Солнце светит ярко, сушит цветы, которые были посажены мамой Макото. Такие ярко-красные, стандартные, но красивые. Сейчас шмели, мягкие с виду, собирают пыльцу, летают и распространяют ее: сейчас они работают. Сейчас работают и люди, спешащие куда-то, и солнце, которое даёт многое, а взамен берёт малое, например, улыбки людей. Сегодня суббота. Этот сладкий запах свежести, смешанный с цветущей травой, делает людей счастливее. Яркое голубое небо, как что-то вечное и прекрасное, мягкие облака, плывущие по нему белыми лепестками — всё такое яркое и впечатляющее. Но не для Макото, вечно позитивной девчушки с короткими волосами, которая всегда была активной, местами неуклюжей и милой, до тех самых пор, пока Тиаки не покинул её эпоху. До тех самых пор, как она не влюбилась в него, её сердце трепетало от возбуждения и адреналина. А теперь её лицо угрюмое, спокойное и редко что-то выражающее. Бейсбол её не привлекает, учеба начинает скатываться куда-то в бездну, где и сидит сама Макото, дружба с Коску становится меньше, тает, как снег в середине апреля. Тиаки ушёл, ничего не оставив после себя, но забрал тот самый важный кусочек сердца — счастье. Все, что сейчас есть у Макото — неразделенная юная любовь, медленно гаснущая в треснутом сердце, которую Макото отчаянно, бережно хранит и кормит завтраками: помогая маме с цветами, сидя на скучном уроке, играя в уже надоевший бейсбол или, просто лёжа на кровати, Макото твердила одно: — Я ведь прыгну! — неразборчиво тихо, а иногда громко, так, что внимание все было направлено на девушку. Конно находилась
в вечно терзающих её раздумьях, которые не покидали даже в одинаковых снах, где она видела одну картину: она горько плачет, а потом он возвращается, чтобы сказать ей лишь одно: «
жду тебя в будущем» и уходит. Макото просыпалась вся в слезах, после уже ненавистного ей сна оставался неприятный осадок на душе, заставляющий чувствовать девушку противоречиво: ей хотелось увидеть Тиаки, прижать к себе и сказать, как сильно любит его, но также ей хотелось ударить его за то, что тот появился в ее жизни и за то, что вообще предложил ей встречаться. Любовь, она, была такой безудержной и быстро растущей, что начинало болеть от тоски и расстояния длиной в несколько эпох. От этой боли на душе было тяжело, копились эмоции, которые Конно умело скрывала на людях, а позже, за горячей чашкой чая делилась со своей тетушкой переживаниями и плакала той в плечо.
— «Если любишь, то что ждёшь?», — спокойно спрашивала Тётя, высматривая что-то в книге.
— «Не знаю», — отвечала Макото, смотря куда-то вдаль. — «Всё, что нас связывает — это время и любовь, которая давит на меня.»
Макото сейчас лежит, свесив голову с кровати, слышит из открытого окна, как пчёлы жужжат и как самодельный ручей в дворике льётся, смотрит в потолок и думает: «Как сильно изменился Тиаки? Он всё такой же рыжий, весёлый и с ветром в голове?» Девушка вздыхает, отчаянно надеясь на это. Её настроение в такой прекрасный день чахнет всё больше и больше, пока в это время любовь растёт, но вместе с ней растёт и боль.
—Я не могу! Я ведь прыгну! — плачет Макото, дрожит от переживаний и тянет руки к дождливому небу.— Я ведь прыгну…— шепчет она, приобнимая свои плечи, но не прыгает, надеясь забыть Тиаки. Просто потому что так надо, просто потому что так легче.
— «Прыгну обязательно, тебе от меня не отделаться, Тиаки чёртов Мамия!» — ворчит Конно, пока выкапывает ямку, чтобы посадить цветок и хмурит брови.
— «Что ты там бормочешь, Макото?» — спрашивает мама, вытирая испарину со лба.
