***
Пик. Пик. Пик. Пик. Пик. С тупым равнодушием Рюноске Акутагава смотрел сквозь стекло медицинского отсека на свою подчиненную. Пуля прострелила ей голову, и еще вчера врачи не ручались за то, что она будет жива. Спасти Хигучи удалось в большей степени из-за того, что он, Акутагава, дал им время — смог достаточно быстро доставить девушку в штаб. Хотя обычно раненых оставляли на поле боя, если они не представляли особую ценность. Например, для самого Рюноске в свое время снарядили целый спасательный отряд, несмотря на то, что он провалил задание с Тигром. Правда, потом Мори достаточно быстро поменял свое мнение и позволил вражеской группировке его похитить. И тогда именно Хигучи пришла на помощь. Сейчас Акутагава отплатил свой долг. Отвернувшись, молодой человек направился в кабинет врача, доктора Цутому. Нужно было выяснить подробности. — Господин Акутагава, — заискивающе заулыбался доктор, когда Рюноске вошел, — я могу быть чем-то полезен? — Можете. — Я весь во внимании. Рюноске долго молчал, прежде чем начать разговор. Мысли путались, и Акутагава не мог решить, какой вопрос следует задать первым. Он чувствовал себя… неуютно. Все-таки Хигучи была почти неприкасаемой, потому что всегда болталась у него за спиной. А в этот раз так нелепо выскочила прямо под пулю. — Какие прогнозы? — наконец, выдавил Акутагава. Он очень устал за последнее время и, кажется, проголодался. Когда он последний раз ел? — М-могу заверить, что жизни девушки ничего не угрожает, но… — Но ее ждет сложный период восстановления, — подхватил Рюноске. Он знал, о чем говорит. — Да, но, кроме того… Доктор замолчал и принялся нервно покусывать губу и вообще выглядел как-то несолидно для взрослого человека с высшим медицинским образованием, спасающего жизни других людей. Вывод: он волновался. Почему? Скорее всего, боится Акутагаву, а точнее, его способности. Но Рюноске никогда не давал конкретно этому человеку повода думать, что он — импульсивный маньяк. Значит, есть информация, которая, с точки зрения Цутому, может вызвать у Акутагавы агрессивную реакцию… Молодой человек нахмурил брови и приказал врачу говорить. — Она приходила в себя несколько часов назад. Ненадолго, — мужчина помолчал, — но этого хватило, чтобы понять… Не знаю, как сказать Вам… — Хватит тянуть! — разъярился Акутагава. — Говори как есть! — Конечно, господин, — Цутому затрепетал и, кажется, попятился, заметив шевеление за спиной у Рюноске. — Госпожа Хигучи получила серьезную травму головы. При прочих равных несовместимую с жизнью, но своевременное вмешательство помогло… — мафиози нетерпеливо рыкнул, и врач нервно передернул плечами. — Она потеряла память, господин Акутагава. Несколько секунд Рюноске молчал, с интересом рассматривая компьютер, стоявший на столе у Цутому. Какой необычный дизайн… — То есть, она ничего не помнит? — Нет, господин Акутагава. — Совсем ничего? — Практически нет. Госпожа Хигучи не знает ни своего имени, ни адреса, ни рода деятельности. Она не помнит ни кого-то из нас, ни места, в котором сейчас находится. Она не понимает, как пользоваться палочками для еды и что такое капельница. — Понятно, — выдохнул Рюноске. Такой поворот был неожиданным, сложно было сразу принять подобное известие. — Это лечится? — Очень редко. Почти нет, — Цутому перенял рваный тон беседы у обладателя Расёмона и теперь отвечал коротко и по делу. — Но я могу предложить Вам подождать, пока госпожа Хигучи очнется. Она была Вашей непосредственной подчиненной и, возможно, Вас помнит лучше, чем что-либо еще. Возможно, если она увидит Вас, то в мозгу произойдет реакция узнавания, возможно… — У меня нет на это времени, — довольно недружелюбно отрезал Акутагава. И действительно: вот уже как пять минут его ждал Мори. — Но, ч-ч-что же нам делать? — пролепетал Цутому, до смерти напуганный. — Я не знаю, мне все равно. И Акутагава не кривил душой. Он действительно не особо задумывался, что будет дальше с Хигучи. Ему когда-то навязали эту девушку, как телохранителя, и они, в общем-то, неплохо сработались. Но теперь Хигучи не может выполнять свою работу (да и раньше, в основном, мешалась под ногами, но тут уж ничего нельзя было поделать), а значит, надобность в ней отпадает. Конечно, Акутагава испытывал некое сожаление, которое не мог до конца объяснить, но горевать не собирался. Рюноске взметнул полами длинного плаща и направился к выходу. — Я осмелюсь отвлечь В-вас еще на с-с-секунду, господин Ак-к-кутагава, — запинаясь, проговорил доктор. — Что еще? — Времени уже было в обрез, и Рюноске всерьез опасался, что опаздывает на встречу с боссом. Не то чтобы он боялся самого Мори, но нарушать субординацию не хотел. — Девушка