Мы снова вернулись в левое крыло дома и поднялись на третий этаж. Мы ещё не вошли в комнату, а мне уже страшно. На двери и рядом с ней была куча надписей и табличек типа: «Берегитесь!», «Резко не открывать!», «Лучше вообще не заходить!».
— Мне вот просто интересно: это всё в шутку или серьёзно?
— Отчасти, — что, блин, отчасти? — Сейчас опасности нет точно, ибо Тай спит.
— Если меня убьют, виноват будешь ты.
Ну, при открытие двери на меня ничего не вылетело и не упало. Так что можно открыть глаза и осмотреться.
— Прости, Рицу, но эта комната офигенная.
Я вот прям мечтал о таком в детстве, так как являюсь большим любителем велосипедов, роликов, скейтбордов и прочего. А здесь просто целая трасса для этого создана. И, насколько я понял, тут убрали одну стену, оставив пару столбов для поддержки и объединили две комнаты. Так что свободного места здесь просто завались. На одних участках пола специальное покрытие, а практически всё оставшееся место занимают маты. Такие же маты есть по всему периметру комнаты на стенах, высотой где-то в метр. В сторонке стоят небольшие преграды и рампы. Там же и велосипед, вместе со скейтом. И аж возле дальней стены стоит огромная кровать, а ней лежат двое мирно спящих людей. Так не хочется их будить, ведь я понимаю, какого это.
— Хм-м-м…
— О чём задумался?
— Да вот думаю, как бы их разбудить. Может воды вылить, или лучше с кровати скинуть… — а не просто, по-нормальному, без всяких гадостей. — Ух-ты, они новые колонки купили. Не хочешь опробовать?
— Нет.
— Да ладно тебе, лучше решай: на максимум или половину?
— Половину, — максимальную громкость мои уши не выдержат.
— Зная их предпочтения, музыка будет громкой.
И это половина громкости?! У брата в клубе и то тише! Мне жаль тех, кто живёт с ними по соседству.
— Сейджуро, мать твою, выключи!
— И вот так ты любимого племянника встречаешь? Прожили с тобой вместе десять лет, а ты так со мной обходишься, — Сей, что за смена настроения.
— Во-первых, ты племянник Мито, а не мой. Во-вторых, какого хрена?
— Двадцать пять: двадцать четыре.
— Стоп, мы ведь согласились на ничью, или ты забыл?
— Ну, я просто подумал и решил, что ничья меня не устраивает.
— Сейджуро, доброе утро, — он только сейчас проснулся? Музыка ему вообще не мешала?
— Утро, Тай. Меня просили вас разбудить, а то вы всё проспите.
— Ну и что? Мы только в два легли спать, а уснули где-то в три. Имеем право и до ужина спать.
— Не-ет, у меня ведь тренировка в четыре, и мне ещё повторить всё нужно…
Теперь хотя бы могу посмотреть как они выглядят. Куро-сан похож на кошку. Черные волосы и жёлтые янтарные глаза. Он действительно выглядит, как красивый чёрный кот. Видимо не зря ему дали такое имя. А вот Тай похож на милого, рыжего котёнка. У него рыжие, кучерявые волосы и такие же как и его отца глазки. А ещё у него на всём теле синяки, садины и царапины. Даже на лице два пластыря: один на носе, второй на лбу. Видимо, очень активный котёнок.
— Так как завтрак вы уже проспали, будете помогать готовить обед. Не зря же мы вас будили.
— Ах да, на счёт этого. Мне интересно узнать, кто это с тобой?
— Здравствуйте, меня зовут Куроко Тецуя, — какой раз за день я это уже говорю?
— Тецуя, Тецуя, Тецуя… А! О тебе что-то Мито говорил. Вот только что…
— Папа говорил, что это любимый Сейджуро. Ты никогда его не слушаешь.
— В отличие от тебя, я не могу слушать двух людей одновременно. Вот если бы ты меньше болтал, то я бы запомнил.
— Так это я ещё и виноват?! Всё, я уйду спать к бабушке. Она точно на меня жаловаться не будет.
— Прошу, иди куда угодно, но только не к этой женщине. Она и так на тебя плохо влияет.
— Не зря бабушка говорит, что ты дурак. Бе-е-е…
— Так, а ну не сметь такие слова произносить, особенно в отношении родителей. Иди умываться, к папе пойдём, — у них такие милые ссоры. Прям вспоминаю маму и брата. — А вы не знаете, где он, собственно говоря.
— Должен быть в саду. Зная его любовь к природе, он там и целый день просидеть может.
— Да, папа очень любит природу. Думаю поэтому он и стал биологом.
— Братик Тай! — а вот и «ураган». — Это у вас музыка играла?
— Ага, Сейджуро нас так будил. А вы чего прибежали?
— Думали тут что-то интересное, — вот мне интересно, они репетируют это или как? Слово в слово.
— Мы сейчас пойдём в сад, хотите с нами?
— С братиком Таем куда угодно!
— Ты ведь будешь моим парнем?
— Нет моим!
— Эй, я тоже хочу быть с братиком! — походу они любого омегу себе в парни хотят.
— Ха-ха, вы же братья. Как вы можете быть парой?
— Куро дурак. Вот бабушка говорит, что мы должны быть с теми, кого любим. А мы любим братика Тая, — а теперь они говорят поочередно.
