Порочные сыны Дароиды

Вырваться с работы пораньше все же получилось. Адрес нового дома отца Вард знал хорошо. Ему хотелось верить сейчас в то, что разговор с отцом поможет ему развеять сомнения касательно женитьбы окончательно. Во всяком случае, сейчас ему была очень сильно была нужна помощь единственного родителя. Он подходил к прекрасному двухэтажному дому, в котором сейчас вместе со своей женой жил его отец. Этот дом был украшен лозами каких-то чудесных необычных растений, которых Вард никогда в жизни не встречал до этого. Они ветвились, фигурно переплетались между собой, создавая причудливые узоры. Живая изгородь была довольно милым дополнением к искусному, приятному для глаза дизайна дома. Варду всегда нравились такие необычные дома, выглядевшие в разы интереснее и притягательнее, чем привычные его взору белые четырехугольные коробки. Жена отца была в разы богаче, нежели его тетя или мать, поэтому она вполне могла позволить себе жить в таком шикарном особняке. Вард даже не мог представить, каково это: жить в таком шикарном доме с прислугой. Да и не особо хотел — он никогда не мечтал о богатой, но, как ему казалось, до ужаса скучной и лицемерной жизни в золотой клетке. Юноша надеялся, что отец находится дома. На звонки его родитель не отвечал. Парня особо это не пугало, так как отец очень редко отвечал на любые звонки. Он помнил, как еще мать ругала отца за эту дурную привычку. Перевоспитать забывчивого мужа ей так и не удалось, как бы она над этим не билась. Подойдя к красивой узорной калитке, также утопающей в разнообразной растительности, Вард позвонил в домофон. Спустя несколько минут из двери вышла лупус – представительница вида некогда эволюционировавших волков. Она тут же напряженно сложила руки в замок на груди и презрительно уставилась на юношу. — Ты кто такой? — спросила волчиха. Лупус пристально смотрела на парня. Хвост же ее равномерно бил по асфальту, будто выдавая недобрый настрой хозяйки. Вард, как завороженный, смотрел на хвост. Он казался таким необычным. Нужно признать: в повседневной жизни парень встречал представителей других видов только в автобусах. Почему-то сейчас Вард даже не подумал о том, что пялиться на другое существо совсем невежливо. — Я, кажется, спросила тебя о чем-то, — повторила волчица, слегка оскалившись. — Хочу сразу предупредить: чего бы тебе не нужно было от госпожи гру Миог, сегодня не лучший день для того, чтоб тревожить ее. — Простите, госпожа охранница, — ответил женщине Вард, преодолев свое желание наблюдать за хвостом и вспомнив цель своего визита. — Я пришел к Калебу гру Миог. Могу я его сейчас увидеть? Лупус, кажется, слегка удивилась. Видимо, к отцу Варда не часто захаживают гости. — Я доложу, что наглый черноволосый мальчишка стоит за воротами и хочет видеть господина гру Миога, — абсолютно безэмоционально произнесла лупус. — Если он посчитает нужным, то спустится к тебе. Пока что разговор окончен. Лупус развернулась и, будто случайно ударив Варда хвостом, скрылась за дверью. *** Прошло уже около получаса. Отец все не показывался. Даже лупус не пришла, чтобы сообщить о том, стоит ли Варду продолжать ждать. Юноша сел на землю и оперся спиной о ворота. Благо, сейчас было лето, главенствовала над миром стихия огня, так что закостенеть от холода Варду не грозило. Юноша понимал, что разумнее всего было бы сейчас пойти домой. Если отец захочет поговорить, всегда может прийти в дом сестры. Только вот домой идти Варду совсем не хотелось — его пугала атмосфера, складывающаяся в семье. Он не хотел видеть никого, в особенности деда, который довел его с утра до слез. Тем более он до конца не был уверен в своем решении: стоит ли настаивать на своем и дальше или все же переступить через себя и дать согласие на свадьбу? Время шло. Темнело. Вард точно опоздает на последний автобус. Юноша вздохнул: он был готов к тому, что просидит одиноко тут, под дверью, всю ночь, а с утра невыспавшийся, голодный отправится на работу. Варда обижало, что его собственный отец не может выкроить для сына хоть минутку. Когда Вард уже начал засыпать, калитка вновь скрипнула. Юноша открыл глаза. Из дверей вышел статный мужчина средних лет. Откинув одной рукой длинные волосы, выбившиеся из наскоро заплетенной косы, он