Последователи

Они находятся в пути уже более суток, следуя по новой наводке Беннета в небольшой город в Миннесоте. Маркус смертельно устал и теряет концентрацию, но он не хочет будить Томаса, чтобы тот сел за руль вместо него. В последнее время Маркус любит, когда Томас спит. Это означает, что не нужно смотреть ему в глаза, не нужно угадывать, что означают задумчивые печальные взгляды, которые Томас бросает на него, что за мысли его гнетут и почему он не хочет ими делиться. Загадочная меланхолия поглотила Томаса в последние месяцы, и Маркусу оставалось только догадываться, что послужило причинами и к чему это приведет. А гипотетических причин было не мало. Томас мог бы скучать по своей старой спокойной жизни, разочаровавшись в своем выборе, мог сожалеть о том, что оставил Оливию и Луиса, причинив им боль, он мог быть просто обессилен их образом жизни и пережитыми ужасами, и конечно же, он мог быть разбит своим первым провалом на поприще экзорцизма - смертью Энди. Маркус и сам был разбит по этому поводу. Что если Томас сожалел, что отказал Маус и остался с ним? Маркус знал, что такие мысли не приводят ни к чему хорошему и старался избегать их. Им было о чем подумать. Впереди было новое дело, и сказать честно, оно даже звучало странно. Информации было много. Местный священник настойчиво указывал на семью из трех братьев и сестры, пребывая в уверенности, что вся семья подвергается нападкам бесов, а один из братьев одержим. Все четверо воспитывались их дедом, Джерардом Портером, который был одним из первых лиц города, но умер от естественных причин чуть меньше двух лет назад. Парень, Саймон, подозреваемый в одержимости был приемным (случайность ли?). Странным Маркусу казалось то, что трое взрослых братьев, имеющих хорошее финансовое положение и социальный статус, продолжали жить под одной крышей, кажется, не собираясь устраивать свою личную жизнь и привыкать к личному пространству и самостоятельности. К девушке не было вопросов, она была слишком юна, даже не окончила старшую школу, и находилась под опекой одного из братьев. Но что касается остальных, это вызывало сомнения. Священник местного прихода, - отец Лукас, кажется, - говорил, что Саймон Портер, говорил ему странные вещи на исповеди о неких силах, принимающих решения за него и несущих ответственность за его действия, но отказался пояснить свои слова. Так же Саймон дважды имел припадки в церкви, во время которых его тело выкручивало, а он сам осыпал отца Лукаса проклятиями. Скорее всего, это была верная наводка, считал Маркус. Дело осложняло то, что ни сам Саймон Портер, ни его семья не верили в одержимость демонами. Ему нужно поспать хоть пару часов, прежде чем они столкнуться с новой грязью в этом мире. Он останавливает грузовик на обочине, но еще пару минут сидит в нерешительности, не в силах разбудить Томаса. Маркус не хочет видеть эти загадочные печальные взгляды, он так от них устал. Он устал теряться в догадках почему Томас не хочет рассказать ему, что его тяготит, почему он закрылся. Он хотел хотя бы попытаться облегчить любую боль, которую Томас держал на душе, но тот не позволял ему, словно не доверял, словно они снова стали чужими. Кин не хотел терять его. Он смотрит на Томаса, мирно дремлющего, прислонившись головой к стеклу, и борется со своей тревогой. Так и не решившись разбудить Ортегу, он снова заводит двигатель и продолжает движение на встречу к семье Портер. *** Это большой дом, внушительнее, чем большинство домов, которые они видели в округе. Красивое светлое здание с темной крышей и большим крыльцом. Лужайку покрывает ухоженный зеленый газон и стриженые цветущие розовые кусты вдоль всего забора. Красиво, словно картинка на буклетах риалторского агентства. Это место выглядит даже немного вызывающе на фоне скромности остального города. Неудивительно, впрочем, гугл утверждал, что Джерард Портер был одним из самых обеспеченных и влиятельных людей в округе. Томас и Маркус продолжают сидеть в машине в течение еще нескольких минут. Они всегда это делают прежде чем войти в новый дом, в который уже пришла беда, и столкнутся с очередной несчастной душой терзаемой демоном и семьей сломленной горем. Они тихо молятся вместе, прося Бога о поддержке и руководстве. Когда они заканчивают, Томас вздыхает и застегивает воротник у себя на горле. - Ты в порядке? – спрашивает