— Надо будет сказать Мито, чтобы поговорил со своей матерью. Пятнадцатый раз…
— Ты же знаешь, эту женщину не исправить, — а мне вот интересно с ней познакомиться. — Так, ребятня, собрались в кучу и пошли! Не будем мешать им собираться.
— Да, капитан!
— И почему тебя они слушают?
Сад у них был довольно большим, с разными видами растений, сортами деревьев и даже парой животных. Я точно видел котёнка, горностая, черепашку и сову. Последнего сейчас кормил рыжеволосый парень, омега. Видимо, это и есть Мито-сан. Он стоял на небольшой стремянке, возле дерева. А на ветке сидела птица.
— Привет, Мито! Ты, как обычно, занят своим хозяйством. В твоём положении отдыхать нужно, а не бегать по утрам.
— Я и так проспал до десяти. Так и весь день можно проспать.
— Вот твоего альфу это вполне устраивает, чего же ты жалуешься.
— Джу, ты лучше меня знаешь, что для Куро отпуск — это единственный шанс отдохнуть, — Джу?
— Ты когда-нибудь перестанешь меня так называть?
— Нет, мне нравится. Так, Лу я накормил, осталось найти Тэ.
— Давай помогу спустится.
— Спасибо, — вот теперь я заметил небольшой животик. Где-то второй месяц. — Вы тут по дороге не видели попугайчика?
— Когда ты уже успел и попугая завести? Да и котёнка у нас раньше тоже не было.
— Ну, ты же давно не появлялся, а животных так много, — как эти две вещи связанны? — О, а ты, наверное, Тецу.
— Он самый. Мы пару дней тут поживём, а то у нас воду отключили.
— Если бы не это, ты бы и не вспомнил о своей семье. Сколько ты у нас уже не появлялся? Год? Два?
— Вообще-то всего полгода.
— О, я вижу Тэ! Иди сюда!
— Он так всегда. Секунда и на тебя уже не обращают внимание. Хочешь узнать их имена? — я уже сидел и гладил чёрного котёнка. — Этого не знаю, но мне кажется, что его зовут Куро; горностай — Широ, черепашка — Юки, ещё есть кролик, его зовут Аки. И раньше была красная ящерица, её звали Джу. Оригинально, не правда ли?
— Мне вот интересно: почему Джу?
— Поверь, мне самому это знать хочется. Он единственный, кто так сокращает моё имя, ну и Рицу иногда.
— Потому что Джу звучит мило, — о, он вернулся с голубеньким попугайчиком в руках. — Тецу, знакомся — это Тецу.
— Э-э-э? — попугая назвали в честь меня? Сейджуро не смейся.
— Ха-ха, Мито, я в тебе не сомневался.
— А ты сильно не радуйся, — буквально через пару секунд к сидящему на руке попугайчику подлетел ещё один, красный. — Это Джу, и это девочка. А Тецу мальчик.
— Ха-ха-ха, — вот теперь моя очередь смеяться. — Мне определено нравится эта девочка.
— Слушай, я ведь и к попугаю могу приревновать.
— Тебе же не пять лет, успокойся, — у неё такие приятные пёрышки. — А кто ещё у Вас есть?
— Давай только без этих «Вы». Мне же не пятьдесят лет, я ещё молод.
— Тецу просто слишком вежливый, — в отличие от некоторых, меня учили правилам приличия. — И мне тоже интересно, какие у тебя пополнения в зверинце.
— Так, котёнка и попугайчиков вы уже увидели. Кота зовут Куро, кстати, — Сей угадал. — У меня появились рыбки, они живут в пруду, а вместе с ними ещё черепашки. Юки у нас сухопутная, а те живут в воде. Их двое, зовут Мин и Риру. Ещё у нас появились белочки. Они сами пришли, я их не приносил, но сделал ручными. Теперь это Хару и Нагиса. О, а ещё возле ограды бегала лиса, но мне не разрешили её забрать, так что я завёл фенека. Пошли, покажу. Это мальчик и его зовут Фокси.
— И откуда ты только эти имена берёшь?
— Детишки помогают, а вон и они идут, — тройняшки сразу бросились к своим животным.
— А где мой Аки?
— Ой, солнышко, а я не знаю. Возможно у себя в клетке. Иди посмотри, а мы пойдём к нашему фенеку. Куро, Тай, вы с нами?
— Конечно.
— Пап, а можно котёнка взять?
— Да, только держи его на руках и не пускай к Фокси.
— Хорошо.
Мы пришли к небольшому искусственному озерцу, рядом с которым было ограждение с кучей песка, в котором сидел маленький фенек. У него была перебинтована лапка и виднелась царапина на спине.
— Его привёз мой друг. На него велась охота, а он спас. Ну, а я забрал и теперь забочусь, — Мито переступил ограждение и погладил животные. — Ему где-то год, маленький ещё.
— У него такие большие, красивые ушки. И такой мягкий мех. Может назовём его Тай? Только у меня нет животного.
— А котёнок, по-твоему, чей? То, что его зовут Куро, не значит, что я буду о нём заботится. Кстати, может его уже в дом забрать?
— Пусть ещё погуляет на улице, а вот вечером к себе забирать будем.
— Я пойду с ним поиграю. Когда будет обед — позовёте!
— А кто его готовить будет?! Вот же ж, убежал.
— До начала готовки ещё часа полтора, чем займёмся?