быстро, будто в спешке, осмотрелся вокруг. — О, Превеликие Сестры, — проговорил он, подбегая к сыну. — Вард, я боялся, что ты не дождешься. Мужчина присел рядом с сыном. Юноша обнял его и прошептал: — Спасибо, что вообще пришел, пап, — немного обиженно сказал Вард. — Давно не виделись. Вард встал с земли. Отец последовал его примеру и отряхнул плащ, испачкавшийся о землю. На Варде, как и на его отце, был длинный плащ с широкими длинными рукавами. Однако он даже не подумал отряхнуть свою верхнюю одежду. Он лишь поправил перчатки, слегка спозшие с его рук. Почему-то сейчас Вард вспомнил, как в свое время не хотел надевать летом перчатки: ему было жарко в них. И вспомнил, как этот мужчина, стоявший сейчас напротив него, уговаривал сына надевать верхнюю одежду. Как спокойно и терпеливо он объяснял, что любой приличный дароиданский мужчина, выходя на улицу, должен скрывать свое тело от любопытных глаз. Сейчас Вард никогда бы не нарушил этот запрет: он просто понимал, что руки всегда должны были быть прикрыты, даже в помещении. Мужские пальцы казались дароиданкам интимными. Открывать руки где-то кроме душа было просто стыдно и пошло. — Пап, что у вас там случилось? — спросил у мужчины Вард. — Ваша охранница сказала, что сейчас не самое лучшее время для визитов. — Да, кое-что случилось, — ответил мужчина, понуро опустив голову. — Поэтому мы с тобой и сидим тут под воротами, а не заходим в дом. Надеюсь, ты поймешь. Варду стало действительно интересно, что произошло в доме жены его отца. Почему Калеб вышел только через час? Почему охранница была такая разозленная? — Кто-то умер что ли? — с сарказмом спросил Вард. — Нет, нет, — поспешил разуверить его отец. — Пока что нет. Такой ответ явно заинтересовал Варда. — Да что у вас там случилось? — с удивлением спросил Вард. Мужчина оглянулся, будто что-то выискивая. Потом быстро наклонился к лицу сына и прошептал. — Я знаю, что ты не отстанешь, пока не услышишь. Я расскажу, если ты пообещаешь, что никто об этом не узнает. — Конечно, пап, — также шепотом ответил Вард, боясь представить, что может скрывать отец. — Ты можешь полностью доверять своему старшему сыну и раскрыть мне все карты. Я буду держать язык за зубами. И он не врал. Вард никогда бы не стал подставлять отца и рассказывать тайны его нового дома кому-либо. Он никогда не был сплетником. Именно поэтому многие люди с легкостью доверяли свои тайны Варду. Наверное, юноша уже давно мог бы написать несколько томов, собрав в них все тайны, которые так и умерли между ним и их владельцами. — В общем, учудил Грой, названный мой сын, — Вард вздрогнул; ему было совсем неприятно слышать, что отец называет какого-то мажора своим сыном и равняет его со своими настоящими сыновьями: ним и Реем. — Застукали его целующимся с работником. С мужчиной, понимаешь? Это так отвратительно. Работник тут же вылетел из дома, с Гроем сейчас разбирается его мать. Кожа Варда покрылась мурашками. «Это так отвратительно.» Те же слова сказал себе сегодня с утра Вард, почувствовавший желание прикоснуться к губам мужчины. «Это так отвратительно», — говорил себе каждый раз юноша, чувствовавший желание упасть в объятия другого мужчины. Не просто отвратительно, а греховно, противоестественно. — Да, соглашусь, — отстраненно ответил юноша отцу. — Вард, я искренне надеюсь, что ты такого никогда не учудишь, — говорил мужчина с тревогой в глазах. — Даже если в тебе вдруг появятся такие мысли — гаси их на корню. Помни, что мужчины — существа, созданные только для того, чтобы облегчить жизнь настоящим людям – женщинам. У нас нет дара производить себеподобных. Поэтому мы не можем распоряжаться собственным телом, как хотим: мы вышли из чрева женщины и принадлежим ей. Мы ее часть, Вард. Нас создала мать и только она может распоряжаться нами. Она может отдать нас во власть другой женщины для того, чтобы помочь другим женщинам создать потомство. И так до скончания веков, Вард. Мужчина не может противиться своему предназначению. Вард, если тебя будут посещать подобные мысли, читай священные книги. Делай, что хочешь, но не поддавайся искушению. Никогда. Великие Сестры такого не простят. Вард слушал как завороженный. Его отец всегда умел наставлять. Однако юношу пугало, что отец заговорил