Разнополярные.

Магнус Бейн всегда был, признаться, немного ветреным и легкомысленным. Если омут чьих-то глаз поманит его, то он погрузится в него с головой. Да, этих «омутов» было много, неприлично много за его сотни лет жизни, но лишь нескольким персонам удалось заполучить особое место в сердце мага. Одной из них стал Александр Лайтвуд, сумеречный охотник с благородной фамилией и не менее благородным сердцем. Совершенно случайно он попался на глаза Бейну, преследуя демона в «Пандемониуме», и с той секунды пресловутая красная нить соединила этих мужчин. Противоположности притягиваются, говорят люди, и не ошибаются. Вальяжный, живущий моментом, любвеобильный ценитель хорошего алкоголя и нижнемирец стал совершенно особенным для серьезного, воспитанного в строгости, целомудренного и так желающего найти себе отдушину только в одном человеке на всю свою суровую жизнь, потомка Разиэля. Магнус стал для Алека тем, кто помог ему почувствовать, как это – любить взаимно и убеждал его хотя бы иногда давать себе возможность перевести дух. «Пойми, нельзя все время быть таким напряженным, как натянутая тетива твоего лука и нести всю ответственность только на себе, ангел мой…» - говорил маг, разминая ладонями плечи Лайтвуда, вернувшегося с очередной миссии. В свою очередь, нефилим стал для Бейна тем, кому удалось не смириться с сидящим в нем демоническим началом, а приручить его и насладиться им сполна. Метка, появляющаяся, когда Магнус был возбужден, приводила и без того распаленного охотника в животный восторг и доводила кровь до обжигающего вены кипения. Ах, знали бы вы, как быстро слетает эта маска благочестия под ласкающими его тело губами мага. Да и сам маг терял остатки самообладания, услышав низкое, грудное: «Не прячь. Я хочу их видеть… ». Вся тьма в душе нижнемирца покорно подчинилась Александру. Когда он властно сжимает его бедра до синяков на персиковой коже, когда он притягивает к себе для поцелуя, запустив пальцы ему в волосы, когда он оставляет бордовые цветы засосов на шее, которые наутро придется прятать под одним из шелковых аскотов* или с помощью магии, все нутро Магнуса трепещет и ликует от осознания того, каким порочным может быть его невинный с виду ангел. И еще больший трепет вызывала мысль о том, что предается пороку Алек только вместе с ним. Бейн, может, и шутит про излишнюю страсть, оставляющую следы на их телах, но ему так льстят горящие глаза Лайтвуда, в которых неприкрытое греховное, но такое честное и обжигающее желание брать и отдаваться в ответ без остатка. И какая разница, сколько их было до него? Сейчас они вместе, а значит, что впереди тысячи жарких, наполненных их стонами, ночей, тысячи нежных рассветов и закатов, миллионы поцелуев, ведь они есть друг у друга и никто этого у них не отнимет. *Аскот – мужской шейный платок.