— Можно поспать, — я не против. А? Слышали звук машины?
— Наверное, Нагиса вернулся. Пошли встречать. Как раз последний, с кем Тецу не познакомился.
— А как же Нанао-сан? — такой интересный человек.
— Если честно, не горю желанием вас знакомить, но за ужином всё равно встретитесь.
Возле входа мы встретились с Хару, который нёс в руках пакеты. За ним шёл брюнет, с зелёными глазами. У него так же был пакет.
— О, Сейджуро, давно не виделись! Как поживаешь? Ты не один приехал? А вы надолго? И чего без предупреждения? — теперь ясно, в кого близняшки пошли.
— Мама! Мама! — а вот и они, вместе со зверьками в руках. Всё-таки Аки нашёл бежевого кролика.
— Привет, зайки. Вы себя хорошо вели? Папу слушались?
— Да!
— Тогда получите сладости, но после обеда. А сейчас идите, поможете папе пакеты разобрать.
— Уже бежим!
— Только зверьков оставьте и руки помойте! Ками, меня такой толпой встречают. А теперь давайте знакомиться.
— Меня зовут…
— Тецу, я знаю. Мне уже рассказывали о тебе. Я Нагиса, будем знакомы.
— Ты когда-нибудь перестанешь перебивать и так много болтать?
— Нет, даже не надейся.
— Снова машина едет? — или это у меня уже в голове шумит.
— А вот и Дайки подъехал. И куда все детишки делись?
— Се-е-ей, — я всё понимаю, но мне и так брата жаль. — Тебе ведь не так уж и больно и было, а вот Дайки может пострадать.
— Тецу-ччи! — зачем так громко? — Я так скучал!
— Я тоже, хотя мы не виделись всего два дня.
— Какой же ты милый с этим животиком! — Нагиса уже впихнул пакеты Сею и теперь носился вокруг Кисэ. — М-м-м, и запах поменялся. Э-э-эх, вспоминаю себя. Выглядел как колобок! До ужаса раздражённый колобок! А ты прям сияешь! Пошли чая выпьем, я такие вкусные пирожные купил!
— А есть с яблоками?!
— Конечно есть, а если и нет, то сделаем! — сколько оптимизма в этом маленьком теле. — Сейджуро, не отставай! Пакеты ведь у тебя!
— Уже бегу! Эксплуатируют прям как в детстве… Дождись Дайки и идите на кухню.
— Хорошо, — пойду к машине, он как раз паркуется.
— Ками, спасибо! — а где же моё «привет»? Нет, я тоже люблю обниматься, но не набрасывается на людей.
— И за что спасибо?
— Рёту тут будут развлекать, а я отдохну… Наконец-то, за месяц.
— Вот какого ты о нём мнения. Пойду, скажу, что он тебе надоел. Проблема и решится, — Сейджуро издеваться нельзя, а мне можно. — Вот он обидится, когда узнает…
— Мелкий, хоть ты не начинай. Мне Сей уже весь мозг на работе вынес своими угрозами. Хватит! Я приехал отдохнуть!
— Здравствуй, Дайки.
— День добрый, Каору-сан. Вы даже не представляете, как я рад Вас видеть. Самый спокойный человек здесь.
— Правда? А раньше ты называл меня безумно скучным и, как там… Точно, отстойным, — о-о-о, не знал, что мой брат самоубийца.
— Давайте оставим это в прошлом. В конце-концов мне было шестнадцать, да и Вы запрещали многое Сейджуро. А он был, да и есть, моим лучшим другом.
— Согласен, был не прав. Идёмте уже на кухню, начинается шоу.
Так же как и у нас, столовая зона отделялась барной стойкой. Только сама кухня и обеденный стол были куда больше. Тут было две плиты, два холодильника и две мойки. Вот за ними сейчас и стояли Сейджуро, Хару, Куро, Тай, Рейджи-сан и тройнята. Все в милых фартухах с разнообразными узорами. У Сейджуро вообще уточки — милота. Я же сидел на стуле за барной стойкой, а оставшиеся разместились на диване в гостиной, которая находилась недалеко от кухни. Ну, а Дайки всё же остался отдыхать на улице.
— Так-с, всё внимание на меня! Выстроились в ряд! — на кухне всем явно заправлял отец Сея. — Аки, Широ, Юки — будете приносить необходимые ингредиенты!
— Да, дедушка!
— Тай и Куро — нарезаете овощи!
— Слушаемся!
— Сейджуро, на тебе разделка мяса! Хару — помогаешь мне! А теперь за работу!
— Вперёд! — Ками, это так мило, у меня сейчас сердце остановится.
Такая семейная идиллия. Взрослые серьёзно заняты своим делом, иногда давая детям кусочки еды, а те, в свою очередь, напевают песенки и носятся туда-сюда, в поисках работы. У меня было точно так же, только носились папа и брат, а мама командовала. И довольно жёстко! Что-то где-то не так, не по рецепту, неправильно нарезного или не так лежит — переделывать! Но меня это не касалось, ведь я сидел в сторонке и просто наблюдал. Иногда мне выпадала роль дегустатора. Скажу сразу, лучше просто смотреть. Ведь пробовать не до конца готовое, или просто какую-то составляющую блюда, чаще всего — ужасно. Оно либо недоваренное, либо жутко острое или наоборот, пресное; солёное, приторно-сладкое, или просто никакое. Я до сих пор удивляюсь, как мой организм это выдержал.
