Уже не маленький и уже не принц.

       Дыхание ветра ласкало пожелтевшие листья, солнечные лучи лавировали между прохожими, иногда слепя глаза, что нравилось не всем.        На улицах Ро́льторда (не большого городка на юго-востоке Мистеро́на) суетились люди, кхм, точнее, не только люди, а ещё такие существа, как: кентавры, драконы, эльфы, гномы, ведьмы, волшебники, нимфы, феи, оборотни, вампиры, гоблины и ещё много подобной нечисти.        Небольшая площадь умудрялась вмещать в себя туеву хучу народа, декораций, свиты, лавочек с побрекушками и огромную сцену, на которой выступал одинокий скрипач. Ясен пень, что этот дряхлый музыкантишка никак не мог заглушить и трети толпы, поэтому его быстро согнали со сцены.        За рваными кулисами стояла знать. Кто с разбитым моноклем, кто с растерзанным цилиндром, кто во фраке с заплатками, впрочем, туалет был разнообразный. Аристократы Рольторда были бедны, несчастны и блохасты. Городок не очень большой (хотя, народа - завались), зарабатывал он своими барделями и булочными. Тоесть, в Рольторде пекли "сладенькие булочки", во всех смыслах. Обедневшие аристократы шли работать либо в булочную, либо в бардель, а обогатевшие забегали либо в булочную, либо в бардель.       Ежегодно сменялась властвующая семья. Тех же, кого свергали, либо казнили (что было распространено, ибо рождаемость увеличивалась с каждым годом, а места не было), либо миловали, но лишали всех привилегий, которыми обладал предшествующий род.        Сегодняшний день являлся днём выборов, где толпа орала, давила друг друга, сралась, верещала и выбирала новых "начальников".        За сценой стояла семья Мироли́, которую свергали, и семья Ста́ллера, которая свергала.        Семья Мироли́ была небольшой и включала в себя: обедневшего герцога, ставшего наставником и прислугой, и самого Мироли́.        Родители парня покинули этот мир тихо и без драматизма, во сне. Дело в том, что они родили бедного мальчонку на старости лет. А по истечении шестнадцати лет подумали, что юноше будет достаточно воспитания герцога Веренского и незамедлительно скончались. Так как породители были старые, они не уделяли должного внимания мальчику и при жизни, поэтому после их кончины Мироли́ даже и не расстроился толком. Так, поплакал для приличия на похоронах, на которых было три калеки, и забыл. Единственным близким человеком был герцог Веренский, который за уже восемнадцать лет жизни Мироли́ успел научиться сочинять сказки, играть на местной балалайке и готовить.        Сам же Мироли́ был язвительным, нервным и самоуверенным. Но небольшой рост, бледная кожа, светло-серые глаза и россыпь веснушек кричали о том, что это хрупкое создание и слова "дурак" не знает. Родители этой "прелести" были людьми, но каким-то образом родился мальчик феем. Судьба бортанула так, что многие бы уже давно взяли веревку, мыло и табурет, но не Мироли́. Который упрямо отрицал, что является существом с крыльями и волшебной палочкой. К слову говоря, ни крыльев, ни волшебной палочки у Мира (так его называет герцог Веренский) не было, точнее, палочка была, но она совсем не волшебная.        После свержения с "престола" Мироли́ и герцог уезжают загород, где планируют выращивать пульгутов (местную скотину, похожую на смесь собаки и кошки, дающую молоко), ибо казнь их не коснется, так как у Мира нет родителей, а такого "лапушкузаиньку" жаль, по словам семьи Ста́ллера.        Семья, которая должна стать правящей (по предварительным подсчётам) была гораздо больше, богаче и настойчивее. Ста́ллер являлся старшим сыном и одновременно главным казановой Рольторда. Голубоглазый пепельный блондин высокого роста и самомнения, имеющий кубики пресса и юные мечты подростков города. Правда, Ста́ллер никогда не был жестоким или слишком наглым. Да, у него была завышенная самооценка, но сам юноша был добрым и даже наивным. Его мечты были приземлённые и и простыми, а мысли витали средь ежедневных забот.        Помимо родителей, у Ста́ллера было две младшие сестры и брат, но они слишком малы даже для того, чтобы писать.        Пожалуй, если вернуться к тому, что происходило на площади, то можно понять, что никакой конкуренции не было, никто никого не травил ради власти, а даже сам был готов отравиться, если власть его настигла.        И вот, до выхода семей на сцену осталось совсем немного. Потрёпанный конфирансье вышел на середину деревянного сооружения, поправил сюртук, кашлянул и заявил: - Господа, семья Кули́ Макла́й Джамбэ́ (Ста́ллер) и семья Ымфа́ Ксури́ Отото́и (Мироли́) приглашаются на сцену! - после долгих аваций толпа полностью стихла и вперилась взглядом в сцену. И тут, в полной тишине, из-за кулис донеслось громогласное: - Бояре-хуяре, да мне посрать! - Прошу, милорд, только не здесь и не сейчас.