Чужая память

      Глоток за глотком, алкоголь медленно течет по глотке внутрь. Поставить на стол пустую бутылку. Потянуться к пепельнице за тлеющей сигаретой. Затяжка, вторая. Не забывать выдыхать дым и струшивать тлеющий пепел. Таблетка, вторая. Запить остатками водки в стакане.       Я откинулся на спинку деревянного стула и поднял пустой взгляд к тёмному потолку. Наверное, стоило включить свет ещё в начале всего этого одиночного застолья, потому что сейчас безумно лень даже моргать, не то что тянуться рукой к такому далекому выключателю. Перед глазами плывут цветные пятна, в ушах постепенно начинает гудеть.       Только после того, как напьюсь до полумертвого состояния и закинусь какой-нибудь гадостью, начинаю чувствовать себя собой. Как будто становлюсь кем-то свободным. Как будто кроме меня нет в этом мире больше никого. Как будто нет разлагающегося трупа в моей ванной. Всё сразу становится так легко! Больше не о чем волноваться, всё решается само собой, не нужно даже думать о том, что нужно что-либо делать. Собственно, я и не делаю ничего. Просто сижу себе на кухне и пялюсь на потолок.       Я взял баночку с таблетками, высыпал оставшиеся себе в рот и медленно проглотил одну за одной. Теперь остается только ждать. Упасть на пол и медленно, чертовски медленно ползти в комнату. По пути мне попадается раскиданная одежда. Нужно будет прибраться тут завтра или послезавтра, как только приду в себя. Только желание поскорее лечь в кровать и забыться придает мне сил ползти. В спальне по полу гуляет сквозняк из-за распахнутого настежь огромного окна. Странно, неужели это я, параноик, трясущийся от вида собственной тени, забыл закрыть окно?       Да ты и мать родную-то не помнишь, что уж говорить о твоей забывчивости.       Я с трудом сажусь возле окна и гляжу вниз на улицу. Дорога кажется такой далекой, как будто я смотрю на неё с горы, а не с двадцатого этажа. Огни машин причудливо смазываются по мере их движения, оставляя за собой хвосты комет. Я бы хотел стать кометой и улететь далеко-далеко, чтобы никогда в жизни больше не видеть этот проклятый город и все эти мерзкие лживые лица, чтобы сдохнуть от голода в том же лесу, где я родился.       Закрыть окно оказалось сложнее, чем я ожидал. Руки то и дело ударялись о холодное стекло, пальцы не слушались и жили своей жизнью, странно изгибаясь и грозясь сломаться в любой момент. Глаза, почему-то, стали слипаться, хотя я спал весь день и неплохо так выспался. Если бы существовали соревнования по сну, я определенно стал бы олимпийским чемпионом. Это же сказка — занимаешься любимым делом, а тебе за это ещё и платят. Хотелось бы мне жить в такой утопии. А в моей действительности жить не хотелось совершенно, внутренний голос подбивал не закрывать это окно, а выпрыгнуть из него нахер. Так всегда происходит, если наглотаюсь таблеток: почему-то, вместе с некой легкостью, приходит и желание совершить самоубийство. Но окно я всё-таки закрываю и даже нахожу в себе силы сесть, прислонившись к стеклу спиной.       Одинокая жизнь хуже смерти в кругу друзей.       Перед глазами медленно плывут незамысловатые картинки, скрывая собою весь тот бардак, что творится у меня в спальне. Я закрываю глаза, и ведения на время пропадают, но затем только усиливаются, обрастают звуками.       Что он с тобой сделал? Ответь, это важно!       Видения переносят меня в большую белую комнату. Стены светятся чистотой, так и хочется запачкать их чем-то. Дверь такая же белая, легко поддаётся, хоть и скрипит. В коридоре всё такое же белое, ряды дверей по обеим сторонам, дорожка уходящих вдаль идеальных круглых ламп под потолком. Каждый шаг даётся с трудом, как если бы я шёл в воде. Время течет неравномерно, ускоряется до скорости света и тут же становится медленным, как улитка. Свет настолько яркий, что мне приходится щуриться, как если бы я смотрел на солнце.       