Каждый день одни и те же дилеммы, разрывающие бедную голову девушки. Макото правда пыталась забыть Тиаки: сначала тихо шептала, что не любит, потом плакала и кричала, разрушая свою комнату, но, видимо, любовь сильнее, чем ненависть, которая успела зародиться и поселиться где-то в тёмном уголке сердца. Ненависть была как скрипка — чаще всего тихая и прямая или громкая и режущая.
Сейчас Макото разбита, она чувствует себя паршиво, потерянно и одиноко. А ещё она хочет сказать
ему, как сильно она его любит. И от этого никак не отвлечься, ведь мать ушла в магазин, приставучая сестра на дополнительных занятиях, а отец на работе. Коске занят своими делами, а знакомых из школы трогать не особо то и хотелось. Вспомнив школьные воспоминания и всё то время, проведённое с Тиаки, Конно начинает грустить.
—«Макото... не хочешь... встречаться?» — спрашивает Тиаки, не поворачиваясь.
Конно, свесив голову назад, сначала не особо замечает важность сказанного вопроса, но позже медленно поднимает голову и смотрит в спину парня.
— «Ч-что? А это ещё откуда взялось?!» — почти истерически спрашивает та.
***
—«Ты сам мне всё рассказал. Про эпоху, в которой ты жил и про прибор.» — Макото берёт Тиаки за руку и раздавливает маленький прибор, позже кладёт его в большую ладонь парня.
И тут глаза девушки расширяются, дыхание словно замирает, и Конно не может выдавить из себя никакого звука.
«Ты сам мне все рассказал. Рассказал.
р а с с к а з а л.
«Получается, что Тиаки нарушил временной закон?»
— Не может быть, — шепчет Макото, резко подорвавшись с кровати, она прикрывает губы рукой.
«А что если уже? Что если его уже наказали?»
Страх быстро растёт, пуская корни в сердце. Волнение распространяется по всему телу, как яд. Макото кажется, что её укусила змея. Самая ядовитая змея.
— Я должна… я должна увидеть его… — судорожно повторяет девушка и наматывает круги, пока волнение полностью расходиться, а страх крепко впивается в мозг.
Макото смотрит на свою руку и видит: ещё целых десять прыжков доступны для неё.
«Так почему бы не использовать их?» — думает девушка и прыгает.
***
Макото снова выталкивает какая-то сила, поэтому девушка катится и бьется спиной о чьи-то ноги. Ушибы и боль распространяются по телу, Конно потирает свою ногу и недовольно охает, приоткрывая левый глаз. Она видит какой-то не понятный серо-голубой потолок, не имеющий углов, ведь он сглажен и постепенно перетекает в стены. В самой середине потолка маленькое окошко голубого кусочка. «Окно» — думает Макото и медленно встаёт, не успевая одуматься, она попадает в крепкие объятия и ощущает родной запах, так полюбившийся ей за то время. Узнает рыжие волосы, приятно колющиеся в щеку, поэтому запускает руку в шевелюру Тиаки. Дыхание снова замирает, а тело мякнет в крепких объятиях парня. Это тот самый момент, когда внутри взрываются фейерверки, разбитое сердце трепещет от счастья и весь страх, вся тоска вместе с болью исчезают так, словно их никогда не было. У обоих на душе становится спокойно и свободно. Макото чувствует себя окрылённой, когда Тиаки целует губы девушки. Медленно и нежно переходит от нижней к верхней, покусывая и оттягивая. От таких действий у Макото ноги подкашиваются, а эмоции хлещут через край. От разного спектра чувств, ее организм не знает как себя вести: падать в обморок или всё-таки отвечать на поцелуй. Поцелуй для неё что-то новое, загадочное и запрещённое, но, как говорится, запретный плод сладок.
Парень отрывается от юных губ и трется щекой о волосы девушки, вдыхая приятный вкус клубники. Ему не верится, ему кажется, что это не та Макото, девчушка с короткими волосами и нескончаемой энергией.
— Я скучал, Макото, — шепчет Тиаки и улыбается, нежно смотря в глаза девушки.
