***
Слова шпионки эхом отзываются в голове, заставляя снова и снова прокручивать их, как заезженную пластинку. — Комплекс героя вперемешку с комплексом жертвы. Тоже мне, — пробубнил в темноту мужчина. Дверь в комнату слегка приоткрылась и и в приёме показалась каштановая матушка Питера. — Мистер Старк? Это вы? — произносит парень, рассматривая едва уловимый голубой свет, исходящий от реактора в груди мужчины. — Да, пацан, это я. Ты что-то хотел? — вздыхает Тони. — Я хотел спросить, почему вы грустите? — С чего ты взял, что я грущу? — Просто почувствовал, — Тони, кажется, наизусть выучил парня, и был уверен, что тот сейчас пожимает плечами. — Мне просто стало очень тоскливо, и я подумал, что это как-то связано с вами. — Это нормально - грустить, — мужчина слегка улыбнулся. — Иногда люди так делают, когда стоят на перепутье двух дорог и не знают, что выбрать. — И какой выбор вас сейчас гложет? — Важное решение. Это трудно объяснить. — Так попробуйте, — парень чуть больше приоткрыл дверь, полностью заходя в комнату, останавливаясь напротив мужчины. — Питер, — начал было Тони, но потом замялся, и отвернулся к окну, вглядываясь в пролетающие мимо снежинки. — Как ты себя здесь чувствуешь? Парень улыбнулся и произнес: — Хорошо, Мистер Старк. Многое, правда, непривычно, — почесав макушку затараторил парень. — Я и не думал, что мир людей так сильно отличается от нашего. — Пойми, я очень переживаю за то, что необдуманно приволок тебя в Нью-Йорк, — в который раз за этот вечер вздохнул мужчина. — Мне всё время кажется, будто я поступаю не правильно. В частности с тобой. Я ведь даже толком и не спросил, хочешь ли ты покинуть всё и ломануться к черту на куличи. — Чтобы вы знали, я безумно рад побывать здесь, Мистер Старк. Правда. И я бесконечно счастлив, что познакомился с вами. И с рыжей женщиной тоже. Она, кажется, желает мне добра, как и вам. — Подожди, Питер. Мне нужно знать наверняка. Ты не сожалеешь о том, что оставил Мэй и Неда там, в лесу, и приехал сюда? Мужчина нежно взял парня за руки, вглядываясь в блестящие карие глаза. — Просто честно мне ответь. И самому себе заодно. Питер посмотрел на Тони, аккуратно поглаживая его большие пальцы своими, и произнес: — Я немного скучаю по ним, и по лесу тоже, но точно не жалею о переменах. Старк посмотрел на него, понимая, что Наташа была права и ему действительно хорошо, когда парень рядом. Мужчина поднялся со стула, потянув за собой юношу, сидящего в тот момент на корточках, и обнял. Питер прижался к нему в ответ. В груди в очередной раз что-то преломилось, а тело пробрало мелкой дрожью, исходящей откуда-то, где находится реактор. Тони улыбнулся. Когда закончились рождественские праздники и всё потихоньку начало оживать, они стали часто выходить в город. В основном это были несколькочасовые прогулки по паркам и заповедникам, во время которых Старк рассказывал обо всем на свете, а Питер всё так же смотрел на него с нескрываемым восхищением. Через несколько недель, когда они обошли все зоны «экологического» отдыха вдоль и поперек, Тони подсуетился и организовал для юноши ночной поход в океанариум, прихватив с собой ещё и Романофф, с которой парень быстро нашел общий язык и почти не разлучался, бегая хвостиком за шпионкой. Наташа, казалось, даже расцветала, когда Питер крутился возле неё. Со стороны их троица выглядела как счастливая семья, только вот парень был гораздо старше их двоих вместе взятых. Более того, он был старше самого Капитана. Однажды, во время общего ужина, Стив решил быкануть на пацана, но узнав, что Паркеру уже давно перевалило за две сотни, плавно удалился. Вот как-то так и выяснилось, что парень немножко не из нашего мира, что дало начало их общению с Тором, и, к большому удивлению Старка, никак не отразилось на отношении команды, которая за пару лет уже просто-напросто привыкла к подобному. Со временем Тони привык и ко сну на матраце возле кровати, наотрез отказываясь покупать ещё одну.***
