Нечеткая логика и капелька любви

А ведь он ее ни за что полюбил. Ну как ни за что — причины были, но эти причины так ничтожно малы, что полюбил он ее действительно ни за что. За то, как она расчесывает кислотно-розовые волосы. За то, как она искренне и глупо смеется. За то, что ее румянец напоминает сердца. За то, что она есть. Такая неприступная и в то же время такая солнечная. — Крош! Почему ты мне раньше не сказал, что я толстая?! — девушка буквально сбила его с ног. — Возможно, потому, что ты — не толстая — тихо проговорил кролик. Судя по размазанному макияжу, Нюша плакала буквально пять минут назад, но сейчас она была зла на весь мир. — Ты, кстати, чего ко мне с такими претензиями пришла? Чего не к… — Крош осекся. С Барашем Нюша поссорилась утром ранее. — К кому? — Нюша вздохнула — Ты же у меня один остался. Крош задумался, к кому же послать Нюшу, чтобы она не обиделась. Бараш не считается, Ежик с Пином в открытом космосе изучают астероиды, Лосяш ничем не поможет — ученый, что с него взять! — а остальные остались на Земле. — Да, ты права — сказал он — Ты все правильно сделала. Так что ты, говоришь, толстая? — Ага — шмыгнула носом свинка. — А как ты это определила? Крошу всегда было интересно спросить Нюшу об этом. Как, например, понять, что дом высокий? Предположим, что дом ниже двух метров — низкий, но почему тогда дом высотой 201 сантиметр — высокий, но если чуть-чуть сдвинуть границу высокого и низкого, он станет низким? А вес? Если честно, Крош никогда не интересовался своим весом. Это же не главное! Поэтому он и не знал, как понять, что ты толстый. Внешне, например, Нюша была как всегда круглая. «И невероятно красивая» — поймал себя на мысли Крош. — Понимаешь, Крош — Нюша села на край кровати ушастого — Тут вступает в силу нечеткая логика. Встав перед зеркалом, я не могу четко определить свой вес и объем, но точно могу сказать, если я толще, чем на прошлой неделе. Или если я некрасивее Игогоши — красоту же в цифрах не выразить. — Некрасивее Игогоши, значит — усмехнулся Крош — Так вот в чем дело. Кролик отошел подальше и, прищурившись, посмотрел на девушку. Потом подошел поближе и осмотрел ее со всех сторон. — Все ясно — заключил он — Тут тоже нужна нечеткая логика. — В каком смысле? — озадачилась Нюша. Как относительная логика поможет ей стать красивее? — Смотри. Вот ты смотришь на Пина и думаешь: «Он, конечно, не урод, но красавцем не назвать. Какие лапы… Я б не выжила». А та же Игогоша смотрит на те же самые лапы и думает совсем другое, что-то вроде — Крош театрально отвел ногу назад и мечтательно посмотрел вверх, изображая Игогошу — «Ах, какие лапы, какие прекрасные лапы!». — И что? — не поняла Нюша. Кролик взял со стола морковку, заботливо оставленную им же для себя же с завтрака, и, сев рядом с Нюшей, откусил кусок. — А то, что-то, кого мы считаем красивым… Подожди, прожую…, а кого нет, зависит только от нашего личного восприятия. Одних людей мы считаем красивыми, других — чуть менее красивыми, третьих — и вовсе уродами. Но есть и люди, которые считают третьих красавцами, первых-не такими красавцами, а вторых — уродами. Кому-то нравятся веснушки, кому-то не нравятся. Кто-то считает худобу красотой, а кто-то любит толстеньких. — Но меня же — Нюша опустила глаза — Никто не считает прямо такой уж красивой. Сердце в груди Кроша забилось сильнее, чем когда-либо. Возможно, от возмущения — напрашивается ведь на комплимент! — а может, из-за того, что появился шанс наконец-то признаться Нюше в чувствах. Не каждый день их оставляют одних. Последний такой случай предоставился, когда по случаю дня рождения Нюши они полетели смотреть вспышку на Бетельгейзе и время остановилось для всех, кроме них двоих. Но тогда Крош еще ничего не думал о Нюше. Он считал ее наивной дурочкой, а теперь он знал — она не такая. Она прочитала много книг и, что важнее, поняла их. А еще ей идут очки. — Исходя из моей нечеткой логики — с умным видом сказал он — ты определенно красивее Игогоши.