— Открой рот, — что-то я сильно задумался и на заметил, как Сей подошёл.
— О, мофкофка.
— Не учись у Ацуши. Сначала дожуй — потом говори.
— Хофошо, — сладенькая. — Спасибо.
И вот в такой идиллии я сидел минут двадцать, пока мой мир не стал белым. А точнее моё лицо, в которое прилетала мука и смех троих мелких проказников, которые это сотворили.
— Братик, братик, мы справились?! — Сей, сволочь, ненавижу.
— Молодцы, — детей конфетами на свою сторону переманиваешь.
— Прости, братик Тецу, — они подошли в плотную и говорили это очень тихо, но явно без тени сожаления.
— Знаете, — я немного отбросил с себя муку и спустился к ним, — у меня есть три молочные шоколадки с орехами.
— Что нужно сделать? — быстро соображают.
— Видите, на столе есть пара яиц. Думаю, что делать дальше вы поняли.
— Сколько?
— Одного хватит, — будем по минимуму, жизнь дорога́.
Эти трое могли бы стать какими-нибудь спецагентами — такая оперативная работа. Один стащил яйцо, второй по-тихому поставил стул сзади Сея, а третий уже на него залез. Кинув яйцо точно в руки третьему, он выжидал подходящего момента. И он настал когда Сейджуро, ничего не подозревающий Сейджуро, начал оборачиваться.
— Бам! — громко выкрикнула троица, разбивая продукт прямо у него на голове и быстро сваливая после содеянного.
— Какого х…
— Не выражаться! — его перебили Хару и Рейджи-сан.
И я только сейчас понял, что никто на это не обращает внимания. Я тут на половину призрак, а у Сея с головы стекает яйцо. Хотя вон Тай и Куро друг-друга соусом измазали, а у малых я видел кусочки теста на лицах. Видимо, такая обстановка для них нормальная.
— Тецу, сходи в душ и переоденься. Сей, ты тоже.
— Тогда пойдём вместе? — а не много ли ты хочешь?
— Нет, Тецу идёт один, а ты один. Ванных комнат в доме завались. Вперёд!
— Как скажете, Рей-сан.
Я вернулся минут через пятнадцать и подумал, что попал в другое место. Если до этого тут повсюду были следы от еды, упаковки, пятна соусов и рассыпавшиеся крупы, то теперь царил идеальный порядок. Мясо уже стояло в духовке, гарнир варился, а салаты осталось только заправить.
— Всех с удачным завершением готовки! — все дружно начали аплодировать и радостно кричать. — Обед будет готов через сорок минут, а сейчас нагуливайте аппетит!
— Ух ты, сегодня без травм, — Акаши вернулся из душа, с полотенцем на голове, и обнял Тецу сзади, обвивая руками талию.
— Ты так говоришь, будто каждый день тут готовишь.
— Я то нет, а вот Тай и Хару — да. И первый пишет мне почти каждый день, о том, что творится в этом доме.
— Кстати, а где Аки, Широ и Юки? — эта компашка уже куда-то делась.
— Я попросил их позвать Дайки. Уже можно и в дом зайти, — Сей о чём-то задумался и посмотрел в окно. — Правда я им это сказал ещё перед тем, как ушёл. Нужно бы пойти проверить.
— Нет, ты сидишь здесь, — альфа хотел было что-то возразить, но не успел. — Во-первых, я запрещаю тебе мстить брату, а, во-вторых, у тебя мокрые волосы.
— И при чём тут второе?
— Не знаю, — Тецу пожал плечами. — Я ведь не мог остановиться после «во-первых». Так что сиди здесь.
Акаши ушёл на диван к остальным, а омега вышел на улицу. Он направился к тому месту, где сидел встретили Рейджи, ведь только там есть место, где можно отдохнуть.
Дайки лежал, а точнее спал, на одной из лавочек-качелей, а близнецы были рядом с ним. Ну, как, рядом. Один сидел на спине и бил по ней своими маленькими ладошками, второй кусал за плечо, а третий, безуспешно, пытался стащить кроссовки. Ну, а что Аомине? А ему абсолютно ПО-ФИ-ГУ. Он как спал себе, так и спит.
— Братик Тецу, помоги разбудить братика Дайки!
— А может дадим ему отдохнуть. Он ведь очень устал, — Куроко ведь знает, во сколько его брат уходит и приходит с работы. Ему приходится вставать в пять утра, чтобы вернутся, хотя бы в семь и пойти ещё куда-нибудь с Рётой, а спать они ложатся в часов двенадцать.
— Братик Сейджуро попросил, чтобы мы проводили его в комнату! Тут ведь спать неудобно!
— Ну раз так… — Тецу пытался вспомнить, как быстро и безболезненно, для себя, разбудить Дайки. — В детстве он спокойно просыпался, когда я дул ему в ухо. Попробуйте.
Вся троица стала возле головы альфы и, на счёт три, подула ему в ухо, а после сразу отскочила к омеге. С стороны спящего началось какое-то движение — он медленно перевернулся на спину и открыл глаза. Пару секунд он просто лежал и смотрел в небо, пытаясь понять где он. Разобравшись где, кто и что он, Дайки сел и посмотрел на стоящих перед ним.
— Ну и кто меня кусал? — на плече красовался красивый след от детских зубиков. Острых зубиков.