Февраль встретил их довольно теплой погодой, хотя снег ещё не собирался таять, температура поднялась от минус десяти до нуля, и многие уже избавились от надоевших за три месяца холодов шапок. Питер за это время активно влился в жизнь Башни и её обитателей. Он всё так же ластился к Наташе, и начал больше проводить время с Клинтом, в основном страдая непонятной фигней. Чем для парня чревато общение с Клинтом, мужчина понял, попав в не очень завидное положение. Взрослый дядька и мальчишка сгибались пополам от смеха, смотря на Тони, запутавшегося в проводах тренировочной арены. Позже он узнал, что поменять полярность в репульсорах была идея лучника, так что было не удивительно, что в скором времени все начали находить переломанные стрелы в самых неожиданных местах. Стапк, может быть, и не был хорош в меткости, но мстить он умел несомненно. Впрочем, любимые бартоновские печеньки тоже дивным образом испарились, и только Наташа со смехом и испанским стыдом наблюдала за этой своеобразной игрой в «кто кому побольше поднасрет». В марте Тони уже полностью отказался от алкоголя, и дурные мысли по воле начали отступать, ведь наконец-то всё наладилось. Теперь он был полностью уверен, что парню нравится в его мире, и ему действительно хорошо здесь. Он всё так же порой смешивал разные травы, которые Тони заказывал по интернету, а самые экзотические старательно отыскивал в китайских районах Нью-Йорка. Так продлилось до апреля, пока на одной из миссий в мужчину не прилетел снаряд, пробив броню. Питер сначала ринулся лечить его, готовя мази, но, увы, магия здесь не работает, так что единственное, что ему оставалось — это смотреть как вокруг Старка бегают медсестры и врачи. Вот тогда-то Тони впервые и заметил отблески грусти в его глазах, и был готов поклясться, что видел, как небольшие оленьи ушки поджались, прячась в каштановых кудряшках. Тогда он снова начал пить, только теперь уже не подпускал никого к себе, запираясь в мастерской и поглощая бутылку за бутылкой, пока не выжрал все запасы. Питер тревожно терся под дверью, скулил как щенок, и от этого Тони разрывало ещё сильнее. В редкие вылазки, пересекаясь с Романофф, он ощущал сочувствие и отвращение к самому себе, потому что именно так на него смотрела женщина. Во рту уже на постоянной основе держался привкус перегара и горечи, ведь печень сказала ему прямо и без церемоний «пошел нахер». Тони посетила мысль, что так продолжаться дальше не может. Он протрезвел, вышел из укрытия, и, собравшись с силами, подсыпал Питеру снотворное в стакан. Когда парня вырубило, он сгреб в охапку бесчувственное тело, погрузил в квинджет и полетел обратно в лес. Мэй встретила его неоднозначно. Она, конечно, была рада увидеть племянника, пусть и без сознания, но так же в её взгляде читалась обеспокоенность. В первую очередь состоянием мужчины. Верховная забрала тело племянника, отблагодарив Старка, и напоследок всунула ему в карман небольшой сосуд с голубоватой жидкостью. — Что это? — Это должно помочь тебе. — С алкоголизмом я и сам прекрасно справлюсь. — Я знаю. Там кое-что для души, а не для тела. Выпей, когда станет совсем невмоготу.***
— Что-что ты сделал? — на мгновение мужчине показалось, что сейчас она просто вытянет откуда-то пистолеты и пристрелит его на месте. — Я отвез его обратно. Так будет лучше. — Для кого? Для тебя? Или может быть для него? — в глазах шпионки плескался гнев и ярость. — Для него. — О, так мы снова решили геройствовать, — голос Наташи так и сочился сарказмом и злобой. — Ну, посмотрим, надолго ли хватит твоей печени, если ты после каждого подобного решения будешь пить как проклятый. — А я, может быть, и есть проклятый, — отрезал мужчина, запираясь в своей спальне. В какой-то степени Наташе тоже не хватало кучерявой макушки парня бод боком и любопытных щенячьих глаз, следящих за каждым отточенным за годы практики движением, которые она наносила по груше, и плавным, круговым, когда она размешивала сахар в кофе. Да даже Стив смирился, привязавшись к парнишке, который сначала исподтишка смотрел за его тренировками и прятался, когда суперсолдат чувствовал чей-то пристальный взгляд на себе. Тони действительно долго не продержался, буквально на следующий день после возвращения Питера домой он уже гонял по стакану бурбон, так и не решаясь сделать глоток. Во второй руке от крутил голубоватый пузырек с зельем, которое дала Мэй, и, вздохнув, отлил половину в стакан, выпив залпом. Сознание немного повело в сторону, всё вокруг затянуло туманом. Опешив, мужчина встал с кресла и осмотрелся. Вокруг была непроглядная мгла, а комната, по ощущениям, стала бесконечной. Тони снова покрутился, чувствуя подступающую к горлу панику, когда вдалеке увидел слабый голубой огонек. Не имея вариантов, что делать дальше, он покорно пошел на свет, как