Feelings of suicide

— Мистер Санс, стойте! Отпустите её! — Я вызываю скорую! — И полицию! — Идиот, живо отпустил её! *** Секунда, две. Яркий свет и тяжёлый вдох, сопровождающийся таким же тяжёлым выдохом. Горло жгло и неприятно сдавливало, будто бы на нем лежали чьи-то руки. Девочка приподнялась на локтях и оглядела комнату: знакомые белые стены, белая простынь и больничные аппараты, издающие до боли противный звук. Чара знала это место наизусть — не первый раз лежит, — но предпосылки её появления здесь она помнила смутно. Ей хотелось кричать, звать кого-нибудь, ведь тишина и регулярный писк сводил её с ума. Приготовившись, она попыталась издать крик, но звук совершенно пропал. Девочка схватилась за горло, но обнаружила повязку, замотанную по всей длине шеи. Её глаза округлились, поняв, что на этот раз с ней случилось что-то более страшное. Чара медленно сползла с кровати, ступив на холодную плитку босыми ногами и немного от этого поморщившись, она дошла до двери и собиралась повернуть ручку, как вдруг дверь распахнулась, и в проёме предстал Мэтт. Он удивился, увидев подопечную не на месте. — Ты чего не в кровати? — он нахмурился, — За неё тут, видите ли, переживают, а она бродит по палате после того, как чуть не умерла! Марш на место! Девочка была шокированна, но повиновалась. Мэтт переменился в лице и с более нежным и сочувственным взглядом подошёл к Чаре. — Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил он, поглаживая ее по голове. Чара жестами показывала, что у неё проблемы с извлечением звука. — Не можешь говорить, да? — та молча кивнула, — не сердись, пожалуйста, на него. Он сейчас сам не свой. Узнав, о том, что виной его бед отчасти являлась ты, он пришёл в бешенство. Но это и моя вина, я не должен был вас вести на этот тупой осмотр к психологу. Я виноват, что ты сейчас в таком положении, прости меня, — он крепко обнял девочку, изредка всхлипывая. Бэкстер растерялась и робко обняла наставника в ответ. Слова, которые сказал Мэтт, заставили её прийти в замешательство, а мозг посылал флэшбеки недавних событий. Все стало проясняться. — Я такой дурак, прости меня. Ты даже не представляешь как я убивался все эти три дня, узнав, что у тебя отёк шеи от действий Санса. Я винил себя во всем, что произошло с тобой. А ведь это по правде так и есть. Прости меня, прошу. Чара медленно поглаживала его по спине. Что это значит? Она была без сознания целых три дня? Это очень вредно! Особенно в её подбитом состоянии. Её ещё не сильно развившаяся анорексия из-за недовеса и недельной голодухи ослабляла организм маленькой девочки. Мозг переставал работать на полную мощь и многие события она просто забывала. Бывало такое, что она на пару мгновений забывала свое собственное имя. Но в такие минуты Мэтт всегда приходил ей на помощь. Этот 26 летний парень полностью перевернул её мир. В прошлые года воспитанием девочки занимался Лафей, он вложил в неё немало морали и жизненных принципов, а также научил выживать в этом нелёгком мире. В это же время дело Лафея продолжил Мэтт, который уже на протяжении нескольких лет заботится о Чаре как о собственной дочери. Ему было неинтересно проводить время с воспитательныи комитетом, где каждый заботился о собственной выгоде, проблемы детей из просто не интересовали. Даже эта история, случившаяся недавно с Чарой. Никому дела не было до её болезни, до её стычек с Сансом. И Мэтт с ужасом представляет, что было бы с девочкой, если бы он однажды не стал работать в этом приюте. А работать он пошёл после одного неудачного инцидента, скрываний от властей и предательства своей единственной дочери в руки чужих людей. Но теперь он счастлив находиться рядом с Чарой каждую секунду своей жизни. Вернувшись из раздумий к реальности, Мэтт медленно отстранился и взглянул на время. — Мне пора, время посещения уже истекло. Я немного задержался, — он встал и закинул сумку на плечо, — ещё раз прости. Парень поспешно удалился, и Чара вновь была одна в своей белоснежной палате с теми же скучными белыми стенами, простынью и больничными аппаратами, издающими до боли противный писк в этой мёртвой тишине. Её взгляд переместился на тумбочку, где лежал тот самый барашек, с которого её жизнь стала настоящим адом. *** — Мистер Виндигс, я должен поставить вас на учёт. Жалобы на вас поступают не впервые. Если такое продолжится, я вынужден отправить вас в колонию строгого режима для несовершеннолетних. Учтите, это может отразиться на вашей дальнейшей жизни, — мужчина был серьёзен. — Я учту, — парень поник головой и сжал кулаки, — ещё раз простите, я был не в себе. — За нанесение телесных повреждений я должен выписать вам штраф, но так как вы несовершеннолетний и у вас нет родни, я вынужден выписать штраф вашему приюту и изолировать вас от общества, либо поставить надсмотрщиков. — Делайте все, что вам угодно, — сквозь стиснутые зубы пробормотал Санс, — могу я идти? — Да, можете. Я предупрежу приют о своём решении. Входная дверь, разразившись жутким скрипом, громко хлопнула, оставив за собой мимолетное дуновение ветра. Местный полицейский продолжил свое прерванное недавним визитом занятие — пролистывание журналов для рыбаловов. *** — Ненавижу ее. Сколько можно портить мне жизнь? Эта девчонка замешана в убийстве моего брата, а виноват опять остался я! Это несправедливо! Ну ничего, скоро я отомщ- Не успев договорить свой коварный план, парень споткнулся о что-то ему неводомое. Потерев ушибленное место и недовольно побурчав, он увидел довольно старую и потертую книгу, точнее толстый блокнот. Любопытство взяло верх, и Санс протянул к тетрадке руку. На обложке красовалась надпись «Для работы», сделанная синей ручкой чьим-то красивым почерком. Было страшно интересно. — Я думаю, ничего страшного не случится если я ненадолго оставлю её у себя. Мэтт будет в бешенстве, когда не найдёт её, — Парень, коварно усмехнувшись, положил книгу себе под кофту и быстрее поплел к своей комнате. К счастью в комнате соседей не наблюдалось. Андайн и МТ пошли в магазин, Сансу же это было только на руку. Он неспешно открыл первую страницу и прочитал: «Мэтт Дейвис. Записки.» — Так значит этот блокнот принадлежит Мэтту? — Санс поморщился, — нужно вернуть её, но завтра, — он отбросил книгу на стол, — я не хочу плохих последствий. Мне итак от него нехило досталось. Санс погасил свет и лёг в кровать, бросая мимолетные взгляды на блокнот. Время текло так медленно, и ожидание следующего дня было так нудно и долго. Любопытство вновь с головой накрыло парня, и он, достав фонарь и забравшись под одеяло, стал читать записки наставника. Ведь это очень интересно знать слабые места твоего врага, особенно, когда его история темна и загадочна…