Мост

       Штурм моста — дело крайней сложности. Буквально лоб в лоб идут отряды на верную смерть. Места для укрытия нету, места для обходных манёвров тоже нету. Единственное, что нам остаётся как солдатам, так это идти в бой прямиком на врага. Прямиком на тот свет.        Мне кажется так всегда было. Сначала Вардены идут в гости к нам, а потом мы к ним. Только понять никак не можем то время, когда мы оба идём бить друг другу морду. И обычно побеждает не тот у кого больше людей, а тот у кого больше всяких прибомбасов. Миномёты, бронемашины, танки или даже обычные дробовики. Вы знаете, что может сделать один или два человек с дробовиком на мосту? Шли мы как-то на пятнадцатом дне атаковать позиции врага. Было человек десять — это для нашей тогдашней ситуации было достаточно много, ибо все позиции наших основных войск были сосредоточены в столице региона, которую с переменным успехом штурмовали наши оппоненты. А мы же насмерть держали мост. И если бы мы проиграли битву за мост, то тогда город быстренько окружили и он уже находился в полной изоляции, в блокадном положении.        Ну так вот, мы вечером идём на штурм, понимая, что большинство из нас не вернётся. Как можно понять — особого боевого духа у нас не было. Как бы то ни было, мы потихоньку, помаленьку шли на другую сторону. Вот прошли треть. Вот половину. Сейчас мы на подступи к врагу, а именно там, где есть две огневые точки, за которыми можно спрятаться. Ну, мы не особо обращаем на них внимание, лелея себя мыслью, что там никого нету. Я же был в арьергарде. Нёс аптечки, бинты, и большой вещ-мешок со скальпелями, шприцами, хирургическими ножницами и прочим. Мне особо геройствовать нельзя. Я больше спасаю тех кто любит погеройствовать.        Проходят четверо наших. Вдруг два выстрела — и у нас уже четверо трупов, упавших как игрушечные куклы. Мы даже не поняли откуда поначалу стреляли, но осознали лишь тогда, когда увидели двух Варденов в этих боевых точках. Их дробовики были направлены на нас и они явно не хотели нас тут видеть. Мы же обосрались не на шутку! Четверо наших друзей погибло и нас ждёт то же самое! Фред достал автомат и начал палить по ним что есть сил, но нет! Ни одна пуля не попадала! Винни и Джек стреляли из винтовок. Тут я достал свой пистолет и начал палить по ним. В ответ эти два ублюдка выстрели всего три раза и остались в живых только я, Фред, Алексей, наш офицер, Джек, которого ранило в живот, но он просто чудом уцелел. Варденцы начали перезаряжать пушки на что Алексей выстрелил из офицерского револьвера и попал одному в голову, а Фредди в животной ярости побежал на оставшегося надеясь на верный штык-нож на винтовке. Не зря надеялся. Как говорится: пуля — дура, а штык — молодец…        Я в нервах залатывал Джека, потом понял, что тут нужна операция. Сказал командиру, что нужно назад, а то и его потеряем. На это Алексей дал добро, только сначала мы быстро собрали всю взрывчатку с наших товарищей. Мы надеялись, что быстро прошмыгнём через мост и заложим тротиловые мешки под противотанковые орудия, а под утро устроим финальный штурм, с целым танком. Но у судьбы были свои планы на нас.        Джек умер. Не дожил до госпиталя, а через какое-то время и Алексей застрелился. Просто не выдержал, что потерял так много хороших бойцов на этом чёртовом мосту. Я тоже подумывал покончить с собой, да только смелости не хватает. Вот так, смелости чтобы всё это терпеть хватает, а прекратить всё это запала нету. Да и мне есть зачем жить. У меня дома жена, дети. Эх, вернутся бы в родную деревеньку хоть на денёк! Завести трактор на рассвете и пахать поле до самого обеда! А там родная Алёна борщ приготовит со свежи хлебом, да детишки со школы вернутся. Эх, если бы...        После инцидента на мосту я и Фред скорешились. Межнациональная дружба в наших рядах - дело обыденное. В наших окопах собрались многие нации, расы, конфессии. И даже никакой розни не было. Евреи дружили с Исламистами, негры дружили с белыми, китайцы дружили со всеми. Красота. Да и по ту сторону баррикад происходило то же самое. Все понимали что возможно не доживут до завтра и вести себя как осёл, проповедующий свои идеалы, веру и так далее, было не в чести у нас. Все понемногу знали английский и это позволяло нам контактировать.        