Петляя по белым комнатам и коридорам, я пришел в серую. Морозильные камеры морга по левую сторону, в центре железный стол с телом и одинокая тусклая лампочка над ним. Что ждет этого человека, Ад или Рай? Достойно ли он распорядился своим временем в этом бренном мире или прожёг его, подобно мне? Я медленно подхожу к столу и вижу знакомые черты лица. Забавно, я попал в собственную ловушку. Трогаю лицо своей копии на кушетке, лже-Я не шевелится.       Видно, ты уже взаправду сдох.       Так странно видеть себя со стороны, да ещё и мёртвым. Глаза застилает пелена слёз, я падаю на пол и начинаю рыдать. Руки сами по себе тянутся к руке моей копии. И вот я уже не один, сижу на кафельном полу внутри своего сознания, держу самого себя за руку и плачу неизвестно отчего. Мне становится страшно и жутко от всей этой ситуации. Паранойя заставляет судорожно вращать глазами, ища пути к отступлению. Я слышу голос, такой знакомый голос. Не бойся, подойди ко мне. Уйди, я не собираюсь тебе потакать. Я больше не куплюсь на твои сладкие речи. Ты хочешь забрать мои органы и разложить их по полочкам, чтобы потом съесть самому. ХА! Я больше не верю тебе, я больше не верю никому, даже себе. Жри своих насекомых, выколупывай их из-под кожи.       Белый халат резко контрастирует с плохо освещенным помещением. Я не мотылёк, чтобы лететь на его свет, не думая о последствиях. Я знаю, я помню, что сулит мне встреча с этим человеком. Человеком ли? Это сам Дьявол во плоти. Сам обидит, сам пожалеет, не заметишь, как привыкнешь к этому и не захочешь уходить. Не знаю, как мне к нему относиться, но ненавидеть я его, почему-то, не могу. А он стоит и смеётся. Ну и чего смешного, гнида? Нравится, что я страдаю?       Внезапно видение рассеивается. В квартире слишком тихо, даже уши закладывает от этой тишины. Я понимаю, что просто уснул на… минуту? час? сутки? Пытаюсь сфокусировать зрение, чтобы разглядеть стрелки на настенных часах, но у меня не получается. Я даже не слышу, как они тикают. Время остановилось? У меня получается подняться, держась за стену, я замираю и прислушиваюсь.       Кажется, что-то скрипит. Похоже на шаги, топ-топ, кап-кап. На пороге моей спальни остановился человек. Это тот, что был в ванне?.. Нет, он него не воняет. Одет полностью в чёрное, будто только с похорон вернулся. "С моих похорон", - пролетает в голове мысль. А может, просто маньяк какой-то? Мало ли их тут по городу шастает..       Я замер, даже моргать перестал от страха. Ладони моментально вспотели, челюсти сжались до боли. Пытаюсь вспомнить, где в последний раз видел нож с кухни, он явно должен быть где-то здесь…        — Ну, и чего ты боишься? Я не кусаюсь, — мужчина как-то странно улыбнулся, делая шаг по направлению ко мне.       Несмотря на то, что я толком не вижу его в полумраке, образ человека кажется мне смутно знакомым. Я медленно отхожу в сторону и упираюсь спиной в угол комнаты. Всё происходящее видится теперь совсем под новым углом: вот я стою у окна, мужчина подходит и за руку ведёт к кровати. Мы лежим, он гладит меня по голове и говорит, говорит. Кто сейчас смотри на всё это? Я или моя копия, что мертвой тушей валялась на столе? Почему-то становится очень беспокойно, и я практически бегом направляюсь в ванну, оставляя лже-Себя с незнакомцем на кровати. Квартира вдруг оказалось такой огромной, что я успел пару раз заблудиться, пока шел к трупному запаху. Добравшись до нужной комнаты, я упал на холодный кафель, больно стукнувшись локтями и коленями. Я поднял голову: тело здесь, повернуло голову ко мне и улыбается. Кажется, вот-вот заговорит и начнёт меня проклинать за своё убийство. Но труп молчит и продолжает смотреть, от этих глаз мне как-то не по себе. Даже есть его перехотелось. Я встаю и включаю воду в ванне. Уплывай в сток, ты свободен. Я мысленно улыбаюсь своей доброте и выхожу из ванной.       