Симуран

В летнюю пору, когда солнце ласково согревает полуденными лучами своих детей, а дворовые псы, лениво вывалив языки, валяются под воротами и даже не облаивают случайных прохожих, время тянется непреодолимо медленно, словно какой-то неведомый бог, властно взмахнув рукой, остановил его бег. Именно в такие погожие деньки, ближе к летнему солнцестоянию, и начинается череда ярмарок и базаров. И взрослые, и дети с нетерпением ждут этой поры – ведь ярмарка представляет собой не только и даже не столько возможность выгодно обменять, к примеру, старый плуг или пару поросят на крепко сбитого коня с короткой жесткой щетиной гривы. В ярмарочную пору можно встретить настоящее чудо, если не пропустить его приход и не отвернуться от него по незнанию. Во второй же день, наполненный гвалтом и веселым шумом, в поселке появился человек. В волосах у него сверкали на солнце три крупные бусины, переливаясь всеми оттенками цветов, а сам путник был приветлив и улыбчив. Он бродил по шумной ярмарке – где попить попросит, а где и пирожок получит вдобавок к стакану ледяной, сладко сводящей челюсти родниковой воды и добродушному замечанию хозяйки: «Худой совсем и длинный вымахал… нешто не ешь совсем, добрый человек?». В ответ гость лишь негромко посмеивался себе под нос и предлагал: – А выходи-ка ты, матушка, на площадь к закату – авось понравятся мои байки, отплачу за угощение… И хозяйки, все, как одна, улыбались и кивали – дескать, обязательно приду послушать, о чем собрался рассказывать приезжий. А дети их, выглядывая из-за спины матери или из дверного проема, так же единодушно давали себе обещание – послушать речи захожего незнакомца… Когда солнце коснулось своим краем горизонта, на единственной площади поселения уже собралась толпа детишек. Незнакомец сидел на нагретом солнцем валуне и лениво щурился на диск заходящего светила. Наконец он негромко начал, и в застывшем вечернем воздухе тут же смолкли все остальные звуки, кроме тягучего голоса рассказчика. – Случилось все это очень давно, или не случалось вовсе – слишком уж невероятны были события, чтобы сразу в них поверить… Впрочем, деяния богов неисповедимы, и не нам с вами судить, что было, а что никогда не существовало. Слушайте – и решайте сами, верить ли вам моему рассказу. Итак...

* * * * *

Когда-то девочка, еще дитя неразумное, встретила пса необыкновенного. Никто не желал иметь с ним дела – да и кто же захочет жить с собакой, которая пространством, да и временем тоже, играет, как иной пес – косточкой, брошенной хозяевами, или палкой… А девочка та была не из робкого десятка, видать – приручила она пса чудного, мясом его кормила, да стрелы свои ловить учила клыками – мог тот зверь и не такое вытворять. Назвала она пса Беккерель и в дому жить не принуждала – понимала, что вольнее зверю дышится на свободе, а не в клети деревянной… Да и пес тот к хозяйке своей малолетней привязался крепко – защищать ее брался, перед любым недругом вставал, если той беда грозила. Да вот только не от всего мог уберечь верный хранитель – случилось так, что пришлось ему прыгнуть в дыру мерцающую, чтобы хозяйке помочь. И осталась от пса того лишь тень бледная. И горевала девочка по псу своему – а чем тут поможешь? Но заметили боги печаль ее, и, посовещавшись, решили – девочке помочь следует, да и Беккерель, называемый для краткости просто Беком – пес не простой, а сильный и отважный, а главное, достойный. И вернули они пса чудного в мир живых, да не просто вернули, а крылья ему подарили – такие же белые, как и шерсть его, и нарекли его Симураном, сиречь Защитником. И был в ту пору у девочки той и у друзей ее враг могущественный – пес демонический, с черной как вороново крыло шерстью и такими же смоляными крыльями. Получил он всю силу Симурана, когда умирал тот, и легче было воды решетом натаскать так, чтобы можно было тесто замесить, чем справиться с этим демоном. Но девочка и друзья ее не сдавались, защищая мир свой от ирода черного, хоть и понимали, что, скорее всего, не выжить им в битве этой. Но вместе с силой пса того дивного досталась демону и преданность его хозяйке, и потому не мог он девочку ту убить, хотя и желал этого страстно. И сказал он одному из подручных своих убить ее, и выполнил это подручный, Двойкой называемый. Узнав об этом, пес тот разгневался яро, призвал к себе Двойку и умертвил его, не желая прощать смерти девочки, хоть и хотел смерти ее сам. И пришел тогда Симуран на помощь друзьям ее, схлестнувшись в битве яростной с демоном проклятым. И длилась та битва несколько часов, и крови пролилось и Симурана, и его черного как смоль противника, столько, что измерить невозможно. И друзья девочки той помогали верному псу справляться с захватчиком. И закончилась битва та победой Симурана. Пал мерзкий демон, но и защитник ослаб от ран и лег рядом, сложив изломанные крылья, красные от крови его. И поняли те дети, глядя на мертвого Симурана: предстоят тяжелые времена для земли их…

* * * * *

– А теперь вам пора бы уже и по домам расходиться, – усмехнулся рассказчик, поднимаясь с уже остывающего камня и глядя на кучку детей, усевшихся на землю и завороженно внимавших его словам. – И помните: не стоит кричать «горе», пока не увидите мертвого симурана… С этими словами он зашагал на север, закинув на плечо небольшую котомку. А его малые слушатели, тихо перешептываясь, начали расходиться по домам, тихонько обсуждая рассказ странного путника. Они не сомневались: никто из них не забудет эту историю. Историю о девочке и ее верном псе, или историю о девочке, ее друзьях и демоне – слова не имеют значения, важна лишь форма, в которую их облекают. Важно лишь то, что, пока их помнят – небольшая Вселенная, в которой они существуют, все еще жива. И призрак Симурана северным ветром летает над ней, оберегая оставшихся в живых…