Голос

По серому берегу озера двигался небольшой караван. Беспокойный ветер подхватывал капельки воды и швырял в лицо сидевшему в телеге нолдо. Рыжеволосый и высокий, он задумчиво рассматривал окружающий его пейзаж и своих провожатых. Странно, что никто из братьев не приехал сам. Не менее странно, что за время своего долгого исцеления он видел лишь двоих. Неужели остальным настолько безразлично его состояние? Или у них внезапно проснулась совесть и чувство вины? Когда Маэдрос в шутку задавал этот вопрос навещавшим его братьям, он получал в ответ несчастный взгляд Маглора и мрачное молчание Куруфина. Это настораживало... В любом случае скоро все разрешится, и правда откроется, ведь он возвращается в лагерь. У ворот его встретили Маглор и огромная толпа, приветствующая возвратившегося короля. Маэдрос, отвыкший от шума и большого количества народа, испугано отшатнулся, но младший брат, заметив это, вежливо и властно разогнал собравшихся нолдор. - Спасибо, - выдохнул старший и пошел следом за братом, опираясь на его руку. Не то чтобы это было необходимо, но... он так давно не чувствовал рядом никого родного. Маглор довел его до небольшого дома, судя по всему, недавно построенного. Домов в новом лагере вообще было относительно мало, поэтому среди них мелькали палатки и шатры. "К зиме доделать лагерь уже не успеем," - подумал нолдо и вошел в открытую дверь. - Майтимо, - навстречу к ним поднялся Куруфин. - И я рад тебя видеть, брат, - Маэдрос наклонился и приобнял младшего левой рукой. - Где остальные? Нолдо почувствовал, как от простого вопроса напряглось тело брата, и отстранился. - Что случилось? - он нахмурился и оглядел младших. Маглор опустил голову и молчал. - Остальных нет, - сухо ответил Куруфин и пододвинул к старшему стул. - Лучше сядь, это будет длинный и нелегкий разговор. Он провел рукой по волосам и встал напротив враз посерьезневшего брата, оперевшись бедром о стол. - Мы хотели рассказать раньше, но боялись, что эта новость добьет тебя, и ты не сможешь исцелиться, - тихо сказал Маглор. - Это произошло через год после того, как ты ушел на север, - начал Куруфин. Он не стал говорить брату о том, в какой упадок пришел их народ, лишившийся двух королей и младшего лорда. И для остальных подробностей не время. - Сначала на охоте пропал Тьелкормо. Его верные нашли его через несколько дней с разбитой головой, а рядом лежал убитый Хуан. Никто не знал, что произошло, но спустя недели затишья начали погибать другие эльдар. Посторонних в лагере не было, и Морьо предположил, что с нами живет шпион Второго Дома или Моргота. Мы устроили поиск. Безрезультатно. Куруфин прервался, выравнивая голос и вновь пряча проскользнувшие на лице эмоции. - Этот убийца задушил его следующей ночью. Потом был я. Когда "шпион" пришел в мои покои, я первым набросился на него, и у нас завязалась драка. Спасло меня лишь то, что Тьелпэ услышал шум и прибежал на помощь. Вдвоем нам удалось поймать его. - Кто это был?! - процедил Маэдрос сквозь сжатые зубы. Феанариони переглянулись, и Куруфин кивнул: - Это был Тэльво. Нолдо как будто окатили холодной водой, он застыл и лишь глупо открывал и закрывал рот. - Что? Зачем Амбаруссе это делать? - Он обвинял нас в смерти Амбарто и хотел отомстить, - печально вздохнул Маглор. - Но он жив и последние несколько лет находится в заключении. Мы не смогли его убить... Майтимо вскочил, сразу оказавшись выше братьев на голову. - Это ведь не может быть правдой! Скажи, что это не так! Он переводил взгляд с одного на другого. Так ведь не могло произойти на самом деле... Вечером он стоял у двери в небольшой погреб, где держали сумасшедшего принца. Он запретил братьям сопровождать его и отпустил охрану, не