с ним об этом. Неужели, Вард чем-то выдал свои нездоровые наклонности? Это было бы совсем ужасно. — Пап, зачем ты это мне сейчас говоришь? — решил действовать напористо парень. — Ты думаешь, что я способен на такую мерзость? — Я просто предупреждаю тебя, Вард, — ответил спокойно Калеб, вновь поправляя выбившиеся волосы. — Кстати, зачем ты пришел? Вряд ли чтобы просто узнать, как у меня дела. Был ли это укор или просто неосторожно брошенные слова, Вард понятия не имел. Ссориться с отцом он сейчас не хотел, хоть слова отца о том, что его Вард относится к отцу абсолютно безразлично, задели его до глубины души. — Я пришел попросить совета, — ответил парень. — Знаешь, мне порой сильно не хватает отца рядом с собой, — не удержавшись, съязвил юноша. — Что стряслось? — мужчина не стал обижаться на колкие слова. Возможно, он понимал, что сын прав. Калеб действительно не уделял своим родным детям должного внимания. Он все еще чувствовал себя виноватым за то, что личная жизнь в свое время стала для него важнее детей. — Как ты знаешь, мне уже почти тридцать. Следовательно, тетя Ирэн озабочена тем, что мне срочно нужно найти жену, — Вард решил действовать прямо, без лишних ужимок. — Недавно мне поступило предложение о замужестве от одной девушки, которая мне не нравится. Вообще. Что мне делать? Стиснув губы, Вард устремил свой взгляд на отца. Калеб горько усмехнулся и отвел взгляд в сторону. — Думаю, самое время рассказать тебе кое-что. Ты уже взрослый мужчина и должен меня понять, — сказал юноше отец, поднимая глаза обратно на сына. — Ты, наверное, уже совсем не помнишь бабушку Нерру, — проговорил отец после небольшого перерыва. — Я до сих пор с содраганием вспоминаю тот вечер. Мы сидели вчетвером за столом: я, Ирэн, мама и папа. Тогда мама просто поставила меня перед фактом: есть достойнейшая женщина, которой ты пригляделся. И все. Возражений твоя бабушка никогда не принимала. Ей, как и отцу, ужасно нравилась Кида, твоя мать. До сих пор помню, с каким трудом сказал это злосчастное «да» на свадьбе. Тот день полностью выпал из моей памяти. Он будто выпал из моей жизни. Вард, я никогда не любил твою мать, но научился уважать ее. И, честно, когда она покинула этот мир, я не представлял жизни без нее. Представляешь, мне хотелось умереть вместе с ней. Никогда не думал, что настолько стал зависим от ее присутствия в моей жизни. Калеб остановился и прокашлялся. Вард же сидел потрясенный: он никогда не задумывался о том, какие отношения были между его родителями. Он рос в счастливой семье, и никогда даже не мог подумать о том, что его отец совсем ничего не чувствует к его матери. Прямо как он к Глире. — Я был в страшнейшей депрессии, когда она умерла. Ты помнишь, — продолжил Калеб. — Потом появилась Лара. Я не верил в то, что смогу когда-либо кого-то полюбить. Но я полюбил ее и люблю до сих пор. Конечно, ради того, чтобы быть с ней, мне пришлось многим пожертвовать: не только вами с Реем. Отец до сих пор считает меня шлюханом, готовым лечь под любую. Уверен, он постоянно говорит вам что-то подобное, — голос Калеба дрогнул. Мужчина обхватил голову руками, будто пытался собраться с мыслями. Будто боясь, что зашел слишком далеко. — Простите меня хоть вы с Реем за то, что я наконец счастлив. Для Варда только что перевернулось все его представление об отце. Сейчас он увидел в Калебе не просто отца, не просто родителя, а поистине несчастного мужчину. — Что мне делать? — спросил Вард отца. — Посоветуй что-нибудь. — Кто она? — коротко спросил Калеб. — Глира ли Кам, — ответил юноша. Мужчина махнул рукой. — Эта вроде нормальная, — ответил отец. — Ты смотри: не найдут тебе жену, потом будут всю жизнь попрекать, что сидишь на шее у Ирэн и Элен. Так что соглашайся. Со временем смиришься. Все смиряются. Мужчина замолчал и уставился в землю, будто не решаясь смотреть на сына. Будто чувствовал себя виноватым в том, что вынуждает сына соглашаться на женитьбу. Вард подошел к отцу и положил руку на плечо, стараясь обратить на себя внимание Калеба. — Спасибо, пап, — почти прошептал Вард. — Значит, все-таки постараюсь принять свою участь. Калеб обнял сына. Вард чувствовал, что отец плакал: грудь мужчины неровно вздымалась, и соленые слезы периодически падали на кожу Варда.