По квартире проносится крик, эхом отдаваясь от стен и превращаясь в какофонию голосов. Я направляюсь в спальню, ноги заплетаются и не слушаются. Как будто они уже не мои, а я просто взял их на временное пользование. Лже-Я лежит на кровати и поворачивает голову в мою сторону, когда я захожу. Мужчина склонился над ним и, кажется, ест его шею. Я равнодушно пожимаю плечами и сажусь в кресло напротив, наблюдая за происходящим. Это забавно, как будто смотришь фильм с собой любимым в главной роли. Меня даже не напрягает факт, что в роли жертвы выступаю я, милостиво уступив образ хищника другому. Но мою копию на кровати такой расклад событий не устраивает, он начинает вырываться и кричать, звать на помощь. Вся подушка уже залита багровой кровью.       Он сказал, что не будет кусаться.       Я подхожу ближе, чтобы рассмотреть происходящее повнимательнее. Лже-Я хватает меня за руку и тянет на себя, я не могу удержаться и падаю рядом на кровать, начинаю вырываться и что-то кричать...        — Пришёл в себя наконец?        Мужчина смотрит на меня пристально, пытаясь углядеть на моём лице понимание происходящего. Он оставляет в покое мою лживую копию и переключает своё внимание непосредственно на меня. Удерживает руки и не дает двигаться, больно кусая шею. Я в растерянности поворачиваю голову и гляжу на пустое место на кровати, где только что лежал лже-Я. Уже смылся, предатель? Не нужно было доверять ему, то есть себе. Чувствую рану на шее, но болит она не так сильно, как я ожидал. Интересно, а этот мужик понимает, что я сам его съесть могу как нефиг делать?       Я начинаю вырываться, но он даёт мне пощечину, и у меня перед глазами начинают плыть пятна. Лежу и пялюсь в одну точку, пока чужие холодные руки трогают моё тело. Мерзко, больно, меня начинает тошнить. Как всё пришло к этому? Нет никого, кто мог бы защитить меня. Вообще никого нет. Я наедине с самим собой, все люди — ходящие трупы, они все сдохнут рано или поздно. И я тоже сдохну, наверное. Моя любимая Удача не задержится рядом со мной надолго, я это чувствую.       В лесу я родился, в лесу и умру. Меня окружают вековые сосны, трава под ногами — вместо ковра. Теплый солнечный свет, воздух не липнет к коже. Я чувствую себя одним целым с природой. Буду деревом, тихим и незаметным, ничем не выделяющимся среди своих собратьев. По небу плывут самые красивые облака из виденных мною, они переливаются всеми цветами радуги в лучах заходящего солнца. Почему я не могу остаться тут навсегда?       Руки мужчины становятся всё настойчивей, он стягивает мою одежду и шепчет на ухо, но я не могу разобрать слов. Мне уже всё равно. Во всём теле легкость, я могу улететь, куда только захочу. Хочу домой…       Дом… Так странно применять это слово по отношению к себе. Я не чувствую что у меня есть дом — место, где безопасно и можно не бояться поворачиваться спиной к стенам. Стены наблюдают за мной, я чувствую их тяжелый взгляд на себе. Они тянут ко мне свои мерзкие длинные руки, смыкают пальцы на моей шее и душат. Я начинаю задыхаться, судорожно дергаю руками, пытаясь ослабить невидимую хватку на своей шее. Мужчина смеётся и убирает руки, давая мне возможность дышать. Я кашляю и пытаюсь прийти в себя, но тело не слушается. Хочется спрятаться под кровать и больше никогда оттуда не вылазить. Жить в своём маленьком мире, есть обои и спать, когда вздумается.       Внезапно накатывает прохлада, и я понимаю, что уже без одежды. Я не могу сдержать какого-то внезапного, истерического смеха: что-то, а вот в пьяном угаре ещё ни с кем не трахался. Ну или просто этого не помню...       