— Он, — Аки и Широ указали пальцем на младшего, вытолкали его вперёд, а сами спрятались за Куроко.
— Хорошо, а по спине кто бил? — альфа потянулся, потирая больное место рукой.
— Это был Аки, — теперь к младшему присоединился старший.
— А ты что делал?
— Пытался снять обувь, но у меня не получилось.
— Ладно, ты прощён, а вы двое, — Аомине встал, подхватил провинившихся двоих и понёс их в сторону дома, а точнее — кухни.
— И что ты будешь с ними делать?
— Как «что»? Останутся без сладкого.
— Не-ет, там же наш любимый пирог! Мы хотим десерт!
— Вот не нужно было надо мною издеваться, — Ками, он называет детские игры издевательством.
— Слушай, это же дети. У тебя вон скоро дочь появится — будет тебе макияж и причёски делать. Тоже жаловался будешь?
— У неё будет на это полноценное право, а у этих троих его нет.
— Нам братик Сейджуро разрешил использовать любые методы!
— Так это вас Сей попросил? Значит и он без сладкого останется, — интересно мне посмотреть, как ты заберёшь у него десерт. — Эй, Император, какого ты делаешь?! Детей тут эксплуатируешь?
— Только проснулся, а уже столько шума. Рёта, как ты его терпишь? — его вообще не затронули слова брата.
— Ой, это очень сложно, но я привык. Со временем и не к такому привыкнешь. И, Дай-ччи, поставь детей на землю, — какой послушный сразу стал, а меня бы проигнорировал. Видимо, им может управлять только Рёта.
— Дайки, привет!
— Тай! Давно не виделись, малой! Ну как, выучил что-то новое?
— Да, очень много чего! Не хочешь поехать со мной на тренировку? Там всё и покажу, — прям светится от счастья.
— Ну, это если Рёта захочет.
— Рёта-Рёта, — он так быстро передвигается, — ты ведь поедешь с нами? Папа тоже там будет!
— Если Мито поедет, то я не против. Там ведь кафешка недалеко есть, там посидим.
— Только много сладкого не ешь, и острого, и жирного. Просто не ешь много.
— Хорошо-хорошо, — мне кажется, или он вообще не слушал брата.
— Что за шум? О, петушок, давно не виделись, — мне вот сейчас послышалось… «петушок»?
— Ещё раз так меня назовёшь, и я тебе врежу, курица, — но, несмотря на такие угрозы, они лишь мирно пожали друг-другу руки и рассмеялись.
— А ты не меняешься, Дайки.
— Так же как и ты, Куро.
— И пошло-поехало…
— А ты вообще заткнись, Император, — сначала они говорили громко, а потом тихо добавили: — Император свалки.
— Знаете, у меня со слухом всё прекрасно. И хватить ржать.
— Да ладно тебе, весело же было.
— Ага, мы тут дрались чуть ли не каждый день. Правда, ты поигрывал, почти каждый раз, — мой брат ещё и в драке?
— Так у тебя опыта на шесть лет больше! Понятное дело, я бы не мог всё время побеждать.
— Но ты держался молодцом, не то что Сейджуро, которого…
— Так, скотный двор, заткнулись и разбежались по разным углам. Опять ведь болтать всё время будете, — ну вот, на самом интересном месте остановил.
— Се-ей, а что дальше по рассказу было? — я теперь не успокоюсь, пока не узнаю.
— Ничего такого, о чём ты должен знать, — так сказал, что я только больше захотел узнать.
— Ну-у ска-ажи… Пожалуйста, — может поцелуйчик поможет?
— Нет, — вот блин.
— Да тут рассказывать нечего. Его просто уделала девчонка, его сестра, если быть точнее, — о, в Рицу я не сомневался.
— Раз уж на то пошло — она и вас двоих тоже победила. Причём вдвоём, я-то один был. Так что неудачники здесь вы.
— Бе-бе-бе, — и этому человеку двадцать один?
***
Во время готовки на кухне была мировая война, ну, а сейчас вообще какой-то апокалипсис. Еду разбирают за секунду, а мне повезло, Сейджуро достал кусочек мяса и рис. Правда, этот самый кусочек, через пару секунд забрал у меня Тай, сидящий рядом. Он лишь дёрнул плечами, типа «ничего личного, такова борьба за выживание». Но мало того, что еда очень быстро разлеталась по тарелкам, так она ещё и просто летала. Вот сидишь ты такой, ешь рис, а возле тебя пролетает кусочек морковки. Ты поднимаешь голову и буквально за секунду успеваешь увернутся от летевшего в твою сторону онигири. Нагиса и Хару всеми силами пытались остановить это безумие, Куро и Тай присоединились, а Рёта и Мито вообще быть слишком поглощены своей беседой, что ничего не замечали. Только вот Рей-сан и Каору-сан, всё видели и спокойно себе обедали, иногда уворачиваясь от летящей в них еды. А Дайки всё это снимал на камеру.
— Так, а ну отставить это безобразие! — за спиной раздался женский голос и все замерли. — Решили начать веселиться без меня?
— Бабушка! — первые сорвались с места тройнята. — Ты сегодня рано!
— Йогу отменили, вот я и вернулась, — я тоже решил повернутся и увидеть, кто же пришёл.
