её и надломил. Внезапно, в окаменелых руках девочки оказался… Шоколад? Добрый кусок шоколада прямо в руках, вымазанных в алой жиже. — Ешь, это полезно. Для твоей пустой куриной головы — самое то, — сказал доктор, отгрызая остальную часть упаковки. Его лицо было настолько расслабленным, Голубика впервые видела эту не гадкую, а наоборот задорную улыбку. К тому же, он любит сладкое. — Спасибо, — лишь только это смогла сказать Блу, глядя на мужчину, смотрящего в окно. Совершенно внезапно, в дверь вломились.