Боль разрезает тело напополам подобно ножу. Она течет, поднимается от низа бедер к животу и выше, вдоль шрама на груди, вдоль шеи, прямо к мозгу. Я ненавижу боль, она превращает меня в другого человека. Я становлюсь тем, с кем никогда не заговорил бы на улице. Я вообще больше не хочу разговаривать, только кричать. Разве это не выразит мои чувства точнее? Разве это не показатель того, что я ещё хоть что-то чувствую?       Я вижу, как лже-Я склоняется надо мной, с интересом рассматривая происходящее. "Что тут такого интересного для тебя? Я отнял твою роль? Хочешь вернуть своё место — пожалуйста, я не жадный". И ведь он действительно позволяет нам поменяться местами. Я вновь наблюдаю за всем со стороны, но даже сейчас чувствую себя не очень хорошо. Отголоски боли так и не исчезли, горло першит. Мне слишком мерзко смотреть на происходящее на кровати, я чувствую себя преданным собственным телом, которое позволяет вытворять с собой такое.       Медленно, чтобы не заблевать все углы, я иду на кухню. По пути включаю везде свет, чтобы было не так страшно. Паника уже пробралась полностью в мой мозг и уходить никуда не собирается, мне остаётся только смириться и ждать. Стрелки кухонных часов указывают на цифру четыре, неужели прошло так много времени? Я совсем запутался. Я опускаюсь на колени и ложусь на пол посреди кухни, надеясь забыться сном. Закрываю глаза и через пару минут открываю их, проверяя обстановку, а затем вновь стараюсь заснуть.       Я долго не мог нормально заснуть, мало того, что пол оказался неожиданно твёрдым и холодным, так ещё и крики из моей спальни... Периодически проваливался в забытие, но возвращался в реальность от каждого тихого шороха. Видимо, я всё таки смог задремать, но вскоре что-то снова помешало мне спокойно отдохнуть. Постепенно раздражающих звуков становилось всё больше, кажется, это гудели машины за окнами в утренний час пик. Утро?       Я еле поднялся с пола и глянул на часы. Уже за полдень... Я лениво прошёлся по квартире, подбирая разбросанные вещи с пола и по возможности возвращая их на законные места, не забывая при этом выключать везде свет. Заглянул в спальню, там ожидаемо никого не было. И приснится же такое... Всё, надо бы завязывать с наркотой, а то скоро совсем сойду с ума.       В ванне меня ждал приятный сюрприз в виде подгнившего трупа. "Ну хоть не нужно сейчас никуда за едой идти". Я, конечно, не падальщик, но и выбора у меня сейчас другого нет. Нужно быстрее доесть этого беднягу, пока не начал вонять на весь дом. И как я вообще додумался притащить его сюда...       Только я приступил к трапезе, раздалась мелодия дверного звонка. Хорошее настроение мигом испарилось, оставив на своём месте панику. Кто мог ко мне прийти? Логично, если это соседи учуяли странный запах и пришли жаловаться. Или, может, полиция нашла труп, который я забыл спрятать и впопыхах оставил в подворотне?..       Сердце забилось, как бешеное, я на ватных ногах поднялся и прошествовал к двери, попутно осматривая свою одежду на предмет кровавых пятен, коих, слава небесам, не обнаружилось. Я приоткрыл дверь и непонимающе уставился на пустой этаж. Дурацкие у кого-то шуточки, чуть до инфаркта меня не довели. Я на всякий случай запер дверь на все замки, а не только на те три, что были до этого. Повернувшись спиной к злополучной двери, я чуть не умер от страха второй (или третий?) раз за сегодня. Передо мной стоял мой завтрак и натурально так улыбался, обнажая пожелтевшие зубы. Я осторожно оттолкнул его от себя, и труп упал на спину, всё так же дико улыбаясь и невидящим взглядом упершись впереди себя.       Видимо, я до сих пор "под кайфом". Ну в самом деле, не станет же мертвец разгуливать по моему дому? Хотя я уже ни в чём не уверен. Придётся доесть его сегодня же, чтобы не пугал больше своей безумной улыбкой. А завтра отправлюсь на охоту за новой порцией мяса.