мотыльки летят на встречу своей смерти в виде лампы. Казалось, он шел уже несколько минут, пока по сторонам не начали появляться деревья, а легкие снежинки путались в смоляных волосах. Вскоре он вышел на поляну, где перед ним открылся вид на хижину Питера, в которой всё так же, по-родному, горел свет в окошках. Мужчина подошёл вплотную, отворяя дверь, и на него повезло запахом хвои, мяты и дерева. Сердце защемило от воспоминаний, а слезы навернулись на глазах, тонкими струйками скатываясь к подбородку. Мужчина прошёл внутрь. Он был готов встретить Питера и Нэда,с осуждением смотрящих на него, но вместо этого увидел себя. Его покалеченное тело мешком лежало на кровати, укрытое, казалось, сотней плодов. Над его лицом трепетно нависал фавн, аккуратно замазывая синяк на правой скуле. Он ловко вытер пальцы от мази, и, поменяв тряпку, принялся промакивать выступавший на лбу пот. Когда фавн закончил обработку ран, он снова взглянул в лицо бессознательного Тони и плавно поцеловал того во впалую щеку, быстро отдалась и багровея, будто совершил что-то запрещенное и постыдное. На щеках Старка снова заблестели дорожки слез, а на плечо невесомо легла чья-то рука. Вздрогнув, он обернулся, встречаясь взглядом с лукавыми глазами Романофф. — Ты всё ещё сомневаешься? — спросила женщина, проходя вглубь хижины и садясь на кровать возле ног Старка из прошлого. — Кто ты?, — испуганно прошептал мужчина. — Мы уже пол жизни знакомы, — ехидно ответила шпионка. — Я не это имел в виду. — Я лишь проекция твоего сознания, находящегося под влиянием чар, — произнесла женщина, снова подходя ближе. — Тони, ты запутался, и это пожирает тебя изнутри. Ты мне доверяешь, поэтому твой мозг вызвал мой образ, чтобы донести одну простую истину. Если родственные души и существуют, то ты и Питер как раз таки одни из них. Вы не можете жить по отдельности. Это губит и тебя, и его. В подтверждение своим словам рыжеволосая топнула ногой, и всё расплылось во мгле, по-новому выстраивать в картинку. И вот уже Питер, всё ещё в обличии фавна, содрогается во всхлипах, пока бобр старается утешить друга. — Это тогда, когда ты первый раз улетел домой. Картинка рассыпается, обращаясь в туман, а затем по новой встраивается, показывая новый эпизод. На этот раз Тони знает, в каком промежутке времени это происходит. Питер мечется по комнате, снося всё на своём пути, кричит, скулит и плачет. Мэй, ошарашенная поведением племянника, стоит в сторонке и сочувственно смотрит. — Как он посмел, — кричит фавн, заходясь навзрыд, и оседает, скручиваясь в клубочек посреди комнаты. — Как он мог бросить меня? Камин уже не горит, так что освещение исходит от свечей, расставленных по всем поверхностям. У Тони немеет в груди, кажется, даже реактор не помогает остудить бурю в его душе. — Выпусти меня, — кричит мужчина, хватая Романофф за плечи. — Выпусти. Женщина смотрит на него, щёлкает пальцами и исчезает. Но иллюзия никуда не девается. Питер всё ещё воет, как раненый зверь, а Верховная обнимает его за узкие юношеские плечи в попытке успокоить. Тони трусит в истерике, а сердце рвёт на куски от безысходности. Он колотит дубовую дверь, но та не поддается. Он лезет в окно, старается его пробить, но всё безуспешно. Через пару минут мужчина иссякает, подходя к юноше, и кладет свою ладонь на его макушку, плавно поглаживая трясущимися пальцами. Иллюзия рассеивается, и он снова сидит в своей комнате, со стаканом в руке и мокрой от слез рубашке. Ему хватает секунды, чтобы прийти в себя, схватить браслеты и помчать на крышу. Не на лифте, пешком по лестнице. Так быстрее. Так надежнее. Он выбегает, полностью нацепив красные полоски на свои запястья, и с разгону прыгает с крыши.***
Полет длится мучительно долго, хотя Старк со всех сил старался развить свою максимальную скорость. Он не останавливаться даже когда влетает в портал, следуя воспоминаниям находит хижину, и только у самого входа расщепляет броню, выходя из неё. Без колебаний он вбегает вовнутрь, и видит до боли знакомую картину. Мэй поднимается на него глаза и вздыхает, когда Тони в два шага оказывается около Питера, обнимая так сильно, что парень не может сделать вдох. Мужчина плачет, расцеловывает лицо фавна и гладит его волосы. — Больше я никогда не уйду, и не поступлю так. Клянусь. Прости меня, пожалуйста. И Питер жмется к нему, понимая, что в этот раз он точно содержит слово.