Маркус, снова видя этот печальный взгляд на лице Томаса. - Я готов. - Это не то, что я спросил. Томас не отвечает, и даже не смотрит на него. - Томас, - зовет Маркус. Он кладет руку Томасу на предплечье, и чувствует, как оно напрягается под его ладонью. – Если ты чувствуешь, что с тобой не все хорошо, то, пожалуйста, ты должен сказать мне об этом. Томас смотрит на руку Маркуса поверх его собственной потерянным взглядом, но затем застенчиво поднимает глаза и дает напарнику неправдоподобную вымученную улыбку. - Я в порядке. Правда. Маркусу хочется напомнить ему, что ложь это грех. И ложь становится еще более вопиющей, когда добавляете утверждение «правда», но он боится давить на Томаса, боится, что из-за давления он может закрыться еще сильнее. Ему и так казалось в последнее время, что между ними разверзлась пропасть. Они поднимаются на крыльцо и Маркус жмет на звонок. Проходит минута, но никто не спешит открывать дверь. Они смотрят на внедорожник, припаркованный на подъездной дорожке, убеждаясь в том, что по крайней мере один из братьев должен быть дома. Дверь внезапно распахивается, когда Маркус уже снова занес руку над звонком. Девушка с короткими блондинистыми волосами, заправленными за уши, и миловидным лицом в родинках, смотрит на них выжидательно, подняв бровь. Скорее всего, это Лора Портер. - Добрый вечер, - начинает Маркус, стараясь выглядеть внушающим доверие, хоть это и не часто ему удается. – Моё имя Макрус Кин, а это мой товарищ отец Томас Ортега. Мы здесь по просьбе… - Вы экзорцисты? – перебивает она с насмешливой улыбкой. – Отец Лукас предупреждал. Есть небольшая заминка между ними, потому что Томас и Маркус привыкли к тому, что им приходится объясняться, и они неуверенны, как должны вести себя сейчас. Девчонка разбивает тишину первой. - Лора, - представляется она, протягивая руку для рукопожатия. Это не совсем привычно видеть, как школьница инициирует рукопожатие со взрослыми мужчинами, но они отвечают на него, удивляясь крепкой хватке миниатюрной девушки. Она жестом приглашает их войти в дом. Они быстро осматривают светлую парадную и саму Лору. Она симпатичная милая девушка и выглядит на свои семнадцать лет. У нее есть большие светлые глаза с прямотой и лукавством в них и не менее лукавая улыбка на губах. - Мы можем поговорить с кем-то постарше, Лора? – спрашивает Томас максимально деликатным тоном, но она все ровно выглядит немного оскорбившейся. - Дерил! – кричит она. – Инквизиторы на твоем пороге! Это заставляет Маркуса смеяться, а Томаса надуться, и, кажется, девушка довольна ими обоими. - Итак, что, по-вашему, вы здесь делаете? – спрашивает она, облокотившись на ближайшую стену и глядя на Маркуса. - Мы здесь, чтобы поговорить с твоим братом, потому что отец Лукас беспокоится о нем, - отвечает Томас, и лицо Лоры делает что-то странное на секунду, когда она переводит взгляд на него. Злое презрительное недовольство на ее лице настолько резкое в это мгновение, что Томас почти ожидает, что она скажет ему заткнуться, потому что она обращалась не к нему. Но это выражение исчезает также стремительно, как и появилось. Лицо девушки снова простое, светлое и дружелюбное. Это происходит так быстро, что Томас даже сомневается, не привиделось ли это ему, но когда он пытается свериться с Маркусом, то понимает, что тот тоже заметил эту метаморфозу. - Мне жаль, но вы двое зря теряете свое время на выдумки мракобесного священника, - говорит она. - Всех священников считаешь мракобесными? – спрашивает Маркус с небольшой ухмылкой. - Вовсе нет, я уважаю и веру, и служение ей. Но когда эпилептика с врожденными психическими расстройствами обвиняют в одержимости, я называю это мракобесием. Они оба замирают в небольшом шоке, не зная как реагировать. Беннет ни слова не сказал о том, что парнишка болен. - Он эпилептик? То есть.. у него есть установленный диагноз? – в неверии переспрашивает Томас. Теперь удивленной выглядит Лора. - О, Лукас даже не сказал вам? Не счел это имеющим значение, видимо. Впрочем, я не удивлена, – вздыхает она с ухмылкой. - У Саймона эпилепсия и тревожно-депрессивное расстройство. Легкая психическая и личностная недоразвитость. Все придирки преподобного были давно зафиксированы его психиатром, как симптомы его заболеваний. Томас не знает, что думать. Неужели наводка указала на обычного больного и они