Рядом с близнецами стояла высокая женщина, с белыми волосами, завязанными в «бублик» и красивыми алыми глазами. На ней были яркие красные штаны, белая рубашка и такие же кеды. За спиной рюкзак, из которого торчала ручка от теннисной ракетки. Видимо, это и есть та легендарная Нанао-сан.
— И кто же тебя довёз? — Каору-сан заговорил первым.
— Мой партнёр по танцам, который ещё тренер по йоге.
— Слушай, перестань приставать к этому мальчику. Ему всего восемнадцать.
— Я и не пристаю.
— Слушай, я знаю тебя уже тридцать лет. Так что повторю ещё раз — отстань от мальчика.
— Какой ты злой, ужас, — она мне очень напоминает Рицу. — О, а у нас гости! Так, Дайки, Рёта и даже Сейджуро с Тецу пришли. Сегодня, что, праздник какой-то?
— Нет, тётушка, у нас просто воду в доме отключили.
— А я уж думала ты соскучился по своей любимой тёте, — почему она обращается к Сею, а тискает меня? — Ты даже лучше, чем я представляла! Хотя Рицу во всех деталях тебя описывала!
— Тётушка, отпустите моего брата, он ведь даже не доел.
— Тут все такие противные, бр-р-р. Если будут доставать — приходи ко мне, тебе буду всегда рада!
— Спасибо, — мои бедные щёки наконец-то отпустили.
— Теперь ты понял, в кого Рицу пошла. Помни, чрезмерное общение с этой женщиной плохо влияет на психику.
— А ну цыц! — Сейджуро отвесили такой хороший подзатыльник. — Я, может, уже и возрасте, но слышу прекрасно!
— Да, я это запомню, — бедненький, поглажу его хотя бы.
— Я буду у себя! Кому, что надо будет — приходите!
— Мам, а обед?!
— Я уже ела, но если оставите кусочек пирога, буду благодарна! — и убежала. Кстати, а ведь Сенты тоже нет.
— Фух, пронесло, — сказало большинство взрослых. — Сей, ты жив?
— Вроде бы да, но это было неожиданно, — да я сам испугался.
— Так, обед подходит к концу. Кто у нас сегодня убирает?
— Вчера убирали близнецы и Хару. Значит сегодня… Куро и Тай.
— Аргх, сынок, может ты сам справишься?
— Нет уж, это нечестно!
— Мы можем помочь братику Таю!
— Спасибо, не нужно, лучше я сам. После вас только больше убирать.
— В таком случае, сейчас десерт, а потом уборка.
Оставив этих двоих убирать, мы с Сейджуро отправились провожать Хару и Нагису вместе с детьми. Они, оказывается, отправляются сегодня в небольшой, трёхдневный поход, так что мы помогли упаковать всё необходимое в машину.
— Братик Тецу, мы ведь встретимся ещё?
— Встретимся же?
— Ты ведь приедешь?
— Как только получится, то обязательно.
— Возьми телефон у братика Сейджуро и пиши нам через братика Тая. Хорошо?
— Хорошо, Широ, — за день я начал их неплохо различать.
— А я кто?!
— Ты Аки, а это Юки.
— Здорово! — теперь они набросились на меня с обнимашками. — Будем скучать! А ты будешь?!
— Конечно буду, — как по ним можно не скучать?
— Ну всё, давайте в машину.
— Хорошо, мам. Пока-пока! — ещё обняв на прощание Сейджуро, они сели на заднее сидение машины.
— Были рады знакомству, Тецу. Как-нибудь ещё встретимся, поговорим. А ты не смей его обижать!
— Даже не думал, — он, разве что, задушить меня объятьями может. — Удачной вам дороги.
— Спасибо, — и они уехали. — Я же говорил, тебя все полюбят быстрее, чем ты успеешь заметить.
— Вот только вы как-то плохо относитесь к Нанао-сан.
— На самом деле её все очень любят, просто каждый по-своему. Дети, вон, прям обожают её и показывают это. Правда влияет она на них сильно.
— Ну это ведь неплохо. Они точно вырастут позитивными и добрыми, как Рицу.
— Ну, тут могу поспорить. Моя сестра уникальная, вряд ли найдется такой же человек.
Через два часа после отъезда близнецов, мы проводили Куро, Рёту и всех остальных, кто ехал на тренировку к Таю. Они решили, что останутся ночевать у Дайки в клубе, так как туда ближе ехать. Ну, а мы поужинали тем составом, который остался. Нанао-сан и Сента так же присутствовали и что-то бурно обсуждали. Суть разговора я так и не уловил, но слышал много терминов. Видимо говорили о чём-то научном.
Помыв посуду, я зашёл к Рицу в комнату и взял первую попавшуюся книгу. Потом мы, да, Сейджуро всё же уговорил меня, приняли ванну и уложились на кровать, занимаясь своими делами.
***
Время было уже за полночь. Сейджуро лежал на кровати и, как бы, смотрел телевизор. Вот только его взгляд был направлен на рядом лежащего на животе Тецу, читающего книгу.
— Се-ей, — протянул Куроко, не отрывая взгляда от такой увлекательной книги, — смотри телевизор.
— Я и так его смотрю, — альфа быстро повернул голову в сторону телевизора.
Правда его взгляд задержался там всего на пару секунд и снова вернулся к телу, лежащему рядом. На Куроко была только широкая футболка и шорты. Одеяло же прикрывало лишь одну его ногу, потому что ему было жарко. Альфа осмотрел Тецу с ног до головы и задержался на одном месте.