желая, чтобы кто-то услышал их разговор. Король нолдор толкнул дверь и вошел. Комнатка была узкая, но теплая и обитая деревом. Не то что его огромная холодная камера с мрачными высокими стенами, давившими со всех сторон, заставлявшими чувствовать себя ничтожным. Пленник был хорошо одет, не исхудалый, как сам Майтимо, только волосы чуть свалялись и перестали блестеть, и бледное лицо выражало печаль и страдание. Амрас поднял голову, щурясь от света из дверного проема. В комнате до этого царил полумрак, а освещение шло от небольшой свечи, стоящей далеко от связанного узника. Маглор рассказал, что Амбарусса несколько раз пытался поджечь эту комнату вместе с собой. - Майтимо?.. - Амрас отшатнулся от брата как от призрака. - Неужели я действительно схожу с ума? - Нет, Тэльво, это действительно я. И я хочу с тобой погово... - Это не я! Это не я их убил! Не я! Пожалуйста, поверь мне! Майтимо! Амрас всхлипнул и уронил голову, заходясь в рыданиях. Маэдрос плотно закрыл дверь и, подойдя, присел рядом, касаясь плеча брата. - Я тебе верю, расскажи мне все как было. Близнец поднял мокрые глаза на брата, кивнул и уткнулся Маэдросу в грудь. Больше всего ему сейчас хотелось обнять старшего и спрятаться в его волосах, как в детстве, но связанные за спиной руки мешали. И Майтимо сам притянул его к себе, успокаивающе гладя по спине и всклокоченным медным волосам. - Понимаешь, когда Амбарусса... - он снова всхлипнул. - Я действительно винил в этом отца и вас. И мне хотелось, чтобы вы так же мучались, как он. Знаешь, мне тогда казалось, что это были мои мысли, но теперь я в этом сомневаюсь. Как будто мне их кто-то нашептал... Ты веришь? Маэдрос кивнул: - Продолжай. - Я был в отчаянии, еще ты и отец... А эти мысли приходили все чаще, и я поверил им. Мы с Тьелко поехали на охоту вдвоем... И я... и я напал на него. Нельо, мне так... Я ведь не хотел! Я разбил ему голову камнем. Нужно было позвать на помощь и все исправить, но я не смог этого сделать. А потом прибежал Хуан, и я выстрелил в него из лука Турко много раз. Им еще можно было помочь... а я испугался и сбежал! Нельо, прости! - Дальше. - Этот голос в голове, он говорил, что я убийца и, если меня найдут, то сожгут как Амбарусса. И я прятался, а потом врал. Я слишком много им врал, и они мне верили! А потом я пришел к Карнистиру. Я хотел ему признаться, но он говорил об убийце, он говорил обо мне. И он меня ненавидел, а если бы узнал, то убил бы. Но он узнал, и... Я ведь не хотел его душить! Амрас вновь разрыдался, и Маэдрос вновь его обнял, успокаивая. - Скоро все закончится, Тэльво. Расскажи дальше. - Дальше я пошел к Курво. Я уже не знаю, зачем я это делал. Все было как в тумане. Я помню, что Тьелпэ ударил меня по голове, а очнулся я в подвале. И тогда и туман, и голос исчезли, и я осознал, что сделал. Он замолчал, глядя в пол, а по щекам продолжали катиться слезы. - Они мне не поверили... - Тэльво, я тебе верю. - Маэдрос нежно погладил брата по щеке и поцеловал в висок. - Я знаю, на что способны темные, и ты был всего лишь их жертвой и их оружием. Я заступлюсь за тебя и сделаю все возможное, чтобы освободить. - Спасибо... После месяца допросов и слов Маэдроса о силе, подчинившей разум младшего лорда, Амраса отпустили. Ему запретили оставаться в лагере, но и он сам стремился уйти. Слишком много боли и стыда было в его сердце, и слишком много ненависти в глазах братьев и верных. Маэдрос стоял на стене, окружающей лагерь, и смотрел на удаляющегося прочь Амбарусса. Он проводил взглядом одинокую фигуру на снежном покрывале и развернулся к стоящему рядом советнику. - Пустите за ним собак, - бросил он и запахнулся в темную ткань плаща. "Мудрое решение, - сказал голос в его голове."