Но вот настал уже точно решающий день. Спустя почти почти пол года после нашей неудачной диверсии, столичный город наши всё-таки отбили. Шесть месяцев набитых потом, кровью, слезами, порохом, смертью, страхом уже позади. Теперь мы у руля! Наш черёд наступать! Наша пора побеждать! И эти чёртовы Вардены ответят с полна. За каждую пролитою каплю крови, за каждого убитого товарища, за каждую разрушенную семью. Они ответят с полна. За всё что случилось на этом проклятом мосту! Готовьтесь, мрази, смерть грядёт!        За день до атаки к нам пригнали несколько танков, бронемашин, людей, припасов. Я и Фред вышли добровольцами на места в броневике. Я за пулемётчика, а мой товарищ за водителя, а так же мы везли ещё десять солдат. План был такой, что глубокой ночью следующего дня, отряд диверсантов на паре моторных лодок доплывут до этого моста, высадятся, уничтожат взрывчаткой первую линию обороны противника и мы по сигналу начнём штурм. Финальная битва должна начаться в четыре часа утра.        Раннее лето. Солнце восходит рано, озаряя своим приятным светом наши блестящие танки. Есть команда завести машины! Ещё три минуты и начнётся атака.        Пошла жара! Сигнальный огонь выпущен, и два наших танка поехали первыми; мы за ними. За минуту мы проехали то расстояние, которое месяцами назад проходили за несколько часов. Вот мы на другой стороне моста. Наши бравые сапёры-диверсанты поработали на славу - все преграды были устранены. Только их немного зажало подкрепление Варденов, но оно быстро поникло, когда увидело наши танки, и отступило. Мы высадили бойцов и начали продвигаться вперёд.        Я безжалостно гасил из своего пулемёта каждую тварь в синей шинели. Мой пулемёт иногда перегревался настолько, что ствол становился красным, в то время как водила из Бостона спокойно вёл авто. А во мне бушевала ярость: вот у меня в руках оружие возмездия у меня в руках, вот передо мной множество синих крыс бегущих в страхе передо мной. О, как же приятно их убивать! Как приятно воздавать им по заслугам! Мой пулемет делал из этих чертей кашу. Кому-то ноги отрубал, руки, делал в животе дыры, кому-то даже голову отрубал. Представьте, да?! Целая грёбаная башка отлетела у одного из ублюдков, хе-хе! - В очередь, сукины дети, в очередь! - нещадно орал я, вот только кому? Пулемёт меня перебивал, танки впереди грохотали намного громче. Этот возглас был только для меня одного.        Спустя где-то час мы сами не заметили как попали в засаду. Вера в победу ослепила нас. Мы слишком далеко отошли от своих. В результате они отступили на нашу сторону моста, а мы застряли в какой-то жопе, в городке каком-то. Рано начали радоваться, ох рано. В общем, остался только один танк, наш бронеавтомобиль и пять пехотинцев, два из которых ранены. И только апатия с разочарованием окружила наши мысли. У меня осталось несколько лент, в танке тоже мало снарядов про пехоту уж говорить нечего. Вдруг из кабины доносится знакомый голос: - Hey, Ivan, wanna smoke? - Hell yeah i want! - отвечаю, и беру папиросу у Фреда. Зажигаю же я её от красного дула моего пулемёта. Затягиваюсь.        Проходят два часа перестрелок. Пока затишье. Кричу наводчику, что надо выбираться по скорее отсюда. Тот кивает в ответ. А танк нам придётся оставить. Как от сердца отрываю, но надо вытащить людей.        В общем погружаем раненых, экипаж танка, пехотинцев и уезжаем. Надеемся прорваться по дороге к нашим, но не к мосту, а в другую сторону фронта. Нам удаётся прорваться, но не надолго - бензобак прострелен. Топливо кончается очень быстро, не дотянем до наших. Решаем срезать в лес, а оттуда пешкодрапом до наших пройти. Мы понимаем, что с ранеными тяжело и приходится кого-то оставить за пулемётом, чтоб задержать погоню за нами. Ну и как вы думаете: кто решил поиграть в героя?