ведь больше не представляет ценность для организации? — Полагаю, что нет, — нетерпеливо откликнулся Акутагава. — И никто не будет против, если… Можем ли мы использовать ее в научных целях? — Что это значит? — от удивления у молодого человека вытянулось лицо. — У девушки хорошее тело, — голос Цутому понизился до прерывистого шепота, а Рюноске почувствовал, что немного смутился. Однако врач ничего не заметил и продолжил: — М-можем ли м-мы разобрать ее на органы?.. — Что?! Акутагава не сразу понял, что этот истеричный выкрик принадлежит ему. Лезвия Расемона рассекли пространство и вонзились в оба плеча доктора, припечатывая его к стене. Кажется, Акутагава сломал Цутому сразу две руки, но его это мало волновало. — Повтори то, что ты сейчас сказал! — дыша яростью, прошипел Рюноске прямо в лицо стонущему мужчине с видом, ясно говорящим, что если тот произнесет хоть слово, то будет зверски убит в своем же кабинете. — Госпожа Хигучи будет содержаться здесь в целости и сохранности, пока не поправится! — лезвия мучительно медленно скользнули обратно за спину, и Цутому осел на пол. — Выполнять! Рюноске не имел права отдавать такие приказы. Но Расёмон имел… В бешенстве Акутагава вылетел в пустынный коридор. Ярость полыхала в нем с такой силой, что Рюноске едва сдерживался, чтобы не зарычать. Да как он смеет! Мерзкий докторишка! Стоило бы порвать его на части! В груди невыносимо жгло, но Акутагава не до конца понимал причину этой боли. Снова болезнь? Но почему тогда к горлу не подступает кашель? Не глядя, Рюноске торопливо шагал, в полутьме не замечая ничего перед собой. Внезапно из-за угла вылетел незнакомый молодой мафиози и случайно толкнул плечом Акутагаву. — Извините, — дежурно бросил он и поспешил дальше. Акутагава остановился и в следующее мгновение с наслаждением вогнал лезвие Расёмона прямо в сердце наглому мальчишке, даже не взглянув в его сторону. О да, это то, что сейчас нужно. Такие выскочки должны быть мертвы. Мертвы! Пусть знает свое место. И плевать, что скажет Мори. Портовая Мафия ничего не потеряет от того, что этот сброд умрет.Рок
23 мая 2018 г. в 21:03
— Боги, сохраните всех нас!!! — раздался сбоку чей-то испуганный визг. Рядом взорвалась с грохотом граната, заволакивая улицу дымом. Уклонившись, Хигучи едва не двинула каблуком в лицо бойцу из Черных Ящериц, что посмел кричать. Первое правило: даже в безумном шуме битвы твой голос могут услышать, а значит, будут стрелять в твою сторону. А значит — заденут тебя или твоих товарищей. Значит, нужно держать рот на замке, как бы ни было страшно и больно.
И точно: над ухом просвистела пуля и врезалась в стену дома, кроша камень и поднимая пыль. Проклятье!
— Что ты творишь?! — прошипела Хигучи бойцу, схватив его за воротник.
Внезапно черная тень пробежала по лицу испуганного мафиози, и на секунду Ичиё показалось, что его-таки сразил выстрел, которого она почему-то не услышала. Но крови не было, и Хигучи поняла, что это за тень. Скоро на поле боя появится смертельное оружие…
— Все в сторону! — прозвучал властный, хриплый голос, и девушка поспешила пригнуться, потянув за собой бойца. Прямо над ними пролетели черные лезвия и унеслись в облако пыли. Туда, где предположительно должны находиться вражеские отряды. Секунда, и Хигучи ясно услышала хруст костей, чавканье протыкаемой плоти, чужие вопли и крики боли. Теперь можно даже быть слепым, но все равно попасть по врагу. Почти наугад Ичиё вскинула пистолет и сделала три коротких выстрела. Двоих она точно уложила.
Но Акутагава не останавливался. Снова и снова он призывал Расёмона: кромсал тела так, чтобы лезвия раз за разом насквозь поражали жертву. С садистским удовольствием Рюноске крушил вражеский отряд — быстро, хлестко, мощно — так же, как звучит название его способности. Подобной жестокостью Хигучи было не напугать. В конце концов, под началом Акутагавы она видела вещи и похуже. Вопреки всем правилам морали, внутри выплывало лишь облегчение от того, что господин так быстро справляется. Значит, вероятность, что кого-то из них убьют, уменьшается с каждым криком, доносящимся из облака пыли.
Словно тень, Хигучи поднялась на ноги и сделала еще несколько выстрелов. Сколько же там этих проклятых уродцев? Не давая себе времени размышлять, девушка осторожно двинулась в сторону Акутагавы. Да, он один из самых могущественных эсперов, что ей приходилось видеть, но и его спину необходимо прикрывать. Для этого она здесь и находится.
И вдруг каким-то внутренним чутьем Ичиё почувствовала опасность. Внутри зашевелился страх, и девушка разом забыла обо всех правилах.
— Акутагава! — крикнула Хигучи и тут же услышала громкий выстрел, а затем упала на землю.