проделали этот путь зря? Он смотрит на Маркуса, но тот кажется не настолько убежден в ошибочности их приезда. - Саймон тут сейчас? – спрашивает он. - Нет, - отвечает Лора. – Джейсон взял его с собой на игру. Они вернуться через час-полтора. Кстати, говоря о ком-то постарше… Дерил, черт возьми!!! – кричит она. - Минуту! – отвечает мужской голос из глубины дома. - Он вообразил себя сантехником, и второй день пытается починить раковину без посторонней помощи. Я придам ему ускорение, - говорит она с извиняющейся улыбкой, и выходит через одну из дверей. Выждав пару секунд, Томас наконец выражает свои опасения. - Ты думаешь мы зря приехали? – спрашивает он шепотом. - Возможно. Скорее всего. Но мы должны убедиться наверняка, чтобы не ошибиться. Буквально секунду спустя в парадную выходит молодой мужчина с растрепанными темными волосами и с мокрым грязным пятном на футболке. У него теплая добрая улыбка, аккуратная щетина на лице и крепкие рельефные руки, в которые явно вложено много труда в тренажерном зале. Ему около тридцати лет на вид, должно быть, он старший из братьев, Дерил. Он вытирает ладони полотенцем, а затем небрежно бросает его на полочку для ключей рядом с дверью, и протягивает руку сначала Томасу, потом Маркусу. - Дерил Портер, просто Дерил, пожалуста,- представляется он, с дипломатической улыбкой. Он немного задерживается взглядом на Маркусе, пожимая ему руку. - Вы... не священник, мистер Кин? - Нет, но был им. Теперь у меня более узкая специализиция, - отвечает он. - Лора сказала, что вы знаете кто мы и зачем мы здесь? - Да. Да, конечно. Я лично давал отцу Лукасу согласие на встречу Саймона с экзорцистом, - говорит Дерил. - К сожалению, его нет дома сейчас, но он вернется к ужину. Вы сможете поговорить с ним тогда, если вам удобно остаться. - Если мы не помешаем вам, - любезно отвечает Томас. - Чудно. Как на счет сесть за чашечкой кофе и обсудить всё как следует? Дерил проводит их в большую гостиную, и пообещав вернуться через пять минут, он оставляет их наедине. - Он не особо похож на человека, обеспокоенного демоном в своем доме. И Лора тоже. - Ну, юноша оказался эпилептиком с тревожными расстройствами, - отвечает Маркус, прогуливаясь по просторному помещению и рассматривая декор. - Может быть, демона нет, а может быть он хорошо притворяется продолжением болезни. В любом случае, Дерил, наверное, не для развлечения согласился принять в доме экзорциста. Они рассматривают обилие фоторамок на стене над камином. Это десяток семейных фотографий в разные моменты времени. Есть две фотографии, на которых изображены только Дерил, Джейсон и Лора. На них разрыв возраста между ними наиболее заметен. Дерил уже почти взрослый парень, а Лора еще маленькая девочка со смешными косичками и персонажами мультфильмов на гольфах. На других фотографиях, более поздних, есть еще одно лицо, очевидно, что это Саймон. На самых «молодых» снимках все четверо уже взрослые. Каждую из фотографий объединяет две вещи: искренние счастливые улыбки и крепкий загорелый старик с короткой седой бородой. Джерард Портер. - Они выглядят счастливыми, - говорит Ортега. – Благополучными. «Энди и Николь Ким тоже выглядели счастливыми и благополучными», - думает Маркус, но не говорит вслух. - Демоны любят уродовать что-то хорошее, - говорит он вместо этого. - Я надеюсь, Лукас ошибся, - тихо говорит Томас, вглядываясь в старое рождественское фото, на котором четверо детей от мала до велика сгрудились вокруг снеговика, корча смешные рожицы на камеру, а их дед стоит позади, любовно глядя на непоседливых внуков. Маркуса всегда удивляла не убиваемая надежда Томаса на лучшее. Сколько бы раз он не был разочарован в своих надеждах, сталкиваясь с несправедливостью и коварностью демонических сил, да и простой человеческой жестокости, он все ровно продолжал верить в хорошее. Сам Маркус еще в детстве усвоил склонность ожидать от жизни только худшего, и не проходящая, немного наивная вера Томаса всегда восхищала его. Он думает, что его напарник имеет сердце святого, и не понимает почему Бог направил его на этот жестокий путь. Дерил возвращается к ним в свежей рубашке и с тремя чашками потрясающе пахнущего кофе на маленьком подносе. Он устанавливает поднос на низкий стол между двумя диванами в центре комнаты, садится на один из них и жестом приглашает их разместиться