Жизнь — обман с чарующей тоской

      Работа оставалась работой, поэтому Акутагава все-таки позвонил Рюро. В отсутствие Хигучи именно Хироцу взял на себя командование Черными Ящерицами. Честно говоря, другого варианта Рюноске просто не рассматривал. Ну, не назначать же Тачихару или, еще хуже, Гин…       Акутагава повертел в руках телефон. Давно он не разговаривал с младшей сестрой лицом к лицу. Да и были ли у них общие темы? Когда они были помладше и жили в трущобах — возможно; голод, плохая погода, мечты о сытом и спокойном будущем. Сбылось ли хоть что-нибудь из того, о чем мечталось под крышей из звезд? Акутагава не знал, осталось ли что-то от его сестры под маской почти чужой девочки. Если Рюноске можно назвать бешеным псом Портовой Мафии, то Гин славилась как практически неуправляемая маньяк-убийца. Но стоило ей позвонить, может быть, даже пригласить к себе. Ведь они не жили вместе с тех пор, как Гин скопила достаточно денег, чтобы не зависеть от Рюноске.       Кажется, Акутагава наболтался за этот день на всю оставшуюся жизнь, но странное тревожное чувство, не исчезнувшее после разговора с сестрой Хигучи, заставило его набрать номер Гин.       — Да, — практически сразу ответила девушка.       «Какой хриплый у нее голос, — подумал Рюноске. — Наверняка она много курит».       — Как твои дела?       — Братец? Чему обязана?       — Ничему. Я просто решил позвонить.       — Ты никогда не звонишь просто так. Что тебе нужно?       — Знаешь, что?.. — Акутагаве очень хотелось начать грубить. Вот почему Гин не может быть такой же милашкой, как сестра Хигучи? Молодой человек заставил себя успокоиться. — Ты сейчас в штабе?       В трубке послышалось возмущенное пыхтение, затем Гин все-таки ответила:       — Да.       — Зайдешь ко мне?       — Может быть.       Нудно запищали гудки, и Рюноске понял, что Гин положила трубку. Вот же маленькая мерзость! Однако, он был уверен, что сестра придет. Если бы она не собиралась послушаться его, то наверняка ответила бы прямым отказом или даже нагрубила. Акутагава усмехнулся: какие-то ее реакции все еще можно предсказать. Но предсказать, что она притащит в его кабинет Тачихару… Что ж, видимо, этот парень один из немногих, кто знает, что Рюноске и Гин — брат и сестра.       — Не тебе одному в Портовой Мафии сообщают о том, что Мори отправляет Ящеров на задание, — дерзко произнесла девочка прямо с порога.       — Ты наш главарь, но и нас информируют, — зачем-то поддакнул Мичидзо.       Акутагава не обратил на Тачихару никакого внимания. Вместо этого он принялся пристально изучать сестру. Неужели она всегда смотрела на него с такой неприязнью? Откуда эта нелепая прическа? Почему Гин все еще работает под его началом? Не найдя на свои вопросы конкретных ответов, Рюноске задумался. Кажется, до этого дня некоторые вещи были для него само собой разумеющимися, и он не тратил на их изучение особого внимания. Отчуждение Гин, страх персонала, навязчивая забота Хигучи — все это постоянно окружало Акутагаву. Он и вправду хотел всего этого?       Глядя на сестру, с которой у него не было ничего общего, впервые в жизни Рюноске подумал, что в погоне за всеобщим страхом и признанием Дазая, он потерял что-то значимое. Упустил что-то, что необходимо иметь человеку к двадцати годам. Акутагава вздохнул — подобные рассуждения вызывали смутную тревогу.       — Я хочу есть, — не обращая внимания на удивление двух подростков, сказал он. — Предлагаю взять с собой Хироцу и обсудить нападение в ближайшем кафе.       — О, ты великий стратег, братец, — язвительно фыркнула Гин. Мичидзо мерзко захихикал. Кажется, из них двоих именно его сестра была лидером, а Тачихара смотрел ей в рот. Даром, что мальчишка. Или же… Но думать над предположением, которое внезапно пришло ему в голову Акутагава не стал. Может быть, потом, на досуге.       — Я даю вам десять минут, — голосом, не допускающим возражений, сказал Рюноске. — Передайте это Рюро.

