Самое лучшее во мне — это ты. Шеннон Кроун
Вечер снова в одиночестве. Лунный свет заливал комнату, печальными лучами падая на лицо повесы. Приятный холодок сквозил из-под ставней вроде закрытых, трухлявых окон. Тлеющие в лампаде угли все еще источали легкое тепло, греющее душу и сердце. Молодому парню должна была наскучить эта деревня за столь долгий час. Но каждый раз его брала злость, когда в очередной раз его друг Ленский уезжал к своей подруге сердца — Ольге, ведь именно он удерживал молодого человека в этой богом забытой дыре. Онегин объяснял это тем, что хорошими друзья перестают быть только после того, как один из оных начинает делить свое время досуга с барышнями, особенно не светскими. Евгений не хотел ехать знакомиться с ней из принципа, впрочем из рассказа товарища было ясно — типичная девица, коих пруд пруди в нынешнем обществе. Чуть болей из рассказов зацепил его портрет Татьяны — старшей сестры Ольги. Тихая, милая принцесса, ждущая принца на белом коне. Но такой типаж излишне не симпатизировал парню. Но все же, смысл ехать, коль уже все все знаешь? Только если постараться разубедить своего милого друга, разочаровать его в девице, чтоб тот понял истинную цену дружбы! На этом многозначительном убеждении сошелся недопоэт, задув угольки в догоравшей лампаде. — Утро вечера мудренее, — многозначительно кинул он, заглядывая в окно, все еще в надежде увидеть товарища.***
Демонстративно отпираясь, Евгений отказывался от уговоров Владимира, делая при этом абсолютно несерьезное лицо. Глаза поэта мимо воли сверкали ярким голубым огнем, завлекая Онегина все же согласиться. Но тот до последнего отпирался. — Ох, Ленский, как ты мне дорог! Я пойду туда только в жертву того, чтобы увидеться с Татьяной, — приврал парень, украдкой обращая взгляд в сторону Ленского. — Мой друг сердечный, тебя ждет теплый прием, познакомишься ты и с Татьяной, и с Оленькой! — с небывалым энтузиазмом, констатировал Владимир, но было видно, что что-то его смутило.***
Нехотя знакомясь с гостями, Евгений все-таки смог найти уединение хоть за столом, но все же без этих нудных и бессмысленных разговоров. Мягко говоря, Ольга по рассказам была даже лучше, чем в жизни. Про Татьяну же недопоэт забыл, как страшный сон. Выпив почти четыре бокала вина, Онегин вовсе не притронулся к еде. Его снова до самых кончиков пальцев пробирал гнев на Ленского, в частности за то, что он просто вел милую беседу с оной сердцеедкой, своей музой, но самое выводящее было — поглядывание самого Владимира в сторону друга. Нет, парень не выдавал себя: не пыхтел от недовольства, всего лишь читал книгу, примечая все краем глаза. Все ушли кружиться под мазурку, лишь Евгений уселся в кресло и читал Карамзина, придумывая месть другу. Резко кто-то легко выхватил книжку из рук брюнета. — Что читаешь? — Владимир пробежался глазами по строчкам. — «Мне хотелось бы, — сказал он матери, — чтобы дочь твоя никому, кроме меня, не продавала своей работы. Таким образом, ей незачем будет часто ходить в город, и ты не принуждена будешь с нею расставаться. Я сам по временам могу заходить к вам», — с необыкновенно завораживающей интонацией прочел Ленский. — Ах, бедная Лиза! — с наигранно печальным тоном произнес он, возвращая книгу собеседнику. — Но все же ты романтик, как погляжу. Владимир улыбнулся и, противореча всем манерам этикета, высунул язык. Онегин поднялся, положил руку на плечо товарища и сверкнул черными глазами. — Ты плохой человек, Ленский, — со смешком протянул недопоэт и ушел. На секунду парень опешил, уловя такие нотки в голосе друга, какое-то непонятное чувство прошлось импульсом по коже. Владимир обернулся, ища глазами ушедшего друга. Но, увидев его в танце с Ольгой, у Ленского просто не было слов, одна отборная ругань, просто догадки подсказывали ему, что все это ради ревности и забавы. «Он просто хочет разжечь огонь во мне? Да запросто! — оная мысль пронеслась в голове парня. — Держись, Евгеша!» Ни на шутку поэт решил сыграть по крупному. Чуть только закончился очередной вальс, неловко схватив до ужаса теплую ладонь, ничего не объясняя, Владимир повел Онегина в сад, находившись на заднем дворе. Брюнет очень удивился такому поведению друга. Полная луна отражалась в глубоких черных глазах Евгения. Морозный воздух давал о себе знать, обжигая легкие обоих парней, блестящий белоснежный снег слегка слепил глаза. Сам же Ленский полностью не был уверен в своих действиях и ждал чего-либо от собеседника, но тот лишь тяжело дышал. Белые клубы пара выходили из его приоткрытых губ, чуть согревая щеки Владимира. — Если ты и не романтик, то я точно из тебя его сделаю, — шумно выдыхая, произнес Ленский. Резко он приблизился вплотную к Онегину, прижимая того к стенке, легким движением убрал длинные пряди челки с лица. Глубоко в подсознании именно этого и ждал Евгений, но сердце предательски заглушало практически все вокруг своим громким биением. Владимир аккуратно взял Оненига за подбородок и впился в его горячие губы поцелуем. Недопоэт простонал, отводя взгляд. — Но как же Ольга? — спросил парень в конце. — Я хотел проверить твою ревность, — поэт просто улыбнулся, а у Онегина сердце йокнуло.