напротив. - Дерил, расскажите о том, что беспокоит вас в Саймоне. - Не меня, отца Лукаса, - вздыхает мужчина. - Он придирается к тому, что у Саймона было два приступа в церкви за последние несколько месяцев. Но что в этом удивительного? Торжественная атмосфера, яркий свет, сильный запах ладана - все это раздражающие факторы, которые могут спровоцировать эпилептический припадок. - Преподобный говорит, что ваш брат в эти моменты проклинал его и злословил, это так? - спрашивает Томас. - Да, но... Поставьте себя на его место? Ваш разум и ваше тело предают вас, вам больно и страшно, а так же вы сгораете от стыда, так как все это происходит на глазах множества людей, которые смотрят на вас в этом жалком состоянии и переговариваются. И в этот момент на вас наседает священник со своими сверх идеями о демонах, привлекая к вам еще больше столь нежелательного внимания. Это нормально, что Саймон вышел на агрессию. Особенно, учитывая, что сознание обычно помутняется во время припадка. - Он всегда страдал припадками? - Да, его эпилепсия врожденная, - отвечает Дерил, отпивая из чашки с видом интеллигента. - Вы могли бы сказать, что в последнее время его припадки стали более частыми, стали протекать по другому или начинаться без причины или провокации? - спрашивает Маркус, не теряя хватки. По лицу Дерила видно, что разговор принял невыгодный для его позиции поворот и вопрос Маркуса имеет положительный ответ. - Послушайте, Саймон болен, болен с рождения и психически, и невралгически. Недавно он потерял своего самого близкого и любимого человека, и, учитывая его проблемы, нет ничего удивительного в том, что ему стало хуже. Ему не нужен экзорцизм, ему необходимы поддержка и правильно подобранные лекарства, - говорит он. Неверие родных всегда усложняет дело. Они тянут время, до последнего не подпуская экзорцита к одержимому. Иногда помочь уже нельзя. - Вы не верите в одержимость, но вы пригласили нас на ужин и готовы познакомить с Саймоном, - говорит Маркус, устанавливая пустую чашку на стол. – Почему? Лицо Дерила выражает досаду и раздражение, прежде чем он отвечает. - Преподобный… «терроризирует» нас, в некотором смысле. Пытается убедить нас и особенно Саймона в том, что он одержим. Это наносит ему вред, заставляет его нервничать и бояться еще больше. Мы понадеялись, что если вы скажете отцу Лукасу, что проверили Саймона и он в порядке, то преподобный, наконец, оставит нас в покое. Томас и Маркус коротко переглянусь. Рассуждения Дерила были несомненно верными. Если психически нездорового человека убедить в том, что он не болен, а одержим бесами, то он становится зависимым от этой идеи, и даже правильное лечение может стать неэффективным. - Хорошо, - говорит Томас со своей лучшей обнадеживающей улыбкой на лице. – Что если мы поговорим с Саймоном сегодня вечером, посмотрим на дом, может быть, вернемся завтра для уверенности? И мы попросим отца Лукаса больше не тревожить вас, если все будет хорошо. - «Если»? – с насмешкой переспрашивает мужчина, но потом принимает более дружелюбный вид. – Располагайтесь. В любом случае, мы всегда рады гостям. Особенно гостям с такой интересной профессией и перспективой на пару захватывающих баек за ужином, - шутит он с добродушной улыбкой, поднимаясь с дивана. – Если вы хотите осмотреться, то вам лучше сделать это сейчас, пока Джейсон не вернулся и не начал защищать свою территорию. Ужин в семь. - Спасибо за гостеприимство, Дерил, - говорит Томас, пытаясь поддерживать хороший настрой хозяина. - Да, спасибо за гостеприимство, - подхватывает Маркус. – Но на байки можете не надеяться. - Ну и черт с ними, - отмахивается мужчина, беря в руки чашки, а затем смотрит вверх, им за спину. – Будь добра, помоги мне на кухне. Это нагоняет небольшой жути на Томаса, так как он думал, что они находятся наедине с Дерилом. Но когда он оборачивается, то видит, что Лора стоит у них за спиной, привалившись к комоду и скрестив руки на груди. Она дает ему равнодушный, холодный взгляд прежде, чем снова надеть радушную улыбку. - Комната Саймона последняя слева наверху, - говорит она Маркусу прежде, чем выйти вслед за братом. - Она все это время была здесь? – шепотом спрашивает Томас. - Не знаю, - отвечает Маркус нахмурившись. Они переглядываются в течение нескольких секунд, но не продолжают обсуждение, решив последовать совету Дерила и осмотреть дом.