***

      Жар битвы, обжигающее чувство опасности, запах крови и чужие крики. Сражение было для Акутагавы поэзией, прекрасной книгой, которую он мог сочинять, не оглядываясь ни на кого. Ведь, если подумать, кто из этих напуганных людишек с пистолетами мог ему противостоять? Вон тот высокий и темноволосый? Или эта смазливая девица, которой он только что проткнул обе ноги лезвиями Расёмона? Рюноске не было жаль никого. Каждый убитый или раненный Акутагавой человек служил лишь одной цели — доказать его могущество.       Ловко орудуя смертоносными лезвиями, Рюноске ни на секунду не забывал о защите. Конечно, контролировать все сразу было тяжело, но Акутагава потратил многие месяцы, чтобы полностью овладеть своей способностью. Теперь к нему нельзя было подступиться, потому что у него есть идеальный щит. Краем глаза Рюноске заметил двух крадущихся к нему со стороны спины людей. Ну и зачем ему нужен телохранитель, если он может сделать все сам? Усмехнувшись, Акутагава подпустил врагов достаточно близко, чтобы они поверили, будто их «блестящий» план удался. Но, как только двое мужчин выстрелили, он активировал щит и, развернувшись, вонзил лезвия каждому в живот — пусть умирают долго. Дилетанты!       Рюноске был чрезвычайно доволен собой. После такого разгрома кто-то посмеет сказать, что он слаб? Что он не достоин? Всего лишь взмахнув рукой, Акутагава убил сразу троих. «Видишь, Дазай? — думал Рюноске. — Каждый человек, которого поразило лезвие Расёмона, — это твоя вина. Ты заставил меня научиться всему этому. Теперь мы с тобой оба убийцы без сердца и без души. И ничего страшного не случится, если к черноте твоей души прибавится еще парочку темных пятен».       Да, Акутагава теперь машина для убийства в услужении у Портовой Мафии, но его это ничуть не пугает. Машины не могут ничего чувствовать, а это то, что нужно Рюноске. Не вспоминать выражение лица бывшего наставника, не думать о презрении и разочаровании в его глазах, не слышать сухое «Ты — слабак». Акутагава даже не помнил, говорил ли Дазай такое когда-нибудь, но в мозгу отложилось одно: человек, который был для него всем, ни во что его не ставил. И ему — мальчишке без семьи, без любви — не оставалось ничего, кроме как положить свою жизнь на алтарь чудовища по имени Осаму Дазай…       Но чем больше ты стараешься добиться человека, который тебя не ценит, тем больнее для тебя будут удары его равнодушия…       На следующий день Мори похвалил Акутагаву и Черных Ящериц с блестяще выполненным заданием. По-другому быть и не могло. Хироцу прекрасно справился со своими обязанностями, и Рюноске не заметил никаких перемен. Отряд, в отсутствие Хигучи, действовал слаженно и четко, как и всегда. Поневоле Акутагава задумался: если все так радужно без Ичиё, была ли она когда-нибудь нужна? По правде говоря, Рюноске никогда не размышлял о том, почему Хигучи работает в Портовой Мафии, что вообще привело ее сюда. Он в принципе знал о жизни своей подчиненной очень мало. Просто ему было это неинтересно.       Но теперь, оказавшись, наконец, без вечной заботы Хигучи, Акутагава впервые подумал о том, что эта девушка могла отдать свою жизнь за дело, которое не уважает. Рюноске был уверен: будь у Ичиё выбор, она никогда бы не оказалась в Мафии. Значит, существует что-то, что заставило ее искать здесь убежища. Он знал, что пару месяцев назад Хигучи предлагали другую должность, но она отказалась. Аргументировала отказ тем, что «телохранители не могут покидать своих наставников». Рюноске, когда это услышал, едва не захохотал: вот же надоедливая девушка.       …Выходя из штаба, Акутагава подумал, что завтра неплохо было бы зайти к Хигучи — вдруг она еще раз очнулась. Но он не пришел ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю. Мори давал ему задание за заданием, и в вечной погоне за призраком Дазая Акутагава совсем забыл, что в штабе осталась девушка, которой он обязан жизнью.