— Сейджуро, — снова произнёс омега, так же не отрываясь от чтения.
— М-м?
— Если ты не перестанешь смотреть на мою задницу, я уйду ночевать к Нанао-сан. Она как раз меня приглашала.
— Поверь, если ты пойдёшь к ней, она на твою задницу не только смотреть будет, — Тецу всё же перевёл взгляд на альфу. — Что? Уже не могу посмотреть на своего любимого?
— Можешь, только смотри повыше.
— Как скажешь, — Сейджуро сел сверху на Куроко и запустил руки под его футболку.
— И какого ты творишь? — омега всё же отложил книгу, понимая, что ему не дадут её прочесть.
— Это просто массаж, — Акаши прошёлся пальцами вдоль позвоночника, пересчитал рёбрышки, огладил бока.
— Ще-щекотно, хах, прекрати, — Тецу начал крутиться и перевернулся на спину, пытаясь остановить надоедливого альфу.
— Попробуй останови, — и, к удивлению, у Тецу быстро получилось это сделать. Ладони Сейджуро замерли ровно тогда, когда Тецу (против своей воли) издал томный вздох.
Для омеги живот — одно из чувствительных мест, а в случае Тецу — всё тело, как натянутый почти до предела нерв. Вот только в данной ситуации слово «почти» понемногу исчезает. И, по логике, Куроко должен оттолкнуть его, сказать, что ещё рано, что он не готов. Вот только в голове раз за разом всплывает одна навязчивая мысль: «А не послать ли всё к чертям?». Почему бы и нет, тем более, если хочется.
Прислушавшись к своему внутреннему голосу, Тецу резко поднимается, садится прямо и довольно медленно, но уверенно целует альфу. Он иногда останавливается, чтобы вдохнуть воздуха, а затем снова возвращается к своему увлекательному делу. Желание горячей волной струится в крови, охватывает его разум, заставляет обо всём забыть и ни о чём больше не думать, только о сидящем человеке напротив.
Снова прервавшись, омега немного отодвигается и стягивает с себя мешающую ему футболку. Слишком жарко, да и на поцелуях он останавливаться не планировал.
— Хах, а ещё все меня извращенцем называют.
— Заткнись, — Тецу решает, что лучше самому его заткнуть и снова возвращается к своему занятию. Сейджуро даже позволяет ему какое-то время вести, а сам медленно опускает его на спину, нависая сверху.
Поцелуи теперь переходят на шею, а руки снова гладят нежный живот омеги, иногда царапая кожу, оставляя красноватые следы от аккуратно подстриженных ногтей. Тецу же касается ладонями шеи альфы, иногда вплетая пальцы в алые волосы и довольно сильно сжимает их, когда тот кусает нежную кожу. Полностью отдавать власть альфе омега не планирует.
— Мож… сним… — Тецу пытается что-то сказать, вот только окончания слов растворяются в резких вдохах.
— М-м-м? — Сейджуро оторвался от тела омеги и посмотрел тому в глаза, видя, как в любимых голубых радужках плещется невиданный ранее огонь.
— Мо… может снимешь футболку? Я удивляюсь, как ты в ванне со мной ничего не сделал.
— Как-то не очень хотелось, чтобы твой первый раз был в таком месте, — альфа исполнил просьбу и откинул футболку куда-то в угол комнаты.
— Значит только мой…
— Что твой?
— Ничего, не отвлекайся, — Тецу, видимо, решил, что это нечестно и тоже решил оставить следы на шее Сейджуро и даже пару укусов. На память.
— Ух ты, мой котик кусается.
— Р-р-р, — Тецу пытался зарычать, но это больше было похоже на урчание кота.
— Прекрати, это слишком мило, — Акаши решил прекратить свою пытку, увлекая омегу в поцелуй.
— Ну я ведь кот, а они должны быть милыми.
— А ещё они не разговаривают, — Сейджуро переложил руки на талию Куроко, оставляя там красные метки от ногтей.
— Мя-я-я-у! — коты же не разговаривают. Поэтому он решил просто мяукать.
— Остановись, или я сорвусь прямо сейчас, — альфа уже тяжело дышал, радужка глаз резко потемнела.
Отвлекая Тецу очередным поцелуем, он незаметно стягивал с него последний мешающийся элемент одежды. Когда же Куроко понял, что его раздели окончательно, то резко повернул голову в сторону.
— Тецу? — Сейджуро с явным удивлением смотрел на своего омегу. — Ты что… Стесняешься? Я же тебя не первый раз голым вижу.
— В такой обстановке, в пер-ах, — Тецу издал первый стон, когда руку альфы коснулась его члена. — Не…
— Просто расслабься, — Акаши начал медленно водить рукой по всей длине, а омега лишь стонал и выгибался на каждое движение своего партнёра. Его первый кто-то касался
там, и это было так странно, но так восхитительно, что мозг начал плавиться от желания чего-то большего.
Тецу снова схватился руками за многострадальные плечи альфы и забросил ноги ему на талию. Поначалу, он просто наслаждался и терялся в новых ощущениях. Он пытался собрать мысли в кучу, но они, как на зло, рассыпались и ни как не могли сойтись. Но кое-что ему в голову пришло: удовольствие должен получать не он один. Не долго думая, он начал пытаться ногами стянуть шорты с альфы. Правда, дрожащими, да ещё и ногами, это сделать невозможно. Но попытка не пытка.
— Хва… Хват… — как бы он не пытался, выговорить слово полностью у него не получалось. К счастью, Сей всё понял и только тогда заметил попытки Тецу.
— Ками, какой же ты нетерпеливый, — лицо альфы озарила ухмылка.
Он опустил руку ниже и провёл по влажному проходу, медленно вставляя два пальца. Омега вздрогнул из-за новых, не таких уж и болезненных, но всё же неприятных ощущений.
— Потерпи, — Сейджуро целует и немного покусывает его живот, а свободной рукой гладит спину. Тецу настолько хорошо, что у него невольно появляются в голове не очень приятные мысли, которые он не может никак отогнать, вопреки не очень располагающей обстановки.
— Интерестно, скольким до меня ты говорил тоже самое? — Акаши на секунду замирает, а потом смотрит на омегу.
— Ты серьёзно хочешь поговорить об этом
сейчас?
— Понял, мол-ах, — с губ Куроко срывается то ли стон, то ли крик, когда альфа резко вводит третий палец. — Бо-больно. Сто-ой.
— Прости, — Сейджуро поцеловал омегу в лоб, но не остановился.
Тецу лишь крепче ухватился за его плечи и старался привыкнуть к этому дискомфорту. Он понимал, что это временно, что потом будет лучше, но боль оставалась болью. Он сдерживал слёзы, просто потому что не хотел, чтобы Сей их видел.
Терпеть долго ему не пришлось, буквально через пару секунд, когда пальцы прошли глубже, по его телу прошлась приятная дрожь, заставляя забыть о недавней боли. Это значило только одно: нашли его слабую точку. Точку, являющуюся центром исходящих наслаждённых стонов и приятных ощущений. Сейджуро на это лишь улыбнулся, высунул пальцы из тела омеги и снял с себя такие ненужные в этот моменты шорты.
— Люблю тебя, — единственное, что сказал альфа, перед тем как завлечь Тецу в поцелуй и резко, одним резким движением, войти в него.
Куроко лишь широко открыл глаза и простонал в такой нежный, тягучий поцелуй. Сейджуро двигался медленно, омега был очень узким и горячим внутри, каждым движением выбивая сладкие стоны. Звуки горячего, страстного секса тягучей патокой растекались в раскалённом воздухе. Воздух сдавливал лёгкие, выбивая остатки кислорода, но думать о такой мелочи сейчас было не время. Они чувствовали только друг друга, тепло их тел, нежные, слегка охрипшие голоса и звёздочки перед глазами, доводящие до экстаза.
И эти двое даже не подозревали, что за дверью стоит и жутко краснеет родитель одного из них, который решил принести деткам ещё одно одеяло. Ночи-то холодные.
Утро
8:20
Первым проснулся Тецу. Он решил подняться, чтобы выпить воды, но сразу же об этом пожалел. Поясница, живот, ноги, да впрочем и всё тело ужасно болело. Ему, конечно, говорили, что так всегда после первого раза, но он не думал, что всё
настолько плохо. Поэтому омега решил, пусть работает тот, кто в этом виноват.
— Сейджуро, — Куроко перевернулся на бок и уткнулся носом ему в шею. — Се-ейджу-уро-о-о.
— М-м-м, — альфа провёл рукой по лицу, пытаясь отогнать сон. — Доброе утро.
— Доброе. Слушай, не мог бы ты принести мне воды?
— А сам?
— «А сам» я не могу, из-за некоторых. Мне, между прочем, сегодня ещё на тренировку идти, — Тецу было уже от одной мысли об этом больно.
— Можешь пропустить.
— Хах, пропустить. Тебе легко говорить. А потом меня Рико-сан через мясорубку пропустит, а ещё лучше через все девять кругов ада.
— Понял, иду за водой.
— Так бы сразу.
С помощью альфы Тецу всё же выпил стакан воды и устроился обратно. Он хотел было кое-что спросить, но никак не мог начать. Вот только от глаз Сея ничего не скроется.
— Ну-у-у?
— На счёт моих вчерашних слов.
— Те-ецу, тебя серьёзно так это волнует? — альфа лёг обратно, уставившись в потолок, а Куроко, в свою очередь, смотрел на него.
— Я ведь у тебя не первый? Далеко не первый?
— Те-е-ецу.
— Что «Тецу»? Ты можешь мне просто ответить!
— Да, ты у меня «далеко не первый». Зато единственный, кого я любил, люблю и буду любить. Так что перестань думать о всякой ерунде. Это всё моё прошлое и к тебе оно не относится. Точнее, я не хочу, чтобы к тебе это имело какое-либо отношение, — Сейджуро поцеловал омегу в носик и вернулся на своё место.
Тецу с минуту просидел не двигаясь, а потом вдруг скривился и посмотрел на рядом лежащего парня.
— Фу-у, это сейчас прозвучало так сопливо.
— Ты себя слышал?
— Ладно, согласен, сделаем вид, что этого не было. А теперь давай ещё поспим минут часик.
— Хах, минут часик, так минут часик. Иди ко мне, — омега удобно улёгся рядом, половину тела разместив на альфе.
— И, всё-таки, я сегодня пропущу тренировку.
— А как же мясорубка и девять кругов ада?
— Из меня котлеты невкусные, да и ад мне не страшен. Живу с «дьяволом» пострашнее.
